Некоторые исследователи (Л. Н. Осьмакова) полагают, что интерес Тургенева к таинственным явлениям человеческой психики, следствием чего и появились "странные" произведения, случился в период шестидесятых-семидесятых годов XIX века, на который пришелся расцвет интереса к естествознанию, медицине, экспериментальной физиологии и психологии. Писатель посещал лекции известного нейрофизиолога Сеченова, лечился у французского психиатра-невролога Шарко с которым вел продолжительные беседы на психиатрические темы. Но что-то подтолкнуло писателя проявить свой интерес к тайнам разума и безумия? Не свой ли собственный опыт психопатологических переживаний?
Возьмем для анализа только некоторые произведения. Не будем подробно останавливаться на "Странной истории", где речь идет о дворянской девушке, сбежавшей из семьи с "божьим человеком" (шизофреником), на произведении "Рассказ отца Алексея" с классическим описанием развития прогредиентной шизофрении, на рассказе "Отчаянный", где прообразом спившегося помещика, ставшего бродягой с жаждой самоистребления, тоски и неудовлетворенности, послужил двоюродный брат писателя – Алексей Тургенев, а остановимся на трех программных произведениях: "Призраки", "Песнь торжествующей любви", "Клара Милич". В этих произведениях наиболее полно отражены психопатологические переживания писателя.
В самом первом произведении "Призраки", законченном в 1864 году, когда писателю было 46 лет, Тургенев описывает полеты над землей с таинственной девушкой Эллис, будто бы когда-то ранее им виденной. Полеты происходили в течение 3 дней, днем же автор мог спокойно работать. Эллис явилась в первую ночь, возникнув из пятна лунного света на полу. "Она показалась вся, как бы соткана из полупрозрачного молочного тумана – сквозь ее лицо мне виделась ветка, тихо колеблемая ветром, только волосы да глаза чуть-чуть чернели, да на одном из пальцев рук блистало бледным золотом узкое кольцо". С Эллис автор летал над Италией, видел Рим, вызывал Юлия Цезаря, слышал крики легионов, ощущал запах померанцев, видел красавицу и слышал ее пение.
Над островом Уайт бушевало грозное, разъяренное море, оно вздымало, яростные волны и производило шум, плеск, визг, скрежет. Он чувствовал при полете вытье, свист ветра в волосах.
В дальнейшем полет происходил над Волгой – он слышал пение, видел миганье огоньков, барки, берега реки. Видел, как после крика "Сарынь на Кичку", на него шел Степан Тимофеевич Разин. Полеты происходили и над Парижем, Германией, Петербургом. Он ощущал поцелуй Эллис как "мягкое тупое жало".
Затем возникло ощущение непреодолимого ужаса – надвигалось нечто.
"Это Нечто было тем страшнее, что не имело определенного образа. Что-то тяжелое, мрачное, изжелта-черное, пестрое, как брюхо ящерицы – не туча, не дым, медленно, змеиным движением, двигалось над землей… Теплым, тлетворным холодком несло от нее – от этого холодка тошнило на сердце и в глазах темнело, и волосы становились дыбом… Эллис в ужасе вопила, полет превращался в кувыркание. За ними тянулись отделившиеся от ужаса "длинные волнистые отпрыски", словно протянутые руки, словно когти… Громадный образ закутанной фигуры на бледном коне (Апокалипсис? – В. Г.) мгновенно встал и взвился под самое небо".
Автор лишился чувств, а когда очнулся, увидел возле себя живую Эллис, которая подарила ему предсмертный поцелуй с "кровяным запахом". "Прощай, прощай на век", – сказала она – и все исчезло. После пережитого болезнь стала подтачивать автора этой исповеди, болела грудь, кашель, бессонница, все тело высохло, лицо стало желтым, как у мертвеца, но еще долго при разговоре о смерти появлялись пронзительно чистые и острые звуки. "Они становятся все громче, все пронзитель ней…и зачем я так мучительно содрогаюсь при одной мысли о ничтожестве", – заканчивает автор свое фантастическое переживание.
В "Песне торжествующей любви", написанной за год до смерти, Тургенев живописует некий "любовный треугольник", возникший между двумя друзьями Фабием, Муцием и красавицей Валерией. Девушка предпочла Фабия, а Муций уехал скитаться по восточным странам. Вернувшись через несколько лет, он приемами колдовства, гипноза и игре на "волшебной флейте" "Песни торжествующей любви" доводил Валерию до состояния сомнамбулического транса, и сам впадал в него. Фабий, не вынеся мук ревности, заколол Муция кинжалом, но магические заклинания слуги-малайца воскресили Муция, после чего он не простившись, уехал. Фабий и Валерия зажили счастливо, но вдруг однажды Валерия, играя на органе, поняла, что из под ее пальцев льются звуки "Песни торжествующей любви" и почувствовала трепет новой зарождающейся жизни.
