Что это было?
Ольга: Эдуард, я не знаю, плохи ли мои особенности. В конце концов, я пока никого не убила, но иногда моя ярость помогает делать добрые дела.
Эдуард: Дело в том, что человеческой природе свойственно то, что я бы назвал самопрезентацией. А именно, насколько лично для нас важно то или иное событие, тот или иной человек, та или иная вещь. Например, если я говорю, что люблю читать, а последнюю книгу прочел в 2003 году, моя любовь к чтению под большим вопросом.
И когда человек впадает в ярость под маской отстаивания справедливости, но стоит разобраться - а на самом деле, что им движет? Ревность в библейском понимании? Приверженность принципу благости? Но такой гнев обязательно плодотворен и способен подсказать правильный путь.
О.: И такой гнев имеет право на существование? Даже в жестких формах?
Э.: В ярко выраженных, но не впадающих в реванш, месть, злорадство и злодеяние. "Я его смешаю с грязью!" - вот он, типичный мотив "плохого" гнева. Когда Бог гневается, Он не хочет смешать нас с грязью, Он хочет нам напомнить о нашем достоинстве.
О.: А посуду бить можно?
Э.: Я очень люблю мультик "Летучий корабль" и его героиню царевну Забаву… На самом деле, посуду бьют по одной причине - перенос объекта с одушевленного на неодушевленный предмет. Стене, в принципе, без разницы, летит в нее тарелка или не летит. Стена от этого не умрет. Но можно не бить посуду.
О.: А?
Э.: А вдохнуть, выдохнуть, выйти на берег реки Святого Лаврентия, крикнуть с обрыва, вернуться, начать разговор. Если разговор не получается - прекратить общение.
О.: У меня обычно бывает в обратном порядке. Отоварить, уничтожить, "выйти на берег реки Святого Лаврентия", вдохнуть, выдохнуть, спросить себя: "Что это было?"
Э.: Я сейчас скажу то, что тебя немного удивит. Иногда радикальные жесты производят эффект. Но если радикальный жест повторяется из раза в раз, он теряет свою силу и становится жестом истерички. Когда ты бросила телефон в стену и разбила его на мелкие кусочки, это был позволительный радикальный жест, потому что позволял дать понять, что происходит. Вряд ли человек быстро поменял свое поведение, но через две недели снова бросить телефон в стену было бы глупо…
О.: О, нет. Тут ты ошибаешься. Человек очень быстро поменял свое поведение.
Э.: Для тебя.
О.: Нет-нет. Мухой на следующий день поехал и объяснился с той дамой.
Э.: Значит, радикальный жест помог. Но если бы не поменял, а ты бы продолжала кидать телефонами о стену, это было бы истерично.
О.: Конечно, нет. Я бы придумала что-то новое. Но я верю в экстраординарные способы.
Э.: Не только ты.
О.: Я уверена, что нужно действовать спокойно. Как английская королева. Я каждый раз даю себе зарок, что буду леди. Но ярость сильнее меня.
Э.: Не ярость сильнее тебя - твоя история, твои травмы, твой опыт сильнее тебя. Можно сколько угодно себя убеждать, что ты английская королева, но интуитивно включится совсем другое. Я не знаю, насколько это связано с твоей личной историей, но мне кажется, что когда ребенок кричит, что-то требует и желаемое получает, у него откладывается, что криком можно всего добиться. Нужно только громче кричать.
О.: Ну да. Действительно, я известная скандалистка. Я могу это контролировать?
Э.: Можно. Не орать, а вдыхать и выдыхать. Если ты видишь что-то, что тебя раздражает, не надо сразу реагировать. Выйди из комнаты. Выпей чашку чая. Вернись и отреагируй.
О.: По большому счету, мою ярость вызывает несогласие со мной или отказ делать так, как я хочу.
Э.: Ты решила, что твоя логика - единственная возможная логика в мире?
О.: А что, разве не так?
Э.: Есть другие люди, и мозги у них тоже работают.
О.: Ты хочешь сказать, что я не самая умная?
Э.: Я не знаю. Может быть ты и самая умная, но другие тоже умные. Следовательно, даже если твое решение самое лучшее, нужно, чтобы они своими мозгами это поняли. А твоя ярость вызывает у них сопротивление: "С какой стати я должен слушать эту взбалмошную Бакушинскую?". Это не потому, что он дурак, просто у него другая логика.
О.: Эдуард, ты меня не сбивай. Тот, кто меня не понял, тот дурак.
Э.: Ты мне напоминаешь Фридриха Барбароссу, который перед выборами императора Священной Римской Империи приехал к известной женщине-мистику Хильдегарде фон Бинген. Его мучил вопрос, будет ли он императором. Хильдегарда сказала, что будет, но должен понять, что он не центр мира, вокруг которого все вращается, а тот, кто помогает людям находиться в общении. Фридрих Барбаросса услышал только первую часть послания, вторая его не заинтересовала. Как известно, это трагически закончилось.
