- Сейчас в третьем.
- Ваша дочь как-нибудь объясняет причину?
- Нет. Говорит, что сама не замечает, как это получается, - вступил в разговор отец. - И это правда. Я сам видел - она телевизор смотрит, увлеклась, взяла в руку карандаш, повертела его, потом раз-раз-раз, буквально несколько минут - и готово!
- Ну что ж, - вздохнула я. - Расскажите тогда о жизни вашей семьи. Состав, режим дня, кто занимается с Дашей, как дела в школе, чем болела девочка, особенно интересует, если была, неврология…
Из того, что я узнала за следующие полчаса, полная коробка карандашных щепок совсем не вырисовывалась. Даша родилась в срок, запланированным и здоровым ребенком, у зрелых и хорошо социально адаптированных родителей. Иногда, по обстоятельствам, с Дашей сидела няня, но в основном ребенком занимались мама и бабушка. С самого рождения ребенка на дому наблюдает один и тот же педиатр. "Это педиатр нам и посоветовала к вам обратиться, - пояснила мама. - В школе тоже есть психолог, но она говорит, что с Дашей все нормально… - мой выразительный взгляд на коробку. - Вот-вот, и я тоже так думаю..." - поспешно подтвердила женщина.
Ребенка кормили по часам, закаливали и обучали всему, что рекомендовали специалисты. Процесс развития происходил бодро и успешно - педиатр и воспитатели в развивающем центре нарадоваться не могли. Папу к процессу тоже подключали. Он много работал, у него уже была когда-то семья (есть почти взрослый сын, с которым он часто общается), но - надо, значит надо - и папа садился играть с дочкой в зоологическое лото, катался на аттракционах и читал книжки на ночь.
Живущая отдельно бабушка взяла на себя кружки - сейчас Даша ходит на фигурное катание и в музыкальную школу. Учительница английского приходит на дом. Даша хорошо учится, прилежно, вместе с мамой выполняет домашние задания, у нее все получается, но, к удивлению родителей, она совершенно не хочет быть первой и добиваться хоть каких-то успехов.
Встреча с Дашей ситуацию не прояснила.
- Что ты любишь делать? - В компьютер играть.
- Какие у тебя любимые предметы в школе? - Труд и рисование. Еще письмо и физкультура. Да, еще английский.
- Что ты делаешь вместе с подружками? - Играю.
Река - Волга, поэт - Пушкин, лошади кушают овес и сено…
И только одно как-то царапнуло.
- Кому бы ты сначала рассказала о своей радости или удаче: папе, маме, бабушке или подружке?
- Всем, всем!
А о своей беде или неудаче ты…
Даша не дала мне договорить и ответила, глядя в глаза: "Кошке Матильде!"
Прощаясь, я посоветовала родителям купить Даше четки или дать в руки приглянувшуюся девочке ракушку, полудрагоценный камень - их можно крутить и перебирать для снятия психомоторного напряжения. Хотя понятно, что проблемы они не решат.
* * *
Новая встреча с папой Даши.
- Неужели, кроме этих карандашей, нет ничего, что бы вас беспокоило?
- Да я уже объяснял! - в голосе папы слышится легкое раздражение. - Она какая-то безынициативная. Если бабушка или жена не будут ее дергать, она может полдня в пижаме проходить, зубы не почистить… Так и будет слоняться от телевизора - к компьютеру, от компьютера - к кошке, от кошки - опять к телевизору. А уж чтобы сама за уроки села или вспомнила, что пора на кружок… Я вообще-то не по этой части, я - экономист, но где-то слышал или читал, что сейчас это часто у детей встречается. Честно сказать, у меня и у старшего сына… то же самое… Компьютер-телефон-телевизор. Но вы-то - специалист! Может быть, таблетки какие-нибудь?
- Скажите, а как у вас у самого было? - поинтересовалась я. - Вас тоже родители заставляли все делать?
