Высокий, худощавый, решительный и поразительно откровенный в выражении своих взглядов и мыслей, Пауль Ройш был и остается человеком, чья прямодушная критика наводит страх на его противников. В отличие от многих промышленников он считал своим долгом участвовать в общественных и полуобщественных организациях, таких как городской совет Оберхаузена, Торговая палата Дуйсбурга, Имперское объединение германской промышленности, Банк международных расчетов в Базеле. В течение многих лет он был президентом влиятельного Общества с Длинным названием и Северо-Западной группы немецких металлургических промышленников.
Убежденный противник объединения рабочих, он тем не менее одобрял старания Хуго Штиннеса-старшего свести вместе лидеров профсоюзов и федерации работодателей.
Ройшу нравилось общество художников, писателей и ученых. Состоятельный фабрикант помогал многим творцам, заказывая им картины или скульптуры.
Он всегда с особой любовью относился к Немецкому музею в Мюнхене, основанному его близким другом Оскаром фон Миллером. В течение многих лет он был членом его правления.
Не будучи по натуре политиком, Пауль Ройш внимательно наблюдал за политическими событиями и с энтузиазмом вступил в Общество возрождения рейха, основанное бывшим канцлером и послом Гансом Лютером. Эта организация потратила много сил на то, чтобы убедить германский народ и политиков в неразумности выборной системы Веймарской республики.
Ройш никогда не скрывал своего неприятия нацизма. Свойственное ему бесстрашие, с которым он принимал ответственные деловые решения, он проявлял и при встречах с нацистами, начиная с Гитлера и кончая его приспешниками. В свою очередь и они к нему не благоволили, но вынуждены были терпеть его до 1942 года, когда связи с западными странами были окончательно разорваны и они удалили его от дел. Отставка была сделана в срочном порядке, без предварительного уведомления, и прессе было строжайше запрещено впредь упоминать его имя.
Герман Бюхер
Фитопатолог назначен главой колоссальной Всеобщей германской электрической компании! Германские промышленники не верили своим ушам, услышав в 1928 году, что ученый и дипломат Герман Бюхер стал преемником Эмиля Ратенау, основателя компании, и его сына Вальтера.
Ничто в ранней юности Германа не предвещало столь крутого поворота. Родившийся 28 августа 1882 года в Кирберге, Висбаден, будучи восьмым ребенком мастерового, Герман, по мнению отца, должен был стать помощником садовника. Однако воображение Германа было поражено историями о дальних странах, которые рассказывали подмастерья его отца. Он мечтал получить образование и путешествовать по всему миру. Поэтому он написал своему дяде Карлу Бюхеру, профессору экономики в Лейпцигском университете, умоляя убедить отца дать ему образование. Дяде удалось помочь племяннику.
Ближайшая гимназия, "Филлипинум", находилась в Вайльбурге, на расстоянии 19 миль. Герману частенько приходилось перед каникулами и по окончании их проделывать пешком весь путь от Вайльбурга до Кирберга и обратно. Когда он приходил домой со стертыми ногами, мать, которая пользовалась у него большим авторитетом, сразу наливала ему большую кружку вкусной простокваши, чтобы придать ему сил.
В гимназии Герман Бюхер показывал блестящие успехи лишь в предметах, которые особенно его интересовали, – в ботанике и географии. Его всегда видели с большой курительной трубкой, испускающим клубы дыма и смело спорящим с преподавателями. В старших классах он даже осмеливался выступать в защиту социалистов. Обладая прекрасным басом, он вступил в "Вопящее, поющее, кашляющее общество", где столько же пели, сколько и пили.
Из Вайльбурга Герман отправился учиться в Лейпцигский университет. Там он отличался страстной любовью к чтению и неоднократным участием в студенческих дуэлях, на студенческом жаргоне – в "мензурках". Тем не менее в 1906 году он с отличием окончил университет, посвятив матери свою докторскую диссертацию о ботанических исследованиях.
Германское министерство колоний направило его как фитопатолога на экспериментальную сельскохозяйственную станцию в Виктории, находившуюся в Камеруне – западноафриканской немецкой колонии. Оттуда его направили на Яву и Суматру изучать местную флору и способы ведения голландцами сельского хозяйства. В связи с 30-летием его произвели в правительственного советника – он оказался самым молодым чиновником на этой должности. Однако тропическая лихорадка вынудила его отказаться от службы в колониях. Его перевели в министерство колоний в Берлине, назначив старшим экспертом по тропической агрокультуре.
В 1914 году нашествие саранчи в Турции угрожало серьезно подорвать поставку продуктов в Германию, которая готовилась к войне, и Бюхера направили в Оттоманскую империю помочь турецкому министерству сельского хозяйства справиться с этим бедствием. Свой опыт позднее он изложил в брошюре "Нашествие саранчи и как с ним бороться". До конца войны Бюхер оказывал серьезную помощь турецкому министерству сельского хозяйства.
