По оценке экспертов СБ ООН, восьмитысячного контингента миротворцев оказалось явно недостаточно для реальной стабилизации обстановки в стране. Пока в стенах ООН шла дискуссия по смягчению ситуации в Сомали, боевики мобилизовались и значительно укрепили свои позиции. И ныне уже требовалось как минимум 20 тыс. миротворцев. Представитель Великобритании в СБ, назвав Сомали "недееспособным государством", вообще выразил сомнение в целесообразности отправки туда миротворцев. Представитель Франции также посчитал, что СБ ООН должен быть в большей мере уверенным в том, что сомалийцы хотели бы иметь такое присутствие на своей земле.
Страна, по существу, расколота на три части – Сомалиленд на севере, Пунтленд в центре и юг, самый нестабильный район, о воссоединении которых пока не идет и речи в условиях гуманитарного коллапса, наводнений, инфляции, безработицы, социальной неустроенности.
Исламистские группировки также разделились на два лагеря – группа умеренных – "Джибути", которые идут на диалог с правительством, и радикалы из "Асмэры", жестко требующие вывода из страны всех иностранных сил. В правительстве тоже нет единства, противоречия изнутри только усугубляются при нарастающих разногласиях между президентом и премьер-министром. Попытки найти компромиссы велись даже при посредничестве ИГАД, спецпредставителя генсека ООН, но безуспешно. Налицо полное отсутствие политической воли в стране, где царят хаос, анархия, бандитизм.
В этих условия в Сомали, занимающем чрезвычайно важное геостратегическое положение вблизи Ормузского пролива (через который доставляется танкерами до 40% нефти из стран Персидского залива), но не имеющем эффективно действующего правительства с 1991 г., десятилетиями не охранялись ни побережье, ни порты страны, подчеркивал южноафриканский эксперт по военно-морским проблемам Стелленбошского университета в своем докладе на XI международной конференции африканистов в июне 2008 г. в Москве.
При анализе экономических причин эскалации пиратства у берегов Сомали аналитики особо выделяют удручающее состояние сомалийской рыболовной отрасли, традиционно являвшейся всегда чуть ли не единственным постоянным и надежным источником пропитания населения приморской полосы. Эта сфера жизнедеятельности сомалийцев перестала быть выгодной, особенно в условиях, когда, по убеждению местных рыбаков, почти всю рыбу в традиционных для них местах ее лова браконьерски вылавливали хорошо оснащенные иностранные траулеры. Бывали случаи сбрасывания в сомалийские воды токсичных отходов, которые, помимо браконьерства, вынудили сомалийских рыбаков браться за оружие и защищать свои морские ресурсы. Движение постепенно переросло в современную бандитскую индустрию с оборотом до 120 млн долл, за 2008 г.
По оценке директора центра по борьбе с пиратством при ММБ Ноэл Чуна, наряду со стагнирующей сомалийской экономикой, вовлечению рыбаков в ряды пиратов способствуют мизерный риск их задержания, безнаказанность, отсутствие суда и неэффективность попыток пресечения бандитского промысла со стороны крайне слабого правительства. Пираты поняли, что их бизнес выгоден и относительно безопасен.
Заработанные огромные деньги дают возможность хорошо вооружаться, иметь быстроходные суда и современные средства связи, разъезжать на шикарных лимузинах и владеть роскошными виллами в городах. Пираты – это символ сытой жизни и успеха в Сомали на фоне тягостных картин бедности, голода и нищеты простых сомалийцев: их средняя продолжительность жизни не достигает и 45 лет, одна четвертая часть детей не доживает до 5 лет.
Среди главарей пиратов есть такие, которые ни разу не выходили в море, руководя операциями по захвату кораблей по мобильному телефону. Они получают от "исполнителей" немалые деньги, позволяющие им выписывать личных поваров из Европы. Пираты сумели также наладить эффективную связь с международными преступными структурами.
