- Сейчас объясню. Только подпишите вот это. - Пристав положил перед Петром лист бумаги с напечатанным текстом.
- А что это?
- Подписка о неразглашении. А вот - о сотрудничестве в качестве внештатного сотрудника.
- Я так понимаю, выбора у меня нет?
- Отчего же, Петр Викторович. Есть. Для начала вы можете сменить свое положение ссыльнопоселенца на каторжанина. На вас столько трупов, что причину найти не так уж и сложно. Вот и сегодня убили двух мирных бурятов. Ну чего вы так на меня смотрите? Все ведь зависит от того, как это дело повернуть. Стреляли-то только вы. Отбывать же срок вас определят на каторгу Слюдянка-два. Там обретается ваш старый знакомый. Крапива, кажется. Вижу, что вы все понимаете. Пишите. Мною прочитано лично, подпись, фамилия, имя, отчество.
- И к чему это, если вы и без того держите меня за причинное место?
- Ну это ведь между нами, Петр Викторович. А отчетность должна быть в полном порядке.
- Ясно, - вздохнул Пастухов, берясь за ручку.
А что тут поделаешь. Пришлось подписывать. Хотя все его существо кричало о том, что делать этого не стоит, что он еще пожалеет, что его втягивают во что-то непонятное и явно опасное. Вот только выбора у него действительно не было. Совсем.
- Итак, позвольте представиться - капитан контрразведки Генерального штаба Клюев Клим Сергеевич. Осуществляю руководство оперативным прикрытием строительства Кругобайкальской железной дороги.
- И чем заинтересовала контрразведку моя скромная персона?
- Так уж случилось, что вы перешли дорогу моему визави с японской стороны. Некоему майору Генерального штаба Такахаси. Вижу, вас это не удивляет. Не подскажете, отчего так?
- Помнится, два года назад при оказании помощи полиции в задержании бандитов мною были убиты два японских офицера, один из которых носил фамилию Такахаси. Я прожил несколько лет на Кавказе, и кровной местью меня не удивить. Сегодняшние двое на дороге пытались захватить меня живым. Два плюс два - четыре. Не скажу, что меня это мало волнует. Но нет, я не удивлен.
- А вы можете держать удар, Петр Викторович.
- Просто последние два года у меня выдались особенно бурными. Знаете, когда я был в столице, то от одного таксиста слышал занятную присказку. "Если вас трамвай задавит, вы сначала вскрикнете. Раз задавит, два задавит, а потом привыкнете".
Вообще-то это была присказка из его детства и из другого мира. Но какая разница? Главное, что суть верна.
- Действительно занятно. А главное, как точно подмечено, - усмехнулся Клюев. - Только я ее отчего-то ни разу не слышал. Надо будет запомнить.
- Так зачем я вам понадобился, ваше высокоблагородие?
- А понадобились вы мне в роли живца. Уж больно мне хочется поближе познакомиться с господином майором.
- И насколько близко?
- В идеале завербовать. Господин Такахаси весьма информированная личность, пусть и всего лишь майор.
- Решили преподнести ему меня в качестве жеста доброй воли?
- Глупости не городите. Стал бы я тогда тут перед вами бумажки раскладывать и выбивать подписи.
- Кхм. Это да, - вынужден был признать Петр.
Правда, это вовсе не означало, что он поверил капитану.
Ничуть не бывало. Те буряты тоже не спешили в него стрелять, чтобы потом не тащить на своем горбу. А так ножичком уколол в задницу, и побежал барашек в нужном направлении и с требуемой прытью. Иное дело, что поделать Пастухов ничего не мог. Наживкой ему придется быть в любом случае, остается только выторговать приемлемые условия.
- Значит, так, - начал деловым тоном капитан. - Оружие, я вижу, при вас. Остальное снаряжение мы берем на себя. Заходить домой и вообще лишний раз маячить не нужно. Будем надеяться, что нам удастся опередить японских агентов. Все же информация о неудавшемся нападении - не столь горячая новость, чтобы сломя голову бежать на доклад.
