Екатерина Мурашова работает семейным психологом в обычной детской поликлинике. К ней обращаются с самыми разными проблемами: детской зависти и ревности, агрессивности и застенчивости, гиперактивности и неумения за себя постоять.
Книга "Лечить или любить?" составлена из эссе, публиковавшихся в популярном электронном журнале "Сноб" и вызвавших живой читательский отклик. В легком и увлекательном стиле, без всякого морализаторства Екатерина Мурашова рассказывает о буднях детского психолога. Неразрешимые, казалось бы, ситуации разрешаются на наших глазах, а неуправляемые капризные создания становятся обыкновенными детьми.
Содержание:
Предисловие 1
Глава 1 - Сага о грязных ботинках 1
Глава 2 - Любовница токаря Ивана 4
Глава 3 - На что там смотреть! 5
Глава 4 - Страшилка про Марка 6
Глава 5 - Альбом с принцессами 6
Глава 6 - Бесфрустрационное воспитание 7
Глава 7 - Богатый папа на белом коне 9
Глава 8 - Больной ребенок? 10
Глава 9 - Ваша дочь - заяц?! 10
Глава 10 - Война у трансформаторной будки 11
Глава 11 - Воспитывать или не воспитывать? 12
Глава 12 - "Вперед и вверх" или "Стоять и не двигаться"? 13
Глава 13 - Все неловко 14
Глава 14 - Все по Фрейду? 16
Глава 15 - Вернуть сына домой 16
Глава 16 - Демократ 17
Глава 17 - О ранней детской одаренности 18
Глава 18 - Доктор, вы были правы! 19
Глава 19 - Дорогая мамочка… 19
Глава 20 - Женский вопрос в России 21
Глава 21 - Закон джунглей сегодня 22
Глава 22 - "Защита Лужина" 22
Глава 23 - Злыдня 23
Глава 24 - Жить в отдельном домике 24
Глава 25 - Игры нашего двора 25
Глава 26 - Как воспитать чудовище? 25
Глава 27 - О пользе глянцевых журналов 27
Глава 28 - Как в романе 28
Глава 29 - Ковер с длинным ворсом 29
Глава 30 - Кому нужны дети? 29
Глава 31 - Личная жизнь гастарбайтеров 30
Глава 32 - Любить своего ребенка 31
Глава 33 - Машенька и баскетбол 32
Глава 34 - Между добром и злом 33
Глава 35 - Муза по наследству 34
Глава 36 - Надень тапки! 35
Глава 37 - "Нам не дано предугадать…" 36
Глава 38 - "Не говори с тоской: их нет" 37
Глава 39 - Не своя жизнь 37
Глава 40 - Не хочет учиться! 38
Глава 41 - Неудачница 39
Глава 42 - Новый пролетариат 40
Глава 43 - О неудачах 40
Глава 44 - Еще раз о детской одаренности 41
Глава 45 - "О ты, последняя любовь!" 42
Глава 46 - Оставить в прошлом 42
Глава 47 - Писающие младенцы, или О пользе академических изданий 44
Глава 48 - "Плохая" мать 44
Глава 49 - Подростки - о школе и "Школе" 45
Глава 50 - Проклятие дочери алкоголика 46
Глава 51 - Психолог просит "помощь зала" 47
Глава 52 - Рифмы нашего двора 48
Глава 53 - Социопаты 49
Глава 54 - Спина к спине… 50
Глава 55 - Спорный ребенок 50
Глава 56 - Суицид в гостиной 52
Глава 57 - Увидьте же меня, наконец! 53
Глава 58 - Угол для психотерапевта 54
Глава 59 - Фантазеры 54
Глава 60 - Хомячок Тани Гранаткиной 55
Глава 61 - Цыганка Таня 56
Глава 62 - Чужие письма 58
Глава 63 - Шантажисты 58
Екатерина Мурашова
Лечить или любить?
Предисловие
Детский психолог Екатерина Мурашова не пишет книжек о том, как правильно поступать с детьми. Она не дает советов родителям и не сочиняет научные трактаты. Ее книга "Лечить или любить?" - гораздо более занимательное чтение.
Екатерина - один из создателей жанра, который пока довольно плохо представлен в русскоязычной литературе: художественные рассказы о буднях психотерапевта, основанные на профессиональном опыте. Я неоднократно слышала, что ее называют детским вариантом Доктора Хауса. По степени детективности и мастерству "нагнетания" рассказы Катерины действительно порой не уступают американскому сериалу. Однако практика питерского психотерапевта гораздо ближе к нашей повседневной реальности и помимо развлечения дает отличный материал для размышления. А то, глядишь, и действий.
