Часть четвертая
ГРЕХИ
34. Гордыня. "Я могла бы побежать за поворот…"
Моя знакомая никогда и ни на что не жалуется. Никому. О том, что ее уволили с работы или она тяжело заболела, окружающие узнают окольными путями и постфактум. Мария считает, что обременять своими заботами окружающих ужасно, потому что это показывает ее слабость и неспособность решить все самой и соответствовать идеалу.
Семью она тоже создала идеальную, как на картинке из жизни европейского среднего класса. Дача с лужайкой, два автомобиля в гараже. Совместные поездки в "Ашан" за продуктами на неделю, белозубая улыбка и голубой кашемировый свитер, накинутый на плечи.
Мария работала не в одной конторе с супругом, но в смежных. Поэтому множество общих знакомых не замедлили сообщить ей, что на корпоративном праздновании Нового года ее супруг выпил лишнего и уединился с секретаршей генерального директора. И не где-нибудь, а в женском туалете.
Мария действовала в своем духе. Молча собрала вещи неверного и встретила его чемоданами в прихожей. Он, конечно, сразу понял, по какому случаю, и попытался покаяться и объясниться. У меня нет сомнений, что человек он хороший, верный в целом, а происшествие с секретаршей явилось досадной случайностью под воздействием алкогольных паров. Проступок тяжелый, обидный, но и раскаивался он вполне искренне.
У меня нет также сомнений в том, что Мария его любила и считала лучшим. Более того, не представляла себе жизни вне этого брака.
Но! Она его не простила. И сказала так: "Все знают. Все будут говорить. Я не могу это себе позволить".
Не знаю что это - женская гордость, гордыня или глупость. Но современные люди очень хотят быть безупречными, по крайней мере, казаться такими. Не прощать ошибок ни другим, ни себе.
Что это было?
Ольга: Эдуард, ты, наверное, знаешь, что я сама немного такая. Мне проще завязаться в бантик, чем признаться, что у меня проблемы. Или что я обижена на кого-то. Или что чьи-то слова меня задели. Не хочу объясняться, это кажется мне унизительным. А я боюсь казаться униженной. Это гордыня?
Эдуард: Это гордыня. Превозношение себя над тем существом, которым ты являешься в реальности. Я бы привел здесь максиму Дельфийского оракула: "Познай самого себя, и ты познаешь Вселенную и богов". Гордыне противостоит познание самого себя и признание своего призвания таким, какое оно есть.
Ты говоришь, что боишься быть униженной и не хочешь объясняться. Униженными быть боятся все, в той или иной степени. Плохо, что в результате этого страха ты не можешь выразить свои радости и страдания адекватным способом. Это и есть гордыня - отрицание того, что ты являешься человеком.
О.: Не слишком ли это пафосно?
Э.: Нет, абсолютно нормально.
О.: Что такое смирение?
Э.: Ну, не раболепство. Осознание себя и адекватное выражение этого в каждую конкретную минуту. Это очень серьезно и очень сложно, но это труд, к которому каждый из нас призван. Гораздо легче спрятаться в гордыне и поставить себя выше всех.
Меня давно занимает судебный процесс над Екатериной Арагонской, когда в угоду ее мужу Генриху Восьмому их брак хотели признать недействительным. Она вела себя безупречно. Объяснила всем, кем она является. Дочерью Изабеллы и Фердинанда, испанской принцессой, женой английского короля и королевой Англии. И что она не может сказать про себя неправду.
Гордыне можно противопоставить только кропотливый труд осознания себя в мире.
О.: Давай обратимся к рассказанной мной истории. Можно ли было все решить иначе? Когда тебе изменяют, это действительно серьезно. Это предательство. Это настоящее унижение.
Э.: Унижение всегда настоящее, даже если мы его сами себе придумали.
Ты утверждаешь, что современные люди всегда хотят быть безупречными. Проблема кроется именно здесь. Нереально никогда не совершать ошибок. Наверняка их совершала героиня твоей истории Мария. Возможно, некоторые из ошибок были более тяжелыми, чем проступок ее мужа. Может даже разрушили чью-то жизнь.
О.: Ты готов простить все?
Э.: Да. Но это не значит, что мое поведение не изменится, как если бы ничего не происходило.
О.: И как нужно было изменить свое поведение Марии, если бы она простила своего мужа? Допустим, он пообещал так больше не делать. Что дальше? Надевать на него железные трусы и строгий поводок?
Э.: Просто усилить внимание, если муж для нее важен. Понять, была ли это случайность или нет. Поговорить, объясниться.
