Нынешние украинские мазепопоклонники идут тем же путем (разве что масштаб другой). Они прислуживали КПСС, потом президентам Кравчуку, Кучме, Ющенко, Януковичу, Порошенко. Горячие сторонники очередного правителя, они отрекались от него при перемене власти и дружно бежали к следующему хозяину, поливая при этом грязью предыдущего. Если сегодня кто-либо из бывших пламенных ющенковцев или тимошенковцев не сумел пристроиться в свиту к новому президенту (а сумели очень многие), то не по причине собственной принципиальности (какие уж тут принципы?), а исключительно из-за громадного превышения предложения над спросом. Слишком много холопов развелось в независимой Украине. В таком количестве они оказались не нужны даже украинскому руководству. Но, как заметил кто-то из великих, лакей, временно оставшийся без места, не становится от этого свободным человеком. Холуй все равно остается холуем. Таким, как, например, Мазепа.
На Украине очень любят цитировать шевченковское: "Раби, підніжки, грязь Москви". Зато практически не цитируются те письма Ивана Степановича Петру I, в которых гетман подписывался именно рабом и подножкой царской. Подписывался не потому, что так было принято (если не ошибаюсь, ближайшие предшественники Мазепы по булаве Иван Самойлович и Демьян Многогрешный обходились без подобного самоуничижения), а из ретивого желания угодить монарху. И это ярко выраженное холуйство, подобострастие тоже роднит Ивана Степановича и его современных почитателей.
И еще об одной аналогии с нынешним временем. Широко известно, как слабо укреплена была гетманская столица и как дорого обошлось Мазепе и мазепинцам это обстоятельство в 1708 году. "Батурин 20 лет стоит без починки, и того ради валы около него всюду осунулися и обвалилися; взглядом того и одного дня неприятельского наступления отсидеться невозможно", - отмечал еще Василий Кочубей.
Гораздо меньше известно, что средства на починку крепости выделялись. Например, в 1692 году по просьбе Мазепы из Великороссии в Батурин привезли четыре тысячи специально отобранных бревен для ремонта крепостных башен. Сам царь озаботился этой проблемой. Гетман благодарил Петра I за помощь, обещал, что необходимые работы будут проведены "неоткладно". Однако никакого ремонта произведено не было. Можно только догадываться, кому Мазепа продал даром полученные стройматериалы и сколько денег положил в карман.
Подобных примеров множество. Казнокрады (и первый из них - Мазепа) нагло дербанили Украину еще тогда, записывая наворованное имущество на себя и на своих родственников. Ну как тут не сопоставить те события с современностью?
Лишь одним отличался Иван Степанович от позднейших своих поклонников. Он был умным и прекрасно образованным. В частности, хорошо знал отечественную историю. В письмах к царю гетман называл Киев "исконно начальной Российского царствия столицей истинной, вашей монаршеской отчиной", то есть отмечал преемственную связь Московской Руси с Русью Киевской, признавал их историческое единство.
Нынешние мазепопоклонники ничего этого не знают и знать не хотят. Что в общем-то и неудивительно. Как показывает практика, в современной Украине можно превосходно устроиться на высоких должностях, не обладая ни знаниями, ни умом. Вот и устраиваются. А последствия потом ощущаем все мы.
О Григории Сковороде, языковой проблеме и недобросовестной полемике
Общеизвестно, что истина рождается в споре. Вот только рождается, увы, не всегда. Хорошо, когда полемика ведется честно, каждая из сторон прямо излагает свою позицию, приводит аргументы и в их противоборстве выясняется, кто же прав.
Гораздо хуже, если какой-то из участников спора не заинтересован в установлении истины. Такой спорщик обычно использует недобросовестные методы: подменяет факты выдумкой, пускает в ход сфальсифицированные цитаты и данные, оперирует фальшивыми доводами. Выяснение правды при этом конечно же затрудняется.
К сожалению, случаи недобросовестной полемики сегодня не редкость. Одним из них является, на мой взгляд, статья Владимира Гонского "О традиционализме, прагматизме и национальной идее", размещенная на сайте "Украинская правда".
Касаясь путей решения языкового вопроса в Украине, указанный автор заявляет: "Суть разрешения языковой проблемы подсказал еще Сковорода: "Каждый должен познать свой народ и в народе себя. Если ты украинец, будь им… Ты француз? Будь французом. Татарин? Татарствуй! Все хорошо на своем месте и своей мерой. И все прекрасно, что чистое, природное, то есть неподдельное"".
Далее в развитие темы следуют собственные рассуждения автора о том, что украинцы должны не просто "числиться" таковыми, но быть ими в действительности (то есть перейти на украинский язык), а "русификация украинцев" - это "неестественный, вредный процесс" и т. д.
