Собственно, незнание ответов на эти два сакраментальных вопроса – "что делать?" и "с чего начать?" – и характеризуют первый этап.
Как преодолеть первый этап?
Для начала поймем? в чем главная проблема этого этапа?
В ощущении дикой паники.
Абсолютно верно. Значит, для того чтобы его пройти,-надо успокоиться.
Легко сказать. А как?
Давайте подумаем: что паника любит и чего она боится?
Паника очень любит фантазию. Собственно говоря, она и возникает, потому что, сидя в недвижной машине, вы очень хорошо представляете, как она сейчас поедет, врезаясь в другие автомобили и сбивая буквально всех людей. А какой ужас воображает себе неумелый повар вместо блюда?
А чего паника боится? Паника боится дела. Недаром говорят: "Глаза боятся – руки делают". Для того чтобы исчезла паника, довольно нелепо уговаривать себя успокоиться. Нелепо и глупо.
Для того чтобы исчезла паника, надо как можно быстрей переходить ко второму этапу.
Только действие уничтожает боязнь этого действия. Любой человек знает: второй раз делать что-то гораздо легче, чем первый. Понятно, что панику убивает опыт. Но опыт – это не яблоко, которое вдруг падает вам в рот. Опыт – это то, что приобретается постепенно. И когда вы во второй раз садитесь в машину или вторично приступаете к борщу, – это значит, как ни парадоксально, что вы уже приобрели некоторый опыт.
Чем раньше вы начнете приобретать опыт, тем быстрей отступит паника.
И тем быстрей наступит второй этап обретения ремесла.
ВТОРОЙ ЭТАП. Осознанная некомпетентность.
Это самый сложный и самый главный этап. Если вы его преодолеете, считай, дело сделано.
Вот вы начали, скажем, вести машину. Вот тут-то и начинается та паника, в сравнении с которой паника первого этапа – ерунда. Вы уже понимаете, что надо сделать, например, чтобы машина начала движение. И это хорошее понимание, хороший вывод. Но рядом с ним возникают печальное понимание и ужасный вывод: вам начинает казаться, что вам никогда не удастся нормально тронуться на машине. Самое ужасное, что возникает ощущение: тронуться головой – удастся легко, а на машине – никогда!
На этом этапе проявляется ваш характер или его отсутствие. Подлинные трудности в освоении ремесла наступают не тогда, когда вы не знаете, что делать. А когда вы очень хорошо и точно понимаете, что надо сделать, но так же хорошо и точно осознаете, что не сделаете этого никогда.
Как преодолеть?
Первым делом надо запомнить как "Отче наш" (и даже лучше): нет на земле такого ремесла, которого бы человек при желании не мог бы освоить.
Миллиарды людей умеют варить суп и водить машину. И брать интервью в повседневной жизни, кстати, тоже умеют миллионы. Вы что глупей, хуже, несообразительней?
Да, я глупей, хуже, несообразительней!
Это комплексы, дорогой друг. Надо с ними бороться. Конечно, почетно быть самым тупым из миллиарда, но это то звание, которое надо заслужить, уж простите. Чаще всего ответ "я хуже всех", означает другое: "я всех ленивей".
Это да. Это возможно.
Как победить?
Понятно как. Во-первых, запретить себе любые сравнения. Глупость несусветная говорить: вот у этого получается лучше, чем у меня. Значит, я – такой весь из себя неудачливый и тупой.
Во время освоения любого дела сравнение с кем-либо бессмысленно и даже вредно. Тут надо сравнивать себя... с самим собой.
Как это?
Просто. Сравнивать свои достижения не с достижениями других, которые все делали быстрей и качественней, а со своими собственными достижениями. Надо быть для самого себя добрым учителем: замечать не промахи, а победы. Не забывать себя хвалить. Когда вы осваиваете любое ремесло, перехвалить себя невозможно: обязательные неудачи и промахи не позволят вам зазнаться.
Будьте к самому себе добрей. Поддерживайте самого себя, и дело двинется.
Ну, а во-вторых, уж извините, я все о том же: надо работать.
Не устану повторять, даже если буду выглядеть занудой: любая паника уничтожается действием.
А если я делаю, делаю, а ничего не выходит?
Так не бывает. Если делаете – в конце концов получится. Вы же осваиваете ремесло, то есть то, что подвластно любому человеку.
Однако не надо торопиться. Навыки любого нового дела всегда осваиваются постепенно.
Вы ни с кем не соревнуетесь в скорости. Даже с самим собой. Постепенно у вас получится обязательно. Ведь у всех же получалось.
