Мы не знаем, какой вариант сработает в таком случае и сколько времени для него потребуется. Это процесс. Но то, что эта конфликтная ситуация непременно чему-то научит родителей и мальчика, так это наверняка. Знаю совершенно точно, что поможет здесь "Детский час", во время которого конфликтная ситуация проигрывается в ролях и ребенок получает возможность разрядить скопившуюся агрессию, побив, например, маму или папу в роли Витальки подушкой (только по мягкому месту!). Тогда злые чувства уйдут и не будут мешать мальчику в школе. Он больше не станет напоминать неразорвавшуюся бомбу. Когда эмоциональный баланс будет восстановлен, выход обязательно найдется! Главное – включить поиск! При таком подходе мы не смешиваем личность ребенка и его поступки. Да, поступок может нам не нравиться, но это не значит, что ребенок плохой или мы перестаем его любить. Мы любим его всегда, что бы ни произошло. Безусловно.
Вообще хорошо бы развести понятия "ошибка" и "проступок". Ошибка – это когда ребенок что-то сделал не так, потому что либо не знал, как надо, либо не умел, либо не успел. А может быть, просто по неосторожности, по неопытности что-то пошло не так. Да и поэкспериментировать хочется. Все так интересно! Разбил чашку, пролил молоко, принес двойку из школы, ударился, промочил ноги. Эти ошибки, как его опыт, вообще не подлежат наказанию, хотя разобраться в случившемся стоит. А дальше – помочь и поддержать. Но если ребенок что-то делает такое, о чем он точно знает, что делать этого не стоит, это нехорошо, то тут реакция иная. Это – проступок. Ребенок, таким образом, может исследовать границы дозволенного: что можно, а что нельзя. Или расшатывать эти границы.
Вот он за столом начинает хватать еду из вашей тарелки и хитро смотрит: какова будет реакция? Если вы твердо говорите: "Так делать нельзя, я тебе это не позволяю. Мне неприятно, когда залезают в мою тарелку руками", а он после этого продолжает делать то же самое, то как тут поступить? Вы сами можете быть в замешательстве из-за необычности происходящего, и потому самое время – просто позаботиться о себе. Взять "тайм-аут", попросив ребенка выйти из-за стола и побыть в другой комнате несколько минут. (Рекомендуемое количество минут соответствует возрасту ребенка: четырехлетний ребенок, к примеру, удаляется на четыре минуты.) Это время нужно как вам, так и ребенку: вам – чтобы остыть и понять, что происходит, ребенку – чтобы войти в контакт со своими чувствами. Хорошо, если чувство вины и стыда заставит ребенка попросить прощения и инцидент будет исчерпан. Если же нет и действия ребенка продолжаются, можно просто взять его руку и не позволить ему это делать: "Я тебя люблю, но так делать нельзя". Даже если он будет сопротивляться, злиться и плакать.
Ваше твердое решение защитить свою тарелку, как свою территорию, будет понятно и усвоено. И это не наказание в общепринятом понимании, это просто ваша естественная реакция на происходящее. Такое вот логическое последствие. Разве ребенок рождается с абсолютным отсутствием понятий о том, что такое хорошо, а что такое плохо? Не думаю, что это так. Нравственный закон внутри нас дается нам от рождения. И, поступая плохо, ребенок чувствует вину, стыд. И он должен прожить эти чувства, пройти весь этот путь: совершение проступка, ощущение чувства стыда, унижения, вины. Далее – раскаяние и жажда избавления от тяжелых, давящих чувств через прощение. Прощение – это примирение и возврат к близким, любящим отношениям. И на это нужно время. Вот эти тяжелые чувства – стыд и вина – и есть наказание. И больше ничего не требуется. Если все эти этапы переживания были пройдены, у ребенка появляется естественное стремление больше никогда не испытывать подобных чувств, справедливо считает Джон Грэй (Грэй, 2005).
Если же проживания подобных чувств не происходит, ребенок не чувствует за собой никакой вины, то наказание превращается в акт насилия. И тогда в отношениях двух близких людей (ребенок и родитель) появляется отчужденность, враждебность. Однако если вы все-таки намерены наказать своего ребенка, он непременно должен знать, за что. В этом случае наказание не предполагает потерю контакта и родительской любви: "Поступок плохой, но я тебя все равно люблю. И я с тобой". И лучше – если ребенок выберет наказание себе сам. Как правило, то, что предлагает ребенок, бывает более суровым, чем то, что предложил бы взрослый. При этом ребенок не считает наказание несправедливым. Справедливость – вот чем хорошо руководствоваться в построении отношений. Ребенок должен чувствовать, что наказание – справедливо. Не убрал вовремя игрушки – не осталось времени на сказку перед сном. Зато если убрал быстро и времени достаточно, можно и еще одну сказку прочитать. Договаривались, что сначала уроки, потом телевизор. Нарушил договор – день без телевизора. Мы так условились. Тут мы имеем дело не с наказанием как таковым, а с правилами, договоренностями, которые существуют в семье. Что предшествует такому разговору? Конечно, составление совместного договора. Устного или письменного. В таком договоре можно прописать ответственность сторон: например, ребенок берет на себя ответственность раз в неделю (по субботам) мыть пол на кухне, а мама – не контролировать этот процесс. Мы договорились, жить стало проще. Однако в любом договоре есть пункт, касающийся случаев, когда договор нарушается. Об этом тоже стоит подумать. Например, если не вымоет пол, как договорились, то не пойдет гулять.