О.: И как ей взять ситуацию под контроль?
Э.: Во-первых, взять ситуацию под контроль должен тот, кто заперся в кабинете с секретаршей. И если это ему не удастся, наверное, стоит подумать о расставании.
О.: Ты можешь себе представить, что у человека могут быть принципы. Иметь принципы - это тоже гордыня?
Э.: Твоя героиня говорит: "Все знают. Все будут говорить. Я не могу себе этого позволить". Гордыня очень связана с мнением других. Она любила своего мужа, он был ей важен, но важнее оказалось мнение посторонних людей.
Между тем, она должна была про себя понять, что для нее допустимо, а что нет.
О.: Ха. А ты можешь привести пример, в котором бы ярко проявлялась моя гордыня?
Э.: Перед тем как мы начали писать эту главу, мы разговаривали о поведении твоей дочери. Я сказал, что она очень избалованна. И тогда ты сделала жест, который гордый человек делает всегда интуитивно. Сначала возвела глаза потолку, а потом опустила лицо вниз. Ты закрылась, потому что тебе было невыносимо это слушать. Если бы ты осознала ситуацию, ты бы этого жеста не сделала. Ты любишь свою дочь безумно, ты ей многое позволяла, она избаловалась до крайности, нужно срочно что-то с этим делать, но ты не знаешь что.
Смирение - это просто быть самим собой.
О.: Даже если ты плохой?
Э.: По идее, да. С этого начинается стремление к благу.
О.: Гордость - это хорошо?
Э.: Хорошо. Гордость - осознание и защита своего достоинства. Гордость и смирение весьма созвучны и предполагают благородство. Родство с благом.
О.: Я не люблю никого обременять. Это гордость?
Э.: Ты меня прости, но это тоже гордыня. Решать все самому, соответствовать идеалу, не показывать слабости.
О.: Может быть, я не хочу обременять, потому что боюсь разочароваться. Немногие хотят носить чужое бремя.
Э.: Немногие, но они есть.
О.: У тебя есть?
Э.: Есть. Те, кому я могу доверять, и мне все равно, в каком виде я перед ними предстану. Например, мой духовник.
О.: Человек остается человеком. Представляю, как бы ты порадовался, если бы я "обременяла" тебя своими проблемами каждые пять минут. Звонила ночью, открывала от дел.
Э.: Оль, ну если тебе надо, и это не твоя блажь…
О.: Мы недалеко ушли от темы?
Э.: Недалеко. Гордыня считает себя центром мира. Кстати, горделивый образ мыслей стал очень популярен в культуре именно в двадцатом веке. Может быть, поэтому мы потерпели такие катастрофы, как две мировые войны, нацизм, коммунизм. Горделивый человек, если говорить языком Ницше, находится по ту сторону добра и зла. В двадцатом веке культовыми героями стали супермены, наделенные удивительными способностями.
Как утверждал один мудрый человек, вопрос гордыни это всегда "что делать?", тогда как вопрос нормального человека - "каким быть?". Не суть действий, а образ действий.
К моей радости, это все заканчивается.
О.: Почему ты так думаешь?
Э.: Потому что Бэтмена в последнем фильме похоронили.
О.: Не стоит делать из этого глобальные выводы.
Э.: На самом деле сейчас остро стоит вопрос не как быть сверхчеловеком, а как быть человеком.
О.: А тебе никогда не хотелось иметь способности, которых нет ни у кого? Например, летать.
Э.: И что это для меня меняет?
О.: Все.
Э.: Не думаю. Возможно, мне даны способности получше. Стоит разобраться.
О.: В чем еще может выражаться гордыня?
Э.: В высокомерии. В том, что кто-то себя считает выше остальных.
О.: Люди не равны, значит повод для гордыни будет всегда.
Э.: Не для гордыни, а для взаимной гордости, что у нас всех разные таланты и мы все призваны жить в общении. Ты можешь возгордиться, что ты великая телевизионная ведущая, но если другие возгордившиеся не захотят тебе печь хлеб, лечить, шить одежду, учить твоего ребенка, тебе придется нелегко.
О.: Нелегко гордыню в себе выловить. Если ты совершил прелюбодеяние или кражу, ты знаешь, что ты это сделал. Это невозможно трактовать неоднозначно. Гордыня обычно весьма органична и вынуть ее можно только с печенью.
Э.: Критерии просты. Когда ты совершаешь действия под взглядом других, ради их одобрения - и вместе с тем смотришь на них пренебрежительно.
35. Зависть. "Мне противно, когда тебе хорошо"
Есть одно негативное чувство, которое может свить гнездо даже там, где место только любви и самопожертвованию. Это зависть.
