Будьте в курсе
Как обычно, всё начинается с выбора. Если на чтение не хватает времени, более чем необходимо найти компетентные источники информации. Что для этого нужно?
• Обеспечьте себе постоянный доступ к специальным ресурсам.
• Газетные обзоры рынка детской литературы слишком нерегулярны, и надеяться на них не надо. Лучше читать авторитетные журналы с хорошим редакторским составом, как в бумажной, так и в интернет-версии, в которых книги для обзоров выбирают из полного ряда изданной литературы. В Интернете есть множество таких источников.
• Не пропускайте новинки.
• При всей полезности обзоров, их недостаточно для того, чтобы составить справедливое, информированное суждение. Для этого надо следить за критикой, вести собственный список книг, которые вы хотели бы прочесть в первую очередь, и, например, дважды в год ходить туда, где представлено всё, что было опубликовано за последнее время.
• Хорошо, если бы школа, где уделяют серьезное внимание читательской жизни, предоставляла одному, а лучше нескольким работникам хотя бы дважды в год половину рабочего дня на посещение таких мест, где собраны новинки, с условием, что, вернувшись, они познакомят всех с информацией о новых книгах. Это можно зачесть как рабочее время, потраченное на нужный тренинг.
• Разумеется, полезно ходить в хорошие публичные детские библиотеки. Хотя тут вы невольно ограничены тем, что искомое может оказаться на руках.
Помогайте друг другу
Неважно, как сильно мы любим читать, нам все равно нужно общение с людьми, близкими по духу. Это поддерживает в нас энтузиазм и, что важнее, развивает как читателей. Кроме повседневной коммуникации с друзьями и коллегами, есть по крайней мере три площадки, на которых можно встретить единомышленников.
• Встреча с коллегами, собрания. Хотя бы одно из них в семестр надо посвящать вопросам чтения в школе. Выступать с книжными обзорами, да и просто делиться своими читательскими увлечениями. Для обсуждения можно взять книгу, с которой знакомы все, и вместе выработать взрослое мнение, чтобы помочь детям осмыслить ее на своем, детском, уровне.
• Читательские сообщества. Вступите в читательский клуб, создайте собственный из шести-восьми человек, интересующихся детским чтением, кто готов встречаться, положим, раз в три месяца. Хорошо, если в этой группе окажутся одновременно и родители, и учителя, и библиотекари. Такая разношерстная компания сделает ваши беседы интересными и разнообразными по тематике.
• Курсы повышения квалификации (см. подробнее в Приложениях. - Прим. ред.). Такого рода занятия, посвященные детскому чтению, приучают слушателей тратить больше времени на книги, чем, как им казалось раньше, это надо делать. Один преподаватель поделился: "Я семье говорю: "Не сердитесь, но сегодня вечером - без меня. Надо готовиться". Потом иду в спальню и читаю, готовлюсь к следующей встрече. И никаких угрызений совести". (Мне вообще интересно, как можно чувствовать вину из-за чтения - неважно, для себя или по работе. Те же самые люди не переживают, если тратят время на проверку детских домашних работ или готовя аудиовизуальное сопровождение к уроку. Зачем же стыдиться, когда приходится много читать? Разве это не есть прямое отражение всех приоритетов нашей образовательной системы и нашего общества?). Если курсов повышения квалификации рядом нет, обратитесь за поддержкой к другим учителям.
И помогайте себе сами
• Заведите читательский дневник! Мы обсуждали это выше. Стоит подчеркнуть еще раз, что ведение регулярных записей держит читателя в тонусе. Благодаря дневнику обнаруживаешь то, что поначалу выпало из поля зрения, анализируешь, почему так случилось и что с этим можно сделать.
• Возьмите за правило прочитывать за определенный период какое-то количество детских книг. Только ставьте реальные сроки. Я, например, читаю очень медленно. Поэтому не вижу смысла задавать себе одну детскую повесть в неделю, помимо того, что и так должен прочитать. Я просто не выдержу графика и почувствую себя проигравшим. Случалось мне осиливать и больше, но правило, которое я для себя установил, дает запас времени, а это успокаивает.
В чем задача наставников, особенно учителей?
Они организуют, поддерживают, показывают пример. Они приносят книги, назначают время и создают подходящие условия для чтения. Они пробуждают у детей интерес к осмысленному чтению. Они демонстрируют образец "правильного" читательского подхода чтением вслух и самим своим поведением. Они дают обратную связь, то есть ведут диалог (и помогают другим его вести) со всеми членами читательского сообщества, к которому принадлежат.
В послесловии к книге "Актуальные умы, возможные миры" Джером Брунер пишет:
"Я хотел объяснить, почему литература как искусство призвана открывать для нас через текст множество дилемм, гипотез, миров, и использовал термин "гипотетизирование реальности".
Он помог описать мир как нечто подвижное, лишенное банальности, располагающее к воссозданию самого себя. И литература гипотетизирует реальность, отстраняет ее, превращает очевидное в вопросительное, а неизвестное в утвердительное, и помещает ценностные категории в сферу работы ума и интуитивных оценок. Литература в своем первичном значении - это источник и инструмент свободы, легкости, полета воображения, и да - работы ума. Литература - наша единственная надежда в долгой унылой ночи…".
Создавая пространство именно для такого, описанного мною чтения, мы помогаем детям самим обнаружить в литературе этот дух свободы и воображения.
Часть вторая
"Расскажи". Дети, чтение, диалог
Цель не в том, чтобы набить багажник самыми лучшими цитатами и мыслями, но чтобы научиться рассуждать критически и сделать суждения наши шире, глубже, точнее… чтобы в разговоре мы вместе приходили к каким-то выводам, а не просто обменивались субъективными мнениями.
Уэйн Клейсон Бут. Компания, которой мы дорожим: Этика художественной литературы
Слово написанное может попасть в руки любому дураку или мерзавцу. Только в определенных видах личной беседы люди могут четко объяснить друг другу, что они поняли.
Айрис Мердок. Метафизика как путеводитель по этике
Новый взгляд на чтение изменит и само чтение, и, разумеется, наше к нему отношение. Представьте, что чтение отныне подразумевает еще и разговор и интеллектуальное удовольствие от этого разговора. Правда же, так намного интересней?
Маргарет Мик. Новые теории чтения. Эссе "К вопросу о том, что такое грамотность"
NB: Некоторые книги, которые цитируются в этой работе, уже вышли из печати, и приобрести их будет нелегко. Учитывая это, я выбирал такие цитаты, которые не требуют знания сюжета и дают представление, о чем речь, и о чем говорят дети. Важно обращать внимание не столько на сами книги, сколько на рассуждения детей и на умение учителя вести беседу.
1. Введение
Наш век наполнен разговорами. Люди никогда прежде не говорили так много. Телефоны, блоги, твиттер, смс, радио, кино, телевидение, аудио- и цифровые записи предоставили неограниченную возможность общаться не только когда мы вместе, но и когда разделены расстоянием, мало того - временем. "Детей не должно быть слышно" - все это уже в прошлом. Сегодня взрослых ругают за то, что они мало слушают своих детей. От детей, как в школе, так и вне ее, требуют умения четко формулировать свою точку зрения.
В наши дни высоко ценится умение ясно выразить мысль, при том что в умении говорить и слушать мы за сотни лет вряд ли сильно ушли вперед.
Книга "Расскажи" - о том, как помочь детям говорить о книгах хорошо, и не только говорить, но и слушать (что я подразумеваю под "хорошо", надеюсь, станет ясно по ходу дела), причем говорить не только о книгах, но и о любом тексте, с односложного предложения до развернутого литературного описания. На последнем я и остановлюсь подробней.
Мне неинтересен разговор сам по себе, мне интересна роль, которую он играет в жизни разборчивых и вдумчивых читателей, получающих удовольствие от чтения. Я убежден, что разговор жизненно необходим всем нам, так как мы в большинстве своем "не знаем, что думаем, пока не услышим, как про это говорим". При этом мы должны отличать умение хорошо говорить от навыка бездумного трепа, от которого нет никакой пользы.
Умение хорошо говорить о книге ценно само по себе; к тому же это лучшая подготовка к разговорам на самые разные темы. Помогая детям рассуждать о книге, мы учим их рассуждать обо всем, что происходит в жизни.
Есть ли что-то важнее этого навыка в наш разговорчивый век?
Мне довелось побывать на уроке в канадской школе, на котором десятилетки разговаривали о прочитанном так умело, что один потрясенный педагог, наблюдавший вместе со мной за уроком, попросил у учителя разработки к урокам. "Все мои разработки - это книги, что мы прочли, и наши с ними разговоры за последние полгода", - ответил преподаватель.
Обучение читателя (ребенка или взрослого) свободной беседе - задача не одного дня; это не коротенькая схема, которую каждый в состоянии быстро запомнить и освоить. Даже пространное сочинение не раскроет тему полностью. В действительности мы учимся рассуждать, беседуя с теми, кто уже умеет это делать. Точно так же начинающий учитель набирает опыт, работая в паре со старшим коллегой. Читатели, ораторы, учителя - мы все на самом деле ученики, мы учимся искусству своей профессии. В основе всякого искусства - ремесло, и я как учитель могу дать много практической информации, объяснить, на чем строится тот или иной процесс, сформулировать основные правила, по которым работает профессионал. Но само искусство беседы и его суть познаются непосредственно в работе. Нет быстрых способов, нет никаких методик, есть только практика.
Я всегда предпочитаю начинать с рассказа о нас самих как читателях и ораторах. Мы, небольшая группа учителей, хотели понять, как лучше учить детей чтению, и выяснили, что самое важное в обучении чтению - разговор. Вот почему в основу мы положили беседу с учениками и назвали новый метод "Расскажи".
Обращаю ваше внимание: наш так называемый метод - не то чтобы метод в полном смысле слова, это не методика и не программа-схема, не набор четких правил, а всего лишь несколько вопросов, которые каждый учитель волен менять и перефразировать.
В процессе наших поисков выросла книга, и все мы - я, мои коллеги, учителя подготовительных групп и начальной школы, средней школы и колледжей, а также преподаватели аспирантуры и курсов повышения квалификации - постоянно уточняли, расширяли и дополняли накопленный материал.
Конечно же, любая учительская практика должна базироваться на теории. В основе "Расскажи" лежат несколько теорий: теория феноменологии чтения (здесь нам очень помог немецкий философ Вольфганг Изер), теория читательского отклика, работы критиков-феминисток (особенно в области диалогического дискурса) и других, самых разных мыслителей: Роланда Барта, Джонатана Каллера, Джерома Брунера, Маргарет Мик и Уэйна Клейсона Бута.
В предисловии необходимо сделать еще одно замечание. Богатство читательской среды так или иначе связано со степенью развернутости беседы о прочитанном. Я уже говорил в первой части этой работы, что если у детей есть свободный доступ к тщательно подобранным по возрасту книгам, если им читают вслух каждый день, если они регулярно читают самостоятельно и обсуждают книги с друзьями и учителем, тогда они хорошо подготовлены к участию в такой беседе, о которой идет речь в данной работе. Если же среда не отвечает этому описанию, вряд ли такие дети дадут яркий ответ при использовании метода.
Энтузиаст, который с жаром возьмется за наш метод и поймет, что все не так гладко, пусть не торопится во всем винить нас. Лучше пересмотреть историю обучения ребенка чтению и пространство чтения, в котором он существует, а также обратить внимание на учителя.
2. "Расскажи". Начала
В какой же момент беседа встраивается в то, что специалисты именуют процессом чтения? И о каком типе беседы я веду речь?
Когда я впервые много лет назад схематично набросал Круг чтения, там не было таких позиций, как "формальная беседа" и "непринужденный разговор". Мы не понимали, что их необходимо выделить. Но за долгие годы мы с коллегами внимательно изучили процесс чтения и поняли, что Круг в том, первоначальном, варианте делал мир чтения плоским. И вот почему.
Представим, что ребенок берет книгу, скажем, Энид Блайтон (или любого другого плодовитого автора, который писал книги на все возрасты, от малышей до подростков), устраивается поудобней, читает ее от начала до конца, да с таким удовольствием, что сразу же берет следующую книгу этого же автора, затем следующую, и так далее. Такого читателя - по первой версии нашего Круга - любой учитель назвал бы состоявшимся. Но ведь это неправильно. Однообразное чтение книг одного жанра и одного автора делает планету чтения ребенка плоской. Читатель даже не узнает (или, хуже, не захочет знать), что мир чтения - объемный, неоднородный, многогранный.
Читатель, живущий на плоской планете, будет сопротивляться любому приглашению за пределы привычной территории, потому что на границе его мира его ждут страшные опасности. Одна из них - Скука. За ней - Трудности. И наконец - Страх Переутомиться (а вдруг путешествие "за границу" моего мира - если там вообще что-то есть! - никогда не кончится?). Есть и многие другие страхи, очень хорошо знакомые взрослому, который помогает и вдохновляет ребенка на чтение.
"Я не смог дочитать первую страницу/первую главу до конца".
"Эта книга - просто не мое".
"Здоровая какая! Не осилю".
"Не нравится обложка/название/автор/аннотация/твердый переплет/тонкий переплет/шрифт/бумага/на ощупь/на запах".
"Картинок нет/картинки не нравятся".
"Очень много сложных слов".
