Таких фактов - превеликое множество. Русская культура, русская литература, русский литературный язык развивались как общерусские, общие для всей исторической Руси. В том числе и для той ее части, которая зовется сегодня Украиной. Вклад украинцев (малорусов) в их развитие огромен. И потому - для Украины они свои, родные, так же как для России. "Русская культура в то же время и наша, украинская", - отмечалось, например, в июне 1918 года на Всеукраинском съезде родительских комитетов. Историческая правда на стороне этого мнения, а не на стороне голословных заявлений невежественных русофобов.
И последнее. В своей статье г-н Лосев пугает читателей скорым возвратом в науке и образовании Украины "времен "народного академика" Лысенко". Увы, спохватился он поздно. В стране, где вышеназванная "История украинского права" могла получить статус учебника (это ведь при Табачнике ее такого статуса лишили, при предыдущем министре - Иване Вакарчуке - сей статус у нее был), где воинствующие невежды имеют возможность навязывать всем свое мнение, лысенковщина уже вернулась.
Университетское невежество
О книге "История украинского права" уже много писали. Она оказалась в эпицентре скандала после того, как в 2010 году вступивший на пост министра образования Дмитрий Табачник лишил ее официального статуса учебного пособия. На защиту "репрессированного" произведения дружно поднялись тогда СМИ "национально сознательной" ориентации. Табачника обвинили во всех смертных грехах. Прежде всего, конечно, в "пророссийскости". Вокруг несостоявшегося учебника развернулась бурная дискуссия. Однако и защитники книги, и ее критики сосредоточили внимание на одном аспекте - содержавшейся в тексте проповеди превосходства одной нации (речь, понятное дело, об украинцах) над другой (русской, естественно).
Такая проповедь действительно имела место. Но было там и нечто другое, на что спорщики внимания не обратили. Охарактеризовать это "нечто" можно одним словом - "невежество". Просто удивительно, как столь безграмотное сочинение могло выйти под эгидой одного из самых известных украинских вузов - Киевского национального университета имени Тараса Шевченко.
Прежде чем разбирать книгу, нужно отметить: учебные пособия пишутся, как правило, коллективом авторов. "История украинского права" не составила исключения. Авторов у нее несколько. Упрекать в невежестве следует не всех. Во всяком случае, я обнаружил грубые ошибки только у троих. Однако количества ляпов, допущенных ими, хватило бы и на то, чтобы испоганить несколько самых распрекрасных учебников. Перечислить все огрехи книги нет никакой возможности (это заняло бы слишком много места). Укажу лишь на некоторые.
Скажем, профессор Игорь Безклубый (на нем, как на редакторе, лежит, наверное, главная ответственность за некачественный печатный продукт) уверяет читателей, что "понятие "Киевская Русь" введено в научный оборот советской историографией в 20-х годах ХХ в. с целью политической консолидации наций и народностей, которые проживали на территории бывшего Советского Союза". При чем тут консолидация наций и народностей СССР - сказать трудно, большинство из них, как известно, никакого отношения к Киевской Руси не имели. Само же упомянутое понятие неоднократно встречалось в научных работах русских дореволюционных историков. Можно допустить, что таких работ г-н Безклубый не читал. Но хотя бы о трудах Михаила Грушевского, выпустившего в 1913 году книгу "Киевская Русь", должен был слышать.
Целый параграф "ученика" отведен под рассуждения профессора Владимира Котюка о "государственности и праве древней Украины по данным "Велесовой книги"". При этом умалчивается, что сама так называемая "Велесова книга" - крайне сомнительный источник информации. Сборник якобы древнеславянских легенд и молитв обнародовали в 1950-х годах в США два эмигранта из России. Публикаторы утверждали, что текст на деревянных табличках был найден офицером-белогвардейцем во время Гражданской войны в одной из разоренных помещичьих усадеб и вывезен за границу. Потом офицер умер, а таблички бесследно исчезли, остались только их фотографии. Однако произведенная в Институте русского языка АН СССР экспертиза текста признала "Велесову книгу" фальсификацией. Дальнейшие исследования специалистов (лингвистов и историков) подтвердили это мнение.
Несомненной фальшивкой, подделкой под научный труд является и упомянутая в "учебнике" пресловутая "История русов". Известная с 1820-х годов (поначалу в рукописных списках) как работа архиепископа Георгия Конисского, эта книга была издана первый раз в 1846 году. Ее с интересом встретила читательская публика. Но вскоре исследователи установили: Георгий Конисский не имеет к этому сочинению никакого отношения, а само оно переполнено недостоверными известиями и даже явной ложью. Но что до того профессору Котюку, ссылающемуся на "Историю русов" и по-прежнему приписывающему ее авторство известному церковному деятелю?
