* * *
"Срама-то не стыдится!" - возмущенно фыркнула бабка Зоя, увидев новую соседку в одеяле. Странная девушка разговаривала то ли сама с собой, то ли с горами и смеялась, не слишком запахнув то единственное, что прикрывало ее наготу. И пусть она делала это в своем дворе, скрытая от чужих глаз зарослями кустов, бабку раздражало - она-то видела! А, значит, срам! И не важно, что ворчливой Зое Ивановне пришлось для этого специально выглянуть из-за забора. "Ой, распутница! Ох, что делает! Колдует, небось…" - возмущенно сотрясала головой местная сплетница. Отпустив ветку сирени, бабка покинула наблюдательный пункт. Надо к заутрене собираться - уж ни за что Зоя Ивановна не пропустит службу! Она поправила кипельно-белую косынку на голове, одернула военным движением новую, специально для походов в церковь приобретенную зеленую мохеровую кофту, и, как Наполеон на Москву, отправилась к заутрене.
Бабка Зоя прожила здесь всю жизнь, отправив на тот свет трех мужей одного за другим. Ее старший сын тоже не докучал ей, отбывая срок далеко на Севере, младший уехал в город, изредка отписываясь о болезнях и невозможности приехать. Дочка, такая же злая, как и мать, навещала ее по праздникам, приезжая из районного центра. Перемолов кости всему свету, они непременно ругались и сами, жестко отхлестывая друг друга словами, после каких обычно люди не видятся никогда больше, но не они. Выльют грязь друг на друга ушатами да обсохнут.
В доме Ивановны не было ни пылиночки, в саду все по местам: парник, грядки вычищены, деревья подрезаны и побелены. Она и о своем быте заботилась, и второй домик пристроила - для туристов. "Я - рачительная хозяйка!", - гордо говорила бабка. С чувством, с толком наняла работников, чтобы сделали достойный ремонт, провела в дом водопровод - для капризных приезжих, купила новую мебель и, конечно, сдирала с постояльцев побольше других - за комфорт, за лес за окном и за вид на горы.
Сама улыбка и любезность, натянутая на сухое лицо перед теми, кто готов платить, и не терпящее возражений, ненасытное на скандалы, колкое существо с остальными. Бабка Зоя считала себя безукоризненной, достойной подражания и восхищения.
Переступив порог кирпичной церкви, выстроенной не так давно на пригорке, Зоя Ивановна осенила себя крестным знамением трижды, как должно. В голове подчеркнуто аккуратной поджарой прихожанки, молитвенно вознесшей очи к образам, теснились уничтожающие мысли о заезжей девке: "Понаехали тут! Развелось в святом месте нечисти всякой! Городские бабы ни стыда, ни совести не знают! Прости Господи!" - и перекрестилась размашисто, отвесив низкий поклон. Тут и богослужение началось.
Постоянные прихожане не намоленной еще, небольшой церкви, в которой витали тонкие запахи воска и ладана, знали друг друга в лицо, но не удивлялись появлению чужих. Впрочем, туристы на службы приходили не часто. Молодой батюшка из соседнего мужского монастыря пел протяжным басом, иногда переходя на речитатив, а прихожанки тонкими, старушечьими, в основном, голосами усердно подпевали выученные назубок слова молебнов.
Священник запел "Отче наш!", приближая конец службы, когда потихоньку в храм зашла еще одна фигура. Ивановна боковым зрением скользнула по вновь прибывшей, потом обернулась, чтобы рассмотреть лучше. То была соседка ее бесстыжая, благо хоть теперь оделась! Зоя Ивановна принялась следить всевидящим своим оком не за действиями священника, а за новенькой. В длинном сером платье и голубой кофте молодая женщина, свежая и разрумянившаяся, как девчонка, благоговейно зажгла свечку перед иконой, еле заметно шевеля губами и счастливо улыбаясь. "Овечку из себя строит! А сама-то!" - кипела бабка Зоя, не забывая креститься вместе со всеми. Служба закончилась, и тут к уху ее припала монашка, сестра Фотинья. Бабка Зоя с жадностью впитывала слова: "Ой! Наголо разделась при всех вчера! Господи! Что делается! Голая через всю деревню пошла! Ай-яй-яй! Блудница Вавилонская…"
- Небось грехи пришла замаливать! - громче сказала Зоя Ивановна, кивая на Дину.
- Кабы не над нами посмеяться… - опасливо заметила сестра Фотинья, - может, колдунья…
Подошли еще несколько женщин, послушать, о чем это они. И зажужжал осиный рой…
Свеча, которую поставила Дина, задрожала от сквозняка. Девушка почувствовала, как из толпы канонадой колючих огненных шаров к ней летели осуждающие взгляды теток. Дина поторопилась уйти отсюда, продолжая спиной и затылком осязать уколы.
