В институте, набрав целый штат сотрудников, Егерманн продолжил свои поиски. К 1944 году Егерманну удалось разработать эликсир бессмертия. Состав назывался "Зигфрид", и вводился он в кровь подопытных людей. По идее, элексир должен был омолаживать клетки, стимулируя рост новых клеток взамен старых. Для того чтобы поддерживать организм в нужном состоянии, достаточно было время от времени (примерно раз в несколько месяцев) закачивать в вены новые порции "Зигфрида". Правда, до конца войны Егерманну так и не удалось убедиться в действенности своего снадобья. Ученого постоянно подгоняли, требуя конкретного результата, и ему пришлось начать испытания на живых людях, еще не закончив предварительный цикл испытаний - на кошках и кроликах. В конце 1944 года "Зигфрид" был введен 50 старикам из числа узников концлагеря. Средство подействовало безотказно - все они буквально выли от жуткой боли и зуда, возникшего по всему телу. В течение суток 44 человека умерло, еще двое скончались на следующий день. Зато четверо выживших неделю спустя почувствовали себя гораздо лучше. Создавалось впечатление, что каждый из них скинул лет по десять. В своем отчете Егерманн написал:
Опыт показал, что препарат "Зигфрид" является вполне действенным. Однако его воздействие на уже одряхлевший организм смертоносно. Очевидно, "Зигфрид" для выполнения своей задачи мобилизует все ресурсы организма, требует много энергии, которой у истощенного тела просто нет. Нагрузка, которую создает "Зигфрид", под силу только молодым и здоровым людям. Такого человека, очевидно, можно "законсервировать" в состоянии вечной молодости. Для людей старше 40–50 лет "Зигфрид" не только бесполезен, но и смертельно опасен.
Такой препарат был совершенно не нужен руководителям Третьего рейха, которым в большинстве своем было уже далеко за сорок. Поэтому гениальному доктору было поручено разработать другой "эликсир жизни", который подошел бы и пожилым людям. Удалось ли ему это сделать - неизвестно. В мае 1945 года Егерманн бесследно исчез, как и многие другие нацистские ученые. Есть вполне обоснованные предположения, что он бежал в Антарктиду, где, как убежден Кранц, по сегодняшний день функционируют секретные нацистские базы…
Наш же с Кранцем разговор, состоявшийся вечером того же дня, был посвящен другой теме.
- Кранц, скажите, не проводилось ли в Третьем управлении экспериментов по "повороту времени вспять"? - спросил я своего собеседника, вкратце изложив ему суть дела. - И… фамилия Хане… она вам случайно не знакома?
- Фамилия Хане мне незнакома, - задумчиво ответил сидевший напротив меня немец.? - Вот если б знать, где именно в "Аненэрбе" он работал! Клеменц ничего не говорил на этот счет?
Я отрицательно покачал головой, проклиная себя за то, что не выведал побольше деталей. Впрочем, не исключено, что старый разведчик был сам не в курсе всех этих тонкостей.
- Третье управление… - продолжил Кранц. - Там было немало любопытных проектов, но чтобы такое… Это же абсурд! Зачем превращать взрослого человека в ребенка?
- Я тоже думаю, что абсурд, - откликнулся я. - Но это могло быть побочным эффектом!
- Могло, - отозвался Кранц и снова задумался. - Знаете что, Кассе? А при чем тут вообще Третье управление? Вы же говорите, что у средневековых пап были советники, наделенные точно такими же свойствами?
- Были, но…
- Но тогда это не могло быть творением нацистов! - закончил за меня мой собеседник. - Они могли воспользоваться этим явлением, пытаться изучить и понять его… А значит, речь может идти не только о Третьем управлении. Надо искать шире…
С этими словами Кранц поднялся из мягкого кресла. Я хотел сказать еще что-то, но вовремя увидел, что за окном уже стемнело, и почувствовал, что мне неудержимо хочется спать. Несмотря на райский отдых у Клеменца, мой организм еще не до конца оправился от потрясений. Я вежливо распрощался и отправился в отведенную мне спальню.