Впрочем, удивляться неразборчивости университетского автора не приходится. В поисках исторических знаний он далее обращается к художественному произведению - роману Владимира Яна "Батый". Честно говоря, мне никогда еще не приходилось сталкиваться с ситуацией, когда не романист черпает научные сведения из трудов ученого, а вроде бы ученый ищет такие сведения в писаниях романиста. Бывает, оказывается, и так.
Все приведенные ляпы обнаруживаются уже в первых разделах книги (хорошее начало!). И, вспоминая народную пословицу, нужно сказать: "Это только цветочки, ягодки впереди будут". Ибо дальше следуют разделы, написанные профессором Александром Шевченко (членом тягнибоковского всеукраинского объединения "Свобода"). То, что понаписывал в "учебник" этот автор, не укладывается ни в какие рамки (кстати, скандальные русофобские пассажи тоже принадлежат ему). Количество ошибок у него огромно. Самая яркая из них допущена в повествовании о "тесной связи и наследственности между материальной и духовной культурой трипольцев, скифов-земледельцев и украинцев" (любимая тема еще одного "специалиста" по нашему далекому прошлому - Виктора Ющенко, в президентство которого и сочинялась "История украинского права"). "Из древнегреческих источников (Геродот) известно, что на территории Украины все названия крупных рек происходили из одного и того же корня: Дунай, Днестр, Днепр, Дон", - заявляет г-н профессор. Между тем ни одного из указанных именований в древнегреческих источниках нет и не может быть. Дунай древние греки называли Истром, Днестр - Тирасом, Днепр - Борисфеном, Дон - Танаисом. Где тут общий корень? Примечательно также, что из перечня крупных рек у автора выпал Южный Буг, никак не вписывающийся в стройную "научную" концепцию.
Не меньший курьез - рассуждения г-на Шевченко о взаимосвязи народов. По его мнению, "украинцы коренным образом отличаются от русских в… культурно-бытовом и духовном вопросах", зато "имеют много общих признаков" с японцами и индусами. Чтобы подкрепить свою точку зрения, профессор ссылается на некоего японского ученого, работ которого, судя по всему, не читал, ибо библиографическую сноску дает не на них, а на статью украинского автора в газете "Україна молода".
Невежество г-на Шевченко проявляется во всех затрагиваемых им темах. Но особенно наглядно оно демонстрируется при описании казацкого периода истории Украины, что вообще-то странно. Обычно "национально сознательные" авторы знакомы хотя бы с основной канвой событий той эпохи. Профессор же не просто путается в датах, придумывает "факты", не знает элементарного и не замечает очевидного. Он ошибается с точностью до наоборот.
"В соответствии со Зборовским мирным договором от 1650 г. … польским магнатам и шляхте было категорически запрещено возвращаться в Украину", - утверждается в "учебнике". Но Зборовский договор, датируемый, между прочим, 1649 годом, предусматривал как раз возвращение польских панов в свои имения. Это и спровоцировало новую волну народных выступлений, приведших к возобновлению военных действий.
"В 1666 г. в Украине началось антимосковское восстание, - читаем далее. - Между гетманом Правобережной Украины П. Дорошенко и гетманом Левобережной Украины И. Брюховецким было достигнуто соглашение… Было решено очистить Украину от российских войск. В свою очередь, Москва и Варшава заключили перемирие и договорились про раздел Украины и вечный мир между ними". Но, во-первых, восстание началось в 1668 году, в значительной мере именно вследствие русско-польского перемирия, а не наоборот. А во-вторых (для юриста это должно быть не менее важно), перемирие и вечный мир - совсем не одно и то же.
"Гетман И. Самойлович начал протестовать против подчинения в 1685 году Киевской митрополии Московскому патриархату, - пишет Шевченко. - За это его вместе с сыновьями жестоко покарала московская власть". Однако Иван Самойлович являлся твердым сторонником произошедшего в 1686 году перехода Киевской митрополии из подчинения константинопольскому патриарху под юрисдикцию патриарха московского. И это неудивительно: Константинопольский патриархат был подконтролен турецкому правительству, зависимость от него совершенно не соответствовала интересам Украины.
Ну и так далее. Ошибок, повторюсь, масса. Упакованные в одну книгу, они должны были вбиваться в голову студентам под видом "знаний". О деятельности Дмитрия Табачника на посту министра образования можно судить по-разному (всякие, как известно, есть мнения на этот счет). Но думается, студенты-юристы должны быть благодарны ему за избавление от такого "учебника".
