С точки зрения философии Августиновская точка зрения вроде бы какая-то плохая, но вот когда на животных стали проводить эксперимент, то подтвердилось совсем другое. Пасущихся козлов разделили на три группы. В первой группе каждый из козлов при нажатии психологом кнопки получал удар током. Во второй группе они получали удар током после предварительного звукового сигнала. То есть, как только сигнал раздается, козлы знают, что получат удар. В третьей группе добавили еще один элемент: любой козел ударом копыта мог отключить ток, если раздавался звонок, и не получать свое наказание. И стали смотреть, что с этими животными будет. В первой группе, в которой козлы просто получали удары током, как они жрали эту траву, так и продолжали жрать ее с аппетитом, как были мордастыми, так и остались здоровыми животными. Во второй и третьей группах животные стали чахнуть и многие погибли от прободения тонких кишок. Как они себя вели? Вначале они были более или менее, а потом, когда приспособились, их поведение стало странным: у них постоянно были подняты уши, чтобы лучше слышать звонок. Потом они совсем перестали пастись нормально. Обычно козлы пасутся там, где трава гуще и вкусней, туда они и идут, а эти стали пастить поближе и выедать все рядом с тем местом, на которое нужно было нажимать копытом, чтобы не получить удар током. Кроме того, постоянная бдительность истощала их организм, отчего они и заболели.
И возникает вопрос: "Чья концепция лучше для выживания?" Это чистый эксперимент! Оказывается, с точки зрения обычного человека абсурдная концепция Августина способствует выживанию в большей степени, чем концепция Пелагея, и, к чести отцов церкви, когда шла эта дискуссия, все-таки пелагианство было объявлено ересью. О чем это говорит? Каким образом они почувствовали, что все-таки закон предопределения более приемлем? Действительно, когда мы принимаем свою судьбу, то становимся более благополучными. Когда мы ее не принимаем и сражаемся с ней, мы можем иметь победы, какие-то успехи, но что? Мы истощаемся в этой борьбе. Кому это выгодно? Сообществу выгодно, чтобы я изматывался, что-то делал, чтобы после меня осталось то, что можно растранжирить, продать и тому подобное. Поэтому человек, если вовремя остановится и подумает, чему учил Спаситель, и о смирении, то он будет более благополучным, так что сказать, что очевидное и то, к чему мы привыкли, всегда лучше, неправильно.
11. Как ослабить действие стыда?
Мы закончили обсуждение строения стыда и теперь можем перейти к решению задачи, поставленной в заголовке этой главы. Здесь, естественно, будут повторения ранее сказанного, чтобы лучше запомнить нужные действия ума.
Познание стыда
Познание эмоции стыда предусматривает осознание моих ожиданий относительно себя, моего реального бытия (состояния, способностей, поведения, принадлежности) и акта сличения этих двух сторон и обнаружения рассогласования.
Зададим еще раз себе вопросы:
Каким следовало мне быть, чтобы мне не было стыдно?
Каков я был, раз мне было стыдно?
По каким чертам моего "Я" происходит расхождение, порождающее мой стыд?
Размышляя над своими переживаниями, включив в созерцание ожидания других, перед которыми мне стыдно, я отделяю мой стыд от чувства вины. Для этого я задаю себе дополнительно вопросы:
Какими были ожидания другого относительно моего поведения?
В какой степени они реалистичны?
Такие вопросы способен задать себе человек, изучающий саногенное мышление. Ответ на эти вопросы приводит к отделению моего стыда от себя, к его объективации структуры эмоции. С момента, как я делаю стыд предметом моего созерцания, он перестает действовать на меня.
Отстранение
Я отстраняюсь от моих ожиданий относительно себя, что позволяет ослабить действие стыда. Это сделать легче, если я стараюсь понять источник происхождения моих ожиданий относительно себя.
Зная, что эти ожидания усвоены мной от общения с близкими, будет полезно ответить на вопросы:
Почему они именно так думали обо мне?
Знали ли они мои возможности и индивидуальные особенности?
Склонны ли были они переоценивать меня и почему?
Принимали ли они меня не только "хорошим", но и "плохим"?
Испытывали ли они гордость или стыд за меня?
А теперь вопросы, касающиеся меня.
Я хвастал, наобещал и не сделал. Почему хвастал и обещал? Мне, может быть, хотелось быть значимым и полезным для них, мне хотелось проявить к ним свое расположение, и я не нашел ничего лучшего, как наобещать, а сейчас мне стыдно.
Мне неприятны мысли: "Что они думают сейчас обо мне, какие чувства испытывают в связи с моей необязательностью?"