В 1919 году была опубликована еще одна его важная работа "Пальмовое масло". Хотя к тому времени Германия проиграла войну и потеряла свои колонии, Бюхер в сотрудничестве со своим давнишним другом доктором Э. Фиккендеем решил опубликовать результаты их исследований и открытий, объясняя, что "это пойдет на пользу бывшему противнику" и "частично ответит на вопрос, знает ли Германия, как колонизировать чужую страну". В 1920 году Бюхеру предложили должность главного специалиста отдела экономики в новом министерстве иностранных дел. Ему приходилось заниматься вопросами иностранной торговой политики и, в частности, экономическими и финансовыми проблемами, порожденными Версальским мирным договором и обязательствами Германии по выплате репараций.
В 1921 году Имперское объединение германской промышленности предложило ему пост исполнительного директора. Его привлекла возможность работать без оглядки на правительство и бюрократию. На новой работе он придавал особенное значение установлению мира и согласия между трудом и капиталом.
В одной из своих первых речей за четыре года службы в объединении он сказал: "Насколько от меня зависит, я всегда буду сторонником идеи, что предприниматели должны стремиться к миру в промышленности… Я горячо поддерживаю профсоюзы, так как на собственном опыте убедился, что лучше сотрудничать с уверенным в себе человеком, чем зависеть от непредсказуемого партнера".
В 1925 году его пригласил на службу химический трест "ИГ Фарбениндустри"; в 1928-м – АЕГ (влиятельная электротехническая компания) предоставила ему руководящий пост, а вскоре он стал членом ее наблюдательного совета. Теперь он был большим боссом – и оставался таковым на протяжении 20 лет – в концерне, занимающемся электричеством, незнакомой для него областью знания.
Скоро благодаря его руководству компания, находящаяся на мели, расплатилась со всеми долгами. Главное, ему удалось внушить рабочим, служащим и партнерам уверенность и гордость за свою компанию.
В течение многих лет АЕГ обменивалась патентами и изобретениями с американской "Дженерал электрик компани". Эти отношения, начатые Эмилем Ратенау в 1883 году, были прерваны во время Первой мировой войны, но возобновлены вскоре после заключения мира. Бюхер помогал и дальше развивать эти взаимовыгодные связи.
Он глубоко интересовался научными исследованиями и с энтузиазмом поддерживал Общество взаимопомощи немецких ученых и Научное общество имени Макса Планка (ранее носившее имя кайзера Вильгельма).
Когда к власти пришли нацисты, он не скрывал своего возмущения их политикой. Друзья часто предостерегали его от откровенных высказываний в обществе незнакомцев. То, что среди них были шпионы, доказывается фактом: после покушения на Гитлера в июле 1944 года Эрнст Кальтенбруннер, правая рука Гиммлера в СС, внес его в списки лиц, подлежащих казни. Имя Бюхера было вычеркнуто из списков мятежников только по ходатайству Альберта Шпеера.
После своей единственной встречи с Гитлером в 1934 году Бюхер сказал: "С этим парнем ничего не поделаешь. Он никого не слушает. И не принимает во внимание разумные доводы".
В ноябре 1938 года, когда шли поголовные аресты немецких евреев, разгром их торговых заведений и сжигались синагоги, Бюхер с возмущением заявил на правлении директоров, что сомневается, может ли еще Германия считаться культурной нацией. Затем он сказал: "Господа, если кто-то на этом предприятии попытается воспользоваться случаем и купить для АЕГ принадлежащую евреям собственность, я уволю его немедленно и без предупреждения".
Когда из-за принятых нацистами законов он больше не мог держать в компании евреев, он проследил за тем, чтобы каждый из них получил приличное вознаграждение в связи с увольнением, и постарался подыскать им работу за границей.
Он имел смелость в публичной речи назвать Гитлера и Геринга авантюристами. А в начале войны выразил мнение, что Германия ее проиграет. Он принимал военные заказы, только когда его принуждал к этому режим, и не приобретал никаких заграничных предприятий, за исключением двух, которые раньше принадлежали АЕГ, и теперь уже выплатил полную их стоимость к удовлетворению продавцов. Несмотря на сильное давление со стороны нацистов, АЕГ под его руководством даже во время войны всего 11 % своих мощностей отдавала военной продукции.
Бюхер был человеком высоким и сильным, очень дружелюбным и улыбчивым, седины его резко контрастировали с черными усами, а руки поражали выразительностью жестов.