Таким образом, наказание следует тогда, когда договорились, а какая-то из сторон не выполнила условия договора, и потому возникли санкции. О которых тоже договаривались. Это и есть наказание. Такой подход не унизителен для ребенка, справедлив и воспитывает ответственность. Договор должен соблюдаться строго обеими сторонами. Нельзя идти на попятный, иначе договору грош цена.
Конечно, дети могут испытывать взрослых на прочность, канючить, манипулировать, давить на жалость, всеми силами заставляя нас сдаться. Однако нам, родителям, чтобы не потерять доверие и уважение своих детей, нужно быть стойкими, не сдаваться. Мы таким образом воспитываем в детях способность отвечать за свои поступки. Но, повторюсь, если вы стремитесь к теплым, любящим отношениям, то самым страшным для ребенка наказанием будет потеря этих отношений. Взращивая чувство собственного достоинства ребенка, поощряя его, радуясь его победам, передавая ему ответственность за свою жизнь, вы постепенно придете к тому, что потребность в наказаниях отпадет сама собой. Договариваться станет просто. Это и есть любовь.
Надеюсь, что у читателя не сложилось впечатления, что, отвергая наказание как воспитательную меру, я призываю к попустительству? Ни в коем случае! Попустительство есть равнодушие, и это не наш путь. Естественно, что мы, взрослые, так или иначе реагируем на поведение ребенка, даем ему так называемую обратную связь. Мы улыбаемся, когда ребенок нас радует, или хмуримся, когда он чересчур шалит. Дать отпор неприемлемому поведению вполне естественно, и это наш с вами долг. Не бойтесь, не вырастет ребенок вором, если взял деньги из вашего кошелька и если вы обсудите случившееся с ним вместе, выяснив причину поступка. Как не стала воровкой эта удивительная женщина, которая рассказывала, как в детстве потихонечку брала деньги из маминого кошелька.
"Жили мы скромно. Мама все время работала – и на работе, и дома. У нее была какая-то маниакальная страсть к чистоте. Особенно чисто должно было быть на кухне. Она часами могла чистить кастрюли до блеска, добиваясь невероятного результата. На меня, естественно, времени не оставалось. И потом она все время была какая-то усталая. Мы редко разговаривали с ней по душам. Да и вообще почти не разговаривали. Мне кажется, мы совсем не знали друг друга. А я очень любила сладости. Для меня это был праздник. Но денег на это не было никогда. Питались мы обыкновенно. Дети в школьном буфете покупали себе и конфеты, и шоколадки. Мне же оставалось только завидовать им. Ни о каких карманных деньгах не было и речи. И вот как-то мама так повесила свой плащ, что я увидела торчащий из его кармана кошелек. Тихонько вытащила его – он был тяжелый, весь набит мелочью. Я подумала, что никто не заметит, если я возьму немножко.
Я вытащила несколько монеток и на следующий день устроила себе праздник – накупила в школьном буфете сладостей. Еще и подружек угостила. Так продолжалось некоторое время – я периодически запускала руку в мамин кошелек, пока однажды все не раскрылось. В нашей школе работала мамина сестра. И вот я иду по лестнице с лакомствами, а она мне навстречу. Увидела меня и говорит: "Откуда у тебя так много денег, чтобы купить столько?" Я растерялась, стою, как столб, и молчу. Она ушла, а меня охватил ужас: что-то теперь будет? Ведь маме расскажет. Так оно и было. Вечером моя тетя поинтересовалась у мамы, зачем она дает мне так много денег. Мама удивилась и стала спрашивать, откуда у меня взялись деньги. Пришлось признаться. Мама так тогда поговорила со мной, что я запомнила этот разговор на всю жизнь. Конечно, мне было стыдно. Но остались обида и чувство какой-то несправедливости. Хотя, конечно, понимаю, что была не права. Выросла кристально честной".