Екатерина выросла в неполной семье, была дружна с мамой, в восемнадцать лет оказалась вдруг очень красивой девушкой со множеством поклонников. Каждого мама встречала в штыки и находила множество изъянов. И вот однажды на горизонте появился по-настоящему идеальный кавалер - красивый, умный молодой дипломат, ожидающий скорой командировки в Испанию. Он явно был влюблен, он нравился Кате, но мама находила все новые предлоги для сарказма. Пока наконец не произнесла неожиданно:
- И что они все в тебе находят?
И тут Кате все стало ясно - мама завидует. Банально завидует успехам дочери у мужчин - и вовсе не светлой белой завистью "были когда-то и мы рысаками", а тяжелой завистью соперницы.
Катя удивилась, пожала плечами, вышла замуж и уехала в Испанию. В отпуск привезла много подарков, но мама на них не смотрела, а смотрела на кольцо с бриллиантом на руке Кати:
- Он подарил?
- Да.
- А мне никто вот не подарил…
Второй раз прошел как-то легче, Катя не удивилась, а просто пожала плечами и уехала обратно.
Так случилось, что супруги не ужились, и после развода молодая женщина на некоторое время поселилась с мамой. Возник роман с другим мужчиной, отношения развивались медленно, но верно, а однажды Катя вернулась домой пораньше, мама не услышала, как открылась дверь, и продолжила разговор с подружкой по телефону:
- Конечно, завела. За ней не залежится. Но только, я смотрю, жениться на ней он не торопится.
И такое злорадство было в голосе, что даже подруга, по всей видимости, возмутилась. Мать начала оправдываться:
- А что я? Я просто говорю факты…
Катя ничего не сказала, но предпочла снять квартиру. Сейчас она снова замужем, есть ребенок, с мамой почти не общается.
Что это было?
Ольга: Поскольку о моих проблемах знают немногие, а мои успехи на виду у всех, мне часто завидуют. Я ненавижу, когда мне завидуют. Мне кажется, я могу заболеть или обжечься о пламя чужой зависти. Я считаю, что нет ничего хуже этого, и стараюсь гасить в себе даже маленькие ростки этого чувства. Но иногда мне кажется, что этой гадостью пропитана вся мировая история. Убийства, клевета, доносы и подставы - все это дети зависти. Почему именно она оказалась краеугольным камнем человеческих отношений?
Эдуард: На самом деле мы ищем не успеха или обладания какой-то вещью, славы, признания. С помощью этих вещей, в конечном счете, мы хотим реализоваться и стать самим собой. Но мы разные и призвание у нас разное. Это как в оркестре - у каждого инструмента своя партия, а вместе они создают гармонию. Но часто "скрипка" вдруг заявляет: "Я хочу, чтобы барабан играл то же самое, что и я, или я хочу барабанить". Зависть - это желание обладать чужим не потому, что это необходимо, а потому, что хочется.
О.: Ты такой интересный… Как разделить, что просто хочется и что действительно нужно? Многие хотят славы и денег, и попробуй их убедить, что это не их призвание. Я, например, считаю, что мне для самореализации необходим комфортный домик на побережье Средиземного моря. Я буду там медитировать и писать книги.
Э.: Когда человек реализуется, то определенным образом к нему придут слава и деньги. Хуже, когда наоборот.
О.: Как это у тебя благостно получается. Зависть - творец всего самого ужасного в мировой истории. Преступлений и войн…
Э.: А как же ты хочешь? Это еще когда началось? С Каина и Авеля…
О.: И поскольку все мы потомки Каина, остановиться мы с тех пор не можем… Казалось бы, это неестественно, когда мать воспринимает дочь как соперницу, однако…
Э.: Описанное тобой в какой-то мере естественно.
О.:???
Э.: Знаменитая сказка "Белоснежка и семь гномов".
О.: Да, но это не мать, а мачеха.
Э.: Любой специалист по фольклору объяснит тебе, что на самом деле в лице мачехи представлена мать в негативном свете. Мать-соперница и ненавистница.
О.: Куда же тогда бежать? Ведь это завидует не тетя Маня из Кукуево Алле Пугачевой, а родная мать родной дочери.
Э.: Бежать никуда не надо, но и деться некуда. Хотя мать должна была не завидовать дочери, но заняться собой. Насколько же нужно себя не уважать, чтобы решить, что для мужчин ценности не представляешь? Тогда надо гроб заказывать и туда ложиться.
О.: Так что с завистью делать? Закатывать в бетон, чтобы не дышала?