Эксперты вверенного Н. Чуну ведомства предупреждали еще несколько лет назад о надвигающейся угрозе. Ранее действовали две-три пиратские группировки, всего до 100 человек, но ситуация вышла из-под контроля, когда стали формироваться все новые и новые банды, общая численность которых превышает 1000 человек.
Своего апогея пиратство у берегов Сомали достигло в конце сентября 2008 г. после захвата сомалийскими пиратами судна "Фаина", которое, как оказалось после осмотра, было нагружено танками, вооружением, боеприпасами, включая снаряды с урановыми сердечниками. Последующие события вокруг "Фаины" напоминали худшие триллеры Голливуда с запутанными ходами и подставными персонажами.
Куда направлялось судно, являлось ли оно также средством доставки предыдущих двух партий вооружения в 2007 г., кто являлся владельцем судна, нарушались ли законы о нераспространении снарядов с урановыми сердечниками – на все эти и другие вопросы могут быть найдены ответы после поступления проверенной информации. Но ныне можно выделить лишь следующее.
– Определенная связь между пиратами и исламистскими сомалийскими боевиками существовала издавна. Несмотря на принятые СБ ООН в июне 2008 г. решения о перемирии, они вели и продолжают борьбу с переходным правительством Сомали. Так, их радикальная группировка "Аль-Шабааб" призывала уничтожить каждое судно, если его хозяевами требуемый выкуп в 20 млн. долл, не будет уплачен. Она настаивала на том, что вооружение предназначалось для эфиопских войск, которые выступают на стороне правительственных войск Сомали. Позже она потребовала у пиратов часть оружия, которое в конце концов было доставлено в соседнюю Момбасу.
– Исламисты из "АльШабааб" уже получили 5% от 1,5 млн долл., которые были выплачены им за освобождение испанского корабля, захваченного в конце прошлого года. Ныне они требуют своей доли денег, в том числе и за "Фаину", и за два греческих судна, а также другую добычу. Судя по всему, и пираты, и исламисты принадлежат к одному клану.
– Известно также, что пираты опираются на сомалийскую диаспору, распространившуюся по миру после неоднократных вспышек кризиса в Сомали. Представители зарубежных сомалийцев нередко помогают пиратам вступить в контакт с нужными людьми и безопасно получить выкуп за определенные комиссионные вознаграждения. По некоторой информации, конкретно в деятельности пиратов участвуют, например, сомалийцы из числа проживающих 200 тыс. в Канаде.
– Судно "Фаина", скорее всего, было захвачено в водах Индийского океана, а не в самом Аденском заливе, где, однако, в последнее время подобные атаки происходят чаще, в том числе и у берегов Йемена. Видимо, нападение было предпринято по чьей-то наводке.
– Кульминацией событий в ноябре 2008 г. стал захват гигантского супертанкера Саудовской Аравии "Сириус Стар", перевозившего нефть стоимостью 100 млн. долл. Стоимость самого танкера – 150 млн долларов. Захват танкера более чем в 400 морских милях от берега свидетельствовал о расширившихся технических возможностях пиратов, которые, по мнению высших офицеров флота США, действуют тактически грамотно и оперативно.
По прогнозам аналитиков, активные действия пиратов неизбежно могут привести к значительному удорожанию стоимости морских перевозок, повышению выплат судовладельцам со стороны страховых компаний. Это является также следствием изменения прежних привычных маршрутов – они становятся намного протяженнее. Перевозчики, направлявшие суда из Азии в Европу и Америку, вынуждены отказываться от ранее привычного следования из Индийского океана через Бабэль-Мандебский пролив в Красное море и через Суэцкий канал в Средиземное море, которое сокращало время в пути с 35 до 15 дней.
Страховые синдикаты уже отреагировали по-своему на происходящие события в Аденском заливе, в частности лондонский "Ллойдз" выпустил на мировой рынок новый вид страхования для судов, идущих через субрегион, на случаи захвата команды и требований выкупа – 12 и 19 тыс. долл, соответственно, что, безусловно, ведет к отмеченному выше удорожанию стоимости перевозок. По оценкам, объявленные в 2006 г. потери пароходных и страховых компаний от пиратства составили за последние годы до 8 млрд долл.