Вдруг девушка увидела Булкина, на ходу засовывающего хлеб в пакет:
- Здравствуйте, Егор Палыч! - счастливо кинулась она к нему.
- Здравствуй, Дина, - хмуро ответил тот, отшатнувшись.
- Егор Палыч! Вы в порядке? - удивилась она.
- Я, да… - пробормотал он, - а вот ты…
- Что я? - не поняла девушка.
Ему было очевидно неудобно, и пасмурный взгляд избегал встречи с Дининым лицом. Наконец, он спросил:
- Зачем вчера ты сделала это?… Разделась… Не то, чтобы я осуждал тебя, но не думаю, что стоило… так… чересчур…
Смущенный он замолчал, сомневаясь, нужно ли высказывать все, о чем он передумал за эту бессонную ночь. Дина заглянула ему в глаза и мягко сказала:
- Егор Павлович! Я не могла поступить по-другому. Теперь я чувствую себя свободной. Я хочу и буду жить. И сама отвечаю за свои решения. Но Вы и не должны меня поддерживать. Вы знаете меня только пару дней, - она осторожно коснулась рукава его потертой синей куртки, - и ваше большое сердце подарило мне столько тепла, что не знаю, сумею ли я когда-нибудь по-настоящему отблагодарить вас за все, что вы сделали!
От этих слов и проникновенного голоса старик почувствовал себя, как мальчишка-двоечник, которого ласковая мать вместо того, чтобы отругать за провинность, утешает и подбадривает. У него кольнуло сердце. А бездонные глаза девушки, бирюзовые, светящиеся, излучали только нежную благодарность, и одна она показалась пожилому человеку бесценным даром.
- Спасибо вам! И простите меня, - сказала Дина Палычу и пошла дальше.
Ему хотелось обернуться, позвать ее, но он не посмел. Постояв немного, Булкин побрел домой, перебирая в морщинистых пальцах ручки пластикового пакета. Оставленные в бархатном фотоальбоме с пожелтевшими карточками давно забытые эмоции безжалостно захватили Палыча. Грудь семидесятипятилетнего мужчины не вмещала его часто бьющееся сердце, удары которого эхом отдавались в висках.
Глава XIII. Требуется психиатр
Каталка, на которой везли Виктора по коридору, то и дело подпрыгивала на стыках неровно выложенной плитки, напоминая поездку на расхлябанном паровозике в старом парке аттракционов. Перед глазами Виктора пробегали серые квадраты подвесного потолка, какие-то лица, равнодушные или участливо поглядывающие. Однако и по дороге в кабинет МРТ, и уже в светящемся проеме, напоминающем "дырку от бублика" в громадном белом аппарате, готовом сканировать его мозг, физик не прекращал усиленно размышлять о Чинтамани и о только что пережитом опыте. Постепенно из туманной игры слов и образов в голове ученого начала складываться любопытная мозаика, от которой захватывало дух. Равнодушный к происходящему вокруг Виктор не обратил внимания на рекомендацию расслабиться. Он лихорадочно постукивал пальцами по носилкам, ожидая лишь возможности остаться одному и прикоснуться к клавишам ноутбука.
* * *
Врачи, наблюдающие из пульта управления МРТ за показаниями томографа, хором воскликнули:
- Ну и ну!
- Вы когда-нибудь видели подобную активность обоих полушарий, коллега? - причмокнул специалист кабинета МРТ, обращаясь к хирургу.
- Наверное, нет, - приник к экранам Семен Ефимович, - у вас случайно аппаратура не сбоит?
В разговор вмешался еще один наблюдатель в белом халате:
- Нет, только что тестировали бабушку. Все было в порядке. Интересный экземпляр, где вы его нашли?
- Собственно, попал к нам в состоянии комы. Пациент - физик с ученой степенью. Кстати, сын известной актрисы… Елизаветы Миллер. Помните фильм "Незнакомка" и этот еще… как его? - почесал затылок Семен Ефимович, - "Остановка для двоих"…
- Что вы говорите? - удивился эксперт. - Физик? Обычно у такого народа левое полушарие более развито, а у этого оба шпарят на всю катушку! Да, и еще посмотрите сюда, - мужчина в очках ткнул ручкой в экран, - лимбическая система также очень активна.
- Что это значит? - поинтересовался Семен Ефимович.