- И что, вот так заявимся прямо на японскую базу?
- Смешно, - покачал головой капитан.
- Я так полагаю, вы и раньше использовали меня, только втемную. Теперь же решили раскрыть карты. Так давайте играть в открытую.
- За вашу голову назначена награда в пять тысяч рублей. Как вы понимаете, сумма более чем приличная. Эти трое бурятов решили заработать легким способом.
- Трое?
- Да, трое. Сначала они устроили обстрел каторжников на насыпи и подались в бега. Потом разделились. Один из них должен был повесить себе на плечи казачков из охотничьей команды и увести подальше. Двое других - захватить вас. Да только просчитались они. Двоих вы убили. И видит бог, я готов был сам вас прибить.
- За что?
- За то, что обрубили ниточку, ведущую к Такахаси. Он ведь не на базе встречается со своей агентурой. А вы - так и вовсе особый случай. Использование должностного положения корысти ради. И убиенным это место было известно, как и порядок вызова майора. Но, по счастью, казачки сработали выше всяческих похвал. Обыграли хитрого бурята. Он сейчас в лесу дожидается в компании с охотничьей командой.
- Ну и берите майора на месте встречи. Я-то вам зачем?
- Во-первых, майор наверняка располагает вашей фотографической карточкой. Я бы непременно озаботился: при таком крупном вознаграждении могут подсунуть кого угодно. Тем более что за мертвого обещано две с половиной тысячи. Во-вторых, я понятия не имею, как там оно все будет, а потому лучше бы, чтобы вас могли опознать.
- Только учтите, связывать себя я не дам. И с оружием не расстанусь.
- Не доверяете?
- А вы бы на моем месте доверяли?
- Согласен. Перед встречей оставите при себе ваш браунинг. Путы мы сымитируем. Вроде все. Выдвигайтесь к перекрестку на карьер. Там вас встретят. Я подойду чуть позже.
Нет, однозначно жизнь Петра разделилась на "до" и "после". В прежнем мире, несмотря на относительно бурное детство, в общем и целом его жизнь была достаточно обыденной. Учеба, служба в армии, работа, мечта о своем доме и семье. Нормальное желание детдомовского парня, не слетевшего с нарезки. Здесь же его судьба словно с цепи сорвалась. Остается только удивляться тому, что он до сих пор жив.
И главное, ни разу не возникло мысли о тихом и уютном доме, полном детворы. Разумеется, Петр не забыл девушку Александру, пусть ее образ и успел в значительной мере померкнуть. Но даже когда при виде нее словно шарахнуло по голове, мыслей о семье отчего-то не было. Может, это любовь с первого взгляда, может, просто вспыхнувшая страсть, которой было суждено быстро прогореть, Петр этого не знал. Но спутницей своей жизни он ее не видел, это точно.
Итак, он оказался в очередной заднице. Какая по счету? Вообще-то считать не хотелось, хотя чем еще заниматься? Их путь пролегал по долине реки Иркут. При этом они жались к подножию гор. Уж больно извилистое русло как у основного русла Иркута, так и у его рукавов. Этим путем группа шла четверо суток. Так что времени на раздумья у Петра было более чем достаточно.
Просто вспоминать свои злоключения не хотелось. И без того есть о чем подумать. В частности, о своем будущем. Если у него нет будущего, тогда незачем вспоминать и прошлое. Тем более что следа в виде потомков за ним не останется. Появился в этом мире из ниоткуда и ушел в никуда. Вот и все. Так что мысли Петра были устремлены вперед, к озеру Хубсугул, и к тому, что его может там ожидать.
Н-да. А мысли-то были все больше нехорошие. Впрочем, и те кружились в голове в первый день. Потому что к вечеру Петр мог думать только о своей многострадальной пятой точке. Как, собственно, и последующие двое суток. Это лишь кажется, что верховая езда - одно сплошное удовольствие, на самом деле все куда как интереснее и чудесатей. С непривычки так и вовсе сродни самой изощренной пытке.