Но мне становится легче, если я думаю: "А не преувеличиваю ли я те неудобства, которые я им причинил?
Может быть, они этого и не заметили или не придают им значения?
Насколько я в их глазах выгляжу хуже других, подобных мне?"
Помните, что искренние и письменные ответы на эти вопросы обладают необыкновенной терапевтической силой.
Отказ от сравнения
Сравнение себя со своей Я-концепцией к стыду прибавляет еще и чувство вины. Можете отказаться от сравнения? Если да, то прекрасно. Если же вы не можете отказаться от сравнения, то вам придется научиться не придавать значения результатам этого сравнения. Акт присваивания значения представляет собой отдельный умственный акт, который вы можете контролировать.
Отказ от сравнения своего поведения со своими ожиданиями и ожиданиями других, отказ от оценки ослабляет переживание рассогласования ожиданий и реальности. Интеллектуализируя свое состояние, мудрый человек отделяет стыд и вину от своего Я и ослабляет энергию этих эмоций.
Напоминаю речение Иисуса: "Не судите да не судимы будете; ибо каким судом судите, таким и будете судимы" (Мф. 7, 1-5).
Если я привык судить другого, постоянно оцениваю его поведение, то я накапливаю чувствительность в себе. С той же страстностью, как я оцениваю и сужу других, я сужу и себя и немедленно получаю возмездие в виде моего стыда.
Отказаться от сравнения трудно, так как мы привыкли это делать с другими и привыкли быть объектом сравнения со стороны других людей. Однако если я каждый раз буду рассматривать элементы сравнения по отдельности и буду отстранять от себя результат сравнения, то постепенно научусь контролировать акт сравнения и тем самым я ослабляю свою эмоцию.
Отказываясь от сравнения себя со своей Я-концепцией, я нейтрализую свой стыд, и он теряет силу, то есть теряет способность притягивать к себе психическую энергию. Пора побуждаться к добродетели Разумом, без бичевания себя стыдом!
Наивно думать, что это можно сделать, не приобретя ментальных навыков и привычек саногенного мышления.
Москва,
июль 1999 г.
Зависть
1. Зависть и гордость. В чем разница?
Пожалуй, среди эмоций, движущих революциями, преступлениями, борьбой за власть, явно или скрыто стимулирующих войны, которые причиняют большие страдания людям, зависть является главной. Она является той аффективной основой, которая раскручивает маховик большинства общественных движений. Зависть - это изнанка гордости. Ее можно определить как ущемление человеческой гордости. Для того чтобы начать войну, нужно убедить народ в том, что другой народ (или страна) ущемляет его национальную гордость. Революция невозможна без зависти. Когда экономисты выводят закон о том, что сила социального напряжения зависит от величины разрыва в доходах 10% самых богатых людей и 10% самых бедных, то этот закон является косвенным описанием количества зависти, которую переживают люди данного общества. Именно эта зависть преобразуется во вражду и ненависть, которые ведут к социальным потрясениям.
О зависти думали и пытались дать ей определение многие мыслители. Даль в своем словаре определяет зависть как досаду по чужому добру, нежелание добра другому, а одному себе. Здесь зависть понимается как некое эгоистическое чувство собственности. Бекон описывает не зависть саму по себе, а подчеркивает то агрессивное чувство, которое возникает из сравнения себя с ближним в своих достоинствах. Философ усматривает в основе зависти акт сравнения себя с другим человеком с целью ожидания превосходства над ним. В результате - агрессия, направленная против того кто превосходит завидующего. Декарт отмечает, что зависть - это порок, огорчающий как его обладателя, так и других. Спиноза рассматривает зависть как вид ненависти. Он не видит того, что зависть и ненависть - разные эмоции и что ненависть скорее порождается завистью, а не является сама таковой. Ларошфуко различает эти эмоции и обращает внимание на то, что "зависть еще непримиримее, чем ненависть". Для него эти две эмоции однопорядковые, и он ставит их рядом, а на самом деле сама непримиримость проистекает от зависти. И. Кант, описывая проявления зависти в поступках человека, постулирует существование черной зависти, проявляющейся в виде неприязни. Черная зависть при этом выступает как мотив поступка, враждебно направленного против завидуемого.
К. Маркс - выдающийся профессионал по научному и идеологическому стимулированию зависти в обществе - не давал определения зависти, а показывал ее проявления, утверждая, например, что мой дом, вполне удобный и обеспечивающий полноту жизни моей и членов моей семьи, скукоживается до размеров жалкой лачуги, если рядом будет построен дворец.
