– Ей ни к чему об этом знать. Оставайтесь на ужин, мы обсудим наше положение.
За ужином девушка сказала:
– Вы действительно не можете собрать нисколько?
Молодой человек виновато покачал головой:
– Нет.
– Тогда я дам вам сто пятьдесят унций. Я скопила эти деньги на будущее, когда уже не смогу работать. Теперь у вас есть половина, и вам легче будет достать необходимое.
Она вынула деньги из-под матраца и отдала Ли.
После ужина Ли побежал к своему другу Лю Ючану, чтобы рассказать о случившемся. Лю был сильно впечатлен поступком девушки:
– Должно быть, она сильно любит вас, если отдала все свои деньги. Я помогу вам. Думаю, что смогу занять для вас недостающую сумму.
Лю обошел всех своих друзей и собрал сто пятьдесят унций серебра. Отдавая деньги, он сказал:
– Я сделал это не для вас, а для девушки. Я тронут ее преданностью вам!
Ли побежал к Ду Вэй с деньгами и рассказал как получил недостающую сумму. Они провели ночь в радости, а на утро стали собираться в дорогу. Ду Вэй снова удивила Ли, когда показала ему двадцать унций серебра, которые припасла в дорогу:
– Это девушки, когда узнали о моем счастье, принесли мне подарки.
Услышав голоса, доносившиеся из комнаты Ду Вэй, Мадам подошла к двери и открыла ее. Как она и ожидала, здесь был студент:
– Сегодня истекает срок. Вы принесли деньги?
Ли с радостью сказал ей:
– Я как раз собирался к вам. Вот деньги.
И он стал раскладывать их на столике перед Мадам.
Лицо старухи позеленело. Наконец, она собралась с силами, взвесила серебро и сказала:
– Хорошо, идите. Но только так, как вы сюда пришли. В том, что на вас надето!
С этими словами она вытолкала их за дверь.
Был конец осени, а на Ду Вэй было лишь домашнее платье. Она сказала Ли:
– Я попрощаюсь с девочками. Нельзя уйти, не простившись с лучшими подругами. Они так много сделали для меня.
Девушки приютили их на ночь и собрали кое-какие вещи для Ду Вэй в дорогу. На следующий день все проститутки веселого квартала праздновали свадьбу Ду Вэй. Пришлось молодым людям еще раз заночевать у одной из подруг Ду Вэй. Наконец, пришло время уходить. Ли сказал своей молодой жене:
– Мой отец уже и так рассержен на меня, а теперь, когда я женился на шлюхе, и вовсе огорчится. Я не могу сейчас идти домой.
Ду Вэй успокоила его:
– Отец любит своего сына. Возможно, его гнев немного остынет, пока мы будем путешествовать. Нам нужно посетить ваших родственников и просить их, чтобы они замолвили за вас словечко перед отцом. И к нашему появлению он уже не будет так сердит.
Ли согласился.
Перед тем как оставить Пекин, они навестили Лю Ючана, который помог им с деньгами. Ду Вэй встала перед ним на колени в знак благодарности, но он поднял ее:
– Вы самая замечательная девушка, о которой я слышал.
Они провели у своего друга еще несколько дней, прежде чем выбрали благоприятный день для отбытия. Провожать их пришли несколько девушек из борделя, в котором работала Ду Вэй, и принесли ей в подарок еще немного денег. Студент выкупил свою хорошую одежду, и они двинулись в путь.
Несколько дней спустя они уже были на лодке, которая направлялась вниз по Янцзы. Была середина зимы, и воздух был кристально чист. Ночью они расположились на палубе, чтобы немного выпить и согреться. После вина Ду Вэй стала петь своим красивым голосом Винную Песню династии Юань. Слова спускались на воду и медленно плыли по течению вместе с первым утренним туманом. Девушка была счастлива.