"Времени нет".
И так далее.
Как изменить человека и переселить с его плоской планеты в объемный, более того, - межгалактический мир? Как превратить узкий и ограниченный круг чтения в ничем не замкнутую мыслительную спираль, которая перенесет нас в многогранный мир литературы?
Все эти вопросы мы, исследовательская группа, задали самим себе. Мы ведь ничем не отличались от своих учеников. Выросли в обычных рабочих семьях с достатком ниже среднего. Ходили в обычную школу, где, как и во всякой школе, были самые разные учителя - от талантливых до некомпетентных. Кто-то из нас пришел к книгам поздно, кто-то с детства читал запоем. Кто-то жил на той самой плоской планете, а потом изменился.
Может, на наших разных путях были общие заметные вехи? Может, нам всем помогло измениться что-то одно? И вообще, мы изменились? Стали разносторонними читателями? И почему мы продолжаем двигаться вперед?
В наших ответах мы сразу нашли общее начало.
С детства на нас влияло (и продолжало влиять) всё, что нравилось значимым для нас людям. Мы прислушивались к их отзывам о книгах и сами взялись за чтение только потому, что кто-то нас вдохновил своим рассказом о книге. А еще на нас повлияло то, что мы сами когда-то сказали о прочитанном.
Услышанное от других и сказанное нами со временем стало сутью прочитанной книги. В диалоге о ней мы получали нужную информацию, черпали силу и желание выходить за привычные границы и исследовать мир дальше. Мы в точности помнили слова значимых для нас людей (учителей по большей части). И хорошо запомнили моменты в беседе, которые подняли нас по литературной спирали еще на один виток вверх.
Вы так же можете задать себе и своим коллегам те вопросы, которые мы адресовали себе. Будет ли ваш опыт похож на наш?
Конечно, не всякий разговор - и не с каждым собеседником - будет конструктивным. Нам нужно было понять, что делает обсуждение книги интересным.
Мы прислушались, как люди обсуждают книги между собой, и изучили теорию чтения и теорию читательского отклика. И чем дальше, тем сильнее убеждались, какую важную роль играет беседа о книге даже в жизни самого искушенного читателя, не говоря уж о центральной роли такой беседы в жизни ребенка, только начинающего читать. (Разве может ребенок стать читателем, если ему не советовали, какую книгу выбрать, и не объясняли, что там такое написано на полях, что прочитать не получается?) Вот что однажды написал мне по этому поводу мой коллега Стив Бикнелл:
"На нашей последней встрече вы сказали: "Акт чтения совершается в акте говорения о прочитанном". Я просматривал заметки, которые делал по ходу своих бесед с детьми, и всё время вспоминал слова восьмилетней Сары, застенчивой, надо сказать, девочки: "Мы не знаем, что думаем о книге, пока о ней не поговорим"".
Сара верно подметила суть нашего метода, хотя мое заявление о том, что акт чтения находится в центре акта говорения, было скорее смелым, чем правильным.
Обратите внимание, как люди говорят о книге. Их разговор никогда не будет следовать по четкой траектории, но поводов начать его, как правило, не больше трех.
3. Три повода поговорить о книге
Повод поделиться радостью
Обычно разговор о книге начинается, когда хочется поделиться радостью: "Мне тут такая потрясающая книга попалась! Читал?"
Вариантов начать такой разговор много, вариантов продолжить - еще больше. Если собеседник книги не читал, он спросит: "О чем она?" Но как отвечать на это "о чем"? Большинство просто опишет сюжет, героев, место действия. О смысле почти никто не скажет. Стандартный ответ: "В этой книге три мужика решили поплавать на лодке, а потом…" Вряд ли кто-то начнет свой рассказ так: "Это роман о том напряжении, которое чувствуется во многих семьях постфеминистской эпохи". Люди не извлекают смысла книги сразу, как это делает критик, а ограничиваются пересказом сюжета и говорят, что им понравилось в книге, а что не понравилось, будь то содержание (персонажи, место действия) или форма (особенности повествования).
Если собеседники книгу читали, тогда они начнут делиться впечатлениями: "А тебе понравился тот эпизод, где…" или "Я так смеялся, когда…"
Рассказывая о своем впечатлении, человек не формулирует смысл книги и не рассуждает о многозначности сюжета, пока не услышит того, что о книге скажут его друзья. Другими словами, смысл произведения возникает уже в диалоге и не является предлогом этот разговор начать. В формальной академической дискуссии все происходит как раз наоборот.
О чем будут говорить друзья, прочитавшие одну книгу?