Последствия, связанные с новыми региональными рисками, следует рассматривать и в контексте более широких позиций и трезвых оценок состояния экономики в целом в регионе, простирающемся от Юго-Восточной Африки и до Ближнего Востока, поскольку оборотной ее стороной является быстрое распространение так называемой "серой" экономики. Она взращивается и подпитывается доходами от организованной преступности, в том числе и от пиратства, поддерживающего существование определенных слоев африканских обществ, растет в среднем на 15% в год, в то время как легальная экономика – на 3-4 % .
По оценкам директора института транснациональных исследований в ФРГ, профессора К. Ланге, в указанном регионе наблюдается особо тесное взаимодействие между легальным бизнесом и предприятиями, связанными с террористическими группировками, структурами "Аль-Каиды", пиратами, наркодельцами, которые используют транспортировку наркотиков в партиях обычных грузов своих судоходных и иных компаний. При этом некоторые местные бизнесмены и банкиры стали считать нормальным делом давать пиратам в долг значительные суммы. Сомалийские пираты становятся как бы частью многонациональных крупных преступных синдикатов.
По аналогии с ситуацией в водах ЮВА, где разгул пиратства вполне естественно породил спрос на охранные услуги и структуры типа BARS в Сингапуре и других в Малайзии, Австралии, в субрегионе тоже могут возникнуть частные фирмы по сопровождению судов в опасных водах. Но такого рода дополнительная охранная услуга недешева, требует оснащения тяжелым оружием и высокопрофессиональной команды, что, несомненно, увеличит затраты на перевозки грузов.
Усилия мирового сообщества по обузданию пиратства в субрегионе пока не приносят ожидаемых результатов, соответствующие структуры по борьбе с пиратством в Мировом океане находятся лишь в начальном процессе укрепления и создания новых органов. В июне 2008 г. СБ ООН принял резолюцию, разрешившую заходить в воды Сомали боевым кораблям других государств и с декабря того же года – применять военную силу против пиратов. На саммите АТЭС в Лиме 23 ноября 2008 г. была достигнута договоренность между президентами РФ и США о совместной борьбе с пиратством в практическом и, особенно, в правовом плане. Формирование такой законодательной базы в рамках ООН необходимо в условиях почти полного ее отсутствия.
К концу 2009 г. в Аденском заливе находилось несколько десятков кораблей 16 государств в составе трех группировок. Достигнуты первые успехи – корабль ВМС Индии уничтожил крупное пиратское судно-базу. ВМС Великобритании передали несколько подозреваемых в пиратстве сомалийцев властям Кении. Видимо, в многостороннем сотрудничестве можно найти путь к решению новой глобальной проблемы.
Однако захваты кораблей вдалеке от берегов Аденского залива заставляют задумываться экспертов относительно эффективности действующих здесь сил. Хотя военные корабли имеют радары, палубные вертолеты, они способны контролировать пространство в 20 км вокруг себя. Один корабль может обеспечить безопасность 2-3 % акватории Аденского залива. Постоянное присутствие большого числа военных кораблей будет обходиться очень дорого, что становится особенно чувствительно в условиях глобального финансового кризиса.
Между тем пираты значительно расширяют зону своих действий. В ответ на это руководство запущенной антипиратской операции ЕС "Аталанта" решило 18 мая 2009 г. расширить район ее проведения на тысячу километров до Сейшельских островов. Министр обороны Франции заявил о намерении его страны увеличить финансирование антипиратской операции на 10-12 %. Другие страны не выразили такой готовности в условиях экономического кризиса.
Для пресечения эскалации пиратских акций экстенсивный подход – простое увеличение ВМС ЕС, НАТО и отдельных государств – не способен в корне решить проблему, считают военные эксперты. Наиболее эффективный путь – установление госконтроля над береговой линией Африканского континента и лишение пиратов секретных сухопутных баз, где они укрываются со своей "добычей".