Проект "Цукунфт"
На следующее утро я проснулся уже тогда, когда солнце стояло довольно высоко. Ну честное слово, прямо как в отпуске! Я уже несколько лет толком не отдыхал, и теперь, судя по всему, организм решил воспользоваться нежданной передышкой и пополнить свои изрядно потрепанные ресурсы. Что ж, по-своему он прав.
Я оделся и спустился вниз, в гостиную. Там меня уже поджидал Кранц, выглядевший так, словно он не спал всю ночь. Впрочем, так оно и оказалось: только мы сели за завтрак, состоявший из мяса и свежих овощей, как мой гостеприимный хозяин произнес:
- Ну что ж, Кассе, нам несказанно повезло. Одну зацепку я все-таки отыскал…
- Правда? Какую же?
- Вы, может быть, знаете, что Гитлер обладал определенным даром предвидения. Некоторые называли это политическим чутьем, другие - интуицией… Мне уже давно приходила в голову мысль, что он получал советы откуда-то извне. Сначала я связывал это с тибетской экспедицией Шеффера - незадолго до войны этот талантливый ученый, работавший в системе "Наследия предков", съездил в Тибет и, как предполагают некоторые, нашел вход в Шамбалу. Он поставил на вершине горы передатчик, который должен был обеспечить связь с якобы обитающим в Тибете высшим разумом и который действовал до 1942 года, когда его уничтожили англичане… Любопытная деталь: Германия одерживала победы до 1942 года, после чего начала терпеть постоянные поражения. Конечно, на то есть великое множество вполне объективных причин; но кроме них всегда есть определенный личностный фактор. В теории менеджмента есть понятие "качество управленческих решений", которое характеризует, насколько хорошо работает руководитель. Так вот, именно это качество управленческих решений у Гитлера резко упало в 1942 году, синхронно с уничтожением передатчика. Мне это раньше казалось довольно странным…
- Простите, Кранц, что перебиваю, - встрял я в этот монолог. - Хочу сказать, что я побывал… ну если не в Шамбале, то в ее предбаннике…
- Правда? И как, нашли что-то интересное?
- Ну в общем, да. Шамбала - это не какое-то реально функционирующее государство. Это - огромное убежище, в котором спят представители древней расы. Давать кому-то советы они не могут, да и не считают нужным.
- В общем, я так и так отказался от той своей версии, - помолчав, сказал Кранц, - но вы дали мне в руки еще одно доказательство. Спасибо. А теперь давайте вернемся к тому, что мне удалось накопать этой ночью…
…В структуре институтов "Аненэрбе" особое место занимал Институт планирования будущего. Основанный в 1934 году, он занимался в основном тем, что составлял планы на те времена, когда Третий рейх будет господствовать на планете. Как поступить с неполноценными расами? Как обеспечить возрождение чистокровных арийцев? Каким будет государственный строй планеты? Как будет действовать экономика и транспорт? Нужна ли будет армия и если да, то какая? Институт был весьма невелик и занимался в основном тем, что собирал и систематизировал проекты, полученные из других контор.
Так продолжалось примерно три года. Но в мае 1937-го задачи института коренным образом меняются. Появляется так называемый проект "Цукунфт", задача которого - давать политическим лидерам конкретные рекомендации на ближайшее будущее! Большинство исследователей считают, что речь идет о всевозможных астрологах и прорицателях, которых в Третьем рейхе было великое множество. Но есть несколько фактов, которые заставляют в этом усомниться.
Во-первых, дошедшие до нас прогнозы были удивительно точны. Они полностью совпадали с тем, что происходило в действительности. Рекомендации, куда какую дивизию передвинуть и чего она добьется в результате… нет, астрологам такое не позволялось.
Во-вторых, авторов прогнозов никто никогда не видел. В отличие от астрологов и прорицателей, склонных к саморекламе и стремившихся заработать как можно больше денег, эти ребята держались в тени. "Люди будущего" - так их называли - были максимально скрыты от посторонних глаз, с ними общался лишь весьма ограниченный круг лиц.
И наконец, третье. Имя одного из "людей будущего" - Генриха Зема - случайным образом сохранилось до наших дней. Известно, что Зем в весьма преклонном возрасте умер в 1935 году… а в 1938-м вовсю работает в проекте "Будущее"! В том, что речь идет об одном и том же человеке, сомневаться не приходится, тому есть ряд неопровержимых доказательств. Например, антропометрические данные, которые в обоих случаях совершенно совпадают. Конечно, можно предположить, что сообщение о смерти было ошибкой или инсценировкой… Но проблема в том, что до 1935 года никаких сведений о Генрихе Земе мы не находим! Создается впечатление, что человек жил после своей смерти! Это, конечно же, невозможно. Зато, если перевернуть ось времени, все встает на свои места!
- Клеменц высказал предположение, что это могли быть люди, которые живут, что называется, задом наперед, из будущего в прошлое, - осторожно заметил я.
- Контратайм? - немедленно отреагировал Кранц.
- Вы этим тоже занимались?
- Нет, но… есть у меня один хороший друг, он как раз занимается этой проблемой. Работает в Аргентинском национальном техническом университете. Его там считают немного сумасшедшим…
- Все мы немного сумасшедшие, - вста- вил я.
- Это точно, - ответил Кранц, взглянув мне в глаза. - Так что общий язык вы с ним найдете. Зовут его Карл Геллер. Профессор Карл Геллер.
- Немец? - на всякий случай уточнил я.
- Ну не папуас же, - впервые на моей памяти съязвил Кранц. - Мы, немцы, стараемся держаться вместе…
Через пару часов я уже стоял перед дверью кабинета с табличкой "Профессор Геллер".
В поисках контратайма
- Контратайм, или контрамоция, как его часто называют в фантастической литературе, - гипотеза вполне научная, - рассказывал профессор Геллер, невысокий тучный старичок, вертя в руках очки и избегая смотреть мне в глаза. Судя по всему, он совершенно не понимал, почему вынужден тратить время на такого странного типа, как я, и, если бы не личная просьба Кранца, давно выставил бы меня за дверь.
- А в чем ее суть?
- Понимаете… как бы вам объяснить… - взгляд профессора не оставлял сомнений в том, что он уверен в моих крайне невысоких умственных способностях. - Дело в том, что в ходе наблюдения за соседними галактиками были обнаружены довольно странные аномалии. Складывалось такое впечатление, что время там попросту течет вспять! Это явление и было названо контратаймом.
- Но разве время - не постоянное явление, которое течет в одном направлении во всей Вселенной?
- Молодой человек, вы знакомы с именем Эйнштейн? - Геллер говорил таким тоном, словно я оскорбил его до глубины души.
- Ну да, проходил в школе…
- Проходил в школе! - передразнил меня профессор. Да, не завидую студентам, которым приходится сдавать ему экзамены. - Эйнштейн не случайно придумал свою теорию относительности. Ни время, ни пространство не постоянны. Они меняются. Здесь у них одни характеристики, в других галактиках - другие… Вы наверняка слышали пример с двумя братьями-близнецами, одного из которых отправили на орбиту. Через 50 земных лет одному из них стукнул полтинник, другой еще оставался ребенком. Так не логично ли будет предположить, что время где-то течет в обратном направлении?
- А есть тому доказательства? - поинтересовался я.
- Однозначных - нет… - пожал плечами профессор. - Но доказательств обратного тоже не существует…
- Скажите, а может ли быть контратайм на нашей планете?
- Вообще-то, нет, - ответил Геллер после долгой паузы. - Дело в том, что вся наша планета существует по одним законам. Другое дело, если к нам попадет предмет из другой галактики, где время изначально течет в обратном направлении…
- Что произойдет тогда? Это будет как пленка с обратной перемоткой? Или мощный взрыв?
Профессор медленно покачал головой, глядя мне в глаза. Пауза затянулась, и я уже хотел было открыть рот, когда он произнес:
- Я… некоторое время назад обсчитывал такую возможность… - Геллер начал быстро чертить что-то на лежащем перед ним листке бумаги. - Если расчеты верны… тут, конечно, много неизвестных… То контратайм станет дискретным…
- То есть? - я чувствовал, что совсем близок к разгадке.
- То есть… это как две реки встречаются. Предмет из другой галактики попадает к нам… возникает два направленных в противоположные стороны вектора… Сначала его несет наш поток времени, но чем дальше, тем больше усиливается противоположная тенденция. Это как пружина - чем сильнее растягиваешь, тем сильнее она стремится сжаться. Потом сжимается… предмет отбрасывает назад по нашей оси, вперед по его оси времени… а потом все повторяется. Уловили мою мысль?
Не дав мне ответить, Геллер махнул рукой и сказал:
- Предположим, камень с другой планеты попал к нам 20-го января. Его подхватывает наше время, он переживает 21-е, 22-е, 23-е… а потом его отбрасывает назад, в 16-е. После этого он доживает до 19-го… и его выкидывает в 12-е… - профессор ожесточенно чертил на бумаге график.
- То есть он живет отрезками нашего времени, но только нарезанными и расположенными - в его восприятии - в обратном порядке? - спросил я.
- Точно! - Геллер откинулся назад в кресле, победно глядя на меня.
- А эти участки могут идти внахлест или с разрывами?
- Нет, ни в коем случае. Это противоречит закону сохранения вещества и энергии. Отрезки автоматически нарезаются таким образом, что возникает строгая непрерывность.
Я сидел, разинув рот. Профессор любовался произведенным впечатлением. До тех пор, пока я не задал самый, казалось бы, простой вопрос.
- А есть ли какие-нибудь реальные примеры на нашей планете?
Реакция Геллера была совершенно неожиданной. Он вздрогнул, посмотрел на меня, надел очки, потом снял их и наконец медленно произнес:
- Ганс просил рассказать вам все… Но я не думал, что настолько все… В том-то и дело, что есть!
- Где?!
- В немецкой колонии Катарина в Перу есть одна странная семейка… Впрочем, Кранц все знает, попросите его, он вас туда отправит. Это надо видеть самому…
Катарина
- Я позвоню им, - обещал мне Кранц, стоя у здания аэртопорта. - Если надо - мобилизую еще авторитетных людей…
- Все так сложно? - изумился я.
- Гораздо сложнее, чем вы думаете, - покачал головой Кранц. - Эти наши колонии - место очень закрытое, чужие там не ходят. Даже не все мы - этнические немцы - имеем туда доступ. Я, например, могу попасть в любую колонию, поскольку вырос в одной из них, никогда не терял связи и пользуюсь… эээ… определенным авторитетом после выхода моих книг. Но это не правило, а скорее исключение. Обычно требуется разрешение Германского координационного совета…
- Парламент немецких колоний?
- В общем, да, - кивнул головой Кранц. - Там по одному представителю от каждой. Хотя в конечном счете даже он не может приказывать, а только рекомендовать.
- То есть я могу и не попасть в Катарину?
- Будем надеяться на лучшее, - ответил Кранц, пожав плечами. - Катарина - одна из самых закрытых колоний. Я сам был там всего один раз, и то по делам бизнеса. В общем, меня там знают, но на роль царя и Бога для соотечественников я явно не тяну.