И наградой вам будет наступление третьего этапа освоения ремесла.
ТРЕТИЙ ЭТАП. Осознанная компетенция.
Это действительно награда. У вас стало все получаться! Это приз за все те мучения, которые удалось преодолеть!
Да, вы все делаете медленно. Да, варя суп, вы все время сверяетесь с поваренной книгой: кладете ровно столько мяса или картошки, сколько написано в рецепте, вы держите в руках секундомер, вы дико нервничаете – но у вас получается!
И машина едет! Пусть вы каждый раз повторяете фразу: "Медленно отпускаешь сцепление и плавно нажимаешь на "газ", но машина трогается. Неуверенно, дергаясь, но двигается. А потом едет!
Вы видели когда-нибудь, как идет малыш, только что научившийся ходить? Он движется предельно осторожно, как бы приказывая своей ноге – иди ты, а потом другой – теперь ты... Он идет медленно, но идет!
Этот этап наступает в тот счастливый момент, когда ваш опыт дает новое качество вашему делу.
Именно когда наступает третий этап, становится ясно, что первые два были не напрасны.
Главное на этом этапе – приобретение навыков. Сначала вы фиксируете их. Как сказал мне замечательный Андрей Кончаловский:
– Когда вы только начинаете водить машину, каждый поворот – событие.
Но постепенно ремесленные навыки становятся автоматическими.
Как преодолеть?
А третий этап преодолевать не надо. Он преодолеется сам.
Рано или поздно он сам по себе, мягко и ненавязчиво, перетечет в этап четвертый.
ЧЕТВЕРТЫЙ ЭТАП. Неосознанная компетентность, или мастерство.
Это когда забыты все теории, когда вы делаете все автоматически, когда вы в своем деле абсолютно свободны.
Только мастерство, которое вы приобрели, осваивая ремесло, дает ощущение свободы.
Снова позволю себе поэтическую цитату. И снова из потрясающего поэта, на этот раз Владимира Соколова. Вот как он пишет о Лермонтове:
В который раз стихотворенье
По швам от страсти не рвалось.
Он думал: это постаренье!
А это зрелостью звалось.
Так вновь сдавалось вдохновенье
На милость разума его.
Он думал: это постаренье,
А это было мастерство.
Когда я читаю лекции о том, как брать интервью в повседневной жизни – студентам ли или просто желающим – меня непременно спрашивают: разве возможно все время контролировать себя? И вообще: в чем дар стрелы? В том, чтобы информацию получить или в том, чтобы себя контролировать?
Вот вы берете интервью, – говорят мне. Например, по телевизору. И вы вот так все время себя контролируете? Но, если так все время себя контролировать, значит, надо сосредоточиться на себе? А если сосредоточиться на себе, то как же одновременно сосредоточиться на собеседнике? Вот эта самая ваша стрела – она на другого человека направлена или на вас?
Отвечаю. Нет, не контролирую.
Значит, вы – мастер.
Не знаю. Но надеюсь, профессионал. Надеюсь, что в деле "брания" интервью я нахожусь на четвертом этапе. Когда человек освоил ремесло интервью – как, впрочем, и любое другое – ему не надо себя контролировать. Стрела направлена на собеседника. А все, что необходимо для хорошего интервью, делается автоматически. Как бы само по себе.
К слову сказать, идет ли речь об умении водить машину, готовить борщ или брать интервью, можно легко себя проверить, то есть понять, на каком именно этапе освоения ремесла вы находитесь и, соответственно, какие задачи вам предстоит решать. Это не только интересно, но и полезно. Один человек может сразу оказаться на четвертом этапе – чудесно! Другой будет карабкаться от первого. Самое главное помнить: докарабкиваются все. Каждый.
Не устану повторять: ремесло – такое дело, которое под силу всем, каждому, любому.
И если бы я не был уверен, что каждый – и вы!!! – человек может научиться общаться, может научиться брать интервью, – чего б я тогда затевался с этой книжкой?
Все, что вы уже здесь прочли и еще прочтете, пишется для того, чтобы вы, вы, конкретный читатель книги, как можно быстрее и с наименьшими потерями преодолели три этапа освоения ремесла и пришли к четвертому.
Если вы в это поверили, то мы можем легко перейти к конкретным советам, как вести себя во время интервью.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ,
главные герои которой голос и тело
Вот, например, вы входите в комнату. А там – начальник или, скажем, любимая. Без разницы.
Послушайте, автор, Вы немножко утомили уже одним и тем же примером про начальника и любимую. Ничего другого, что ли, придумать не можете? И потом – как это "без разницы"? Если для вас между любимой и начальником нет разницы, мне вас искренне жаль.