- Да о чем вы говорите-то?! - от души возмутился папа Даши. - Меня мама одна растила, уходила на работу в семь, приходила тоже в семь. А я сам встал, сам поел, сам в школу, сам за уроки, сам на секцию (я легкой атлетикой занимался). А потом я вообще… военное училище закончил! Нынешняя моя теща, представьте, у нас историю преподавала! Мы тогда у нее все по струночке ходили… Так что наследственность тут ни при чем. Наверное, это и вправду - болезнь какая-то, а может, они теперь все такие - от телевизора этого и Интернета… Кстати, вы знаете, жена ей всяких штук в восточном магазине накупила, как вы велели. Дашута какие-то кристаллы теперь с собой носит, вертит их - и карандаши поменьше грызет. Может, еще таблетки - и совсем хорошо было бы? Или если обследование какое надо, вы скажите, мы платно сделаем…
Встреча с мамой. Я не вижу смысла ходить вокруг да около.
- Как вы сами для себя решаете эту проблему? - спрашиваю я.
- Какую проблему?
- Ту, что "военизированные" муж с мамой пытаются вас строить. Что вы делаете?
- А! Это! - улыбается женщина. - Так я в фитнес-клуб хожу. Четыре раза в неделю. Муж одобряет, форму поддерживать - это правильно. Только я там не столько железо тягаю, сколько в бассейне плаваю, в бане сижу, травяной чаек пью, с девочками болтаю…
- Вас в кружки водили? За режимом следили?
- Мама старалась, но ей некогда было. Она пыталась звонить, контролировать, но я такая врушка была, выворачивалась всегда…
Мы, бывало, сидим с девчонками перед теликом, бублики едим, лимонадом запиваем, мама звонит, и я говорю сладким таким голосом: конечно, мамочка, вот посуду домыла, теперь алгебру делаю, задачка такая тру-удная… Девчонки в подушки утыкались, чтобы она смеха не слышала…
Мама смотрит на меня с веселым лукавством, обаятельно улыбается и наклоняет головку, явно зовет "в подружки".
- Даша еще не начала врать? - интересуюсь я.
- Н-нет… Она искренняя девочка, всегда все рассказывает. Но… Вы думаете… А что я могу против них двоих?!!
В голосе - близкие слезы. Я ей не верю.
- Вы ее сдали! - жестко говорю я. - Вы неглупый человек и все поняли с самого начала. Ей некуда сбежать, "выворачиваться" на ваш манер она не научилась, потому что три четверти генетики - от вашего "линейного" мужа и такой же бабушки. И бедная Даша ушла в полный аут, покорилась всему и превратилась…
У нее слезы брызнули, как из груши у клоуна.
- …превратилась - в грызуна! - закончила я.
* * *
Поправив макияж, мама Даши изобразила на лице серьезную заинтересованность и почтение к моему профессионализму.
- Но что же нам делать, доктор?
- Приходите вместе с мужем и бабушкой.
* * *
По договоренности со всеми членами семьи в Дашино расписание внесены изменения. Теперь у нее есть один день "ничегонеделания", когда можно ходить в пижаме, пить кока-колу из бутылки, два часа болтать по телефону с подружкой и сидеть у телевизора с "кривой спиной".
Убедить бабушку и папу было нелегко. Они считали все это баловством и уповали то на ремень, то на мифические таблетки. Мама помогала мне изо всех сил и время от времени заглядывала в глаза: видите, доктор, как я стараюсь?!
Договорились на экспериментальный срок - два месяца. Через два месяца коробка для разгрызенных карандашей опустела. Папа и бабушка Даши смирились под тяжестью фактов. Мама продолжает ходить в фитнес-клуб.
Глава 10
Война у трансформаторной будки
- Вы знаете, что сейчас идет война?!