Если все вокруг глупее тебя, давай тогда ты сама будешь писать себе сценарии, причесывать, гримировать, приглашать гостей и держать камеру.
Иногда стоит настоять на своем, но не всегда же.
О.: Но вся наша страна подвержена приступам неконтролируемой ярости. Нет ничего, что мы друг другу не обещаем. И виртуально в интернете, и реально в автобусе. Все раздражены, между людьми искрит и вот-вот взорвется.
Э.: По большому счету, каждому хочется услышать, что он единственное и неповторимое чудо. Так ты попробуй дать это человеку с улыбкой понять. Дай шанс продавцу в магазине, даже если он смотрит на тебя, как на врага народа. Иногда сойдешь за сумасшедшую, а иногда получишь непредсказуемый, но приятный эффект.
О.: А если на меня в метро кто-то прет бульдозером? Или… Вот знаешь… "Помогает выйти", пихая рукой в спину? Я впадаю в экстаз.
Э.: Говори так: "Пожалуйста, не трогайте меня, я знаю, как выйти из вагона".
О.: Представляю, что ты слышишь в ответ. Ничто так не возбуждает мою ярость, как вмешательство в мое личное пространство постороннего человека. Когда меня трогают руками. Думаю, что не только меня это бесит. Если бы мы соблюдали рамки на улице, уже меньше стало бы агрессии.
Э.: Именно. И ведь вроде страна большая, места много. Даже в Москве. Но каждый думает о себе и своем комфорте… И ты тоже. Поэтому - начни с себя.
О.: Знаешь, пожалуй, ты прав. Недавно имела опыт: женщины на почте перестали хамить, когда я им улыбнулась.
37. Уныние. Грех после смерти
Обычный человек, так уж вышло, видит образ Божий в другом человеке. В том, которого любит. И который любит его. Или притворяется, потому что истинно любящему это параллельно. Уж коли он любит по-настоящему, так верит любому притворству.
Лена очень любила мужа. У них не было детей, поэтому любовь этому молодому человеку доставалась вся целиком. И нельзя сказать, что не было "звоночков". Были. Например, молодой человек изначально был склонен приврать и выпить лишнего. Но это видели окружающие, а Лена всегда верила его объяснениям. Выпил случайно, соврал ненамеренно. Больше не буду - очень тебя люблю, люблю, люблю.
Работы не было - просто не находилось достойной такого духовного и талантливого человека. И платили мало, не стоит и тушку с дивана поднимать. Он и не поднимал - работала Лена. Удовлетворяла его потребности. Потребности, надо заметить, немалые. Он хотел хорошо и разнообразно одеваться и так же питаться, потому что деньги тлен и существуют для радости. Оно конечно, для радости. Лена радостно обеспечивала Сереженьку, отказывая себе и в косметике, и в одежде. Для милого дружка и сережку из ушка.
Потом Сереженька тяжело заболел печенью, врачи диагностировали цирроз и диагноз он воспринял подозрительно мужественно:
- Лена, мне осталось два года, спасибо тебе за все. Ты не представляешь, как ты скрасила мою короткую жизнь.
Лена взяла кредит, чтобы Сереженька мог путешествовать и увидеть мир перед смертью. Она держалась, не плакала, хотя плохо представляла, как будет жить после потери любимого. Любимого все же пришлось терять и не по причине ранней гибели. Цирроз оказался не таким коварным, как Сереженька. Через два роковых года Лена лишилась работы, снизила пансион и стала намекать любимому, что ему надо как-то ей помогать. Сереженька ударил Лену по лицу, сказал, что она страшная и ему надоела, тайком украл остаток денег в доме и смылся в Питер к другой женщине. Еще не столь изможденной материально и готовой оплачивать экзистенциальные поиски.
Лена была разрушена. Действительно, трудно поверить, что человек, для которого ты столько сделал, был вместе долгие годы, может вот так тебя предать. Ее швыряло от готовности простить его и принять обратно до обвинений себя в самых ужасных пороках. "Я страшная, я навязчивая, я противная, я лишняя", - твердила Лена. По сути, она умерла и продолжала жить после смерти в аду. Ее муж был ее миром, и она его потеряла. Лена долго не могла устроиться на работу, потому что работодатели-стервятники хорошо чувствуют мертвечину. Вообще, наши джунгли хорошо чувствуют слабость и норовят добить. У того, кто убит, отвалится большая часть друзей, а остальные будут давать мудрые советы типа: "Ну что же ты? Разве можно ради мужика? Займись пробежками и вышиванием крестиком".