Социологи и социальные психологи рассматривают зависть как состояние человека, возникающее в ситуации социального сравнения. Психологи очень редко относят эту эмоцию к чертам характера. Представитель одной крупнейшей и авторитетной школы дифференциальной теории эмоции, претендующей на всестороннее рассмотрение эмоций, К. Изард в своей книге об эмоциях человека зависть не рассматривает и даже не упоминает*.
В отечественной психологии, пожалуй, первую попытку систематического рассмотрения понятия зависти сделал недавно К. Муздыбаев, который написал пространную статью "О психологии зависти"**. Он описывает психологическую структуру зависти, к сожалению, не обсуждая вопроса о том, как контролировать эту эмоцию.
Я пишу эту книгу не по философии истории или социальной жизни человека, а по психологии зависти с целью научить человека изнутри контролировать это свирепое и опасное чувство. Для этого мне придется описать саму зависть. Я должен ответить на вопрос: "Какие умственные действия, протекающие бессознательно и автоматически, вырабатывают это чувство?" Именно знание этих умственных автоматизмов позволяет человеку осознать, как возникает в нем эта эмоция. Зная это, он может легко научиться контролировать эту эмоцию. Я также опишу, каким образом зависть связана с другими эмоциями. Это позволит человеку, например, за враждой или неприязнью усмотреть их глубинный источник - зависть.
Трудности в исследовании зависти состоят в том, что это чувство считается низменным и люди научились скрывать его. "Часто ли вы испытываете зависть к этому человеку?" - спрашиваю я у клиента. "Нет, - отвечает он. - Мне он противен, и я его презираю". В данном случае зависть предстает перед нами в виде презрения. Зависть может принимать различные облики, поэтому перед психологом часто встает необходимость обнаружения этой эмоции, скрытой за другими социально приемлемыми переживаниями, такими, как гнев, страх, обида, оскорбление. Ситуация осложняется тем, что зависть способна порождать любые иные переживания и часто человек, страдающий от зависти, может говорить о своей обидчивости или гневливости. Распознавать скрытую основу эмоции нужно уметь не только психологу, но и любому человеку, который не хочет быть игрушкой в "руках" своих эмоций.
Люди скрывают зависть, но не стесняются переживаний гордости и чувства превосходства, которые имеют ту же основу, что и зависть. Поскольку обе эти эмоции - зависть и гордость устроены одинаково и различаются только ситуациями, то для знающего человека отчетливым индикатором наличия зависти свидетельствует часто переживаемая кем-либо гордость и особенно ущемленная гордость по различным поводам. Читая эту книгу дальше, читатель может убедиться в сходстве строения эмоций зависти и гордости.
Для начала рассмотрим связь вражды и зависти. Даже непосвященному в глубины психологии очевидно, что зависть порождает гнев и агрессию против завидуемого. От зависти мы не только становимся злыми, но еще вдобавок глупеем. Человек, в отличие от животных, устроен странно и часто реагирует внешне бессмысленно. Животные, стремясь устранить боль, как правило, зализывают рану, врачуют больное место. В тех же случаях, когда локализация боли неопределенна, животные или впадают в неподвижность, оцепенение, или убегают, или нападают. Человек же поначалу поступает сходным образом, когда больное место можно точно определить. Когда у него болит бок, он обращается к врачу, с помощью которого и происходит "зализывание боли". Иначе он ведет себя, когда невозможна точная локализации боли, например, при обиде или зависти. Тогда он немедленно нападает на другого человека. Желая устранить собственную боль от зависти, он отказывается "зализывать свою душевную рану", а стремится нанести боль другому человеку или явно, или в воображении.
Так называемые механизмы психической защиты оказывают только временное и локальное действие. Зависть имеет обыкновение возвращаться в неподходящей ситуации и терзает душу завистника. Тогда человек направляет свой гнев против того, кому он завидует, и стремится причинить ему боль. Выбор жертвы при этом может быть разным, в зависимости от жизненных обстоятельств человека, но, как правило, он направлен на объект зависти - на завидуемого (так мы далее будем называть этот объект).