Я часто использую один и тот же пример, потому что он мне кажется хорошим и показательным. В данной книге у меня нет цели продемонстрировать свою фантазию. А "без разницы" в данном случае – не вообще, а в данном случае, – потому что и в том и в другом случае вы нервничаете.
Это правда.
И голос ваше волнение выдает – он, гад, первый показатель нервозности. Знаете такое выражение "голос предательски дрожал"? Так вот он, голос, чего только предательски не делает – и дрожит, и кричит, и задыхается. Ваш вроде голос, а не хочет вам подчиняться, и все тут.
Что делать?
Во-первых, знать, что такая проблема существует. Надо понимать: в начале разговора или в какие-то острые моменты беседы именно голос может вас выдать.
Поэтому, прежде чем войти в кабинет к начальнику...
... или к любимой...
Вот именно... Прежде чем приступить к важному интервью, имеет смысл пару-тройку раз вздохнуть, перевести дыхание. Надо использовать то самое правило одной минуты не только для того, чтобы собраться с мыслями, но для того чтобы собраться...
... с духом?
Нет, не с духом, а с дыханием. Опять же есть обширная литература про великую роль дыхания в нашей жизни. Кому надо – те почитают. Мы же ограничимся выводом одним, однако важным: дыхание надо налаживать.
И если на первых минутах разговора вы сами услышите, что голос вас не предает, что вы говорите спокойно и уравновешенно – это верный признак того, что вы готовы к разговору.
А если – нет?
Подышите, переведите дыхание. Это, к слову сказать, может помочь установить контакт. Если ваш собеседник видит, что вы волнуетесь, то, как правило (если, конечно, он не совсем отмороженный тип) он вас поддержит.
Ну а если у меня голос, как говорится, "громкий, но противный", мне что делать?
Должен сказать вам с большевистской прямотой: человек не знает, какой у него голос.
Как это не знает? Да я свой голос всю жизнь слышу!
Смею вас уверить: то, как слышите свой голос вы, и то, как слышат его другие люди – это, как говорят в одном южном портовом городе, две большие разницы.
Все слышат ваш голос не так, как вы.
Почему?
Понятия не имею. Но это – факт. Именно поэтому вы не в состоянии осуждать свой собственный голос. Равно как и любить. И не надо, извините, "париться" по поводу того, что ваш голос нехорош.
Поэтому, когда мы говорим о роли голоса во время интервью, мы говорим, скорей, об интонации. Думать надо не о красоте вашего голоса, а именно – о тоне и интонации.
Кстати говоря, тон и интонация играют решающую роль, когда вы договариваетесь об интервью по телефону.
Ну наконец-то совет профессиональным журналистам!
Почему же? Не только. Например, по телефону вы договариваетесь о встрече с учителем своего ребенка. Или назначаете деловые переговоры. Или даже впервые звоните девушке, с которой вам очень хочется встретиться.
Когда я был молодым журналистом и работал в "Комсомольской правде" и "Собеседнике", я регулярно звонил известным людям с просьбой дать мне интервью. Я очень хорошо помню, как противно, когда тебе отказывают. Помню, как я – юный совсем корреспондент "Комсомолки" – впервые получил задание взять интервью у звезды. Я достал "Справочник Союза кинематографистов" и принялся звонить. Начал я с начала, то есть с буквы "А". Согласился лишь Игорь Владимирович Кваша. А все остальные – между "А" и "К" – отказывали: кто вежливо, а кто и весьма по-хамски. Поэтому нынче, когда с подобными просьбами стали названивать мне, я, как правило, соглашаюсь. А если и отказываю, то только потому, что мне категорически не нравится голос в телефоне. Не звучание этого голоса, а именно – интонация и тон.
"Что же мне не нравится?" – подумал я, когда стал работать над этой книгой. Судьба тут же благосклонно подарила мне пару-тройку примеров, и я понял, что более всего раздражает.
Хамство?
Нет. Если человек звонит договориться об интервью и хамит – это диагноз, эдакий признак сумасшествия. Раздражает поспешность, ощущение того, что собеседник обращается к тебе между какими-то иными, более для него важными, делами.
Если вы хотите договориться с человеком о беседе, он должен быть уверен, что в этот момент он для вас – самый главный человек на земле.
И это передается именно тоном и интонацией. Словам типа: "Я давно хотел поговорить именно с вами" или "Вы – любимая учительница моего сына" – никто не поверит.
Мы живем в мире суеты. И поэтому спокойный, уравновешенный голос в телефоне вызывает доверие и заинтересовывает.