Мертвые не вышивают крестиком и не бегают. Хотя иногда едят. Лена ела довольно мало, потому что у нее элементарно не было денег. Так продолжалось долгие месяцы, прежде чем она взяла в себя в руки и устроилась на работу. Кстати, отличную, с большой зарплатой. Такой большой, что Сереженька написал из Питера и попросился обратно: "Люблю, люблю, люблю! Ошибся!". Ему казалось, что Лена опять простит, раз делала так всегда. Я совру, если скажу, что, как пишут в романах, "что-то отвалилось навсегда". Любовь осталась, желание счастья, которое держал в своих руках и мог дать только Сергей, осталось. Не осталось сил пережить еще одно предательство, а что таковое последует, Лена не сомневалась.
С тех пор она живет, как Снегурочка, и боится солнечного света. Неплохо выполняет свою работу, отлично выглядит, встречается с подругами и ездит на курорты. Внутри нее лед отчаяния, о котором мало кто знает, а она делиться не собирается.
На мой взгляд, ужасно несправедливо, когда одним из семи смертных грехов называют уныние. Что пугать человека грехом, да еще смертным, если он уже умер? Есть пословица - мертвые не потеют. Ага, не потеют, но и не грешат.
Что это было?
Ольга: Мне действительно кажется странным, что уныние такой тяжкий грех. Что, человек не имеет права пасть духом среди этого ужасного мира, после того, что на него обрушивается?
Эдуард: Человек имеет право упасть духом, но не имеет права сказать: "Я здесь упал и теперь буду лежать, пусть по мне все ходят. Подниматься не хочу". Да и уныние бывает разным. Если тебе взгрустнулось на берегу моря в час заката, это не греховное уныние. Опасна отрешенность, равнодушие к происходящему в себе и вокруг, потеря надежды, цинизм. Когда говорят: "Что ни делай, ничего не исправишь и не изменишь".
О.: Ты не допускаешь, что бывают такие удары, после которых теряешь надежду и считаешь себя ничтожеством?
Э.: Дело в том, что если человек считает себя ничтожеством, он слишком много о себе возомнил. Это гордыня, хотя я не преуменьшаю ни боли, ни страданий этого человека. Жизнь устроена так, что наши ожидания могут быть разрушены и необходимо найти духовные средства для лечения ран и дальнейшей жизни. Если мы заболели, то принимаем лекарства.
О.: Не могу с тобой согласиться. Одно дело лечить грипп, а другое лечить душу. Твой мир разрушен, ты оказался в пустоте.
Э.: Даже если твоя героиня продолжала любить мужа, необходимо осознать возможность дальнейшей жизни. Очень часто за крушение мы принимаем свою раненную гордость, самолюбование, иллюзии. И славно, что эта иллюзия разбилась в тридцать лет, а не в семьдесят пять. Есть возможность выстроить нормальный мир. Можно ведь всю жизнь прожить в иллюзии, но она рухнет даже на смертном одре, потому что вдруг окажется, что пока…
О.: Пока ты умираешь, твой партнер шарит по тумбочкам в поисках ценностей…
Э.: Например.
О.: А ты не можешь предположить, что в определенный момент человек может быть вполне себе убит?
Э.: Но он физически продолжает жить. И даже если внутренне он убит, он должен найти в себе силы возродиться. Надежда как раз помогает в этом. Твоя знакомая должна понять, что она может быть доброй, любящей, великодушной, вынести этого ребенка из руин и дать ему жизнь. Твоей знакомой не стоило запираться в одиночестве, мнить себя больше, чем то, чем она является. Человека, попавшего в тяжелую аварию, не заставляют в больнице прыгать с шестом, но все-таки заставляют делать упражнения для мышц.
О.: И все же… Почему уныние это грех?
Э.: Отказ от надежды на будущее и полное безразличие. Уныние отказывается возрождаться и жить - отказывается от дара Бога. Выражаться это может как в замороженности, так и в суперактивности, стремлении заполнить свою жизнь суетой.
О.: И что в этом плохого? Отвлекает от горестей.
Э.: Излишняя активность - не выход из ситуации. Нельзя набить мусором бездну.
О.: Эдуард, скажу тебе как практик, когда происходит трагедия, лучше заполнить жизнь внешней активностью. Это гораздо более достойно, чем сидеть и лить слезы в компот. Активность не кажется мне унынием.
Э.: Однако результат один и тот же. Суперактивность, кстати, часто проявляется в социальных сетях. Пишется много, а разве стали мы лучше относиться друг к другу?
О.: Наоборот.
Э.: Встречаются ли эти люди в реальности? Проявляют ли уважение? Нет. Встают в горделивую позу? Да.
О.: Можно на это и по-другому посмотреть. Многие люди живут в маленьких поселках или не могут выйти из дома по состоянию здоровья. Социальные сети позволяют им общаться со всем миром.
Э.: Как раз эти люди очень прилично ведут себя с соцсетях.