А может быть, и это не главное. Герой рассказов Екатерины - ироничный и рефлексивный психотерапевт. Он методично разбирает случаи своих пациентов, философски смотрит на жизнь и весело смеется над собой. Да, а еще он предельно честен по существу. Поэтому к нему хочется возвращаться снова и снова.
Я очень рада, что издательство "Самокат" решило выпустить книгу рассказов Екатерины, которые мы несколько лет в еженедельном режиме и с постоянным успехом публиковали на сайте "Сноб".
Наталья Конрадова, модератор блога "Дети", проект "Сноб"
Глава 1
Сага о грязных ботинках
Действующие лица:
Саша - 15 лет, 1 м 85 см рост, 46 размер обуви, 9 класс, учится хорошо, занимается в шахматном клубе при Доме творчества, имеет взрослый разряд по шахматам, с учителями ровен, вежлив, со сверстниками слегка замкнут, но доброжелателен. Близких друзей нет, есть несколько хороших приятелей. В свободное время любит слушать музыку и смотреть киноклассику. Внешне привлекателен, хотя и переживает из-за юношеских прыщей. С девушками не встречается, все попытки отдельных представительниц прекрасного пола завязать с ним какие-то отношения мягко блокирует.
Мама Саши, Мария Михайловна - 45 лет, экономист, внешне привлекательна, в общении интеллигентна, сдержанна. Работает главным бухгалтером в крупной фирме, работу любит. Кроме сына, никаких близких людей не имеет. Круг общения немногочисленный, постоянный в течение многих лет. Развлекаться не любит и не умеет. В свободное время - читает, вяжет, вместе с сыном смотрит киноклассику.
- Доктор, я понимаю, что лечиться нужно мне (мягкая, извиняющаяся улыбка). Поэтому я и пришла одна, без Саши. Может быть, вы посоветуете мне какого-то специалиста, какую-то клинику. Я слышала что-то о клинике неврозов, но совершенно не знаю, как туда попадают. И спросить не у кого. Нужно какое-то направление? Или теперь только деньги?
- Мария Михайловна, я не доктор, у меня нет медицинского образования. Я - психолог…
- Извините, пожалуйста, я плохо в этом разбираюсь. Как-то до сих пор не приходилось…
- Может быть, прежде чем мы будем подбирать специалиста или тем более клинику, вы расскажете мне о том, что у вас происходит? Ведь я, в некотором роде, тоже специалист.
- Да, конечно, извините. Просто я подумала, что, раз детская поликлиника, вы работаете только с детьми…
- В основном мне приходится работать с семьями. Очень редкие дети имеют проблемы, совершенно отдельные от семьи.
- Вы правы. Я тоже всегда так думала. Проблемы детей - это почти всегда ошибки родителей. И я очень старалась не ошибаться. Много думала. Я ведь одна воспитывала Сашу. С самого начала. Наверное, вам надо знать: это было сознательное решение - иметь ребенка, воспитывать его одной.
- А отец Саши?
- У него была другая семья, больное сердце, пожилая жена, с которой он прожил 25 лет. Он работал, она ездила с ним по всему Союзу, отказалась от своей карьеры, и, хотя дети выросли, он не мог оставить ее. Я его понимала и принимала таким. Он был очень порядочным человеком. Он был намного старше меня. Сейчас его уже нет в живых. Иногда я думаю, может быть, вся эта история его и убила…
Я энергично и отрицательно мотаю головой, потому что именно этого ждет от меня Мария Михайловна, а про себя думаю, что она вполне может быть права: немолодых порядочных людей с больным сердцем такие истории часто сводят в могилу. А вот непорядочным такие ситуации - хоть бы хны! Что и обидно.
- Саша знает об отце?
- Да, Саша знает всю правду. Он хотел встретиться со сводными братом и сестрой, но я ему запретила, чтобы не травмировать вдову. Она не знает о моем и Сашином существовании. Я сказала: может быть, потом, когда… Саша понял и согласился. Вы думаете, я была неправа?
- Не знаю, вам решать, - я ушла от ответа, а про себя подумала, что пожилая женщина, которая когда-то объездила вслед за любимым мужчиной весь Союз и посвятила ему и детям всю жизнь, вряд ли осталась в таком уж неведении по поводу последнего, быть может, рокового романа мужа.
- Саша очень похож на отца. Очень. У нас никогда не было секретов друг от друга. Он долго не спрашивал, а когда спросил, я ему сразу рассказала. И даже показала письмо, последнее, которое он передал мне уже из больницы, с другом. Там были стихи, знаменитые, помните:
"…И может быть - намой закат печальный
Блеснет любовь улыбкою прощальной".
