ГЛАВА 4 Мудрость Соломона
Соломон Коэн
Господин Коэн управляет "Си Кей Партнерз" в Нью–Йорке, консультационной компанией по капиталовложениям для фонда "Газель Глобач Фанд Лимитед". "Газель Фанд" являлся лучшим фондом акций в 1955 году. Коэн родился в Лондоне, изучал математику в Кембридже, а музыку в Музыкальной школе Гилдхолл. Прежде чем уйти и основать свою собственную компанию, он работал в "Джеймс Кэпел энд Кампани", где занимался продажами деривативов и частным заключением сделок.
Вопрос: Что привлекло Вас в торговле на бирже?
Соломон: Я начал заключать сделки на бирже с 16 лет. Но я думаю, что для того, чтобы действительно ответить на этот вопрос, нужно, чтобы вы поняли характер Лондонского Сити - я имеют в виду деловой центр - где в лабиринте средневековых переулков с такими названиями как Брэд Стрит, Пудинг Лэйн расположены Биржа, "Банк Англии", "Ллойде" и большинство других финансовых учреждений. Здесь работает своя собственная полиция и администрация.
Сити сводит воедино весьма странную компанию людей: ребят из Ист–Энда - я не придаю этому унизительного смысла, просто в порядке описания, - людей, которые пришли прямо с рынка фруктов и овощей, чтобы заниматься акциями и облигациями; высокообразованных людей из высших слоев общества, которые закончили такие учебные заведения, как Итон; и третью группу - евреев. Сити - это одно из тех немногих мест, куда в течение нескольких последних веков пришли евреи и где они смогли добиться такого положения, чтобы стать очень успешной и уважаемой группой с довольно сильным своеобразием. В Сити также находились учреждения, где было очень четкое разделение - банк типа "Ротшильде", который был еврейским заведением, и банк типа "Бэрингс", который был английской "голубой кровью"; компания типа "Сит Бразерз" и такая компания как "Казинов". Эти разные люди должны были научиться уважать друг друга и вместе вести дела. Сити был местом, наполненным загадками и интригами, традициями и клановостью; был полон опасностей для неосторожных, но также предлагал большие вознаграждения мудрым и отважным. Все это полностью захватило меня и я очень сильно захотел стать частью этого мира.
Вопрос: Что именно показалось Вам наиболее захватывающим? Заключение сделок? Зарабатывание денег? Общественные отношения? Или то, что это было частью большого "театра"?
Соломон: Что ж, отчасти это было то, что я в раннем возрасте обнаружил, что всем можно торговать, что сделки можно заключать на словах на абсолютно абстрактные вещи и что эти сделки могли принести так много денег, денег в таких количествах, которые были совершенно отличны от каждодневной жизни. Именно это меня заворожило. Мой интерес к математике - это то. что развилось позднее.
Вопрос: Вас по тем же причинам по–прежнему привлекает биржевая торговля?
Соломон: Лондонский Сити сильно изменился за последние десять лет, но он по–прежнему сохраняет элемент того места, каким он был раньше, но, знаете, больше не существует операционного зала, где бы люди собирались, чтобы заключать сделки. Сейчас я бы сказал, что возможность торговать землей, зданиями.
фабриками, рабочей силой в любой части света с помощью телефонного звонка или нажатия клавиши компьютера - это предельная математическая абстракция - и все это находится на кончиках ваших пальцев, на экране вашего компьютера!
Вопрос: Что Вас в этом так зачаровывает?
Соломон: Что ж, очевидно, в этом есть что–то чрезвычайно притягательное. То есть, если тебе нужно построить фабрику, на это уйдут годы, на создание компании тоже уйдет долгое время, а здесь мгновенно и абстрактно ты можешь этим владеть и во всем этом почти нет ничего физического. Это почти как виртуальный мир, в котором все. что ты делаешь, реально существует в компьютере или на бумаге. Это почти как сдвинуть гору!
Вопрос: Абстрактную гору.
Соломон: Да. Передвигать невероятные вещи силой телефонного звонка…
Вопрос: Считаете ли Вы, что в Вашей личной биографии было что–то, что подготовило Вас к биржевой торговле? Знаете, Вы заговорили о математике, а мы еще не говорили о музыке и Вы упомянули о том, как Вас завораживает заключение сделок. Так что же особенного, на Ваш взгляд, было в Вашем опыте, что подготовило Вас к биржевой торговле?
Соломон: Кажется, я родился с неким инстинктом.
Вопрос: Интуицией?