О.: Допустим. Но что лучше - рыдать или бегать?
Э.: Одно и то же. Идут годы, а ничего не меняется.
О.: А как правильно? Сидеть и работать над своей духовностью?
Э.: Смотреть вокруг, видеть людей и понимать, что жизнь не закончилась. И не важно - сидеть или бегать.
О.: Извини, но большинство живущих в России потеряли надежду. Это здесь дефицитный товар. Но люди, которые это приняли с достоинством, не ноют и не рыдают, выглядят явно лучше. Я и сама смутно вижу хорошую перспективу, но предпочитаю занять свою жизнь суетой. Мне не кажется это грехом. Почему ты решил, что не бывает безвыходных ситуаций? Бывают.
Э.: И да и нет. Мы создаем впечатление суперсильных, а на самом деле мы, как Вавилонская башня. В конце концов падаем и погибаем под обломками. Что плохого в том, чтобы попросить участия и проявить сострадание? Высказать свою боль не стыдно.
Обычно в церковном воспитании Бог предстоит бесстрастным и бесчувственным. И голова у него гордо поднята. Крест несет мужественно, как герой советского союза. Упал, поднялся. Но Христос плачет у гроба Лазаря. А когда идет по Крестному Пути, дает Веронике утешить себя. Он не отказывается от того, что на него свалилось, но принимает глубину страдания и сострадания полностью.
Забвение никогда не было путем к освобождению и спасению. И в этом смысле подход должен быть комплексный, а не только бег на тренажере до изнеможения.
О.: Эдуард, а что плохого в легоньком цинизме? Есть профессии, которые располагают к цинизму. Например, журналист…
Э.: Легонького цинизма не бывает. Бывает просто цинизм.
О.: Я тебя расстрою. В первой десятке профессий, которым свойственен экстраординарный цинизм, есть и журналисты, и врачи… и священники.
Э.: Не удивлен.
О.: Почему?
Э.: Священников всегда называли докторами души, а лекарство может быть и ядом, зависит от дозировки.
О.: Ты начинаешь уворачиваться. Так откуда в вас цинизм?
Э.: От знания человека. Но все-таки мы можем участвовать в преподании человеку надежды.
О.: Да, но цинизм это грех.
Э.: Нет.
О.: Ты только что сказал, что цинизм это уныние, а уныние это грех.
Э.: Когда нет надежды.
О.: А у священников необычная форма цинизма?
Э.: У нас постоянно есть надежда, что прощение, примирение возможно. Что исцеление реально. И что из змеиного жала выходит не только яд, но и лекарство.
О.: Отец Эдуард, да вы иезуит.
38. Жадность. Скупой - не рыцарь
Мне не хотелось бы цветисто и долго говорить о жадности. Я просто выскажусь как женщина и со стороны женщин. Можно жить долго и счастливо с любым. В том смысле, что на каждого самого экзотического "мэна" найдется "вумен", которая сочтет его недостатки достоинствами - вкусы у всех разные.
Терпеть не стоит ни при каких условиях только алкоголиков и принципиальных жадюг. Это не лечится и это невыносимо.
Однажды меня пригласил на свидание молодой, перспективный дипломат. Ему надо было срочно жениться, чтобы выдвинуться в очень развитую страну. Знакомые дамы ахали, охали и всячески старались мне внушить, что партия нереально хороша.
Итак… Мы встретились в метро, был холодный ветренный март, он вручил мне одинокий тюльпан в целлофане и пригласил прогуляться. Через полчаса тюльпан умер от холода. Женщина, конечно, существо более стойкое, но через час и я вознамерилась умереть. Через два часа комплиментов и замерзших под носом соплей он угостил меня кофе с булочкой. Мне кажется, он решил, что все о’кей и можно приступать к главному - рассказу про то, как благоденствуют жены дипломатов в очень развитой стране.
А я представила себе картину. Одна, без друзей, без денег, без знания языка. На попечении этого галантного кавалера… Нет уж, нам и здесь хорошо.
Не думаю, что нормальная современная женщина так уж сильно рассчитывает на кошелек мужчины, тем более что иногда сама гораздо больше зарабатывает. Однако жлоб не украсит вашу жизнь - лучше одной. Так что если на свидание он приносит один чахлый тюльпан, а потом три часа зимой таскает по Измайловскому парку, потому что это очень романтично и можно наблюдать за белочками, лучше сразу подать себе стоп-сигнал.
С историями про таких "женихов" обычно блистают в компаниях. Например, я однажды слышала байку про гражданина, который пригласил девушку в столовку "Му-му", сам выбрал ей блинчики с творогом и все рассказывал, пока она давилась угощением, что место недешевое. Оцени, дорогая, широту моей души.
Словом, жадность у мужчины - это столь же отвратительно, как отсутствие личной гигиены. Учуял - беги! Не лечится.