Лично я не разделяю негативного отношения г-на Гонского к русскоязычности своих соотечественников. Доминирует же в Австрии немецкий язык, а на Кипре - греческий, но развитию этих государств данное обстоятельство нисколько не мешает. Официальное закрепление в различных регионах Швейцарии первенствующего положения французского, немецкого или итальянского языков не привело к распаду страны. Несмотря на общий язык, отдельно существуют Сербия, Хорватия и Черногория. Чем же плоха русскоязычность значительной части населения Украины?
Но в конце концов, г-н Гонский имеет право на собственную точку зрения. А вот на что он, по моему мнению, права (морального) не имеет, так это на подтасовку, с помощью которой пытается подкрепить свое мнение авторитетом выдающегося философа.
Дело в том, что приведенная выше цитата из Сковороды не верна. На самом деле знаменитый мыслитель писал: "Всякий должен узнать свой народ и в народе себя. Русь ли ты? Будь ею: верь православно, служи царице право, люби братию "нравно". Лях ли ты? Лях будь. Немец ли ты? Немечествуй. Француз ли? Французуй. Татарин ли? Татарствуй. Все хорошо на своем месте…" и т. д. И далее: "Русь не русская видится мне диковинкою, как если бы родился человек с рыбьим хвостом или с собачьей головою".
Понятно, что среди читателей "Украинской правды" с произведениями Сковороды хорошо знакомы немногие. На что, вероятно, г-н Гонский и рассчитывал. Он подменил национальное имя, а заодно сделал "купюру", убрав из цитируемой фразы призыв к верной службе Екатерине II (в перечень признаков "настоящего украинца" такой призыв явно не вписывался). Между тем сам Григорий Саввич Украиной называл территорию Слобожанщины, отличая ее от Малороссии (Полтавщины и Черниговщины с Киевом). Под Русью же он подразумевал эти земли вместе с Великороссией. Соответственно "Русью будь!" в устах Сковороды означало единение украинцев (малорусов) с великорусами, а не отмежевывание от них.
Тут действительно содержится подсказка к правильному решению языкового вопроса. Ибо русский литературный язык изначально развивался как язык общерусский, общий для всех частей исторической Руси. Для Украины в том числе. Вклад украинцев в развитие этого языка огромен. Для людей образованных он был родным. Необразованные же люди на Руси разговаривали на своих местных просторечиях, которые, впрочем, наряду с литературной речью считались разновидностями одного русского языка. К примеру, во время первой переписи населения Киева и его пригородов (1874 год) 38 % горожан назвали родным русский литературный язык ("литературное наречие"), 30,2 % - малорусское наречие, 7,6 % - великорусское наречие, 1,1 % - белорусское.
Одним словом, русский язык на Украине был своим. И остается таковым до сих пор, хотя со второй половины ХІХ века группа политиков из украинофильского движения принялась вырабатывать другой литературный язык, названный потом украинским.
Русскоязычность на Украине - вовсе не плод русификации. Это результат нормального, естественного развития. Если же русский язык мешает торжеству того, что именуется некоторыми "украинской национальной идеей", значит, с самой этой "идеей" что-то не так.
Ведь, кажется, все согласны с тем, что сущностью национальной идеи любой страны является стремление человека и нации быть лучшими. Стала ли лучше Украина оттого, что миллионы ее русскоязычных жителей оказались в положении граждан второго сорта? Стали ли лучше украинские школы, в которых уже не изучают русский язык? Стала ли богаче украинская культура, отказавшись от Гоголя, Короленко, Ахматовой (Горенко), других писателей, объявленных ныне иностранными потому, что творили на русском языке?
Все это вопросы риторические. Желать вытеснения из Украины русского языка означает стремиться к тому, чтобы эта часть Руси перестала быть Русью. Станет ли она от этого лучше? Григорий Сковорода дал на это исчерпывающий ответ.
Незнайка в Зазеркалье
"Как обманчива бывает внешность!" Эта ставшая уже банальной фраза так и просилась на ум после прочтения солидного на вид труда кандидата филологических наук Игоря Бондаря-Терещенко "В зазеркалье 1910–1930 годов". Книгу я приобрел на XII Международной книжной ярмарке, проходившей в Киеве. Увесистый (более пятисот страниц) том, изданный вроде бы солидным издательством "Темпора", интригующие заголовки разделов, множество иллюстраций, в том числе цветных…
В выходных данных отмечено, что это научно-популярное издание. То есть такое, которое призвано нести научные знания в народ. В свою очередь, в аннотации сказано, что произведение г-на Бондаря-Терещенко "рассчитано на широкий круг читателей" и является "интересным, неожиданным взглядом на так называемый "советский" культурный процесс".