Однако ни НАТО, ни США не готовы проводить в Африке массовую силовую операцию. Это объясняется не только нехваткой сил и средств, истощенных военными действиями в Ираке и Афганистане, а также разразившимся глобальным финансово-экономическим кризисом, но и из-за опасений непредсказуемых геополитических последствий, которые может вызвать масштабная иностранная интервенция в регионе.
Идея переложить охрану судов на частные агенства и наемников, конечно, более жизнеспособна, чем выделение для этой цели кадровых военных и высокотехнологичного спецоборудования. Однако и ее реализация упирается в глухую стену – деньги. Логика бизнеса такова, что судовладельцам дешевле заплатить разовый выкуп, чем постоянно содержать дорогостоящую охрану на судах. Банально, но факт – "риск – благородное дело!".
Правительство Сомали по-прежнему заявляет о своей неспособности бороться с пиратами собственными силами, как, впрочем, и с боевиками исламистов на территории страны.
Судя по всему, ситуация вокруг Африканского Рога будет оставаться труднопрогнозируемой в силу вовлеченности в нее слишком многих разнохарактерных факторов, заинтересованных сторон и непосредственных участников (как внутренних, так и внешних). Все это позволяет полагать, что этнополитический конфликт в Сомали, как его прежде классифицировали, все более выходит за локальные рубежи и региональные рамки, интегрируясь в глобальное противостояние с международным терроризмом. Превратится ли Аденский залив в новую "военную зону" в Индийском океане (после Афганистана и Ирака?) или станет частью узлового ближневосточного конфликта в его расширенных границах – все это будет зависеть от целого ряда факторов и в не последнюю очередь от развития и исхода неведомого ранее глобального экономического кризиса.
Глобальный финансовый или экономический кризис с запахом нефти
Н.А. Симония, академик РАН
В начале 70-х годов, еще до объявления арабскими странами в октябре 1973 года "нефтяной войны" Западу, в нашей печати, помню, много писалось о "больших маневрах" нефтяных монополий и их "семи сестер". Одна из появившихся тогда брошюр Леонида Медведко, изданная на нескольких языках, так и называлась "Большая ложь нефтяных монополий" (М., АПН, 1974). С тех пор, как говорится, много утекло воды и сожжено нефти.
В условиях разразившегося ныне финансового и экономического кризиса часто говорят и много пишут о "нефтяной олигополии". Но теперь появились и новые игроки на глобальном нефтегазовом поле.
До 1973 года нефть, как известно, продавалась на основе "справочной цены", установленной Техасской железнодорожной комиссией примерно на уровне 2 долларов США за баррель, что во многом обусловило комфортные условия общего экономического развития Америки и ряда европейских стран. И хотя в 1960 г. была создана ОПЕК, она долгие годы оставалась неэффективной организацией, слабо влиявшей на процесс ценообразования. Но известные события 1973 г. и связанный с ними "нефтяной шок" принципиально изменили ситуацию. ОПЕК обрела "второе дыхание", а "справочная цена" стала достоянием истории. Цены сразу учетверились и в последующем продолжали расти; по всем добывающим странам прокатилась волна частичных и полных национализаций, и возник феномен противостояния национальных нефтяных компаний – NOCs международным нефтегазовым корпорациям – IOCs.
В результате этих событий старые концессионные соглашения – наследие колониального прошлого – стали отмирать и на сегодня IOCs имеют полный доступ лишь к 10-12% мировых нефтегазовых резервов. Они вынуждены были вернуться на месторождения в Северном море и той части Мексиканского залива, которая не подпадала под мораторий, введенный еще Бушем-старшим для всех разработок на шельфе Северо-Американского континента. Но возвращение могло быть эффективным только при условии применения инновационных технологий для глубоководного и сверхглубоководного бурения. Для этого все IOCs (даже главная из них – Exxon) должны были воспользоваться услугами сервисных корпораций, что ускорило превращение последних в самый прибыльный сегмент мирового нефтегазового рынка.