На соседней лодке, пришвартованной в гавани, очарованный молодой человек слушал прекрасный голос Ду Вэй. Это был сын богатого купца, владельца соляных копей в Янчжоу, Ма-Сун. Как завсегдатай борделей, он сразу смекнул, что девушка поет профессионально, и решил добраться до нее, растревоженный в своих чувствах. С рассветом началась буря, и все лодки вынуждены были причалить в гавани. Ма-Сун приказал своему лодочнику притянуть лодку поближе к лодке Ли. Он открыл окно, как будто любовался снегом. Ду Вэй как раз в это время поправляла занавески в своей каюте, и он поймал ее взгляд. Пораженный ее красотой, он захотел увидеться с нею, но девушка больше не подходила к окну. Тогда ему в голову пришла одна идея – он стал петь. Ли Жи услышал пение и выглянул из окна, как и предполагал Ма-Сун.
– Привет!
Мужчины узнали друг друга, так как были из одного колледжа, и быстро подружились.
Время незаметно потекло в беседах про вино и женщин. Обоим было что вспомнить. Будучи студентами, оба они частенько посещали пекинские бордели. Ма-Сун сказал, как бы невзначай:
– Я слышал голос женщины с вашей лодки вчера вечером. Кто она?
Ли Жи был хвастлив:
– Это самая известная проститутка в Пекине, Ду Вэй!
– И как же вам удалось заполучить ее?
Ли рассказал ему всю историю, немного приукрасив подробности. Ма-Сун, выслушав внимательно его рассказ, спросил:
– Но, что на это скажет ваше семейство?
Ли продолжал хвастаться:
– Я не слишком-то об этом волнуюсь.
– И что вы собираетесь делать?
– Мы думали об этом. Сначала я прибуду домой один, Ду Вэй лучше пока оставаться в Сучжоу, пока мои родственники не замолвят за нас словечко. А когда отец больше не будет сердиться, я приведу ее домой.
Ма-Сун ничего не сказал, но его задумчивый вид заинтересовал Ли Жи.
– О чем вы думаете, дорогой друг?
– Мы только что встретились, и я не хочу быть навязчивым со своими советами.
Ли Жи настаивал:
– Да ладно вам, расскажите!
Ма-Сун сказал:
– Ваш отец – большой чиновник и беспокоится о репутации своей семьи. Он сердился, даже когда вы просто посещали бордели, так что же говорить о вашем намерении привести в дом проститутку! Что касается ваших родственников, они не будут вам слишком полезны в вашем деле и не будут подставлять себя под гнев вашего отца. Вы, конечно, можете поехать с девушкой в Сучжоу или Хачжоу, но как долго вы сможете оставаться там? Ваши деньги закончатся, и что тогда?
Ли забеспокоился:
– У вас есть какая-нибудь идея?
Ма-Сун стал его убеждать:
– Женщины непостоянны по своей природе, а проститутки особенно. У Ду Вэй было много клиентов, и сейчас она может просто использовать вас. Может, у нее есть какой-нибудь богатый клиент на юге?
Ли Жи вспыхнул:
– Это невозможно!
Ма-Сун понял, что перегнул.
– Возможно, вы правы. Но, оставив ее одну, вы рискуете. Вокруг такой красавицы сразу же появятся немало молодых людей. Вы не можете взять ее с собой и не можете оставить одну. Это ваша дилемма.
Ли был обеспокоен. Ма-Сун продолжал: – Отношения с отцом священны. Если вы огорчите отца ради проститутки, вас будут осуждать. Ваша мать будет несчастна. Вас не будут признавать родственники, и вы станете изгоем.
– Что же я должен делать?
Ма-Сун просиял.
– У меня есть кое-какие мысли на этот счет, но я не уверен, что вы послушаете меня!
Ли захныкал:
– Я буду вам очень обязан.
– Вы были далеко от родного дома больше года и потратили все ваши деньги на проститутку. Если вы вернетесь домой с пустыми руками, вы не будете иметь никаких шансов на наследство. Потому что ваш отец решит, что вы расточительны и не сможете удержать состояние семьи. Но если вы решите расстаться с вашей подругой, я дам вам тысячу унций серебра, которые вы принесете домой. Вы можете сказать, что достигли успехов и заработали эти деньги преподаванием. Я уверен, что ваш отец будет доволен. Обдумайте мое предложение.