А в заключение скажу еще об одном забавном моменте в разбираемом тексте. Все тот же профессор Шевченко взялся судить об учебниках по истории государства и права, вышедших в независимой Украине. Многие из них он оценивает невысоко. Дескать, авторы "не отошли от марксистских постулатов возникновения государства и права, увязывают возникновение и развитие права Киевской Руси с ее социально-экономическим развитием и классовой борьбой" и т. п. Но, ободряет профессор читателей, не все так печально. Есть в Украине качественно иные учебники, на которые "необходимо обратить внимание". Таких учебников он называет два. Один - под редакцией профессора В. Гончаренко - упомянут явно для проформы. А вот другой, тоже носящий название "История украинского права", г-н Шевченко часто цитирует и хвалит. "Можно согласиться с обоснованным выводом авторов…", "авторы пособий убедительно доказывают…", "в пособиях достаточно глубоко исследовано…", "Мы разделяем мысль, что…" (следует цитата из расхваливаемого учебника) и т. д. Этот замечательный, по мнению профессора Александра Шевченко, учебник сочинен… профессором Александром Шевченко (он редактор и основной автор, все цитаты берет из собственноручно написанных разделов). Как не умилиться такой скромности? Себя! Себя, любимого, цитирует Александр Авксентьевич! На свои труды считает необходимым обратить внимание! Свои мысли разделяет! Свои исследования характеризует как "достаточно глубокие"! Со своими "обоснованными выводами" полагает возможным согласиться!
Хорошо, конечно, когда человек живет в согласии с собой. Вот только для того, чтобы сочинять вузовские учебники, этого мало. И чтобы быть профессором, наверное, тоже. Увы, есть в Украине сегодня и такие профессора.
А король-то голый!
- На нем ничего нет! - закричал наконец весь народ.
Король содрогнулся, ему показалось, что люди правы. Однако он все же решил довести церемонию до конца. И он принял еще более гордый вид, а камергеры шли за ним следом, притворяясь, будто несут шлейф, хотя на самом деле никакого шлейфа не было.
Х.-К. Андерсен. Новое платье короля
Знаменитая сказка, заключительный фрагмент которой вынесен в эпиграф, вспомнилась мне недавно вот по какому поводу. В начале ноября газета "Літературна Україна" разместила на своих страницах сочинение некоего Петра Захарченко "Об истине в истории и украинском праве", где высказывалось недовольство моей статьей "Университетское невежество", опубликованной в известной антиукраинскими пассажами газете "2000". (2000. 2011. № 38. 23–29 сентября).
Причина недовольства понятна. В той статье разбиралась скандально невежественная книга "История украинского права", которую ее авторы безуспешно пытались выдать за "учебное пособие". А одним из этих авторов как раз и был г-н Захарченко. И хотя его фамилию я не упоминал, Петр Павлович принял критику близко к сердцу, очень обиделся и посчитал своим долгом ответить.
Разумеется, ни об одной из позорных ошибок, содержащихся в книге (а о них, собственно, и шла речь в "2000"), мой оппонент не упомянул, ни одного моего утверждения не опроверг. Вместо этого доктор юридических наук, кандидат исторических наук, доцент (все свои "титулы" он аккуратно выписал) взялся пропагандировать откровенно русофобские тезисы "Истории украинского права". Прежде всего тезис о том, что "между украинцами и русскими отсутствует какое-либо антропологическое и генетическое юродство".
"И что же тут нового или ужасного?" - вопрошает г-н Захарченко. По его мнению, все это было известно давно. "В поддержку авторского коллектива учебного пособия можем сослаться на утверждение таких историков, как Н. Костомаров (русский), В. Антонович (поляк), но из-за нехватки места делать этого не будем", - уверенно заявляет мой оппонент.
"Из-за нехватки места" - конечно же отговорка. Позволю себе предположить, что с работами названных им ученых Петр Павлович просто незнаком. Николай Костомаров неоднократно указывал, что великорусы и малорусы вместе составляют "нашу общую нацию". "Русская народность делится на две ветви: южнорусскую (иначе - малорусскую) и севернорусскую (иначе - великорусскую)", - подчеркивал историк.
О том же (и тоже неоднократно) писал Владимир Антонович. Так, касаясь эпохи казацких восстаний, он констатировал, что закончилась она (эпоха) "освобождением местной народности и общинно-казацкого порядка из-под шляхетского ига и соединением Малороссии с однокровною и одноверною массою русского народа при Богдане Хмельницком". Да - между малорусами и великорусами существовали этнографические различия, как существовали они в то время между частями любой другой крупной нации, расселенной на сколько-нибудь обширном пространстве (например, между немцами Нижней и Верхней Германии, французами Северной и Южной Франции, итальянцами севера и юга Италии, поляками Великой и Малой Польши и т. д.). Да - Костомаров и Антонович (оба ярые украинофилы) акцентировали внимание именно на различиях, иногда намеренно преувеличивая их. Но полностью отрицать родство между двумя ветвями одной нации ученым и в голову не пришло.