А мы чего делаем, суетливые? Мы относимся к необходимости договориться о встрече как к делу, которое надо сделать как можно быстрее. Мы налетаем на будущего собеседника, пугаем его, и он либо отказывает нам, либо, если он не имеет такой возможности, начинает относиться к нам с осторожностью. То есть перед началом беседы собеседник уже относиться к нам негативно – а оно нам надо?
Итак, ни в коем случае сами не оценивайте свой голос и не переживайте, что он плох. Ваша задача – и договариваясь о встрече, и начиная ее – постараться выстроить доверительную, спокойную интонацию. Добиться того, чтобы голос вас не предавал.
И вот интервью началось. Ваш голос вас не предал. Все хорошо. Но теперь – вот ужас-то! – вас могут подвести руки, ноги и даже туловище.
Это что ж такое получается: глаза, руки, ноги и даже туловище обязаны вести себя во время интервью каким-то особенным образом?
Не то чтобы обязаны, но они – и руки, и ноги, и глаза, и даже такое немаленькое, как у автора книги, туловище – всегда себя как-нибудь да ведут. Конечно, можно предоставить, скажем, тело самому себе, что мы чаще всего и делаем. Но надо иметь в виду, что оно все равно будет подавать всякие знаки вашему собеседнику, поэтому лучше подчинить тело разуму.
Стоп.
Что случилось?
"Предоставить тело самому себе" – звучит пародийно.
А по сути верно. Тело – повторю – всяко подает знаки. Даже термин такой есть, между прочим, вполне научный: невербальные формы общения.
Чего-чего?
Герой одной из пьес Мольера был потрясен, узнав, что у человека нет выбора: он говорит или прозой, или стихами, и больше никак. Вы, возможно, тоже удивитесь, если я скажу: люди тоже общаются либо вербально, то есть с помощью слов, либо невербально, то есть без слов.
Но! И это важно! Вербальное общение происходит, только если вы произносите слова, а невербальное – всегда, потому что тело – приходится повторить в третий раз – всегда подает собеседнику какие-нибудь сигналы.
Человек считывает информацию с положения рук, ног, всего тела даже в том случае, если он понятия не имеет о том, что значит словосочетание "невербальные формы общения". Такое считывание происходит механически, на подсознательном уровне – оно заложено в нас природой.
Самый простой пример. Если собеседник сидит, скрестив руки и ноги, вы подсознательно испытываете к нему недоверие, понимая, что он от вас защищается.
Во время интервью состояние тела вашего собеседника – барометр беседы.
Вот это да! Красиво, но непонятно.
Попробую объяснить.
Как вам кажется, когда человек ерзает на стуле?
Когда ему неудобно сидеть.
Конечно, если человека посадить на стул со вбитыми гвоздями, он будет ерзать. Тут уж не поспоришь. Но все-таки человек мается и дергается в двух случаях: либо когда волнуется, либо когда ему скучно.
Значит, если вы заметили, что ваш собеседник сидит неспокойно...
... то ему либо скучно, либо неспокойно. Здорово!
Если человек, с которым вы говорите, все время хочет сесть поудобнее, значит, ему либо скучно от ваших вопросов, либо – беспокойно.
Вывод-то каков?
Вывод прост: заметили, что собеседник заерзал, – получили важную информацию. И дальнейшую беседу ведете, исходя из нее.
Нервничает? Вопрос к собеседнику: "Почему?" Что такое вы сказали, что заставили его занервничать? Надо попробовать выяснить.
Скучает? Тот же вопрос "почему?", но уже адресованный к себе любимому. Значит, пришло время резко менять направление разговора: скучающий человек не может предоставить никакой полезной информации.
Предположим, ваш собеседник не читал моей книжки...
Нет, это даже трудно себе представить...
Шутка удалась. Итак, он не читал этой книги. И вообще ни одной книги про вербальные и невербальные формы общения в руках не держал. И вовсе ни одной книги в глаза не видел, даже телефонного справочника. И в принципе читать не умеет. Но даже в этом трагическом случае его тело будет барометром беседы.
Кстати, это относится и к состоянию вашего собственного тела.
Оно что, тоже барометр?
Конечно! Вам неуютно сидеть в мягком кресле? Вы нервничаете? Невозможное дело: ваша нервозность немедленно передастся собеседнику.
А если все-таки...
А если все-таки психуете – возьмите себя в руки.
А если...
А если не получается, то в книге будет целая небольшая, но важная глава, в которой мы поговорим о том, как совладать с нервами во время интервью. Сейчас не будем отвлекаться.