Соломон: Да. Я помню, как мы с родителями забрались на Эйфелеву башню, когда мне было семь лет. Когда я спустился, я осознал, что билет, который приобрели мои родители, не отобрали, я подошел к кому–то и предложил им билет. На самом деле я просто хотел отдать его им, но они заплатили мне за него!
Вопрос: Ну, это не совсем вопрос превращения абстрактного в материальное. Это скорее вопрос превращения цемента в наличные!
Соломон: Я не могу Вам сказать, откуда это взялось во мне. Возможно, если вернуться назад в прошлое на несколько тысяч лет, мои предки были менялами в храме в Иерусалиме. Знаете, именно оттуда родом фамилия "Коэн". то есть "совершающий богослужение в храме", хотя я ничего не слышал о менялах!
Вопрос: Конечно, "Хебрю" переводит "Коэн" как "священник". Коэны были людьми, которые совершали богослужения в святом храме. Вы имеете в виду, что эта часть Вашей биографии подготовила Вас к биржевой торговле? То есть чувствуете ли Вы, что в том, чем Вы занимаетесь, есть нечто религиозное или обусловленное культурной средой?
Соломон: Ну, про менял - это была шутка.
Вопрос: Да, но исходя из моего опыта, очень часто большая часть правды выражается в форме шутки.
Соломон: Да. "Священник" на самом деле не совсем точный перевод слова "Коэн". В действительности они служили два дня в году, а оставшееся время играли роль мудрецов, судей или врачей. В их обязанности в основном входило служение общине.
Вопрос: Да, я знаю, что мои предки служили Вашим! Моими предками были левиты, так что в прошлом мы помогали вам в ваших делах!
Соломон: Это те самые, которые еще и пели.
Вопрос: Точно. О нас написана целая библейская книга - "Левит".
Соломон: Что ж, Вы тоже совершенно правы. Я думаю, что евреев очень уважали в городе, нанимали на работу за их умения, их финансовые навыки - это именно то. что я для себя выделил.
Вопрос: И Вы увидели в этом личный смысл, возможность для признания Вас как личности, Ваших личных достижений?
Соломон: Да, надо сказать, это определенно так.
Вопрос: Должен сказать, Соломон, я слышал ту же самую мысль не единожды. Для книги "Внутренняя сторона биржевых сделок" я брал интервью у некоего трейдера, Джеффри Сильвермана, возможно, Вы его знаете. Он фактически сказал что–то очень похожее на то, что Вы только что выразили. Он вырос в Омахе, штат Небраска в 1950–х годах, и сказал, что евреям в Небраске тогда предоставлялось довольно мало возможностей. Но впервые его глаза действительно открылись, когда он учился в начальной школе и прочитал биографию Бернарда Баруха. Он сказал, что с этого дня его жизнь изменилась. Я уже слышал похожие истории раньше. Полагаю, все. что я пытался выяснить, это то. что эта связь значима для Вас и для того, кем Вы являетесь сегодня.
Соломон: Да, я думаю, в том возрасте и в то время это действительно было так.
Вопрос: Это по–прежнему так?
Соломон: Не совсем. Лондон так сильно открылся и эти различия также сильно изменились. На самом деле важным аспектом моей биржевой торговли сейчас является всемирная перспектива. Различия, о которых я говорил ранее, начинают терять четкие очертания и во многом больше не существуют. Раньше они были очень четкими и это поражало. Как я уже упоминал ранее, существовали фирмы, в которых евреев не принимали на работу, а также фирмы, в которых в основном работали евреи.
Вопрос: Правильно ли будет сказать, в том же смысле, в котором высказался Джефф Сильверман, что Вы рассматривали биржевую торговлю как дорогу, которая позволит Вам пересекать границы и выходить за пределы стереотипных делений, произвольных категорий и условностей времени? Я имею в виду, когда Вы думали о биржевой торговле, было ли это одним из значимых для Вас факторов, вероятность выйти за пределы Ваших нормальных возможностей?
Соломон: Я думаю, это пришло позже. Изначально этого не было, потому что сама идея финансовых рынков по–прежнему рассматривалась с определенной долей презрения. То есть в Англии долгое время деньги рассматривались как что–то, в худшем случае, грязное, по определению, не утонченное.
Вопрос: Ну, по моему опыту, их чистота зависит от того, кто ими владеет!
Соломон: Но, знаете, существовало мнение, что деньги должны скорее наследоваться, нежели зарабатываться.
Вопрос: Конечно! Самое худшее, что ты только мог сделать с этой точки зрения - это заработать свои собственные деньги! Гораздо утонченнее получить их от кого–то еще.
Не поймите меня превратно. Я бы не возражал против наследства, просто со мной этого не случилось!