Не большую осведомленность проявляет г-н Захарченко при изложении мнения другого историка - Павла Милюкова. Петр Павлович ссылается на его "Очерки по истории русской культуры" и заверяет, что там "содержатся утверждения, которые и 100 лет назад не вызывали никаких возражений". Далее следует цитата из Милюкова: "Все мы на глаз готовы признать финские черты в типе великоросса". Усмотрев тут признание финно-угорского происхождения великорусской народности, мой оппонент торжествующе заключает: "Как видим, в России умели и умеют мыслить объективными категориями даже тогда, когда они не очень приятны. Не мни, Каревин, из себя большего русского националиста, чем русские ученые".
На самом же деле видим мы лишь недостаточную компетентность кандидата исторических наук П. Захарченко. Надо ничего не знать о лидере российских либералов Павле Милюкове, чтобы причислять его к русским националистам. Антинационалистическая позиция Павла Николаевича, между прочим, хорошо просматривается в тех самых "Очерках", которые г-н Захарченко якобы читал. Приведенная же цитата выдернута из контекста. Обнаружение "на глаз" каких-то "финских черт в типе великоросса" не означает, что эти черты в нем доминировали. Милюков ничего такого и не утверждал. Он писал: "Вопрос о смешении славян с финнами тоже остается до сих пор не вполне решенным. Все мы на глаз готовы признать финские черты в типе великоросса; но тем не менее физические признаки смешения до сих пор не поддаются точному научному определению. В недавней работе проф. Зографа мы нашли было антропологическое подтверждение наших априорных ожиданий: славянин оказывался высокорослым блондином, финн - низкорослым брюнетом; в среднем Поволжье автор думал найти следы различных степеней смешения между теми и другими. Но антропологи разрушили цифры, на которых пр. Зограф основывал свои заключения, и мы опять остаемся при одних предположениях".
Кроме того, Милюков-ученый также считал великорусов и малорусов двумя разновидностями русской нации. В отличие от Милюкова-политика, всячески поддерживавшего украинское движение. На противоречие его политических заявлений его же собственным научным выводам Милюкову не раз публично указывали (в том числе с трибуны Государственной думы).
Что же касается уверений г-на Захарченко, будто тезисы о финно-угорском происхождении великорусов "и 100 лет назад не вызывали никаких возражений", то здесь мой оппонент опять-таки демонстрирует слабое знакомство с российской историографией. Ученые отмечали, что некоторая примесь финской крови у живших на северо-восточной границе Руси славян не превращала их в финнов, как не превращала в тюрков славянских жителей юго-восточной границы древнерусского государства примесь тюрской крови. Вот что, например, отмечал "100 лет назад" профессор И.И. Смирнов: "Русские историки иногда склонны приписывать финскому элементу слишком важное значение в образовании великорусской народности… Принимая во внимание то, что русские были земледельцами, а финны в большинстве рыболовами и охотниками, мы имеем право предположить, что с начала соприкосновения русских с финнами русские оказывались в большинстве… Наступательный характер борьбы Северной Руси с угро-финнами, численный перевес славян над чудью определяют особенности, которыми должно было характеризоваться соприкосновение двух рас: северно-русские племена больше изменяли природу финских племен (уподобляя их себе), чем изменялись сами. Относительно большая чистота крови сохранилась у племени победителя".
О том же (и тогда же) писали видные историки Юрий Готье и Митрофан Довнар-Запольский: "Русская колонизация с половины Х в. и вплоть до татарского нашествия быстро двигалась… Более слабый финский элемент стал быстро тонуть среди русских колонистов, перенимать их культуру, язык и религию, и быстро исчезает". Выдающийся русский филолог Алексей Соболевский подчеркивал, что добавка некоторого количества финской крови "в северо-восточную отрасль русского народа… не сделала русских северян ни финнами, ни финно-руссами. Она не оказала ни малейшего влияния на единство русского языка. Кроме нескольких слов, существующих в окраинных северных и восточных говорах и чуждых русскому литературному языку, финны не внесли в русский язык ничего".
Уместно привести мнение и уже упоминавшегося Владимира Антоновича: "Переселившиеся на север в Х–ХII столетиях южноруссы выделились в тип нынешнего великоруса". То есть великорусский тип, по признанию историка, имел все-таки славянскую, русскую основу. Вот только г-н Захарченко ничего об этом не знает.