Ли всегда боялся своего отца. Слова Ма-Суна казались ему весьма разумными, и он решился:
– Позвольте мне сначала поговорить с Ду Вэй. Я не могу просто так бросить ее.
Ма-Сун согласился:
– Обсудите с нею все. Если она любит вас, она согласится.
Они еще какое-то время пили молча, потом расстались. Ду Вэй готовила обед, когда вернулся Ли Жи. Она заметила, что муж как-то странно посмотрел на нее, а потом ушел спать, не сказав ни слова. Ду Вэй почувствовала тревогу:
– Что случилось?
Ли только вздохнул, но ничего не ответил. Посреди ночи он снова вздохнул, и девушка не выдержала:
– Почему вы со мной так поступаете? Я чем-то огорчила вас?
Ли Жи заплакал. Ду Вэй удивилась:
– Вы никогда не бывали таким печальным, хотя я знаю вас достаточно долго. У нас свадебное путешествие, и вы должны быть счастливы. Что же так сильно беспокоит вас?
Ли собрался с духом и сказал:
– Вы были так добры ко мне все это время. Но у меня очень строгий отец, он выгонит нас, и мы будем бездомными нищими. Наш брак не будет счастлив. Я встретил друга сегодня, и мы говорили об этом. Теперь я чувствую себя убитым горем.
Тревога Ду Вэй усилилась:
– И что вы намерены делать?
– Я не могу рассуждать разумно, поскольку люблю вас. Мой друг Ма-Сун смотрит на вещи со стороны и поэтому видит перспективу. Он сделал мне хорошее предложение, только я боюсь, что вы не согласитесь.
Ду Вэй удивилась:
– Кто этот Ма-Сун, и на что я не соглашусь?
Ли Жи продолжал увереннее:
– Он торговец солью и студент Имперского колледжа. Он слышал, как вы поете, вчера вечером и спросил о вас. Когда я рассказал ему нашу историю, он предложил выручить нас. Он дает за вас тысячу унций серебра. Я смогу принести домой деньги, а у вас будет дом. Но мне трудно расстаться с вами.
У Ду Вэй вырвался странный смех.
– Он, должно быть, и впрямь хороший друг, что так заботится о вас. Вы получите свои деньги, а я получу другого мужчину и перестану быть неприятностью для вас.
Слезы Ли сразу же высохли:
– Так я могу сказать, что вы согласны?
– Идите к нему завтра же утром. Вы не должны упустить такую возможность. Я перейду в его лодку!
На рассвете Ду Вэй встала, чтобы привести себя в порядок:
– Сегодня я провожаю старого клиента и принимаю нового!
Она тщательно подбирала косметику и драгоценности, надела самое роскошное платье и побрызгала свои волосы самым тонким ароматом. К тому времени, когда она закончила, Ма-Сун послал слугу спросить о решении. Ду Вэй посмотрела на Ли Жи, но тот казался довольным, и она объявила, что готова.
Слуга сказал, что Ма-Сун даст деньги, но в залог просит шкатулку с драгоценностями Ду Вэй, и она согласилась. Ли Жи сразу же получил деньги, а шкатулку вернули Ду Вэй, когда она вошла на лодку Ма-Суна.
Женщина вспомнила о чем-то и сказала:
– Ли Жи, ваши бумаги внутри шкатулки, и я хочу вернуть их вам, чтобы не возникло проблем при путешествии.
Когда открыли большую тяжелую шкатулку проститутки, все в изумлении увидели, что там полно жемчуга и драгоценных камней. Ду Вэй отдала бумаги Ли Жи и, размахнувшись, бросила целое состояние в реку. Потом повернулась к Ма-Суну:
– Вы знали, через что я прошла, но не задумываясь разбили мое счастье. Я ненавижу вас и после смерти стану призраком, терзающим вас каждую ночь!
Потом она повернулась к Ли Жи.