- Этот участок отвечает за эмоциональные проявления. Ваш пациент испытывает нечто невообразимое. Может быть даже влюблен, - хмыкнул второй специалист, - а вот эти пятна показывают, что вашему товарищу или сильно хорошо, или очень больно - ведь это отражает работа одного и того же ядра… Наверное, все же больно. Вы что ему анальгетики не даете? Ага, и нейроны правой лобной доли мозга проявляют чрезвычайную активность, - заметив непонимание на лице хирурга, тот пояснил, - она отвечает за концепцию личности. Забавно, люди склонны отождествлять свою личность с душой, но, как вы видите, все чистейшая анатомия, не более чем физико-химические процессы в головном мозге.
- Он пережил сотрясение мозга, оно могло так повлиять?
Первый эксперт задумчиво предположил:
- Не думаю. Здесь просто какая-то аномальная активность всех структур наблюдается. В голове вашего пациента творится черт знает что! Я бы рекомендовал ему серьезную дозу успокоительных. Вы посмотрите: у него не голова, а кратер вулкана - так и с ума сойти не долго! Хотя, коллега, вы абсолютно правы - любопытнейший экземпляр!
Семен Ефимович напомнил о предмете анализа:
- Господа, у пациента ранее была выявлена опухоль паренхимы шишковидной железы промежуточной дифференцировки. Давайте обратим все-таки внимание на эпифиз!
- Так-так, - присмотрелся к цветным изображениям на экранах аналитик МРТ, - опухоли нет, хотя сам по себе эпифиз непомерно велик. Норма - 4 миллиметра на 6, а тут вместо горошины, сами видите, железа с голубиное яйцо!
- То есть первоначальный диагноз не подтверждается?
- Нет, конечно, - снова принялся грызть ручку специалист, - но аномалия налицо. Несмотря на идеальную форму эпифиза, таких размеров не бывает. Причем, нет ни кисты, ни другого типа опухолей. У меня вопрос, - обратился он к Семену Ефимовичу, - удастся ли задержать этого молодого человека в больнице?
- Возможно, - предположил тот, - он пока и так лежачий, хотя рвется выписываться. А зачем вам?
- Для моей научной работы незаменимый образец! Я как раз исследую функции эпифиза. Есть версия, что этот орган - тот самый "третий глаз" в восточной философии. Декарт, к примеру, говорил, что эпифиз - это "седалище духа", а Блаватская, ссылаясь на оккультистов Востока, называла его Дэвакша - "Божественное Око". Если они правы, человек с такой шишковидной железой может быть чуть ли не вторым Буддой.
- Ну, вы даете! - скептически рассмеялся Семен Ефимович. - Что-то сейчас все в мистику ударились. Не понимаю я этой моды! Так что увольте, решайте этот вопрос с ним сами. И не сейчас. Вы же видите, мой пациент не в себе. Я заберу результаты.
- Конечно, - кивнул очкастый. - Замечательно интересный пациент! К вашему физику я еще наведаюсь!
- Только не в ближайшие пару дней, - строго предупредил хирург, - он еще после автокатастрофы в себя толком не пришел.
* * *
Покой. Где его найти? Если его нет внутри - не будет и снаружи. Каталку, вернувшую Виктора из кабинета МРТ, встречал целый парад посетителей: элегантная мама, взвинченный Денис с каким-то листком в руках и группа студентов 2-го курса, неуверенно озирающихся по сторонам.
Подошедший Семен Ефимович возмутился:
- Товарищи! Больному нужен покой, - он попытался изобразить это жестом, - так что прошу его не беспокоить! Передачи отдавайте Елизавете Андреевне! Здравствуйте, - мягко и кокетливо улыбнулся он актрисе и опять принял суровый вид, - посещения пока отменяются.
Студенты зашептались смущенно, из толпы выделилась пухленькая блондинка с цветами. Прошагав, как пионерка перед торжественным возложением венка к могиле неизвестного солдата, она отдала букет матери Виктора. Ребята вразнобой пожелали:
- Выздоравливайте, Виктор Александрович! - и под суровым надзором врача отправились к лестнице.
- Спасибо! - только и успел сказать Миллер, растроганный неожиданным вниманием. Елизавета Андреевна поцеловала его в щеку:
- Привет. Как ты?
- В порядке, - как обычно, ответил сын.
- А вы, молодой человек? - доктор вопросительно взглянул на Дениса.
- Пусть останется, - попросил пациент.
- Ладно, но ненадолго, - кивнул Семен Ефимович и предупредил, - с вами я поговорю позже, а сейчас, Елизавета Андреевна, пожалуйста, пройдемте в мой кабинет.