Накопление энергии гнева неприятно, и напряжение ищет разрешения. Когда в какой-то мере удается утолить гнев, то человек на время успокаивается, пока не обнаружится снова, что уже другой человек превосходит его в чем-либо. Тогда начинается новый цикл: стараясь уменьшить свою боль от зависти, он снова причиняет боль тому, кому он сейчас завидует. Человек уподобляется странному зверю, который вместо того, чтобы зализывать свою рану, кусает другого. Эта странная система борьбы с болью зависти сложилась в процессе духовной эволюции людей, так как она оказалась выгодной для общества в целом, правда, в ущерб каждому члену в отдельности. Она иногда смягчается, например, в случаях так называемой "белой зависти", или наличия конъюнктивных чувств между людьми, которые выступают как фактор, стимулирующий конструктивную активность. Сила любви, кроме всего прочего, состоит в ее способности нейтрализовать зависть. Если вы любите человека, который вас превосходит в чем-либо, вы начинаете еще больше его любить, восхищаясь им. Поэтому любовь является средством против зависти. Но она работает плохо: того, кого мы любим, тому не завидуем, а того, кому завидуем, не любим. Но бывает так, что зависть подавляет любовь.
В лице зависти культура создала совершеннейший инструмент стимулирования и принуждения людей к активности. Это выгодно обществу. Зависть и гордость возникли в процессе тысячелетней духовной эволюции человека. Общества, в которых зависть и гордость были правильно использованы, имели больше шансов на выживание. Те же племена, где эти эмоции не могли быть конструктивно использованы культурой, остались или на стадии дикости, или вымерли.
Но в каждом плюсе есть и возможные минусы. Зависть не только принуждает к активности, но может придать ей плохое направление, увеличивая напряженность и конфликты в обществе. Неисчислимы преступления, которые совершаются из зависти. Вместе с тем неисчислимы достижения и успехи, стимулируемые ущемленной гордостью, направленной на изживание зависти.
Человек может благополучно существовать в культуре только в результате развития способности контролировать свою гордость и зависть, управлять ими. Однако чаще всего бывает так, что гордость и зависть управляют людьми, а не наоборот. Если под свободой понимать то, что человек сам собой управляет, то достижение им подлинной свободы невозможно, пока поведение этого человека управляется не им самим, а его эмоциями. Приобретение свободы от тирании зависти и гордости возможно только на пути саморегуляции.
Рецепт свободы до глупости прост. Чтобы не завидовать, нужно перестать гордиться, ибо зависть питается гордостью. Чтобы не гордиться, надо перестать завидовать, ибо гордость поддерживается и питается завистью тех, кто тебе завидует*. Для большинства людей эти простые требования невыполнимы. Большинство даже не знает, что существуют такие точно сформулированные требования к тому, чтобы стать благополучным.
Такие требования становятся выполнимыми, когда человек приобретает ясные представления о зависти и гордости, знает, как устроены эти эмоции. Для этого нужно научиться видеть в себе те умственные операции, в результате которых нашим умом вырабатывается зависть и гордость. Нужно сделать эти умственные операции объектом умозрения, научиться этому.
Способность к интроспекции не является врожденной. Она развивается в упражнениях самосозерцания и приобретения навыков анализа собственных эмоций. При чтении этой книги мы узнаем, как правильно нужно думать о своей зависти и своей гордости, чтобы их легко контролировать. Здесь возникают большие трудности. Когда вы не переживаете зависть, то нечего в себе усматривать. Когда же человек переживает эмоцию, то она берет управление на себя и подчиняет своим целям ум, чувства и волю переживающего. Человек оказывается "не в своем уме", так как управляется не самосознанием или даже не другим человеком, а некоей информационной структурой, которую мы будем именовать эмоцией. В том и другом случае он не в состоянии наблюдать эмоцию. Способность усматривать в себе эмоцию, а не только ее переживать, требует приобретения навыков саногенного мышления, которым можно научиться.
Для саногенного мышления требуется умение отчетливо различать психическую структуру эмоции от того, как она переживается. Об этом я написал книгу "Постижение переживаний. Когнитивно-эмотивный тест (КЭТ)". Применительно к зависти мы должны различать переживание зависти от того умственного поведения, результатом которого является переживание зависти. Понять поведение - означает осознать его цель, план или программу этого поведения, а также обстоятельства, в которых это поведение запускается. Чтобы осознать психический механизм собственной зависти, человеку нужно осознать структуру умственного поведения, порождающего переживание зависти и гордости. Причем эта программа запускается типичной ситуацией, когда происходит социальное сравнение моих результатов активности с результатами другого человека. Эта программа реализуется в строгой последовательности умственных актов, выполняемых автоматически и ведущих, в данном случае, к переживанию зависти. Кто бы ни завидовал, структура программы зависти остается неизменной, что открывает легкие возможности осознавать внутреннюю структуру своей зависти. Уверяю вас, после прочтения книги и обдумывания ее содержания ваша зависть и гордость не смогут так легко изнутри управлять вами, как это было раньше.