Соломон: Это забавно. Я имею в виду то, на что я обратил внимание, путешествуя по свету, входя в операционные залы Различных рынков по всему миру - то, что каждое общество имеет свой собственный кодекс и набор ценностей, свой собственный образ мысли и ведения бизнеса. Иногда это - сила, а иногда–слабость. Но теперь у нас есть трейдеры из одной страны, которые ведут дела в другой, и это действительно начало менять всю структуру и вид местных рынков.
Вопрос: Давайте немного поговорим о "Газель Глобал Фанд". В 1995 году он вырос на 297 процентов и приобрел известность в качестве одного из наиболее эффективных хеджированных фондов в мире. Не могли бы Вы немного рассказать об истории и интеллектуальной основе, стоящих за этим фондом?
Соломон: Что ж, в середине 80–х я работал на "Джеймс Кэпел", крупного инвестиционного дилера в Лондоне, сотрудничал с крупными учреждениями и помогал им использовать деривативы в их биржевой торговле. Работая в операционном зале, я внезапно обнаружил все эти потрясающие возможности зарабатывания денег, потому что я понимал, что делают люди в различных отделах компании. Таким образом, я смог убедить своего начальника, что я должен перейти к частной торговле, где я смог бы производить сделки от лица компании для получения прибыли. А через некоторое время, разработав свои собственные стратегии и успешно их применяя, я решил уйти и учредить свою собственную компанию. Я просто решил, что учреждение хеджированного фонда является следующим логичным шагом. На самом деле, я бы сказал, что большая часть отрасли хеджированных фондов - это люди, пришедшие в этот бизнес в течение последнего года–двух, это грамотные люди, которые занимались частными сделками для больших инвестиционных компаний, а теперь, когда технология и капитал стали более доступными, они смогли основать свои собственные компании.
Вопрос: Как Вы выбрали название "Газель"1!
Соломон: Я долго и упорно обдумывал название для фирмы. То есть я считаю, что название очень важно.
Вопрос: Это не очень по–еврейски!
Соломон: Ну, знаете, в еврейской традиции есть что–то о том, что выбор имени должен влиять на результат.
Вопрос: Я знаю, но "Газель" мне кажется скорее жертвоприношением! Не знаю, как это относится именно к фонду.
Соломон: Но газели элегантны…
Вопрос: Быстры…
Соломон: …это проворные животные, которые могут быстро ринуться вперед и вверх.
Вопрос: Что Вы. безусловно, делали.
Соломон: Да, приятно сказать, что это так.
Вопрос: Чуть раньше Вы рассказали из своей биографии случай, когда Вы продали неиспользованный билет на Эйфелеву башню. По–моему, здесь напрашивается вопрос. Как Вы считаете, Ваша успешная биржевая торговля - это скорее природный дар или набор приобретенных навыков?
Соломон: В конечном итоге, я думаю, это и то, и другое, то же самое, что у тебя должен быть талант, чтобы стать музыкантом, но тебе также нужно учиться у мастера.
Вопрос: Расскажите немного о своей музыке. Вы–обладатель степени магистра математики в Кембридже и Вы также выиграли стипендию в Музыкальной школе Гилдхолл. Я слышал, что во время торговой сессии Вы находите время на то, чтобы играть сонаты Бетховена на фортепиано "Бехштейн". Это правда?
Соломон: Да, абсолютная правда, это очень помогает сбросить груз обыденности и снять дневной стресс.
Вопрос: Это меняет Ваше состояние души? И позволяет снова сфокусироваться на биржевой торговле?
Соломон: Да, безусловно, в этом есть что–то духовное, освобождающее голову.
Вопрос: Давайте вернемся к вопросу о том, считаете ли Вы биржевую торговлю скорее приобретенным навыком или природным даром. Вы сказали, что считаете, что в Вашем случае это комбинация того и другого, так что наличие ряда навыков так же важно, как и интуиция. Верно?
Соломон: Да, полагаю, что так. То есть существуют трейдеры, которые, я знаю, полностью полагаются на интуицию, и Другие, которые имеют гораздо более научный подход.
Вопрос: И они в равной степени успешны?
Соломон: Я думаю, что интуитивные трейдеры, вероятно, более непостоянны в успехе, их действия более сумбурны. Люди с научным подходом склонны быть более узконаправленными. Затем внезапно их настигает что–то, что не вписывается в их модель. Я Могу привести этому пример.
