– Вы бы не могли прочитать моим товарищам и мне несколько лекций о ваших наблюдениях и открытиях?
Дед-Учитель согласился, и они назначили дни и часы встречи.
Как только студент ушел, место на скамейке заняла пожилая женщина. Она надела очки и погрузилась в чтение книги. Учитель продолжил свои мысленные эксперименты и построение схем на песке. Потом сердце подсказало, что сидящая рядом женщина должна быть ему знакома. Он взглянул на нее и сразу вспомнил: видел ее январе этого года на Международных Педагогических Чтениях.
– Здравствуйте! – сказал Учитель.
Он хотел еще что-то сказать, но не успел: женщина, взглянув на него, радостно воскликнула:
– Ой, это вы, Михаил Михайлович! Как я сразу не узнала вас, у вас другой вид – с бородой… По глазам только узнаю вас. У вас был замечательный мастер-класс на Чтениях.
Они разговорились.
Вспоминали события, происходящие на Чтениях.
Сказали о том, что тема была отличная, продиктованная идеями Василия Александровича Сухомлинского: "Чтобы дарить Ребенку искорку знаний, учителю надо впитать море света". Чтения посвящались великому педагогу. Вспомнили дочь Василия Александровича – Ольгу Васильевну, которая была приглашена.
– Она милая, талантливая женщина… Какой был у нее прекрасный доклад об отце…
– Я вас видела в журнале "Три ключа". Там ваш большой портрет!
– Да? – порадовался Учитель. – У меня нет этого номера.
– Я вам подарю.
Потом они рассказали друг другу о себе, и выяснилось, что их постигла почти одинаковая судьба.
"Меня уволили…"
"Я уволилась…"
Наталья Борисовна на пенсии, но ушла из школы в знак протеста против директора, который всячески препятствовал и даже запрещал вести в своих начальных классах творческую работу, вводить в практику содержательные оценки, применять гуманные подходы.
– А я без всего этого жить не могу… Я творчеством живу! – сказала она.
Она собирается с нового учебного года начать работать в другой школе, куда ее уже пригласили, примет первый класс.
– Мечтаю об этом классе, – сказала Наталья Борисовна, – уже девять раз принимала первоклассников и провожала их в пятый. Это будет мой юбилейный десятый первый класс. Хочу в конце концов зародить в себе наиболее искусного гуманного учителя. Я не пропускала ни одних Чтений, они сделали меня другим человеком и учителем. А сейчас я занята тем, что впитываю "море света" для своих будущих учеников, – и она добродушно улыбнулась.
Такого не бывает, но в тот чудесный день такое случилось: две старые женщины попросили Наталью Борисовну, весьма вежливо, чуть-чуть подвинуться на скамейке.
Они присели. Сперва говорили тихо о своем, потом притихли и прислушались к разговору рядом сидящих.
– Как интересно, – с улыбкой сказала одна из них, – мы тоже учителя-пенсионеры. Не хотим называться бывшими учителями. Вы говорили о гуманной педагогике?
Учитель и Наталья Борисовна живо обернулись в их сторону и тоже улыбнулись.
– Да, мы последователи гуманной педагогики, – сказала Наталья Борисовна, – участники Международных Чтений. А Михаилу Михайловичу присвоили звание Рыцаря Гуманной Педагогики, вот золотой значок… Он известный учитель.
Они с почтением рассмотрели золотой значок.
– А почему сердце и лебедь? – спросили они.
Наталья Борисовна объяснила: сердце – символ наступающей эпохи духовности, лебедь – символ мудрости.
– Мы наслышаны о гуманной педагогике, но толком ничего не знаем. Не могли бы объяснить нам, что это за педагогика? – попросили они.
Наталья Борисовна и Учитель принялись методично и эмоционально объяснять пенсионеркам Ксении Дмитриевне и Валентине Валентиновне смысл и способы гуманной педагогики, её отличие от авторитарной.
Те оказались под сильным впечатлением от рассказанного.