"Неожиданный взгляд" в книге действительно присутствует. Вот только со знаниями, которыми по идее автор должен бы был делиться с читателями, стимулируя тем самым интерес к своему произведению, не сложилось. "На протяжении 1918 года власть в Одессе постоянно переходила из рук в руки, - читаем, к примеру, на одной из страниц. - История сохранила память о семнадцати переворотах. Город попеременно занимали французы, немцы, англичане, поляки, австрийцы, петлюровцы, колчаковцы, деникинцы, гетманцы".
Понятно, что кандидат филологических наук может и не знать подробностей гражданской войны на Украине. Но хотя бы общее (в рамках школьной программы) представление о тех событиях ему иметь бы не мешало. Между тем сам Бондарь-Терещенко гордо заявляет, что "никогда не любил узнавать об истории из учебников". И это чувствуется. Ну откуда в Одессе взялись колчаковцы? Они были в Сибири, на Урале, на Дальнем Востоке… На Украине их не было. В советское время об этом знали уже четвероклассники (проходили на уроках истории), теперь же, как видим, не знают даже некоторые кандидаты наук.
Не совсем ясно и о каких властвовавших в Одессе поляках ведет речь автор. Польские войска в войну 1920 года до тех мест не дошли (про это тоже еще в школе учили). Может быть, г-н Бондарь-Терещенко имел в виду польскую бригаду, возвращавшуюся через город к себе на родину после Первой мировой войны? Но указанная воинская часть подчинялась французскому командованию, самостоятельной роли не играла, в политику не вмешивалась и, следовательно, никакой властью в Одессе не была. Как, кстати, не были там властью немцы и англичане (город входил в австрийскую, затем - во французскую зоны оккупации). Остальные же вышеперечисленные властители попеременно занимали город совсем не в той последовательности, какая указана в книге.
Другой пример. Автор подает драгомановскую цитату и поясняет, что это "отмечал М. Драгоманов в 1905 году". Если учесть, что упомянутый украинский деятель умер в 1895 году, такое пояснение выглядит немного странным.
Неверно и сообщение кандидата филологических наук о том, что журнал "Киевская старина" в 1902 году переименовали в "Україну". Смена названия произошла пятью годами позднее. Наткнувшись на данный ляп в тексте, я поначалу подумал, что тут имеет место заурядная опечатка. Ан нет, далее Бондарь-Терещенко подтверждает - он имел в виду 1902 год.
Ошибки и неточности следуют в книге одна за другой. Их остается только фиксировать. Так, IV "самостийнический" универсал Центральной рады, вопреки уверениям автора, никак не мог быть издан "под угрозой штыков Полуботковского полка". Не мог уже потому, что полк сей вывели из Киева и расформировали за полгода до издания универсала.
И с удовольствием цитируемый Бондарем-Терещенко пошленький стишок, высмеивавший некоего Василия Ивановича Пичету, наверное, не имел отношения к видному историку профессору Пичете, которого звали Владимир Иванович. И Николай Скрыпник не был на момент самоубийства наркомом просвещения УССР (он занимал должность заместителя председателя Совнаркома и председателя Госплана республики). И газету "Известия" за 27 февраля 1937 года неправомерно называть бухаринской (опальный партийный деятель ею уже не руководил). И драматурга Ивана Микитенко в 1937 году не арестовывали (он застрелился). И Виктор Янукович (его кандидат филологических наук почему-то тоже счел нужным упомянуть в "исследовании", посвященном периоду 1910–1930-х годов) мэром Донецка никогда не являлся. И многое-многое другое. Для того чтобы описать весь этот парад ошибок, понадобилось бы слишком много газетной площади.
Явный недостаток знаний Бондарь-Терещенко пытается заменить "национальной сознательностью". Он восторгается идеологом украинского национализма Николаем Михновским, критикует Центральную раду за недостаточную (по его мнению) русофобскую настроенность, смело объявляет голод 1933 года "делом рук исторических" современной России и т. п.
Возможно, и некоторые ошибки автора объясняются его предвзятостью, заангажированностью, полемическим задором. Скажем, он обвиняет большевиков в расстреле "в 1920 году" известной украинской ученой, историка Александры Ефименко. Дело, однако, в том, что Ефименко вместе с дочерью расстреляли (правда, не в 1920, а в конце 1918 года) петлюровцы. Расстреляли за попытку укрыть у себя двух дочерей высокопоставленного гетманского чиновника. (После свержения гетмана Скоропадского вояки Симона Петлюры беспощадно расправлялись не только с представителями прежнего режима, но и с членами их семей.) Об этом эпизоде наши "национально сознательные" деятели вспоминать не любят - как-то не вяжется случившееся с тщательно создаваемым ими образом "патриота-демократа Петлюры", но факты - вещь упрямая.
Трудно в полной мере разделить и возмущение г-на Бондаря-Терещенко неукраинским характером советской власти. "В первом советском правительстве Украины, назначенном 28 (15) декабря 1917 г., из 24 народных секретарей украинцев было шестеро", - многозначительно заявляет он. Украинцев там и в самом деле насчитывалось шестеро, только само правительство состояло из двенадцати народных секретарей (то есть министров), что все-таки несколько меняет нарисованную автором картину неукраинскости. И так далее.
В заключение еще об одном "неожиданном взгляде" г-на Бондаря-Терещенко. Касаясь темы коллаборационизма, он именует лакействовавших перед гитлеровцами членов ОУН "лучшими силами украинской интеллигенции", действовавшими "на освобожденных просторах Слобожанщины" (речь в книге идет в данном случае о Харьковщине). Тут же приводится фрагмент из приветственной телеграммы Адольфу Гитлеру, направленной украинскими националистами из Харькова. От имени украинской нации они заверяли фюрера, что "радостно смотрят в свое светлое будущее", где украинцы должны занять "соответствующее место в процессе наведения справедливого порядка в свободной Европе". Казалось бы, документ говорит сам за себя. Но, по мнению автора книги, члены ОУН таким образом "исполняли в ту пору лишь собственный долг перед Украиной: быть с ее народом, работать ради него, несмотря на все политические неурядицы собственного существования. "Плечом к плечу с немецким вермахтом" сражались наиболее сознательные из них против большевистской колонизации мира".
Безусловно, можно не любить и даже ненавидеть советскую власть (причины для этого были у многих). Можно попытаться понять некоторых из тех, кто вынужден был пойти на сотрудничество с немцами (разные у людей бывали обстоятельства и ситуации). Но называть добровольное прислуживание оккупантам "исполнением долга перед Украиной", а захваченные фашистами украинские земли - "освобожденными просторами" - это все же перебор.
"Когда мы читаем книгу, - заметил как-то Оноре де Бальзак, - чувство правдивого говорит нам: "Это ложь!" - при каждой неверной детали. Если это чувство говорит слишком часто, значит, книга не имеет и не будет иметь никакой ценности". Кажется, данное замечание вполне следует отнести к сочинению г-на Бондаря-Терещенко.
P. S. Этот текст первый раз был опубликован в декабре 2009 года. А уже на следующий день в украинских СМИ появилась информация, что во время работы упомянутой книжной ярмарки эксперты ХI Всеукраинского рейтинга "Книжка року" ("Книга года") выбрали лучшие книги, изданные в 2009 году. Среди них - книга Игоря Бондаря-Терещенко "В зазеркалье 1910–1930 годов". Если такие книги признаются лучшими, то какие же тогда худшие? И что это, если не сумерки невежества, сгущающегося над Украиной?
Все это было бы смешно…
Желанье всем читать творенья эти
Способно выставить творца в печальном свете.
Жан Батист Мольер
"Не самое ли позорное невежество воображать, будто знаешь то, чего на самом деле не знаешь?" - риторически спрашивал когда-то древнегреческий философ Платон. Нигерийский писатель Чинуа Ачебе высказался резче: "Кто не знает, чего он не знает, - тот просто дурак". С процитированным трудно не согласиться. Тем не менее с древнейших времен и до сих пор находятся люди, искренне считающие себя специалистами в том, в чем мало что понимают в действительности. И ладно бы самозваные "знатоки" гордились собой молча. Так ведь нет! Они жаждут славы, а потому охотно выставляют свои "познания" напоказ…
Передо мною книга "Украинский национализм: ликбез для русских", вышедшая недавно в издательстве "Темпора". Написал ее некий Кирилл Галушко, именующий себя профессиональным историком. Написал на русском языке с целью объяснить русскоязычным соотечественникам, что украинский национализм - это хорошо, это правильно. А заодно объявить, что сами они (русскоязычные в Украине) - "явление все равно временное".
Книга получила немалую известность. Она была представлена на двух международных книжных ярмарках в Киеве, отмечена положительными отзывами в СМИ. Газета "Зеркало недели" опубликовала просто-таки восторженную рецензию… Не скромничал и сам Галушко. Свое произведение он охарактеризовал как "ликбез для непосвященных", "научно-популярную книгу". И пояснил: "Жанр научно-популярной литературы тем и сложен, что требует от автора по возможности очень ясного изложения - для этого надо не только самому очень хорошо разбираться в том, что излагаешь, но и уметь найти общий язык с теми, кто пока не знает столько, сколько знаешь ты".
Сложности жанра тут обрисованы верно. Но справился ли с ними сочинитель "Ликбеза"? На мой взгляд - нет.