И последняя строчка:
"Мне повезло! Прости и спасибо за все!"
- Угу, - сказала я и замолчала, глядя на ковровый узор. Я несентиментальна, но подобные откровения как-то предрасполагают к паузе.
Молчание нарушила сама Мария Михайловна:
- Я уже говорила, что много думала над тем, как строить отношения с сыном. Читала много книг. Конечно, было бы намного легче, если бы родилась девочка. Но Саша с самого рождения был так похож на Вадима… Тот же взгляд исподлобья и немного наискосок, морщина между бровями, движения, интонации… Вадим тоже был очень крупным, статным… Мне казалось, что у меня все получится. Вы знаете, у нас совсем не было этих проблем, которые описываются в книжках, - истерик, упрямства. Я всегда могла с ним договориться, он всегда все понимал. И со школой у Саши всегда все было нормально, на работе коллеги просто плачут от всех этих проблем, особенно у кого мальчики, а я их жалела, а про себя думала: кого бы поблагодарить? Я ведь атеистка. Благодарила Вадима - он был очень крупным ученым, интеллектуалом, и у Саши по шахматам разряд…
- Мария Михайловна, - я мягко прервала ее, - так что же произошло у вас с Сашей в последнее время?
- Я сама ничего не могу понять. Вроде бы ничего не произошло. Но…
- Но?
- Он… как будто чуть отстранился от меня. Иногда я не улавливаю его настроения, не понимаю, чем он раздражен, чего хочет. А он как будто не слышит меня. Разумеется, это не всегда…
- Мария Михайловна! - со вздохом облегчения воскликнула я. - Так это же все совершенно нормально!
И из-за такой вот ерунды эта достойная, умная женщина собирается в клинику неврозов! Поистине - "трагедия русской интеллигенции"!
- Саше 15 лет. В этом возрасте отдаление подростка от родителей совершенно естественная вещь. Странно было бы, если бы этого не происходило. Смена настроений и как бы "уход в себя", когда подросток не реагирует на внешние раздражители и вроде бы не слышит вас, - это тоже нормально. В эти моменты он прислушивается к себе, к тому, что происходит с его личностью, его организмом. Он должен познать и принять нового себя, Сашу-взрослого, который приходит на смену Саше-ребенку. Он нервничает и боится, потому что не все в этом новом Саше ему понятно, не все его устраивает. И с вами он тоже посоветоваться не может, потому что превращается-то он в мужчину, а не в женщину. Поэтому усиливается отчуждение. Понимаете?
По моим расчетам, в этом месте Мария Михайловна должна была облегченно вздохнуть, расправить плечи и спросить радостно:
- Так значит, это все нормально?! Значит, мне не о чем беспокоиться?
Но Мария Михайловна сидела на стуле все так же понуро и теребила брелок от ключей (откуда она его достала, я не успела заметить).
- Есть еще что-то? - спросила я тоном участкового милиционера.
Мария Михайловна кивнула.
- Что же это?
- Грязные ботинки на тумбочке! - сказала Мария Михайловна и зажмурилась с таким видом, как будто перед ее глазами предстал расчлененный труп из вечерней криминальной программы.
- Грязные… ботинки… на… тумбочке… - повторила я, пытаясь осознать каждое слово. - А в чем проблема-то?
- Он ставит ботинки на тумбочку в прихожей, - Мария Михайловна заговорила вдруг ровно и отчужденно. Приблизительно так говорят люди, введенные в гипнотический транс. - Каждый день. Ботинки 46 размера. Все в грязи. Вообще-то он мальчик аккуратный и никуда не лазает, но у нас очень грязные подходы к дому. Лужи, глина, постоянно что-то копают. И вот они там стоят. Когда я прихожу с работы. Каждый день. Это первое, что я вижу, когда вхожу в квартиру. Я просила его ставить их под вешалку. Я умоляла, я ругалась, я кричала. Я выбросила их в окно. Он сходил в тапочках и принес их назад. Я спрашивала: зачем?! Он молчит, ничего не объясняет, уходит в комнату. На следующий день они - снова там. Когда я поднимаюсь по лестнице, я уже думаю о них. Когда я еду в метро - я их себе представляю. Сейчас я войду - и они там стоят. Если его нет дома и ботинок нет - я радуюсь. У меня, кроме него, ничего нет. И не было. Только Вадим и он. Но Вадим - это было совсем недолго. А здесь, я думала - мне хватит до конца жизни. Я все делала, чтобы не испортить с ним отношения. Я всегда была честна и терпелива с ним. Мне казалось, что у меня все получается. Когда ему было тринадцать, он говорил: "Ты самая лучшая мама на свете!" - никому из моих знакомых сыновья не говорили такого в тринадцать лет. Я гордилась собой, я мысленно говорила Вадиму: "Посмотри, какого прекрасного сына я тебе вырастила!" - Я думала, что все сделала правильно. И вот теперь - ботинки!