Тощий пятнадцатилетний подросток с прыщом на носу смотрел на меня пронзительно, маленькими остренькими глазками. Самой заметной деталью его внешности были огромные, высоко зашнурованные, тяжеленные на вид ботинки. В коридоре на банкетке сидела мама юноши, обеспокоенная тремя двойками и двумя неаттестациями за последнюю четверть.
- Прости, но что ты имеешь в виду? - осторожно уточнила я. По возрасту, а также личному и семейному анамнезу парня ожидать можно было чего угодно - от израильской агрессии до нападения зеленых человечков из электрической розетки.
- Вот видите, не знаете, - горько вздохнул подросток. - И вообще: никому и дела нет. И только мы…
- А кто это - "мы"?
- Я - "антифа"! - гордо вздернув прыщ, произнес юноша.
- A-а! Понятно! - искренне обрадовалась я (все-таки не зеленые человечки).
- Что это вам понятно? - подозрительно спросил он.
Внутри моего квартала есть достаточно уединенное место - две огромных кирпичных будки, расположенные рядом, через небольшую заасфальтированную площадку. Одна из будок, кажется, трансформаторная, а другая, по всей видимости, - выход давно законсервированного атомного бомбоубежища. Я часто гуляю там со своей старой собакой. И вот на этих будках давно "переписываются" между собой две группы молодых людей. Ничего необыкновенного - свастики, националистические призывы, надписи "антифа". Впрочем, встречаются и оригинальные лозунги, например: "Убей фашиста, порадуй дедушку!" Я не без интереса читала эту переписку и вспоминала Конрада Лоренца. Такая демонстрация агрессии (тексты - заменители угрожающих поз у собак) вполне меня устраивала, ведь это такая форма сублимации.
Мой кабинет - отражение жизни окружающих кварталов. И вот - они появились вживую. И фашисты, и антифашисты, и что-то еще более хитрое и неопределенное. Война!
В основном их, конечно, приводят встревоженные родители. На войне как на войне - тут не до учебы. И книжки они какие-то странные читают… Был случай, когда отец-пролетарий подрался с сыном, найдя у него "Майн кампф", потом сын объяснил ему свою позицию: "Россия - для русских, а Гитлер - это только изучение методики, ты же не станешь злиться на учебник истории". Они помирились, купили… бутылку водки, а мама прибежала ко мне в слезах. Приходят девушки: я люблю парня, он фашист, и я не знаю, как мне быть. Несколько раз приходили сами мальчишки, как правило, из тех, которые бывали у меня раньше, в младшем возрасте: хочу услышать еще мнение, точнее разобраться, родители достали, но ведь я понимаю, что правда - на нашей стороне…
У меня в кабинете на полке, запрятанные глубоко за литературу по детской и возрастной психологии, лежит с десяток националистических брошюр, которыми меня снабдили проникнувшиеся доверием подростки: "чтоб вы узнали и разобрались".
Масса ужасных историй, с тайными могучими организациями, с преследованиями, с избиениями и убийствами, в детективном стиле: "Вы не представляете, что творится. И никто из внешнего мира не представляет…" Девяносто процентов из всего этого, по счастью, воспаление героической фантазии. Люди в черном, супермен приходит на помощь… Но остаются еще десять процентов.
"Антифа" недоуменно и подозрительно смотрит на меня.
- Я знаю, там, где трансформаторная будка, я гуляю там с собакой.
- Не делайте этого, там опасно, - почти просит он. - Я хочу вас предупредить, я вам добра желаю!
Охохонюшки-хо-хо! Доброжелатель!
А кто тебе-то добра пожелает? В дворовой школе - тоска, все предметы - запущены еще с конца начальной школы, учитель вполне может раздраженно бросить классу: "Вы все дебилы, и судьба вас ждет соответствующая". Профориентации ноль, мысль, что работа может приносить не только деньги, но и удовольствие, в голове не ночевала. Единственная ассоциация на слово "творчество" (проверяла) - "народное, художественное". В семье разговоры о деньгах, которых всегда не хватает, и заклинания: "Сынок, ты только водку не пей, а то будешь как…". Ходил ли в кружки, в секции? В хор до третьего класса. А потом? Да там же за деньги все… Вранье, не все и не всегда! Но кто же тебе (или хоть твоим родителям) подскажет?