Думаю, это было в 1988 году, люди приходили на рынок опционов в Лондоне и платили довольно крупные премии за опционы "колл" крупной добывающей компании. Там был один трейдер, который пользуется невероятным уважением на рынке, считается очень умным человеком, настоящим экспертом по опционам в смысле математики. Этот участник финансового рынка продал довольно много этих опционов. Согласно его модели, он продал их по завышенным ценам. С другой стороны, там был еще один широко известный на лондонском рынке персонаж–интуитивный трейдер, лучше воздержимся от упоминания имен–который за день до того продал те же самые опционы. Все это произошло за день до Иом Киппур и он решил - он был евреем–что что–то в этом не так, и он закрыл всю позицию. Он захеджировал свои короткие коллы один к одному с акцией.
На Йом Киппур на эту компанию пришло предложение о поглощении. И трейдер с научным подходом, храня верность своей модели, потерял довольно много денег. Ему просто не хватило гибкости или интуиции, чтобы сделать ход.
Вопрос: Соломон, за Вашу торговую карьеру встречались ли Вам какие–то запоминающиеся люди?
Соломон: Дэвид Херон, мой бывший начальник в "Джеймс Кэпел", был тем, кого я уважал и кем восхищался.
Вопрос: Что в нем было такого, что особенно выделялось?
Соломон: Я никогда не встречал таких, как он, до того. Он был чрезвычайно успешен и у меня была возможность наблюдать за ним вблизи. Меня поразил тот факт, что независимо от того, чем он занимался, в том. как он вел бизнес, всегда присутствовал спокойный профессионализм - он всегда был спокоен, ничего не делал под влиянием эмоций. Никогда не заключал сделку, скрестив пальцы в надежде, что она выгорит, а вместо этого просчитывал все возможности так, что в случае если что–то пойдет не так, то это был бы исход, который уже был предусмотрен. В том, как он действовав было что–то очень похожее на пантеру, очень гладкое и уверенное.
Вопрос: Похожее на пантеру, не на газель?
Соломон: Да. я бы сказал, что это так.
Вопрос: В каком отношении? Я думаю, что и газели, и пантеры - уверенные, гладкие, элегантные животные, быстро движущиеся вперед, но в пантере, безусловно, есть что–то хищное. Вы это имеете в виду?
Соломон: Я полагаю, в этом есть такой элемент. Я не уверен, что хочу распространяться на эту тему и дальше. Это тот аспект рынка, который я считаю наименее привлекательным!
Вопрос: Хищные аспекты.
Соломон: Да.
Вопрос: Когда Вы работали в "Джеймс Кэпел", Вы стали свидетелем краха фондового рынка в 1987 году.
Соломон: На самом деле я ушел за месяц до этого.
Вопрос: Какова была Ваша реакция на крах?
Соломон: Он не застал меня совсем врасплох. В конце июля на лондонском рынке произошел очень резкий спад - думаю, он был связан с плохими цифрами торгов. Затем рынок отрикошетил и я решил продавать. Если ли ты пристально за этим следил, то там было много признаков, что астрономический рост рынка не будет продолжаться вечно. Сказав это, я должен добавить, что когда крах действительно наступил, это было шокирующе. Быть свидетелем этой плавящейся окружающейся обстановки было жутко! Это было просто воплощение мысли о том, что может случиться невероятное.
Вопрос: И что, из этой ситуации был свой выход?
Соломон: Да, конечно. Из этой ситуации были свои выходы, но я думаю, что с тех пор я запомнил, что всегда существует вероятность, что случится что–то в этом роде, а, следовательно, когда я растягиваю свои операции вместо того, чтобы заработать много денег в девяти случаях из десяти, а затем разориться на десятый раз, лучше зарабатывать немного меньше, но каждый раз, сохраняя при этом свое место в таблице.
Вопрос: Как говорят в операционных залах Чикаго, просто убедитесь, что у Вас достаточно ресурсов, чтобы пройти через этот турникет завтра. Ведь смысл в этом, не так ли?
Соломон: Да, поскольку как только ты вылетаешь из игры, ты вылетаешь навсегда.
Вопрос: В чем, на Ваш взгляд. Ваша сила как трейдера?
Соломон: Это комбинация всех навыков, которыми я обладаю. Это интуитивное чутье рынка и способность думать точно и математически, понимание психологии рынков и людей, которые за ними стоят. Признание того, что информация распределяется по рынкам неравномерно и знание того, что имея проанализированную информацию я, как правило, могу сделать правильный вывод.
Вопрос: В чем, на Ваш взгляд. Ваша самая большая слабость как трейдера?
Соломон: Это сильный вопрос. Моя самая большая слабость в том, что у меня бесчеловечно высокие стандарты.
Вопрос: Очень хорошо обладать такой слабостью! Соломон: В некотором смысле.