- А вы, часом, не преувеличиваете? - осторожно поинтересовалась я. Теперь клиника неврозов не казалась мне такой уж далекой от этого "ботиночного" случая. - Может быть, он просто их там забывает? Ну, шнурки развязывает или еще что?
- Нет, нет, поверьте! Он делает это совершенно сознательно! Но я не понимаю, что это означает, и от этого буквально схожу с ума! Я уже полгода не могу уснуть без снотворного. Недавно пропустила такую ошибку в балансе, которую заметила бы и двадцать пять лет назад, когда только работать начинала…
- Вы спрашивали?
- Тысячу раз! Никакого ответа.
- Что-то еще в поведении Саши в последнее время изменилось? В школе, с друзьями, в шахматном клубе?
- Нет, ничего. То есть мне никто ничего не говорил. Учится он хорошо, в соревнованиях недавно участвовал, занял третье место. Приятели иногда приходят музыку слушать, в шахматы играют - все как всегда.
- Ведите сюда Сашу. Пойдет?
- Конечно, пойдет. Если я попрошу. А о чем вы с ним говорить будете?
- Посмотрим по обстоятельствам.
Саша - черноглазый, очень высокий юноша, сидел в кресле, высоко подняв колени, и доброжелательно улыбался. Давно мне не приходилось видеть такого "закрытого" подростка. Отвечает на все вопросы, не злится, не ёрничает, вроде бы искренне хочет помочь разобраться, но при этом не говорит ни-че-го.
- Ты отдаешь себе отчет в том, что мать на грани невроза?
- Да, меня очень волнует ее состояние.
- Что это за ботинки на тумбочке?
- Ну, вы понимаете, в таком состоянии ее все раздражает.
- Ты их туда ставишь или нет?
- Наверное, было несколько раз, я не помню.
- Мать тебя чем-то "достала"?
- Ну что вы! У нас прекрасные отношения.
- У тебя есть какие-то тайны?
- Нет никаких тайн. Я вообще очень простой. Знаете, иногда даже забавно, у всех одноклассников какие-то проблемы со школой, со сверстниками, с родителями - а у меня нет.
- Никаких проблем?!
- Есть мелкие, конечно, вроде двойки за контрольную или там запоротого турнира, но я их решаю. А у всех вокруг трудности, переходный возраст… Я, знаете, как-то даже курить попробовал, просто так, для забавы.
- Ну и…
- Мама взяла куртку постирать, нашла в кармане сигареты, говорит: если ты хочешь курить, я буду тебе покупать. А девчонки в классе сказали: тебе сигарета не идет. Да я и сам знаю. Неинтересно. Бросил сразу же…
- Девушка у тебя есть?
- Нет.
- Почему? Ты парень видный, наверняка кто-то заглядывается.
- В детстве я с девчонками даже больше любил играть, чем с мальчишками. А теперь видите какой вырос. Я - не игровой человек. Каких-то там интрижек: сегодня я с этой встречаюсь, завтра - с этой, мне не надо. Я думаю, что в нашем возрасте отношения уже могут быть только серьезными. А я к серьезным отношениям пока не готов. Вот и все.
- Как ты думаешь, ты можешь чем-нибудь помочь матери?
- Я готов сделать все что угодно!
- А ботинки?
- Да что вы-то все об этих ботинках! Ну, мама - ладно, у нее - нервы, а вы-то что к ним привязались? Чепуха это, точно вам говорю!
И так далее, в том же духе, в течение часа.
Отчаявшись, я попросила Сашу нарисовать несколько проективных рисунков. Рисование не входило в число Сашиных талантов, но юноша честно попытался изобразить то, что я его просила. Все рисунки получились именно такими, каким я видела Сашу собственными глазами, - спокойные, доброжелательные, абсолютно без агрессии. Никаких несовпадений внешнего и внутреннего. Но вот рисунок "семья" надолго привлек мое внимание. Отличный рисунок - портреты мамы и Саши (опознать можно только по длине прически), между портретами пряничное сердце, так, как его рисуют девчонки, и вокруг всего этого - обведенная по линейке рамочка. Оба персонажа на портрете улыбаются. Улыбки похожи на оскал, но это вроде бы можно списать на неумелость художника. Что-то все же в этом рисунке меня настораживает. Какая-то уж очень показная для пятнадцати лет, пряничная любовь, и рамочка, чем-то напоминающая решетку…