Они - обычные городские дети, подростки. Нормальные, психически и соматически относительно здоровые, никем не зомбированные. Но в любой день, при стечении обстоятельств, они могут убить. Искалечить. И искренне считать, что сделали они это не от собственной ненужности миру, от избытка никуда не направленной жизненной силы и агрессивности, а - "по идеологическим мотивам". И в любой момент любой из них, практически любой (чуть-чуть харизмы и совсем немного материальных ресурсов) может воспользоваться этими "мотивами" в своих корыстных, благородных, идеологических, религиозных, каких угодно целях. Идет война!
Но я же (лично я) должна что-то сделать? Я пытаюсь их "приручить". Обсуждаю "Майн кампф", труды "Аненербе", книги Головачева и Лимонова. Жду, когда дело дойдет до Ницше и Мальтуса. Не доходит. Чувствую себя так же, как много лет назад в зоопарке, когда подманивала и приучала к себе трусливого и озлобленного черно-бурого лисенка по кличке Шельма. Кто-то из них пугается и пропадает. Кто-то (самая любопытная часть) остается.
- Я хочу понять. Я привыкла молчать и хранить тайны. Это моя профессия. Ты это знаешь.
Долгая пауза. Потом кивок головой.
Картинка из серии "комические старушки": ноябрьская тьма. Мокрый снег. Железные ступеньки, облезлая жестяная табличка с черепом "Не влезай - убьет!" Полуседая тетка в длинном пальто (это я) сидит на подложенной картонке, рядом - лежит огромная лохматая дворняга и стоят десятка полтора темных фигур. Речь идет о том, кого именно надо немедленно уничтожить, чтобы у нас в России настало всеобщее счастье. Вариантов, как вы понимаете, несколько.
- А что вы скажете?
Я начинаю говорить. Я вообще-то неплохой лектор. И отнюдь не кабинетного толка. Доводилось читать и в лесу (для юннатов), и на берегу Белого моря (для студентов), и даже на борту МРС (малый рыболовный сейнер) на Дальнем Востоке (для рыбаков - чтобы знали, кого надо поймать). Но это место и контингент, пожалуй, самые экзотические.
Ницше и Мальтуса - к черту. Чистая биология, здесь я сильна и уверена в себе. Кажется, это называется социал-дарвинизм. В каждом поколении рождается и вырастает сколько-то молодых людей, предназначенных погибнуть на баррикадах. Это нужно для выживания и в идеале для экспансивного развития данной популяции. Это можно назвать любым термином, но это нельзя отменить. Люди сложнее зверей. Этому стремлению можно придать фантик. Идеологический, классовый, религиозный и т. д. Король Артур отправлял своих рыцарей на поиски Грааля. Крестовые походы решали европейскую проблему избыточности молодых самцов в сражениях с жителями мусульманских стран. Я рассказала, что подобное происходило в Египте, на Палестинских территориях, в Грузии, в Каракалпакии… Если продолжить в будущее, открыть космос и организовать Свободный Поиск, то получится Максим Каммерер из фильма "Обитаемый остров", который долетит, шлепнется и все равно ринется на первую подвернувшуюся баррикаду. Флибустьеры, ушкуйники, "Народная воля", казанские уличные войны времен моей ранней юности, хулиганствующие стаи молодых ворон, подростковое группирование у павианов…
Слушают, развесив уши, встряхивая головами, чтобы лучше уложилось. Прямо слышу треск: пытаются встроить приводимые мною примеры и обобщения в уже имеющиеся в мозгах конструкции.