Жизнь пенсионерок пошатнулась.
Так как стало прохладно, а разговор прекращать не хотелось, Валентина Валентиновна пригласила всех к себе на чай. От парка она живёт недалеко, и они пошли пешком.
Разговор за чаем привёл к тому, что и Ксении Дмитриевне, и Валентине Валентиновне стало жаль себя: почему они, поддавшись слухам, в своё время сами не разобрались в гуманной педагогике? Могли же хотя бы в последние годы, перед тем как оставить школу, испытать на себе обновляющую педагогическую жизнь! Как жаль! Что теперь делать?
Наталью Борисовну осенила мысль, и она торжественно её озвучила:
– Несмотря на то, что мы на пенсии, мы не бывшие учителя, а учителя на всю жизнь! Мы можем многое сделать на практике. Мы можем создать свою ассоциацию учителей-пенсионеров для утверждения гуманной педагогики в образовании. Мы можем…
И дальше, вооружённые этой идеей, они вместе наметили программу своей деятельности:
– открыть школу поддержки,
– организовать семинары для учителей и родителей,
– вести с учителями лекционную работу,
– организовать и проводить в школах мастер-классы,
– помогать руководителям в организации Международных и Региональных Чтений,
– собирать средства для издания литературы,
– привлекать учителей к гуманной педагогической практике и т. д.
Так было создано это прекрасное добровольное общественное объединение учителей-пенсионеров, учителей на всю жизнь, или пожизненных учителей, как они себя назвали, поддерживающих гуманную педагогику. В скором времени к ним присоединились более 50 человек. Учитель – Михаил Михайлович – быть избран руководителем ассоциации.
Дело пошло.
Несколько учителей-пенсионеров, пройдя курсы повышения квалификации, через год вернулись работать в школы.
Программа ассоциации выполняется успешно.
О ней я ещё расскажу кое-что, но пока хочу вернуть вас к той скамейке в парке, где была назначена встреча со студентами.
На другой день ровно в шесть часов вечера Учитель пришёл к своей скамейке. Там уже ждали двенадцать студентов – девушек и парней. Вчерашний студент Алексей представил Учителя своим товарищам. Все они учились на втором курсе факультета физики. Учитель был немного смущён, с каким любопытством и уважением молодые люди смотрели на человека с белоснежной бородой. Он застенчиво им улыбался.
Один из них спросил:
– Скажите, пожалуйста, как к вам обращаться?
– Я школьный учитель, – ответил он.
– Учитель физики?
– Нет, просто учитель, а физика для меня условие, чтобы быть учителем.
– Уточните, пожалуйста, что значит – физика как условие? Вы же преподаёте физику?
– Я не учитель физики, – начал объяснять Учитель и, задумавшись, добавил: – В школе есть учителя, которые со своим предметом – будь то физика, биология, математика, язык, литература, история, – идут к ученикам. Это учителя-предметники. Но есть учителя, которые вместе со своими учениками идут к предмету. Это учителя жизни. Идея взята из "Манифеста педагогики сотрудничества".
Мысль эта задела студентов.
– А у нас в школе только и были предметники, – сказал один.
– Раз так, можно, мы будет обращаться к вам именно так – Учитель? – спросил студент, который выяснял данный вопрос.
– Я буду рад… – ответил Учитель и спросил: – О чём вы хотите, чтобы я рассказал?
– О физике, конечно, но проблемы выбирайте сами, считайте, что вы проводите с нами авторский спецкурс, – сказал Алексей.
Он сел на скамейку, девушки рядом, парни устроились вокруг, и в такой природной аудитории, где песок под ногами был доской, а палка была мелом, Учитель начал свою первую лекцию или, лучше сказать, рассказ. Вначале он был немножко скован, но постепенно так увлёкся, что даже не заметил, с каким интересом молодые люди слушали его и старались записывать всё, о чём он говорил или чертил на песке. Порой на их лицах отражалось удивление, и они переглядывались.
Наконец Учитель умолк. Прислонился к скамейке и с закрытыми глазами обратился к небу. Студенты молчали, а когда он открыл глаза и взглянул на них с улыбкой, раздались длительные аплодисменты.
Потом были вопросы, ответы, диалог, слова благодарности, договорились о завтрашней встрече, и студенты попрощались с Учителем.
На другой день студенты пришли вместе со своим профессором, и тот тоже был поражен необычными познаниями школьного учителя. Эти встречи в парке продолжались до тех пор, пока погода позволяла собираться под открытым небом. Круг желающих послушать учителя расширялся, менялся состав студентов: одни, как бы получив "зачеты", уходили, но приходила новая группа.
Как мне стало известно, Учитель сейчас приглашен университетом читать студентам спецкурс. Студенты подружились с Учителем, а некоторых из них он увлек идеями гуманной педагогики и помог стать участниками Педагогических Чтений.
Со скамейкой в парке связано еще одно замечательное событие.
Он занимался своим делом, когда к скамейке подошла бабушка с восьмилетним внуком. Бабушка вежливо осведомилась, не помешают ли они, если сядут рядом.
– Нет-нет, садитесь, пожалуйста! – сказал Учитель.
Они устроились на скамейке, и бабушка, видимо, продолжая начатый разговор, шёпотом спросила внука:
– Ну, что будем делать?
– Не знаю, – ответил внук.
– Вообще, лучше говорить правду…
– Но ты хоть понимаешь, как он орать будет… Мне морду набьёт…
– Все равно он узнает правду, посмотрит дневник, тогда хуже будет.
– Ну что мне делать, не понимаю эту противную математику. Не пойду я больше в школу! воскликнул мальчик отчаянно и был готов заплакать.
Учитель, продолжая чертить на песке странные фигуры, тихо произнес:
– Ты не любишь математику, но математика любит тебя.
Бабушка и мальчик с удивлением оглянулись в сторону человека с белоснежной бородой.
Он сидел, как волшебник, и не отрывал глаз от своих фигур и формул на песке.
Мальчик перевел взгляд на эти фигуры, на движение кончика палки и, забыв о своей беде, спросил с искренним любопытством:
– Что вы там чертите?
Но Учитель ногой стер все начертанное на песке, сравнял песок и начал таинственным голосом проговаривать:
– Любовь к математике существует в каждом ребенке, это закон Великой Природы. Потому говорить "не люблю математику" на языке математики есть ложное утверждение. Истинными же утверждениями могут быть "Я открыл в себе любовь к математике" или "Я еще не открыл в себе любовь к математике". Попытаемся составить формулы этих двух состояний сидящего рядом со мной мальчика.
Любовь к математике он откроет в себе, если решит задачу. Обозначим решение задачи буквой E. И, наоборот, не откроет он в себе любовь к математике, если не решит задачу. Обозначим нерешение задачи буквой F.
Что нужно, чтобы решить задачу A?
Нужно знать способ решения – B, а его знание мальчиком, сидящим рядом со мной, обозначим буквой С.
Итак, построим формулы.
Первая будет: E = A: (B + C).
Вторая будет: F = A: (B − C).
На учительском языке E = 5, а F = 2.
В силу второй формулы в дневнике рядом сидящего мальчика сегодня стоит цифра 2, ибо в нем нет C, то есть знания способа. Если восполнить C, то завтра в дневнике может появиться эквивалент E, то есть, цифра "5".
Мальчик слушал как зачарованный и следил, как кончик палки выводит формулы на песке. Бабушка тоже была озадачена речью, голосом, действиями человека с белоснежной бородой.
Волшебник (его потом так и прозвали дети и их родители) продолжал:
– А теперь поможем рядом сидящему мальчику, чтобы он овладел С в отношении В. Для этого нужно вспомнить А, то есть задачу.
Достань учебник и зачитай задачу.
Мальчик быстро открыл сумку, вытащил учебник и зачитал задачу.
Далее волшебник начал размышлять о способе решения таких задач, привлекая мальчика вопросами и побуждая намёками. На песке вырисовывалась красивая схема решения, и мальчик вдруг радостно воскликнул: "Понял… понял…" И моментально решил задачу.
"Попробуем решить другие задачи!" – сказал волшебник.
Мальчик решил несколько задач.
Радость переполняла его. Он прыгал, выкрикивал: "Да, да… понял, понял!"
Тогда волшебник сказал: "Давай дневник".
Он открыл его на странице, где рядом с цифрой "2" учительской рукой было написано: "Родители, Коля сильно отстаёт в математике. Примите меры", – и подпись.
Волшебник в свободной графе вывел красивое "5" и рядом безукоризненном каллиграфичным почерком приписал: "Уважаемые родители Константина Вячеславовича! Ваш сын открывает в себе любовь к математике. Радуйтесь". И вместо подписи одним движением руки зарисовал знак: лебедь на фоне сердца.
Мальчик заметил, что на лацкане пиджака волшебника тоже красовался золотой значок сердца и лебедя.
Волшебник взглянул сперва на Небо, потом посмотрел в глаза мальчику и улыбнулся ему.
Мальчик сиял от радости.
– Ну как, нашёл в себе любовь к математике?
– Да! – сказал он.
– Тогда вот мой совет тебе: учительница задала вам три задачи, а ты решай все десять, которые в учебнике, и принеси ей в подарок.
– Сделаю! – с жаром ответил мальчик.
Бабушка, тоже, как внук, зачарованная волшебством человека с белоснежной бородой, спросила:
– Скажите, пожалуйста, вы учитель математики?
– Я учитель.
– И чему вы учите?
– Кому что нужно. Учу любви к математике, учу любви к физике, учу любви к бабушке… И вообще, учу любви к жизни!
Бабушка, конечно, не поняла профессии человека с белоснежной бородой и по-своему подытожила:
– Значит, вы работаете волшебником, как в песне Марка Бернеса!
Учитель улыбнулся.
Бабушка спросила:
– Скажите, пожалуйста, мы можем ещё раз увидеть вас здесь?
– Можете…
– Спасибо вам… До свидания… Котик, пошли!
– Спасибо, дедушка! – сказал мальчик. Он шёл рядом с бабушкой спиной вперед, улыбался и махал рукой волшебнику.
На другой день они пришли к нему специально, пришли пораньше и ждали его.
– Здравствуйте, Константин Вячеславович, – сказал он мальчику и пожал руку, – что нового скажете?
Мальчик был возбуждён: учительница была удивлена, когда он показал ей решение десяти задач, сперва засомневалась – не родители ли вместо него решали. Но когда он объяснил ей, что он знает формулу открытия в себе любви к математике, учительница и дети удивились: что это за формула?
– Я всем ребятам рассказал о вас, и они хотят увидеть вас…
В общем, дело обернулось так, что к Волшебнику (они и прозвали его так) каждый день группами приходили дети – по три, по пять, по десять, их сопровождали старшие, и Волшебник учил их любить и давал свои "тайные" формулы, дети же рассказывали ему о своей школьной жизни.
Однажды две девочки сказали ему, что они редакторы и готовят газету, и попросили Волшебника дать им интервью. Разговор с ним они записали на диктофон. Получился следующий диалог:
Дети: Скажите, какой должен быть учитель?
Волшебник: Добрый и радостный.
Дети: А если он не добрый и не радостный?
Волшебник: Тогда он злой. Ой, нельзя, надо исправиться!
Дети: Что главное в учителе?
Волшебник: Мудро любить детей.
Дети: А если он не любит детей?
Волшебник: Ой, нельзя, надо срочно исправиться!
Дети: Как надо проводить урок?
Волшебник: С вдохновением.
Дети: А кричать – это тоже от вдохновения?
Волшебник: Ой, это от раздражения, надо исправиться!
Дети выпустили газету. На первой странице была цветная фотография Волшебника и интервью с ним под заголовком "Учитель".
Их учительница, прочитав статью, рассердилась: в вопросах детей она узнала себя, и какой-то Волшебник призывает её немедленно исправиться. Она спросила у редакторов, кто этот волшебник.
"Помните, Костя рассказывал вам. Он сидит в парке на скамеечке и помогает всем, кто к нему придёт…" – и девочки весело рассказали и о белоснежной бороде, и о формулах любви.
Но учительнице это не понравилось: дети ходят к какому-то чужому человеку, может быть, к бродяге. Да, она заметила, что в последнее время многие, которых она считала слабыми, подтянулись, и Костя в том числе. Но приписывала это своим педагогическим стараниям. А тут какой-то "Волшебник"! Ей не понравилось вмешательство чужого человека в её дела. Может быть, делает он это за плату? Но мамы и бабушки, которые с восторгом говорили, как он их детям помогает, сказали, что он никакую плату ни от кого не берёт. Самолюбие учительницы было сильно задето, и она решила навестить его, чтобы потом решить, как быть.
И она в воинствующем настроении направилась в парк.
Учитель заканчивал свой очередной рассказ о физике со студентами.
Учительница села на скамейке напротив и долго наблюдала за общением студентов с человеком с белоснежной бородой. Её ученики прозвали его Волшебником, а студенты обращались к нему с почтением – "Учитель!"
Наконец студенты ушли.
Учительница, не желая долго задерживаться, сразу подошла к нему со своим заготовленным вопросом и воинствующим настроением. Но человек с белоснежной бородой посмотрел на неё, в глазах его промелькнуло сдержанное удивление, он улыбнулся ей, встал и произнёс:
– Здравствуйте, Елизавета Павловна, рад вас видеть!
– Вы меня знаете?! – с удивлением спросила она.
– Знаю, конечно!
– Это мои ученики сказали вам моё имя?
– Нет, – ответил Волшебник, – я вас знаю уже много лет.
Она удивилась ещё больше.
– Откуда вы меня знаете?!
Учитель думал, что она хоть по голосу узнает его, бывшего учителя физики той же школы, где она работает учителем начальных классов. Но она за белоснежной бородой не увидела черт своего бывшего коллеги.
Учитель решил не напоминать ей ни о чём, потому перевёл разговор на тему, ради которой она пришла, и это породило в ней новую загадку.
– Вы пришли ко мне спросить, почему я вмешиваюсь в ваш педагогический процесс, не так ли?
– Да, я хотела бы узнать, почему мои ученики ходят к вам, и что вы с ними делаете? – сказала она мягко (а не агрессивно, как намеревалась) и добавила с любопытством: – И кто вы есть?
– А вы садитесь, зачем стоять, – Елизавета Павловна села на краю скамейки. – Кто я, этого вам я не скажу. Что же касается моего вмешательства в ваши дела, это не так. Я не вмешиваюсь в ваши дела, меня втягивают в них ваши ученики. Но я и того не знал, что они учатся у вас, а узнал только сейчас.
– Что вы с ними делаете?
– Но скажите сперва, как теперь Костя, он у вас опять отстающий?
– Он подтянулся…
– Значит, больше не ставите ему двоек… А вам ставить ему пятёрки жалко? Он не просто подтянулся, он вырвался.
– Но он же был двоечником…
– Да никаким двоечником он не был, он мальчик талантливый. Трудно вам писать родителям Кости добрые слова?
– А зачем?
– Чтобы в семье был лад. А как Миша, как он пишет теперь любимые ваши диктанты?
– Пишет лучше…
– А что он пишет прекрасные стихи, это вы знаете?
– Пишет стихи?! – искренне удивилась Елизавета Павловна.
– Знаете, почему он не показывает вам свои стихи? Не ждёт от вас удивления, восхищения!
Елизавета Павловна покраснела: этот чужой человек, общающийся с её учениками в парке, знает их лучше, чем она.