Вот только никто не собирался входить в его положение и давать возможность оклематься. Один казачок, постарше, пожалел страдальца и сделал массаж, который, можно сказать, оживил Петра, пусть и не избавил от страданий окончательно. Правда, второй курс оказался платным. Хитрован заявил, что один сеанс его оживляющего массажа стоит три рубля. Пришлось пообещать, что выплатит долг в Слюдянке. С собой-то было всего пять рублей с копейками.
К стойбищу пленного бурята группа могла выйти еще вечером четвертого дня. Но Клюев последовал советам бывалых казаков и решил не торопить события. С одной стороны, пленнику пообещали, что если с их отрядом что-то случится, то его род это не спасет. С другой - кто знает, на что могли решиться кочевники, припертые к стенке. Может, подумают, что им теперь сам черт не брат. И нападут, воспользовавшись ночной порой.
А вот днем у них никаких шансов. Отряд включал в себя шесть тертых казаков охотничьей команды, Клюева, Петра и… Родиона, ни дна ему ни покрышки. Оказывается, он был очень даже штатным унтером и работал под прикрытием. Они с Клюевым вместе еще с войны, поэтому капитан не преминул взять его с собой для пущей надежности.
При ручном пулемете, что везли во вьюке, отряд представлял собой весьма серьезную силу. А еще в их распоряжении были три снайперские винтовки. Пастухову не позволили завладеть дорогим трофеем в виде оптики. Изъяли как вещдок. А тут оружие вдруг материализовалось. Правда, было объявлено, что винтовки в отряде на время выполнения задания, а потом, мол, все будет сдано. Только Петр в это не верил. Казачки свое не упустят.
В роду же пленного оставалось пять взрослых мужчин, включая его самого. В открытом противостоянии бурятам ничего не светило. Тем более что казаки и Родион ни в чем им не уступили бы. А то еще и превзошли бы. Охотничья наука - это, конечно, хорошо, но у русских плюсом к этому шел еще и боевой опыт. А это ядреная смесь.
Утром, появившись в стойбище, быстро навели должный порядок. Казачий урядник, дядька в годах, в двух словах и весьма доходчиво объяснил родне плененного и погибших, что и как им надлежит делать, дабы не усугублять ситуацию. Казак оказался достаточно убедителен: все-таки за прошедшие двое суток, пока пленник на лодке добирался до японской базы и возвращался обратно, никаких происшествий не случилось.
Майор прибыл вместе с ним на паровом катере в сопровождении шести солдат и экипажа катера из трех человек, со станковым пулеметом на борту. Вопреки ожиданиям Клюева Такахаси не стал мудрить, а сразу же сошел на берег в сопровождении шестерки солдат и под прикрытием пулемета приказал вести его прямиком к пленнику. Что бурят и сделал.
Петра устроили в юрте, стоявшей особняком от остальных. Это капитан приказал переставить на всякий случай, чтобы избежать случайных жертв.
Когда Такахаси вошел в юрту, то первое, что бросилось в глаза Петру, так это узнавание в его взгляде. Как пить дать, Клюев оказался прав и японец раздобыл фотографию Петра. Впрочем, что тут сложного, коль скоро у него на связи был красноярский купец Заболотный. Фотография же имелась в паспортном столе. И взятки никто еще не отменял.
Внимательно посмотрев на Петра, майор озарился довольной и в то же время злорадной улыбкой и шагнул вглубь юрты. При этом он совершенно не обратил внимания на вещи, висящие справа от входа на деревянных крючьях. Он вообще в этот момент мало что замечал, вперив свой взор в того, кого он так жаждал получить в свои руки.
А зря. Длиннополый халат, висевший на крюке, отлетел в сторону, и появившийся из-за него Родион без замаха приложил разведчика по затылку, отправляя его в нокаут. Едва его обмякшее тело оказалось на руках унтера контрразведки, как капитан Клюев тут же зашелся кашлем, подавая условный сигнал казакам.
В ответ сразу послышались револьверная трескотня и три хлестких винтовочных выстрела. Петр только и успел, что выпростать руки из-за спины, сжимая браунинг. Но к тому моменту, когда он вроде как был готов действовать, в стойбище наступила тишина, нарушаемая лишь лошадиным ржанием, топотом копыт да лаем собак. А нет. Вот послышался детский плач. Но звуков схватки - никаких…
- Старик, если не хотите проблем, погрузите тела на катер, оттащите подальше от берега и утопите, - уже сидя в седле, напутствовал старейшину рода Клюев. - Да глядите не вздумайте с них ничего брать. Лишнее это. Пять тысяч, что были при майоре, я вам отдал. Если будем дружить и дальше, то не обижу. Слово офицера. Алтан пока прокатится с нами, отпущу через два дня. Если все сделаете правильно, никто здесь японцев искать не станет. Все. Прощай.
Угу. Похоже, пока Петр хлопал ушами, Клюев тут провел самую настоящую вербовку. Причем не только пленника по имени Алтан, но и всего его рода. И первый взнос сделал деньгами японца. Н-да. Может, что и выгорит. У бурятов вроде не практикуется кровная месть. Будь иначе, ни о каком уговоре не могло бы идти и речи.
Отряд выехал, несмотря на опускавшиеся вечерние сумерки, и ехал до глубокой ночи. Очевидно, Клюев точно знал, куда направляется. Не иначе как вездесущие казачки присмотрели надежное место. Или же его показал Алтан. Он ведь теперь вроде как союзник. Как бы то ни было, а в полночь разбили лагерь в уютном овражке, под сенью лиственного леса.
На этом месте провели весь следующий день. Клюев с японцем пристроились в дальней расщелине под нависшим каменным карнизом. Охранял их Родион. Неплохое местечко, учитывая начавший моросить дождик. В отряде же только плащ-палатки, а попросту говоря, эдакие квадратные куски тонкого брезента. Конечно, какое-никакое укрытие смастерили, но не сказать, что это так уж спасало от сырости. А под карнизом было по-настоящему сухо, и костерок весьма уютно горел.
Петр частенько бросал взгляды под карниз. И не единожды ему доводилось встретиться взглядом с японцем. И то, что он видел, ему совершенно не нравилось. Непонятно, до чего договорятся эти рыцари плаща и кинжала, но очень возможно, что Петру это будет не по вкусу. Ну не мог Клюев не видеть этот взгляд японца, явственно обещающий Петру скорую встречу. И тем не менее делал вид, что ничего не замечает. Н-да. А ведь похоже, что Петр стал для Такахаси чуть ли не идеей фикс.
Петр с удовольствием приблизился бы и послушал, о чем там любезничают два разведчика. Но Родион бдел и не давал для этого ни единого шанса. Помимо этого унтер еще и успевал то кофе приготовить, то чай подать, а то и обед на три персоны сообразить. Ценный кадр. Вперехлест его через колено. А как Петру хотелось послушать, о чем там речь! До зубовного скрежета хотелось.
- Петр, а чего ты с этой американской игрушкой носишься? - решил поддеть Пастухова казак-массажист.
К его огорчению, после прибытия на место клиент отказался от столь дорогостоящих услуг, предпочтя терпеть боль. Должен же он когда-нибудь привыкнуть к этому издевательству. К тому же Петру предстояли два дня передышки, которые, надо заметить, сказались весьма благотворно. Но казака явно не обрадовало, что он упустил солидный приработок, вот и подначивает парня при всяком удобном случае.
- А чем тебе не нравится винчестер? - вопросом на вопрос ответил Петр, протирая затвор промасленной тряпицей.
Сырость. Так что лишним в любом случае не будет. Правда, не мешало бы почистить куда более основательно, но придется обождать подходящего места. Этот карабин без отвертки не разобрать, а без разборки не чистка, а какое-то недоразумение.
- Пользовал я эту игрушку. Баловство одно, да и только, - махнул рукой казак.
- Зря ты так, - возразил Петр. - На средних дистанциях отличное оружие. Скорострельность, семь патронов в магазине и неплохая точность - это дорогого стоит.
- Да ну-у, скажешь тоже. Лежа из нее палить с этой скобой неудобно. Грязи и мороза боится как черт ладана. Возьми нашу трехлинейку, так чудо, а не винтовка. Тот же хваленый маузер того не вынесет, что наша красавица. И насчет точности у винчестера ну честное слово насмешил.
- Ничего смешного. Я с полтораста шагов в спичечный коробок попаду.
- Да ты даже в крынку не попадешь, не то что в коробок.
- Ну, в крынку не в крынку, а в лоб закатаю.
- С полтораста шагов?
- Именно.
- Из этого винчестера?
- Ну да.
- Бре-хня, - авторитетно и с расстановкой подытожил казак.
Петр, заталкивавший в магазин патроны, пожал плечами, передернул рычаг и вскинул карабин к плечу. Выстрел в овраге прозвучал довольно гулко, стеганув по ушам. Майор Такахаси как-то уж слишком резво мотнул головой и откинулся на спину. Сидевший рядом Клюев замер, ошарашенный произошедшим. Родион уже сорвался с места и бежал в сторону Петра.
- Ох-хренеть, - только и смог произнести казак, вырывая карабин из рук Петра.
Ответить Петр ничего не успел, потому что в этот момент его отправил в нокаут подбежавший Родион. Крепок, зар-раза. И ловок. Реши Петр завалить и его, то даже не уверен, что попал бы в бросающегося из стороны в сторону унтера. А выучка какая! Сразу видно, натаскан не убивать, а ловить. Н-да. В который уже раз Петр убеждался в том, что порой в самые краткие мгновения человек способен подумать о многом…
- Ну что, пришел в себя, Аника-воин? - окинув его злым взглядом, спросил Клюев.
- Пришел, ваше высокоблагородие. Как не прийти. Родион, отличный удар, - заприметив унтера чуть в стороне, похвалил Петр.
Тот только сплюнул и отвернулся. Оно вроде как между ними наметились неплохие отношения, и тут такое. Ну какому профи понравится, когда кто-то спускает в унитаз отлично проделанную работу?
- Может, объяснишь? - возвращая к себе внимание связанного Петра, спросил капитан.
- А чего объяснять? Вы и сами все прекрасно понимаете. Пока эта гнида была жива, мне жизни не было бы. В японцах понятие кровной мести сидит так прочно, что никаким трактором не выкорчевать. А жить, все время оглядываясь, не появится ли этот ублюдок, как-то не хочется. И потом, выдвини он условие - его работа в обмен на мою жизнь, вы бы меня ему отдали. Отдали бы. Отдали. Жизнь какого-то ссыльного Пастухова, несостоявшегося купца, а до недавнего времени вообще перекати-поле, в обмен на интересы государства. Да вы бы и секунды не раздумывали.
- Вот, значит, как. А ты не допускал мысли, что я своих не сдаю?
- Нет. С подобными соплями вам в контрразведке делать нечего.
- Ну а коли я без соплей, кто сказал, что я тебя не убью сейчас, на этом самом месте? И заметь, мне за это ничего не будет.
- Не убьете. Какая вам от этого польза? Живой я еще на что-то сгожусь. Мертвый просто бесполезен. А и убьете… Так ведь за дело. Я пристукнул братца этого ублюдка, спасая жизнь свою и хорошего человека. Можно сказать, в бою. А этот решил меня просто израсходовать. Как барана. Так что пусть я и сдохну, но не этот ублюдок будет стоять над моим трупом. - Петр глянул на убитого и невесело ухмыльнулся: - Гляди-ка, с семидесяти шагов точно между глаз. Нужно было поспорить.