Неожиданное и даже капризное возражение от одной из черных фигурок в огромных ботинках:
- Что же, это все только для самцов? А нам, девушкам - что же? Киндер, кюхен, кирхе? У нас - не так!
Можно списать на эмансипацию, внутренне усмехаюсь я. Но если вспомнить кое-какие эпизоды из Ветхого Завета, полотно Делакруа "Свобода на баррикадах", Софью Перовскую, то картина получается несколько сложнее…
Я говорю: не позволяйте никому собой манипулировать. Ищите интересное занятие, смысл. Свое, собственное. Кто предупрежден, тот вооружен.
Они говорят: где же его взять?
Разница между "фашистами" и "антифашистами" для меня почти незаметна. Вопрос выбора: кого надо "мочить в сортире"? Я говорю: ты понимаешь, зло неспособно к созиданию. Только разрушение. Все, что в мире создано, воплощено - это намерения и деяния добра.
- Я понимаю, - говорит фашист. - Всех хачей и черных замочить. Тех, которые перед Западом преклоняются, прибить. И строить нашу Россию - русскую и православную. Воплощать - это вы красиво сказали.
- Я понимаю, - говорит антифашист. - Убить всех фашистов. Тех, которые не понимают демократии и что все равны, прибить. И строить нашу Россию - свободную и демократическую. Воплощать - это правильно.
Я опасаюсь: что же будет, если они узнают, что я - "и нашим, и вашим"?! Однажды выясняется: они знают, у них разведка во "вражеском" лагере. Я покупаю баллончик с краской и пишу на трансформаторной будке: "Да здравствуют молодые павианы! Всех видов и расцветок!" Через некоторое время внизу появляется смайлик со свастикой. И чуть позже - смайлик со знаком "антифа".
Это наши дети. Если мы будем искать "зло" вне нас, объяснять его чьими-то происками, то это зло так и останется с нами.
Глава 11
Воспитывать или не воспитывать?
- Может быть, хоть вы, доктор, на него повлияете. Митя же мальчик все-таки, ему обязательно нужно…
Я с недоумением, ничего не понимая, посмотрела на восьмилетнего симпатичного пацана, который с живым интересом осваивал коллекцию трансформеров, оставленную у меня в кабинете отъехавшим на Запад благотворителем. Как я должна повлиять на этого вполне благополучного на вид ребенка? Что именно, обусловленное его половой принадлежностью, ему "обязательно нужно"?
- А не могли бы вы прояснить свою мысль, - начала я, проследив направление взгляда Митиной мамы. Взгляд ее упирался в мужа, пришедшего вместе с ней.
Коротко стриженый блондин, муж и отец, насупившись, сидел на банкетке. На его красивом лице застыло выражение детского упрямства: а вот и не буду я есть эту вашу кашу!
Ага! - быстро сообразила я. - Разборки между мужем и женой, и ребенок как разменная монета в их отношениях. Вот, теперь она его к психологу притащила. Впрочем, то, что он согласился прийти, это все-таки очко в пользу ребенка…
- На что именно повлиять? - отреагировала я, уверенная, что проблема семьи мне уже ясна.
- Андрей полностью устранился от воспитания Мити. Принципиально, - объяснила женщина. - Когда я прошу его хоть в чем-нибудь меня поддержать или хотя бы оспорить мое решение, он всегда говорит одно и то же. Сначала: "оставь его в покое", а потом: "делай как знаешь". А ведь у Мити сейчас наступает такой сложный возраст. Ему нужно участие именно отца, мужчины. Вы не подумайте, у меня с сыном хорошие, доверительные отношения, но иногда он задает такие вопросы, на которые я просто не знаю, как ответить…
Обыкновенное дело, - подумала я. - Сначала превращает отношения мужчины с ребенком в площадку для предъявления своих претензий к мужу, а потом удивляется, что Андрей сбежал с этой площадки. Понятно, что ребенок тут совершенно ни при чем…