– Я не была счастлива, пока не встретила вас. Эта коробка могла бы обеспечить нам счастливую жизнь. Я хотела, чтобы вы принесли эти драгоценности в дом вашего отца, чтобы вы смогли доказать ему сыновнюю любовь. Я даже не думала, что вы захотите продать меня на полпути к счастью. Ничтожная сумма, не сравнимая с тем, что я могла бы дать вам, помутила ваш разум! Я не ожидала, что закончу свою жизнь как проститутка, выброшенная вами! Должно быть, Бог оставил меня!
Ду Вэй бросилась в реку, и быстрое течение унесло ее так стремительно, что никто и не успел что-либо сделать.
Когда Лю Ючан, друг Ли Жи, закончил свое образование в Пекине, он возвращался на родину тем же путем, что и Ли когда-то. Его лодка причалила к гавани в Гуанчжоу, и он должен был ждать несколько дней, пока оформляются дорожные документы. Однажды утром, когда он мылся возле своей лодки, его медная раковина для мыла упала в реку. Он попросил рыбака, сидящего поодаль, забросить сеть, чтобы вернуть пропажу. Когда рыбак стал вытягивать сеть, он поднял со дна тяжелую шкатулку, которую отдал Лю. Он ведь не знал, что именно утопил господин. Когда Лю открыл шкатулку, то увидел драгоценности столь необыкновенные, что у него дух захватило.
Той же ночью ему приснилось, как из воды вышла девушка, поразительно похожая на Ду Вэй, и сказала:
– Вы были добры ко мне, и я хочу отблагодарить вас за великодушие, которое вы мне оказали.
Лю внезапно проснулся и почувствовал холод, струившийся по телу. С тоской вспомнил он необыкновенно красивую девушку и своего друга, который, говорят, сошел с ума.
Джи Нанфенг. Страх и честолюбие
Почему мы утверждаем, что лицо бизнеса становится все более женским? С развитием техники и вспомогательных инструментов (средств связи, передвижения, защиты и воздействия) разница полов стирается. Мужчина как управленец перестает выполнять свои исконные функции. Посещая те же салоны красоты, конференции или зависая в Интернете, он уже не вызывает ни в женщинах, ни у молодежи прежнего священного трепета.
Исследования Института будущего показывают, что тело утрачивает свое прежнее значение инструмента защиты, борьбы и влияния. В управлении теперь ценится только образ и быстрота мысли, неожиданность и адекватность решений. Планета рисков все больше тревожит современную размеренную жизнь, хотя при этом накал борьбы лишь отдаленно напоминает жестокий и непредсказуемый мир наших предков.
Во времена династии Западная Цзинь (265–316) на престоле побывала императрица Нанфенг, имевшая репутацию крайне жестокой женщины. Жестокость в те времена часто была следствием не дурного воспитания девочек, а их страха за свою жизнь: если не убьешь ты, то убьют тебя. Конечно, с помощью заговоров и манипуляций мужчинами.
Нанфенг была некрасива – низкорослая и темнокожая. А в Китае признаком красоты перво-наперво считается белоснежная кожа девушки. По сей день китайская парфюмерная промышленность разливает тоннами кремы с отбеливающим эффектом. Темный оттенок кожи может быть только у простых крестьянок, целыми днями работающих в поле. Но даже они стараются отбелить себя чем-нибудь, чтобы приобрести оттенок аристократизма. Так вот, будущей императрице не повезло родиться смуглой. И ее матери стоило немалых усилий протолкнуть свою дочь вверх по социальной лестнице.
Хотя старший сын правившего в те времена императора был идиотом, его все же сделали наследником и в двенадцать лет, как и положено, выбрали жену.
Отец Нанфенг знал, что "на деньги можно купить даже милость бога", и подкупил кого следует, чтобы обеспечить нужный пиар дочери. Многие люди начали склонять правящую императрицу Янг в пользу выбора Нанфенг в качестве жены для наследника. Когда Янг решилась поговорить об этом с императором, тот весьма удивился:
– Нанфенг низкоросла и темнокожа. Я присмотрел совсем другую девушку, которая достойна быть женой наследника. Почему я должен предпочитать камень нефриту?