Э.: Для начала осознать, что это чувство есть. А потом спросить себя: "Почему ни один мужчина моего возраста не обратил на меня внимания?".
О.: А потом заказать гроб и туда лечь, потому что мужчин ее возраста, во-первых, мало. Во-вторых, им нравятся молоденькие.
Э.: Оль, молодость - еще не все в жизни.
О.: Все. Не так страшно быть дедушкой, как страшно спать с бабушкой.
Э.: Как бы мне на это ответить элегантно и согласно…
О.: …каноническому праву и своему сану.
Э.: Дело в том, что если отношения построены на критерии возраста, они долго не продержатся. Так что маме все же нужно обустраивать себя и свою жизнь.
О.: Не всякая ценность будет оценена. Как-то так. И у нас у всех есть невыполнимые желания. Очень трудно спокойно пережить, что твое заветное есть у другого, а у тебя нет.
Э.: Очень просто.
О.: А если без этого тебе счастья нет?
Э.: Откуда ты знаешь, что тебе без этого счастья нет?
О.: Чувствую. Если мне ЭТО нужно?
Э.: Так вот, сначала это должно появиться в твоей жизни, а потом ты осознаешь, что оно делает тебя счастливой. Просто пример. Допустим, утром я решил, что счастливым меня сделает непременно роза, цветущая на берегу реки Святого Лаврентия. И пошел ее искать. Это неправильно. Правильно, когда я пошел гулять, неожиданно увидел поздней осенью розу, которая еще цветет, и ощутил прилив счастья. Безусловно, надо что-то делать, в моем случае - выйти на прогулку. Но ты не можешь знать, что для тебя счастье, пока оно к тебе не придет.
О.: То есть любому из нас некому завидовать, потому что счастье - продукт индивидуальный.
Э.: Да. Если это не касается социальной справедливости. Очень большая проблема российского общества - труд многих недостаточно оплачивается, и люди не могут жить достойно. Это порождает негативные чувства и зависть в конечном итоге.
О.: Как человеку в инвалидной коляске не завидовать тому, кто ходит своими ногами?
Э.: Это опять проблема социальная. Если общество и государство сделает существование инвалидов достойным, решит их проблемы, как во многих странах мира, и зависти к здоровым будет меньше. Это касается не только материального обеспечения, но и отношения окружающих.
36. Гнев. "Пасть порву, моргалы выколю"
Самое смешное, что я иногда понимаю - я могу выколоть глаз и порвать не только пасть. Поэтому не буду рассказывать истории про гипотетических гневлицев. Самый вспыльчивый человек в моем окружении - я сама.
Классика жанра - я бью посуду. И не только. Однажды, когда мой будущий муж за мной только ухаживал, он непредусмотрительно оставил мне мобильный телефон. Свой. И ему позвонила девушка, которая тоже очень удивилась, услышав в трубке женский голос. Слово за слово, мы попытались выяснить, кто из нас действительно состоит в отношениях с объектом, а потом я на кнопку "отбой" нажала и как безвинным аппаратом в стену запущу!
Словом, никто и никогда больше по нему не говорил, но веер осколков был красивый.
Я дерусь, я трехэтажно матерюсь, я трогаю с места быстро, как гоночная машина. Ррраз - и мы уже на скорости сто километров в час, еще секунда - у нас двести.
Самое меньшее, что я делаю в гневе, это ухожу, громко хлопнув дверью.
Если анализировать ситуации, которые меня заводят, то можно выделить две большие группы. Первая - когда я вижу явную несправедливость.
Однажды я ехала в автобусе, огромный амбал нахамил старушке и толкнул ее, пробираясь к выходу. Я заорала и замолотила кулачками по спине размером с двухстворчатый шкаф. Наверное, если бы он приложил ко мне свой кулак, от меня бы осталась кровавая лужа… Но он обернулся, посмотрел мне в глаза и ничего делать не стал, просто вышел.
И увы, есть еще одна причина, по которой меня посещает ярость. Когда со мной не соглашаются и делают не так, как я запланировала. И тут больше всего страдает моя дочь, неорганизованный ленивый подросток. Учитывая, что она за словом в карман не лезет и авторитетов для нее нет, наши разборки всегда заканчиваются дикими криками и угрозами.
Очень часто про гневливого человека говорят: "Сумасшедший, но мыла не ест". В смысле, хорошо знает, на кого и где бросаться. Так вот, я "мыло ем". Мне совершенно все равно, кто передо мной. Перед глазами встает красная пелена, и я только потом понимаю, что натворила. Состояние аффекта называется.