Вот таков сюжет. Как будто не очень странный, если не считать мистических откровений автора, но поражает здесь мастерское описание сомнамбулической стадии гипноза.
Жуткое впечатление произвела на читателей середины 70 годов XIX века повесть "Клара Милич", последнее произведение писателя, законченное за несколько месяцев до его смерти. Это сейчас, когда литература и телевидение заполнены чудовищными монстрами, вампирами всех мастей во главе с его сиятельством графом Дракулой и милым юношей Франкенштейном, когда привидения уничтожаются из огнеметов, то предсмертное произведение Тургенева можно сравнить с доброй сказкой про домового.
О чем же речь?
Молодому человеку Аратову на одном балу приглянулась девушка Клара Милич, талантливая актриса (чем-то по облику похожая на возлюбленную Тургенева Полину Виардо), с которой Аратов обменялся пламенным взглядом. Через некоторое время он получил от Клары записку, где ему назначалось свидание. Клара объяснилась Аратову в любви, а он поступил с ней также как Онегин с Татьяной. Вскоре Клара, обманувшись в лучших чувствах, прямо в театре во время представления приняла смертельный яд. В дневнике актрисы Аратов нашел записи о себе, о том, что он должен был спасти Клару. С тех пор чувство вины перед Кларой не оставляло Аратова. Актриса ежедневно стала появляться перед ним, но не во сне. Аратов слышал ее голос, чувствовал прикосновение. В предпоследнюю перед смертью Аратова ночь Клара его поцеловала. На смертном одре Аратов бормотал о заключенном с Кларой браке, о том, что теперь знает, что такое наслаждение.
Тетке, ухаживавшей за ним, он сказал перед смертью: "да разве ты не знаешь, что любовь сильнее смерти? Смерть, смерть, где жало твое? Не плакать, а радоваться должно, так же как и я радуюсь!"
Мое простое и несколько примитивное изложение "странных", "таинственных" произведений Тургенева заняло довольно много места, но это было необходимо для более полного психопатологического анализа.
И. С. Тургенев предстает перед психиатрическим взором как личность с мозаичным складом характера.
Стержневым синдромом является депрессия с ипохондрическими и фобическими переживаниями, проходящая красной нитью через всю жизнь писателя; кроме того, мы наблюдаем также истероидные черты – актерство, демонстрации, фатовство, кокетливость, предпочтительно проявляющиеся в дамском обществе. Все это, несомненно. Но что же это за зрительные и слуховые галлюцинации, особенно преследовавшие писателя за несколько лет до смерти и детально описанные в его "странных" произведениях.
Ведь зрительный галлюциноз – это проявление никак не эндогенного заболевания, а заболевания экзогенно-органического. Вспомним о том, что у Тургенева с малых лет и до конца его дней, теменная область мозга (большой родничок) была закрыта только апоневрозом и кожей. Даже в 1881 г. он говорит Я. Полонскому: "Да и какой ждать от меня силы воли, когда до сих пор даже череп мой срастись, не мог. Не мешало бы мне завещать его в музей академии. Чего тут ждать, когда на самом темени провал. Приложи ладонь – и ты увидишь". А в детские годы, даже случайное прикосновение к темени вызывало обморок и конвульсии. А что это был за приступ в 12 летнем возрасте, из которого писатель вышел обновленным, что это были за состояния, когда у писателя во время "актерства" искажалось лицо, подергивались лицевые мышцы, рот вело набок и чуть ли не судороги взора появлялись? А В. Белинский описывает пароксизмы – "припадки", сопровождавшиеся судорогами в груди, расчесавшем тело до крови, происходящие на фоне ясного сознания. Кроме того, описываются приступы "мигрени", заставлявшие писателя использовать нюхательную соль. Сам он отмечает – что бывают состояния, когда в "затылке что-то сдирается", будто бы "вилками выталкиваются глаза", обонятельные галлюцинации тоже имели место, так он говорил Э. Гонкуру: "Знаете, в комнате иногда бывает едва заметный запах мускуса, которого никак нельзя выветрить, истребить…ну вот вокруг меня есть какой-то запах смерти, уничтожения, разложения".
В 1863–1864 годах Тургенев перенес четко очерченный онейроидный синдром, ярко описанный в "Призраках".
Онейроидный синдром (БМЭ, 1961, т. 21) – разновидность нерезкого сновидного помрачения сознания, характеризующийся яркими видениями и обильными фантастическими переживаниями. Впервые описан Майер-Гроссом в 1924 году.
Переживания, в которых действующим лицом является сам больной, сопровождаются отрывочными бредовыми толкованиями. Они нередко усложняются иллюзиями, императивными галлюцинациями и психосенсорными нарушениями.
Больные созерцают себя в этих видениях будто бы со стороны. Они являются свидетелями каких-то чудовищных катаклизмов на Земле и в иных мирах, путешествуют во времени, летают над Землей и в Космосе, перед ними разворачиваются панорамические картины прошлого, исторические битвы, вторжение марсиан и других иногалактических пришельцев. Больной производит впечатление человека, погруженного в состояние экстаза, экзальтации. Психомоторное возбуждение проявляется редко, чаще всего это слабая попытка бежать, наблюдается вздрагивание. На лице у него в это время легкая гримаса испуга, вскоре сменяющаяся зачарованно-блаженной маской и легкой эйфорией. Сознание сужается, но в контакт больной вступает, иногда после легкого тормошения и вновь погружается в свои сновидные грезы. Иногда онейроид носит осциллирующий характер и тогда обозначается как ониризм. При таком течении синдрома больной может ночью испытывать описанные психопатологические переживания, а днем сохраняет трудоспособность и контактирует с окружающими.
Так может продолжаться от нескольких дней, до нескольких недель.
Не это ли испытывал спутник Эллис (seu автор)?
Зрительные галлюцинации описываются Тургеневым и в "Песне торжествующей любви", и в "Кларе Миллич".
В конце своей жизни писатель "видел" скелеты, незнакомых женщин, двойников своих знакомых, причем на фоне ясного сознания.
Если мы обратимся к Большой медицинской энциклопедии, то там, в статье "Галлюцинации" (1961, т. 6) мы увидим описание т. н. педункулярного галлюциноза, проявляющегося зрительными галлюцинациями. Чаще зрительные образы возникают с наступлением сумерек, но могут появляться и днем – это многочисленные ярко окрашенные подвижные фигуры людей и животных иногда сочетающиеся с элементарными слуховыми и обонятельными галлюцинациями. Могут также наблюдаться и состояния ониризма. Синдром педункулярного галлюциноза описан впервые Лермиттом в 1951 году.
Если онейроидный синдром может входить в структуру кататонической шизофрении, так же, как и является проявлением экзогенно-органических психозов (органические, травматические, сосудистые, инфекционные и интоксикационные заболевания головного мозга), то педункулярный галлюциноз – это патогномоничный синдром для органического поражения ножек мозга. Зрительные галлюцинации могут возникать и при поражении затылочной области мозга.
Исходя из клинического описания продуктивных психопатологических симптомов, имевших место в течение жизни И. С. Тургенева, можно полагать наличие у него органического процесса в головном мозге (Гидроцефалия? Объемный процесс?), протекавшего благоприятно и обострившегося в последние годы жизни писателя.
Когда после смерти И. С. Тургенева, Поль Бер и Поль Реклю (хирург) взвесили его мозг, то они нашли, что он до такой степени превосходит весом наиболее тяжелый из известных мозгов, именно Кювье, что не поверили своим весам и достали новые, чтобы проверить себя.
А мозг И. Тургенева имел вес 2012 г., что почти на 600 г. веса среднего человека.
Вот – на этом мы и закончили психопатологический анализ гениального русского писателя Ивана Сергеевича Тургенева.
Литература
1. Богданов Н., Каликинская Е. Загадка мозга Тургенева // Наука и жизнь. 2000. № 11. С. 35–38.
2. Гершензон М. О. Избранное. Т. 3. Образы прошлого. М., 2000.
3. Григорович Д. В. Литературные воспоминания, М., 1961.
4. Зайцев Б. К. Собрание сочинений: В 5 т. Т. 5 Жизнь Тургенева. М., 1999–2000.
5. Мопассан Ги де. Иван Тургенев. М., 1957.
6. Новикова В. Г. Лирические повести И. С. Тургенева // Проблемы метода и жанра. Томск, 1986. С. 186–206.