Попрощавшись с Кранцем, я отправился в путь. Честно говоря, я довольно слабо представлял себе, что же это такое - немецкие колонии в Южной Америке. Разумеется, я знал, что возникать они начали примерно в начале XIХ века, когда сюда в поисках новой родины устремился поток эмигрантов из страдавших от перенаселения германских княжеств. Приехав на новое место и осмотревшись, немцы, в отличие от тех, которые эмигрировали в США, не стали вливаться в стройные ряды местного населения. Вместо этого они стали селиться отдельными колониями, вдали от других людей, не пуская к себе никаких чужаков и только с большой неохотой воспринимая местную власть. Властям это, разумеется, очень не нравилось, но было не до того. Латиноамериканские режимы были заняты практически непрерывной борьбой друг против друга - как пауки в банке, - а немецкие подданные не доставляли особенных хлопот и исправно платили налоги. К слову сказать, довольно большие - ведь колонии, старавшиеся захватить лучшие земли, быстро превратились в весьма прибыльные предприятия. Со временем они в значительной степени взяли в свои руки контроль над местной экономикой.
Перебравшись в Новый Свет, эмигранты ну никак не хотели забывать свою родину. Они ревниво поддерживали чистоту крови (лишь в редких случаях немцу разрешалось жениться на местной девушке, а уж брак немки с аргентинцем или перуанцем был чем-то из ряда вон выходящим) и оказались весьма благодатной почвой для нацистских идей, которые начали проникать сюда в 1920-е годы. К слову сказать, Гитлер уделял колониям в Латинской Америке огромное внимание, считая их форпостом для захвата Западного полушария. Колонисты платили ему взаимностью.
После войны многие немцы, так или иначе связанные с нацистами, бежали в Латинскую Америку. Здесь их гостеприимно встретили соотечественники. Местным властям это не нравилось, но помешать они никак не могли - слишком сильны были позиции немцев в экономике, и с ними приходилось считаться. После войны в руки эмигрантов попала значительная часть финансовых ресурсов Третьего рейха. В итоге им удалось создать мощную финансовую империю, настоящую паутину. Тайные финансовые и разведывательные нити протянулись в Ирландию, Австрию, Швецию, Швейцарию, Китай, Гонконг, Тайвань, Германию, Ливан, Египет, Ирак, Иорданию, Иран, Тунис, Турцию, Марокко, Италию и Южную Африку. Во многих традиционных направлениях "теневой экономики" наследники СС уничтожили традиционные мафиозные кланы и полностью контролируют в некоторых регионах, например, торговлю оружием, драгоценными камнями, отмывание денег. Мафия не в состоянии сражаться с ними, потому что на фоне эсэсовцев выглядит, как школьный хулиган на фоне серийных убийц.
Центром деятельности нацистов считается Чили. Именно здесь с 1958 года работает исследовательский комплекс "Аненэрбе" под названием "Дигнидад". Именно здесь, в отрогах Западных Кордильер, расположены центры подготовки - современные "орденские замки". Нацисты помогли в свое время прийти к власти Пиночету, после чего чувствовали себя в Чили совершенно вольготно. Однако и в других латиноамериканских странах - в Перу, в частности - пронацистские настроения в среде колонистов весьма и весьма сильны.
Поэтому в Катарину я отправился не без опаски - черт его знает, как ко мне, французу, отнесутся местные жители? И поможет ли мне рекомендация Кранца? Впрочем, вскоре я смогу сам это узнать.
Из столицы Перу - Лимы - в сторону Катарины шел рейсовый автобус. Когда-то он, видать, был гордостью американских хайвэев - и на его борту, покрытом ржавыми разводами, все еще просматривалась надпись "Автобусная компания Северного Техаса". Честно отслужив свой срок, бедняга попал не на свалку, а сюда, на второстепенный автобусный маршрут. Внутренности тоже не поражали воображение: вместо мягких кресел, когда-то стоявших в салоне, меня встретили деревянные скамьи, выкрашенные в желтый свет. Содрогнувшись от мысли, что мне придется просидеть на них несколько часов, я тем не менее смирился с неизбежным и занял место у окна.