Они удалились. Денис помог санитарам вернуть друга на кровать и, нервно покусывая губы, сел рядом.
- Ты говорил - Дина звонила… - начал он.
- Да, часа два назад, - согласился Виктор, - а тебе нет?
- Мне пришло сообщение с ее электронного адреса, - Денис махнул бумажкой. - Вот, я распечатал. Черт знает что! Я ничего не могу понять, что там происходит, и что она думает - просто взрыв мозга! Прочитаешь?
Мелкий шрифт расплылся, и физик вернул письмо другу:
- Прочти, пожалуйста, вслух.
"Денчик, милый мой братик! Это Дина! Чтобы ты не сомневался, что это и, правда, я, напоминаю тебе историю с попугаем, у которого ты оторвал хвост, а мне за тебя влетело от папы, помнишь? А еще я рисовала на стенке под кроватью, и только ты был в курсе…" - Денис сделал паузу и взглянул на изумленного друга, - Все так и было. Кроме нас двоих никто об этом не знает. Ладно, я продолжаю…
"Я не буду перечислять все наши с тобой приключения, хотя сейчас раздумываю, чего бы включить в письмо и улыбаюсь - славное у нас было детство, боевое! Ты всегда был Робин Гудом, спасал всех и вся! Помнишь, как за выпущенную в пруд черепаху тебе от Двужильного и его банды попало? Похоже, что настала моя очередь защитить тебя, Катю, Ванечку, всех наших и Витю, конечно. Я вас очень люблю!!!!!
Не бойся! Я не брежу! Я пока в здравом уме и при памяти. Ты был прав - камни лучше было отдать, но не уверена, что в этом случае все сложилось бы иначе. Меня похитили люди, всерьез практикующие магию. Их главарь называет себя Сетом, гипнотизер из парка (помнишь, я тебе рассказывала?) тоже тут, его зовут Михаил. Еще есть охранник Евгений. Других я не знаю. Сейчас я очень далеко от нашего города, и ситуация сложилась так, что совершенно неожиданно они меня отпустили. Но, на самом деле, Сет продолжает за мной следить. По его словам, им нужны не только камни, но и я сама, как "идеальный проводник энергии". Я не совсем уверена, что конкретно им от меня нужно, но я решила не возвращаться домой, так как Сет - фанатик - и на деле очень опасен. Он читает мысли и может убивать на расстоянии. Он чуть не убил Витю! Если ты не веришь, расспроси его - он подтвердит мои слова". - Денис поднял глаза от листка, и Виктор сглотнул: - Было такое.
Денис нецензурно выругался.
- Там дальше еще есть что-нибудь? - спросил Миллер.
- Да.
"Привести за собой "хвост" из этих личностей к моим близким я не хочу, поэтому остаюсь здесь. И, пожалуйста, не ищите меня! Если вы будете рядом, Сет сможет легко добиться от меня всего, что ему понадобится, угрожая вашим жизням и здоровью. Пока я одна, попробую разобраться с ситуацией. Не волнуйся! Я справлюсь. Что-то подсказывает, что выход есть. К счастью, мне встретился добрый человек. Благодаря ему, мне не приходится ночевать под открытым небом и голодать. Скажи, пожалуйста, Вите, что я его очень люблю!
Целую,
Дина
P.S. На всякий случай, чтобы ты не волновался, - я цела и невредима. Думаю, все так и будет…И отдай, пожалуйста, ключ соседке, Галине Павловне, чтобы поливала цветы".
- Никогда не думал, что Дуська на такое способна, - признался Денис, - всегда была такой слабой младшей сестренкой, а тут ее на геройство потянуло…
- Знаешь, я кое-что придумал, - перебил его Миллер, - только надо проверить экспериментально. Во-первых, допустим, эти мерзавцы действительно влияют на человека. Я убежден, что любое внешнее воздействие, будь то техногенное или биологическое, связано с излучением определенного типа волн. Не так давно мне по делу надо было прочитать массу статей о психотронном оружии. Профессор С. Турлыгин утверждал, что мозговые волны являются электромагнитным излучением с длиной волны около двух миллиметров. Любой человек представляет собой источник электрических и магнитных полей, обладая рентгеновским, гамма, радио, инфракрасным, СВЧ излучением и так далее.
- И что это значит? - не понимал Денис.
- А то, что любую волну можно экранировать, создав защитное поле, предусматривающее ее характеристики. Если мы хотим, в самом деле, помочь Дине, то у нас должно быть оружие и защита против внешнего воздействия. "Щит и меч"…
- А это реально сделать?
- Я думаю, у меня получится… - задумчиво произнес Виктор, - надо только выбраться отсюда.