7. Осьмакова Л. Н. "Таинственные повести" и рассказы И. С. Тургенева // Филологические науки. 1984. № 1. С. 9–24.
8. Островский А. Г. Тургенев в записках современников. М.: Аграф, 1999.
9. Панаева А. Я. Воспоминания, М., 1986.
10. Плессо Г. И. Депрессия Тургенева с свете психоанализа // Клинич. архив гениальности и одаренности. Л., 1928. Т.4. Вып. 3. С. 55–66.
11. Руднев В. И. Психологический анализ "Призраков" Тургенева // Клинический архив гениальности и одаренности. Л., 1928. Т. 4. Вып. 3. С. 23–33.
12. Тургенев И. С. Собрание сочинений: В 12 т. М., 1958. Т. 7, 8, 12.
13. Топоров В. Н. Странный Тургенев. М., 1998.
14. Чиж В. Ф. И. С. Тургенев как психопатолог// Болезнь Гоголя. М, 2002. С. 204–286.
Персоналии
1. Анненков П. В. – литературный критик, друг Тургенева.
2. Аксаков И. С. – русский поэт, публицист и общественный деятель.
3. Белинский В. Г. – литературный критик.
4. Боткин В. П. – русский литературный и музыкальный критик, переводчик.
5. Виардо Луи – французский критик, литератор, переводчик, муж П. Виардо.
6. Гонкур Эдмонд де – французский писатель и эстетик.
7. Гончаров И. А. – русский писатель.
8. Герцен Наталья А. – жена А. И. Герцена.
9. Ковалевский П. И. – поэт, беллетрист.
10. Ламберт Е. Е. – графиня, возлюбленная Тургенева.
11. Леонтьев К. Н. – публицист и философ.
12. Мопассан Ги де – французский писатель.
13. Островский А. Н. – русский драматург.
14. Полонский Я. П. – один из близких друзей Тургенева, поэт.
15. Панаев ИИ – издатель журнала "Современник".
16. Станкевич Н. В. – русский философ, поэт, общественный деятель.
17. Сеченов И. М. – русский нейрофизиолог, невролог.
18. Фет А. А. – русский поэт, друг Тургенева.
19. Чиж В. Ф. – профессор-психиатр Тартуского университета.
20. Шарко Ж. М. – французский невролог, психиатр, физиолог.
21. Эйхенбаум Г. М. – русский литературный критик, исследователь творчества Тургенева.
Глава VI
Morbus sacer и "подполье" сумрачного гения
"…Человек от настоящего страдания, т. е. от разрушения и хаоса, никогда не откажется"
"Ну-с, вот от этих-то кровавых обид, вот от этих-то насмешек, неизвестно чьих, и начинается, наконец наслаждение, доходящее иногда до высшего сладострастия"
Ф. Достоевский. Записки из подполья.
1. Morbus sacer
Если спросить любого старшеклассника, какой болезнью был болен русский писатель Ф. Достоевский, вам с уверенностью ответят – эпилепсией. Многие десятилетия советское литературоведение и идеология стыдливо замалчивали факт психической болезни великого писателя. В 50-е годы 20 века Достоевского в школьных программах не существовало, а когда был снят запрет на творчество писателя, то публиковались только хвалебные рецензии и панегирики.
А между тем Федор Михайлович был тяжело психически болен.
Исследованием психического здоровья и психопатологии его творчества занимались такие корифеи психиатрии как Ломброзо, Кречмер, а Фрейд сказал, что без "Братьев Карамазовых" не родился бы психоанализ.
Все без исключения исследователи и зарубежные, и советские приходят к единственному утверждению, что у писателя имел место пароксизмальный синдром, проявлявшийся не только в судорожных приступах, но и в психических эквивалентах (сумеречные расстройства сознания) и в патологии личности.
Сибирские психиатры М. Г. Усов и В. Г. Аксенов, проанализировав материалы, находящиеся в Омском областном архиве, пришли к заключению, что Достоевский страдал именно эпилепсией в классической форме. Их диагноз гласит: фокальная идиопатическая эпилепсия с височно-долевой локализацией эпилептического очага, частыми полиморфными пароксизмами, острыми психозами (дисфории, сумеречные расстройства сознания), выраженными изменениями личности комбинированного типа (эпилептоидные, психастенические, истерические черты), снижением памяти и изменениями мышления при высоком интеллекте. Вот такой диагноз. Но вычленим из этого диагноза основное – идиопатическая (с невыясненной этиологией) эпилепсия.