Несмотря на единодушные показания всех членов правления АЕГ, что Бюхер никогда не был членом
НСДАП, союзники до 1948 года запрещали ему работать в промышленности. В начале оккупации Германии союзниками, когда в оккупационном военном правительстве господствовали приверженцы плана Моргентау, всех капиталистов подозревали в симпатиях к нацистам.
Скончался Герман Бюхер 14 июля 1951 года.
Карл Фридрих фон Сименс
Карл Фридрих фон Сименс, глава двух гигантских электрических концернов, "Сименс и Хальске" и "Сименс и Шуккерт", чувствовал себя одинаково естественно как в англоговорящем мире, так и в родной Германии. Он родился 5 сентября 1872 года в Шарлоттенбурге, позднее ставшем районом Большого Берлина, и был шестым и последним ребенком знаменитого Вернера фон Сименса, основателя промышленной и финансовой династии.
Молодой Карл Фридрих, как и многие юноши состоятельных родителей, был веселым и беспечным парнем, так что однажды старшему брату пришлось спасать его от авантюрного брака; в 1893 году он отправился в Англию и Соединенные Штаты, чтобы посетить Всемирную выставку в Чикаго и побывать в Йеллоустонском парке; год военной службы провел в престижном Пятнадцатом уланском полку в Страсбурге; учился в Технологическом университете в Мюнхене; в 1898 году женился на дочери богатого берлинского пивовара.
Он сильно изменился, войдя в 1899 году в состав правления концерна "Сименс и Хальске", – стал человеком очень серьезным и ответственным и следующие 45 лет неизменно ассоциировался с деловой империей Сименсов.
Участие в Парижской всемирной выставке 1900 года и членство в 1901 году в совете директоров акционерного общества "Сименс Бразерз" в Лондоне развили его кругозор и вкупе с американским опытом дали глубокое понимание международной обстановки. Он был в восторге от английской архитектуры и прекрасных парков, и впоследствии, когда в пригороде Берлина появился огромный производственный район Сименсштадт, воспользовался британским примером для создания подобного окружения предприятия.
Карьера Карла Фридриха была стремительной: в 1906 году, когда ему было 34 года, он был назначен управляющим новым лондонским концерном "Сименс Бразерс Динамо Воркс, Лтд.".
Частые поездки в Соединенные Штаты, где он внимательно изучал работу электростанции на Ниагаре и в компаниях "Вестингхаус" и "Дженерал электрик", а также на Восток позволили ему понять, какие именно электротехнические товары нужны другим народам и странам. Он одобрял процесс обмена молодыми специалистами, работающими на заграничных предприятиях Сименса, и немецкими служащими.
Несмотря на прекрасно развитое чувство юмора и талант рассказчика, он не любил публичных выступлений и лишь усилием воли заставлял себя произносить речи, только когда этого требовали его положение и ситуация.
На 40-м году жизни он стал главой правления фирмы "Сименс и Шуккерт". После Первой мировой войны он некоторое время служил в армии водителем, после чего правительство назначило его координатором электротехнической промышленности. Несмотря на официальный пост, он резко выступал против захватнических целей партии "Фатерланд" ("Отечество"), поддерживаемой Людендорфом и Гугенбергом.
Выполняя свои обязанности координатора, он обнаружил, что лишь небольшая часть немецких фабрикантов имеет какое-либо представление о политической ситуации в стране. С тех пор он стал настойчиво призывать деловых людей активнее участвовать в жизни страны, особенно после того, как империя уступила место Веймарской республике, и лично подал пример, приняв выдвижение своей кандидатуры в рейхстаг от демократической партии Германии. Он был членом послевоенного парламента до 1924 года, пока по просьбе правительства не вошел в состав правления германских железных дорог. Правление единогласно избрало его председателем. Учитывая обстоятельства, для него это было очень высокой честью.
Молодая германская республика только начала функционировать, когда в 1919 году скончался его старший брат Вильгельм, которого он почитал как отца. Карл Фридрих стал его преемником на посту главы предприятий Сименса и в последующие 22 года был одной из выдающихся личностей германской экономики.
Он тщательно старался продолжать и расширять социальную политику отца и брата. Образцовые рабочие поселки с индивидуальными домами, площадками для игр и туберкулезным санаторием для детей, разнообразные клубы и кружки для занятий по интересам для взрослых, рациональная, научно обоснованная система определения достойного жалованья почти шестидесяти тысяч рабочих, введение обязательного медосмотра на предприятиях, продление работы в периоды спада экономики – вот лишь некоторые его достижения за время пребывания на посту руководителя концерна "Сименс".