Императрицу как женщину задевало непослушание мужа, поэтому она не могла не настоять на своем:
– Разве вы не можете передумать? С такими достоинством и талантом, как у Нанфенг, она самая подходящая кандидатка на место вашей будущей невестки.
Император задумался, а Янг продолжала:
– Почему бы не спросить ваших министров, какая из девушек предпочтительнее?
Она, конечно, была уверена, что отец Нанфенг уже выработал мнение двора по этому вопросу
На следующий день император давал банкет высшим должностным лицам во Внутреннем дворце. Когда он спросил их мнение о подходящей кандидатуре на роль невесты наследного принца, один из министров, Сан Мао, начал расточать похвалу Нанфенг. Несколько министров согласились с его мнением, и тогда озадаченный император начал сомневаться относительно своего собственного суждения. А министр продолжал:
– Девушке четырнадцать лет, и хотя она не так красива, как другие, она превосходит их своими талантами. Достойная женщина должна быть оценена по достоинствам, а не внешностью. Я умоляю вас дать вопросу должное рассмотрение!
Император Вади наконец сдался, и через год Нанфенг стала женой наследника.
Когда император умер, наследник взошел на трон под именем императора Хуади вместе со своей толстой, темнокожей бородавчатой женой Нанфенг. Янг – жена покойного императора – получила титул вдовствующей императрицы. Самым влиятельным человеком при дворе в то время был отец Янг – глава правительства Юнь.
Несмотря на свое новое положение, императрица Нанфенг не была счастлива. Насмешки придворных и высокомерие Юнь, который даже не прибыл для церемонии прощания с умершим императором, отравляли ей жизнь и заставляли помнить об опасности. Другой несправедливостью, которую Нанфенг не могла сносить, были ее обязанности почтительной дочери по отношению к вдовствующей императрице, которая была всего на два года старше ее. Ее раздражало, что, будучи еще женой наследника, она была постоянно обязана Янг своим покровительством.
Несколько лет назад имел место инцидент, который был не редкостью в покоях Внутреннего дворца. Поскольку мужское предпочтение оказывалось тем женам, кто родил мальчиков, это порождало самые нелепые преступления среди женщин. Обычным делом были подмена детей, их внезапная смерть или смерть рожениц. Но, поскольку местный роддом работал без перебоя, на эти случаи смотрели сквозь пальцы.
Как и все недальновидные женщины, Нанфенг была завистлива. Поскольку у нее были только дочери и ни одного сына, она завидовала всем женам своего мужа, которые рожали ему сыновей. И когда одна из жен была беременна, Нанфенг ударила ее алебардой в живот, от чего несчастная женщина умерла. Император был в бешенстве, но императрица Янг заступилась за Нанфенг, сказала, что девочка исправится и будет вести себя хорошо. Благодарность – тяжелая ноша, и не каждый в состоянии быть по-настоящему обязанным другому. С тех самых пор Нанфенг ненавидела императрицу Янг.
Нанфенг боялась влияния главы правительства Юнь и решила взять власть при дворе в свои руки. Хотя Юнь и держал в страхе почти всех придворных, она знала, что никто не последует за ним в случае опасности. Ее собственное исследование с помощью слухов и подкупов показало следующую расстановку сил при дворе: три сильных семейства недовольны политикой Юнь. Это были Мень, Жао и княжеский дом Сыма. Кроме того, у нее была своя собственная охрана под руководством офицера Дон Менга. Проведя несколько тайных встреч при помощи Жао, она узнала, что только князья Сыма могут примкнуть к ее заговору против Юнь, другие осторожничают. Нанфенг начала подготовку к военным действиям.
Юнь стал получать доносы от своих доверенных лиц и опасаться, что князья Сыма, обладая огромной военной мощью, начнут хозяйничать в его феодальных владениях, и вызвал князей Сыма Вэй и Сыма Инь во дворец, чтобы они были под его бдительным наблюдением.
Император Хуади – один из самых глупых правителей в китайской истории.
Как-то раз он гулял в саду и услышал кваканье лягушек. Он спросил охрану:
– Являются ли эти лягушки официальными или частными?
Сообразительный охранник ответил: