Самые юные
Эйлин Лэнгли занималась с подготовительным классом, где учились дети от пяти лет до пяти лет и восьми месяцев, когда решила попробовать метод "Расскажи". Большинство детей учились в ее классе четыре месяца, остальные - месяц. Они привыкли по утрам собираться в читательском уголке и слушать, как Эйлин рассказывает им детские стишки или читает сказки. Но пока они ни разу не обсуждали прочитанное, разве что между собой. И вот записи Эйлин о ее опыте.
Как-то раз в понедельник утром я решила показать им книгу Мориса Сендака "Там, где живут чудовища". Они расселись на ковре и ждали, что я снова начну читать стишки. Когда же я развернула книгу, некоторые встали на колени от любопытства, чтобы ее рассмотреть. Без всяких наводящих вопросов тут же посыпались комментарии: "Это книга про монстров", "Смотрите, какой огромный!", "Он такой большой, как он в лодке помещается?" Один мальчик схватил меня за щиколотку и сказал: "У одного из этих монстров ноги человеческие!" Кто-то спросил, зачем на лодке лестница. Интересно, что все, кроме Райана, который держал мою щиколотку, тут же переключились: "Может, это книжка про лодку?"
Я развернула книгу, и они увидели весь (до этого сложенный) разворот обложки. Эмма предположила, что в книге наступила ночь и что монстр лег спать. Затем я показала им титульную страницу, и Филипп отметил, что есть еще мама и папа монстры. То есть дети, которые только пришли в школу, уже начали объяснять текст через свой опыт ["мир-в-текст"], и картинка, на которой нарисованы мама и папа, их успокоила - и неважно, что это семья монстров, а не людей. Еще кто-то сказал, что у мамы-монстра нет рогов. Сам факт, что дети не испугались, подтверждает, что Сендак был прав в своих представлениях о том, что происходит в голове ребенка.
Дети сильно оживились, но, как только я начала читать, наступила тишина, и они с жадностью изучали картинки. Когда я закончила чтение, кто-то попросил еще раз посмотреть картинки, и я показала, жалея, что книга у нас всего одна. Страницы, где начинается тарарам, понравились им больше всего. Лиза сказала, что это у них дискотека. Джеймс тут же вспомнил, что его старший брат был на дискотеке, и на этих картинках, судя по всему, тоже очень шумно.
Я спросила, что им больше всего понравилось. "Тарарам", - постоянно повторяли они. Кейт сказала, что ей больше всего понравились слова: "…Они зарычали ужасным рыком и заскрежетали ужасными зубами, они вращали ужасными глазами и клацали ужасными челюстями". (С тех пор они по каждому поводу повторяли эти слова. Недавно эти - очень спокойные - дети расшумелись в гостях у Венди, а мне потом рассказали, что просто устроили "тарарам"!) Тихоня Нейл, мальчик с небольшими речевыми проблемами, неожиданно решил рассказать, что ему больше всего понравилось, что у Макса появилась его собственная лодка.
Мишель сильно озадачил лес, выросший в спальне Макса. Понадобилось сделать отступление и объяснить остальным, что такое "озадачить", но они быстро уловили, что это за слово. Кто-то тут же сказал, как его озадачило то, что Макс отправился в плаванье на такой маленькой лодке через весь океан. Другие не могли понять, почему он не остался в этой стране и не захотел быть царем чудовищ. Алана сильно удивили странные волосы чудовищ. Джеймс перебил его: "А может, они ненастоящие". Я спросила: "Думаешь, они ненастоящие?", и он твердо ответил: "Нет".
Учитель: А Макс настоящий?
Джеймс: Макс - да, а чудовища - нет.
Учитель: Как так?
Джеймс: Макс их всех придумал.
Лиза перебила нас и сказала, что чудовища настоящие, потому что у них кожа на ногах.
Я решила двигаться дальше, оставив эти мысли без ответа - пусть все подумают. Мы обсуждали общие мотивы и связи. Дэниел, ребенок с сильным характером, уже несколько раз говорил, что хотел бы оказаться на месте Макса, и вдруг сказал: "Мама оставила Макса без ужина, и Макс тоже оставил своих чудовищ без ужина". Филипп, который все отмалчивался, вдруг ошарашил детей следующим: "Макс вообще не ходил ни к каким чудовищам".
Учитель: Куда же он тогда пошел?
Филипп: Никуда, ему просто приснился сон.
Джеймс (тут же): Точно, Филипп. Я тоже так подумал.
Кто-то с Филиппом не согласился, но большинство немедленно приняло его позицию. Мы переключились на обсуждение снов, и здесь я дала им волю, чтобы дети как следует проговорили эту тему и рассказали о своих снах. Оказывается, почти всем снятся добрые монстры!
После дети постоянно просили почитать им эту книгу. Я читала им другие книги Сендака, но эта оставалась их любимой. Родители то и дело уточняют у меня название книги, потому что дети говорят о ней дома. Другие родители рассказывают, как в библиотеке ребенок просит дать ему только эту книгу…
Читая классу книги, я всегда рассказываю, кто ее автор и кто иллюстратор. Слово "иллюстрировать" завораживает детей, и они любят его использовать. Как-то раз Эмма спросила, писал ли Морис Сендак и другие книжки, иллюстрировал ли он их. Я показала ей "Ночью на кухне" и "Там, в темноте". Она тут же рассказала остальным, и после перемены дети попросили почитать им "Ночью на кухне".
Они смотрели на меня во все глаза, и на их лицах отражалось невероятное удовольствие. Они очень хотели рассказать, что им понравилось. Алан категорично заявил, что больше всего ему понравился Микки на вертолете. Кто-то другой сказал: "Мне тоже понравился вертолет, который висел у него над кроватью в начале книжки". Остальные хором сказали, что им понравилось, когда Микки нырнул в молоко. Джеймс всех перебил и сказал, что ему не понравилось, как Микки разделся. Джеймс очень неохотно переодевается, когда идет играть на улицу, и это его замечание неудивительно. Лиза обратила внимание на звучание некоторых слов и сказала, что они очень ей понравились. Потом она их на все лады повторяла.
Эндрю заметил, что Микки в начале книги лежит в кровати и в конце он там снова лежит.
Учитель: Как вы думаете, где происходят события?
Эндрю: В спальне Микки.
Учитель: Может, эта книга напомнила вам другие книги?
Лиза: Да, "Там, где живут чудовища".
Учитель: Почему? [!]
Лиза: Макс тоже в начале книги сидит в комнате, а в конце книги он уже в кровати.
Учитель: Как вы думаете, это всё и правда случилось с Микки?
Лиза: Нет.
Учитель: Откуда ты знаешь?
Лиза: Потому что, когда я смотрела по телевизору, утки разговаривали, но они же не умеют говорить! Учитель: Как ты думаешь, что делал Микки?
Лиза: Спал у себя в постели.
Хор голосов: Да, точно! Он же в самом начале спал в кровати и в конце он тоже спал…
Я решила, что дети уже готовы читать книгу подлиннее, и выбрала "Слон и плохой мальчишка" Элфриды Випонт с иллюстрациями Реймонда Бриггса.
Только я закончила читать, Филипп сказал: "Я думал, что слон в доме не поместится. Он же большой! И на обложке этот слон больше дома".
Его перебила Эмма: "Я не поняла, что тут делает слон. Почему он не в зоопарке? Я слонов только там видела".
Мелани предположила, что в доме плохого мальчишки, наверное, есть большие стеклянные двери. Мы перевернули страницу и увидели, что слон сидит за столом и пьет чай со всеми остальными. Этот двойной разворот детей просто поразил. Райан тут же подхватил слова "двойной разворот" и попросил показать остальные двойные развороты. Больше всего им понравился разворот, где слон сел на дороге, а плохой мальчишка упал. Слон детям понравился больше всех, а плохой мальчишка ни у кого не вызвал сочувствия. Мелани не понравилось, когда все они пошли в дом пить чай. Я попросила ее уточнить, что она имеет в виду, и она ответила: "Я бы хотела, чтобы книга - бум-бурурум - шла бы себе по дороге". Сильный сюжет и обилие иллюстраций полностью захватили их воображение.
Вики сказала, что в книге есть повторяющиеся мотивы и что на каждой странице слон говорит "бум-бурурум", а потом садится. Лорейн обратила внимание, что слон задает малышу вопрос на каждой странице, а малыш на каждой странице отвечает: "Да", пока слон не сядет. Мишель заметила, что здесь такие же повторы, как и в книге "Спокойной ночи, сова!" [Пэт Хатчинс], которую я им раньше читала: "Там тоже почти на каждой странице сова пыталась заснуть". Я обрадовалась, что мои пятилетки уже начали сравнивать книги с предыдущими и предлагали свои толкования, а не ждали готовых ответов от меня. Как только мы заканчивали чтение, они сами делились, что им понравилось, что не понравилось, какие повторы заметили, что непонятно. (Кстати, "Слон и плохой мальчишка" ввел в нашем классе моду на вежливость. Никогда не слышала "пожалуйста" в таких количествах.)
Управляя "Краном"
В начале работы с методом "Расскажи" Джен Максвелл задавала вопросы по порядку, как они расположены в списке вопросов; вот почему я решил включить отрывки из записи часовой беседы в свою книгу. Это отрывки из беседы: начало, обсуждение, что понравилось, а что нет, сразу оттуда - переход к непонятным эпизодам; и, наконец, самый разгар беседы, когда они находят особенности повествования в тексте.
В группе двадцать три ребенка девяти лет. Обсуждают они книгу "Кран" Рейнира Зимника. Джен написала к своей записи вот такое предисловие.
Я читала текст вслух по изданию в твердой обложке, перед этим показав детям книгу - все рисунки и графику [иллюстрации, факсимиле телеграмм, записи от руки и т. п.], - и только потом устроила беседу. Раньше мы этого не делали, и я почувствовала, как дети удивились: мне приходилось останавливать поток их вопросов и комментариев. Я надеялась прочитать всю книгу за неделю, рассчитывала каждый день читать по чуть-чуть, но, к сожалению, наши планы изменились, и чтение мы закончили только через две недели после его начала.
Беседу я провела на следующий день после того, как закончила читать. Я рассадила их на стулья вокруг доски. Обычно мы так не сидим, и я решила больше так не делать. Обсуждение сразу приобрело формальный оттенок, поскольку я тем самым задала довольно формальный тон и поставила между нами неприятный барьер. Я включила запись, но теперь понимаю, что надо было делать заметки от руки: я слишком понадеялась на диктофон. Я следовала плану вопросов для беседы и задавала следующие вопросы.
1. На что вы в первую очередь обратили внимание?
2. Какие моменты в книге вам понравились?
3. Какие эпизоды вы не поняли?
4. Есть ли в книге повторяющиеся мотивы и связи?
Все эти вопросы логично следовали друг за другом, и я пропустила вопросы о скучных частях и о том, что детям не понравились.
На второй вопрос они отвечали ожидаемо и называли самые популярные сцены, но потом речь зашла о серебряном льве и сне крановщика (не связанных друг с другом). Эти два события/персонажа вызвали самое большое непонимание у группы. Особенно сон крановщика. Они очень долго его обсуждали, а потом задались вопросом, как связаны крановщик и Лектро, крановщик и орел. Некоторые застряли на мысли, что Лектро превратился в орла, другие сочли, что дух Лектро вселился в птицу. Но при этом все поняли, что сон - очень значимый эпизод, и мы, что логично, отсюда начали искать особенности повествования и связи. Лев ассоциировался у них с чем-то хорошим, а вороны, акулы и всадник смерти - с чем-то плохим.
Мы говорили около часа и продолжали бы, если бы не обед. Пятнадцать человек из двадцати трех были активными, все их комментарии были вдумчивыми и по делу. Если бы обстановка была более неформальной, уверена, они высказывались бы еще активней.
[Слушая запись Джен, я не заметил, чтобы дети колебались или обрывали разговор. Временами запись была неразборчивой, если раздавался посторонний шум. В целом меня поразила твердость и ясность в высказываниях детей, и я отдаю должное Джен как учителю. Ни одного ребенка она не вызвала отвечать - наоборот, ей приходилось выбирать из тех, кто очень хотел высказаться. - Авт.]
Джен: Помните ли вы, что подумали о книге, когда первый раз ее увидели?
Клэр: Она мне понравилась, но я сначала решила, что это книга для мальчиков. Картинки на обложке интересные, а когда вы начали читать, я подумала: "Надо же, это детская книга".
Тимоти: Я решил, что эта книга про то, как и из чего строят краны. Я подумал, что будет очень скучно.
Дэниел: Сначала я решил, что в книге будут очень долго строить кран, а потом начнутся приключения… [неразборчиво].
Николас: Я подумал, что эта книга про то, как строят кран [Трейси перебивает, неразборчиво].
Ричард: Я тоже сначала думал, что это про постройку крана и про то, какие грузы он поднимает и что грузит на корабли.
Хелен: Я была уверена, что книга скучная. [С этим высказыванием почти все согласились.]
Джен: Расскажите, какие эпизоды вам больше всего понравились.
Тимоти: Мне ужасно понравилось, как он поднял городских чиновников, и вынес на середину реки, и немного потряс. А потом они ели на обед яйца с беконом.
Эмма: Мне понравилось, когда потоп кончился, и животные снова стали приходить.
Клэр: Я тоже хочу рассказать, что я подумала в самом начале. Я решила, что книжка ничего так… а по-настоящему интересно мне стало, когда крановщик исправил сломанное орлиное крыло орла с помощью рыбьей кости. И еще когда они встретили на картофельном поле человека с мешком картошки. Мне это больше всего понравилось.
Питер: Мне очень понравилось, когда у слона случился солнечный удар. Он бегал вот так… [смех]… и кран окунул его в воду, чтобы успокоился.
Джен: Да, согласна с вами, в книге очень много интересных эпизодов.
Разговор продолжался в том же духе, дети много и с воодушевлением рассказывали об орле, Лектро, и серебряном льве, и маленьких рыбках, которые плавают через дырочки в акуле. В разговоре об ожиданиях и о том, что понравилось, дети уже успели сказать, что в книге главное: ее комизм, сюрреалистичность, формальная связь между такими элементами, как сон и реальность, или между реальными персонажами и символическим серебряным львом. При этом Джен не хватается с жадностью за все эти детские мысли, а ждет, когда они снова к ним вернутся. И вот Тимоти вернулся к словам Натана о маленьких рыбках, которые плавают через акулу.
Тимоти: Мне они тоже понравились, как и Натану, потому что они немножко странные, но из-за них мне понравилась вся книжка.
Тимоти и Натану понравилось, что книга "странная", отличается от других, что в ней есть непонятные детали, а ведь именно эти качества, по мнению многих учителей, могут оттолкнуть детей от литературы.
Дети тут же подхватили мысль о странности. Джен не перебивает их пять или шесть минут и только потом спрашивает, что им не понравилось. Клэр не понравилась зарплата крановщика ("Она несправедливая!"). Тимоти не понравилось, что Лектро то исчезает, то появляется в разговоре с крановщиком (снова возврат ко сну).
Джен решила подвести итоги.
Джен: Тимоти говорит, что нечестно Лектро то появляться, то исчезать. Клэр вообще решила, что это сон, и Трейси говорит, что там были намеки на сон. Тимоти считает, что вряд ли это сон, так как он спать не ложился. Есть еще мнения?
Следует замешательство, как будто никто не знает, что говорить. Нетерпеливый или неопытный учитель сменил бы тему на более безопасную. Но Джен ждет, дает время, терпеливо слушает комментарии, которые пока ничего не представляют. И в конце - награда. Внезапно какой-то мальчик перебивает вялотекущую беседу.
Мальчик: Я только что понял, что, раз Лектро умер, значит, он не человек, а дух!
Джен: М-м… да. А ты забыл, что он умер?
Мальчик: Да, забыл.
И Клэр (к сожалению, ее не слышно из-за сильного шума) тут же делает предположение, что серебряный лев и орел - тоже духи, а раз орел появляется вместе с Лектро, то орел - дух Лектро.
Эту тему они какое-то время обсуждают и то и дело возвращаются к тексту, чтобы вспомнить точный порядок и связь событий. Джен читает ключевой эпизод вслух. Они обсуждают его и всё никак не могут разгадать, кто же такой орел на самом деле. Тут они заходят в тупик и переключаются на то, что им не понравилось, но при этом постоянно возвращаются к сказанному в тексте. Все возможные предположения уже сделаны, и Джен их внимательно слушает.
В группе нарастает напряжение: все хотят найти главное связующее события звено, так как иначе книга рассыпается. Джен ждет.
Ричард: Мне не понравилось место, где вороны смеются. Вороны всегда были к крановщику жестокими и завидовали ему.
Джен: Это правда. Да, Роджер?
Роджер: Наверное, это глупо, но, может, сначала они посмеялись над крановщиком, а потом решили превратиться в акул, чтобы свалить кран на землю?
Джен: Ты напомнил, что я хотела задать вопрос. Помните, мы разбирали, что такое особенности повествования, смысловой рисунок? Я читала вам сказки, где мы искали архетипы. Есть ли в книге архетипы? Роджер обратил наше внимание как раз на такой архетип. Впрочем, я сама не уверена и, как и вы, хочу найти ответ. Что это за архетип… [пишет на доске]… ВОРОНЫ… [неразборчиво].
Дети: И акулы!
Джен: [пишет] АКУЛЫ. Итак, вороны и акулы.
Джен, конечно, немного их подтолкнула. Возможно, она сочла это необходимым. В любом случае, они быстро подхватили ее идею, совсем чуть-чуть потоптались на мысли Клэр о том, что орел - это дух Лектро, но все-таки вывели два архетипа: первый - архетип добра, Лектро и орлы, а вороны и акулы - архетип зла.
Джен: А серебряный лев - это тоже архетип?
Дети: Да, точно!