Не будучи противником профсоюзов, он, однако, возражал против их требований: размер зарплаты и выходного пособия в случае увольнения, продолжительность отпуска и прочие трудовые вопросы должны определяться исключительно на основании трудового стажа, не принимая во внимание добросовестность и качество работы. Он признавал за рабочими право на забастовку, но был против политических выступлений.
Свое отношение к демократии он выразил во время избирательной кампании по выборам в рейхстаг в 1920 году: "В настоящей демократии каждый человек должен уважать другого; должен уважать его достижения и его честное мнение, независимо от того, равны ли они по социальному положению… Право свободно и независимо критиковать даже государство или свою организацию, по моему мнению, является неотъемлемой частью демократии и неразрывно связано со свободой личности и демократическим устройством государства".
Однако на своих предприятиях он считал недопустимым заниматься политикой – даже когда нацисты стремились превратить каждое предприятие в ячейку пропаганды.
В отличие от других немецких промышленников Карл Сименс рано понял сущность нацизма. В 1931 году, выступая в Нью-Йорке на закрытом заседании исполнительных директоров "Дженерал электрик", он назвал Гитлера очень опасным человеком, так как он взывает к бескорыстию, патриотизму и национальному чувству слушателей. "Лишь немногие сознают, что Гитлер собирает под свои знамена идеалистов из всех классов населения", – заметил он. Он ясно дал понять, что такие промышленники, как он, против Гитлера, но при этом нельзя забывать о том, что нацистский лидер обладает большой властью.
Гитлер и Сименс никогда не ладили. Когда Карл Фридрих был главой правления железных дорог и был приглашен к фюреру, Адольф Гитлер произнес часовой монолог о политике, ни словом не обмолвившись о проблемах железнодорожного движения, после чего отпустил его.
Но как только нацисты стали интересоваться железными дорогами, между ними и Сименсом возникли трения. В управление железных дорог политики не допускались, тогда как нацисты стремились установить свой контроль везде и всюду. Три члена правления и директор финансового отдела были евреи, и нацисты приказали их уволить. К 1934 году Сименс ушел в отставку, считая дальнейшее сопротивление бессмысленным. С нацистами невозможно было бороться.
В концерне Сименса на доверенных постах трудилось много евреев. Карл Фридрих по мере сил старался отстоять их; но когда это не удавалось, давал им блестящие рекомендации для заграничных электрохимических концернов и щедрое выходное пособие.
Фон Сименс неизменно отклонял приглашения на ежегодные парады нацистов в Нюрнберге.
Его открытое неприятие Гитлера и нацизма вызывало серьезные расхождения между ним и многими промышленными магнатами Германии, которые считали вполне возможным исподволь использовать Гитлера в своих интересах. Особенно напряженные отношения установились у него с Имперским объединением германской промышленности и его президентом Круппом фон Боленом, которые соблюдали соглашательскую политику с новым режимом, хотя, несмотря на это, со временем и оно было распущено.
Когда нацисты призвали промышленность энергично заняться выпуском военной продукции, Сименс временно организовал несколько дочерних фирм, чтобы не скомпрометировать два основных концерна исполнением "военных заказов" и при первой же возможности возобновить выпуск мирной продукции. Благодаря этому маневру ему удалось ограничить производство военной продукции на концерне "Сименс и Хальске" – 18 % от общего объема, а на концерне "Сименс и Шуккерт" – 11,9 %. Кроме того, он отказался производить у себя что-либо, кроме электромеханических товаров, и не отступил от занятой позиции, даже когда генерал-фельдмаршал Эрхард Мильх пригрозил ему расстрелом за саботаж.
Он писал своему родственнику профессору Георгу Сименсу: "Если бы у нас не было контрактов вермахта! Я в тысячу раз охотнее производил бы моторы, радиоприемники, пылесосы, телефонные аппараты и другие безобидные вещи, необходимые людям в повседневной жизни, искал бы способы более выгодно производить и поставлять электроэнергию, чем производить военную продукцию, которая служит лишь разрушению".
Лей, руководитель нацистского Трудового фронта, посетивший во время войны предприятие Сименса, выразил свою ярость в следующих выражениях: "Это какое-то сборище негодяев: ни один не приветствовал меня возгласом "Хайль Гитлер"! Это настоящее жидовско-демократическое предприятие!"
Хотя Карл Фридрих фон Сименс был не ученым, а скорее талантливым организатором и предпринимателем, он щедро поддерживал Общество взаимопомощи немецких ученых и в течение 14 лет возглавлял организацию его учредителей.
Несмотря на огромную занятость, он всегда находил время для отдыха. "Приобрети себе какое-нибудь хобби", – часто советовал он своему сыну Эрнсту. В Англии он увлеченно занимался поло и хождением на яхте, в Германии во время кратковременного отдыха играл в теннис и охотился. Однако к музыке оставался равнодушным.