Давайте разбираться с этим случаем. "Зри в корень", – советовал нам мудрый Козьма Прутков. Какие потребности этой девочки не были удовлетворены? В маминой любви и внимании, в контакте, в доверительном общении в первую очередь, в празднике, в радости. Отсутствие этой радости и маминого внимания ребенок пытался восполнить таким способом – через покупку сладостей. (А разве взрослые с избыточным весом поступают иначе, когда для того, чтобы поднять настроение, покупают пирожное?) Если бы девочке выделялись карманные деньги – вряд ли она полезла бы в мамин кошелек. При условии открытых, доверительных, дружеских отношений с мамой. Прислушайся мама пораньше к дочкиным рассказам о школе, о том, как ей тоже хочется вкусностей, деньги непременно нашлись бы.
Нельзя брать чужое не потому, что за это последует кара, а потому, что за этим стоит как своя душевная тяжесть, так и чужая боль, чужое страдание. (Больше всего хранимого храни от бед душу свою – так, кажется, учит нас Библия.) Если мы понимаем это, тогда не страхом избежать наказания мы руководствуемся, а внутренними нравственными законами. Ибо нарушая их, начинаем прескверно себя ощущать. А чувствуем мы вину и стыд, от которых побыстрее хочется избавиться. А раз так, раз у каждого из нас внутри есть этот мировой закон, этот внутренний нравственный стержень, о котором мы уже не раз вспоминали, то именно о нем надо заботиться, именно его голос как голос совести надлежит слышать. И учить этому своих детей. Это как "Взращивайте достоинства – недостатки отпадут сами". "Взращивайте нравственность – пороки отпадут сами".
О дисциплине. Все мы, родители, хотим воспитать не только самостоятельного и ответственного, но и дисциплинированного ребенка. Эверетт Шостром считает, что вопрос воспитания дисциплины очень запутан (Шостром, 2008). И с ним трудно не согласиться! Но он с блеском решил эту непростую задачу, создав свою философию дисциплины и рассмотрев два подхода к ее воспитанию.
Первый подход (не наш) предполагает воспитание дисциплины посредством жесткого родительского контроля и манипулирования. Тогда поступки ребенка, которые не соответствуют родительским представлениям о приемлемом поведении, наказываются. Ребенок при таком подходе рассматривается как объект, которым нужно управлять, осуществляя над ним постоянный контроль.
Представим себе процесс приготовления уроков в семье, где мама пытается сделать дисциплинированным своего сынишку, учащегося начальной школы, через пошаговый контроль: "Так, уже пять часов, быстро садимся за уроки. Да, я сяду рядом и буду смотреть, а то ты такой невнимательный и без меня сделаешь все кое-как, а завтра двойку получишь. Ну и что, что ты уже в третьем классе? Хоть в десятом! Пока не станешь самостоятельным, буду сидеть с тобой. Дай вам волю – вы вообще уроки делать не будете. Нам главное – учиться без троек. Вот мы с папой отличниками были, и я из тебя отличника сделаю, хочешь ты этого или нет. Какое сегодня число? Вот опять буква "з" у тебя похожа на какую-то закорючку. Ровнее пиши! Да не сутулься! Сядь прямо. Не смотри по сторонам! Так, правильно, читай внимательно условие. Да не тридцать шесть здесь будет, а тридцать девять. Не будем же зачеркивать! Вырывай лист и переписывай все сначала, пока не будет идеально. Я сказала – идеально! Ну что значит – "Не хочу"? А ты через "не хочу"! Волю надо тренировать! Дисциплину оттачивать! Да, сначала – на черновике. Уже полчаса прошло, а мы ни с места! Что ты как вареный! Я в твоем возрасте за полчаса все уроки успевала сделать, а с тобой одно наказание! Ну за что мне это? Хватить хныкать, на нервы действует. Я что сказала? Сейчас же перестань реветь, а не то получишь по затылку. Нет, ну что за ребенок! Как что – так в слезы! Да и не больно совсем! Нет, я больше не выдерживаю – быстро в угол! Успокоишься – продолжим".
А вот так может выглядеть утро в семье с сыном-подростком, где у родителей те же представления о воспитании дисциплины: "Доброе утро! Ну, вставай же быстро, просыпайся, я уже третий раз тебя бужу! Устала бегать. Папа на работу ушел давно. Тебе трудно вставать, потому что ложишься поздно, все перед компьютером торчишь. Теперь буду сама выключать тебе свет в половине одиннадцатого. И чтобы не возражал! Проснулся? Быстро вставай, сейчас будем умываться и чистить зубы. Хорошо почистил? Коренные зубы тоже? Покажи. И не груби матери! Теперь делаем зарядку. Почему плохо приседаешь? Я тоже не хочу, а надо! Ну что ты такой вялый? Убери кровать, вымой руки и за стол. Чтобы всю овсянку съел! Ну и что, что не нравится, зато полезно! Беги-беги, я помою посуду, еще наработаешься. Все на мне, все на мне, никто не поможет! Все уроки сделал? А устные? Историю небось опять не выучил! Подожди, проверю, можешь ли ответить на контрольные вопросы. В каком году было восстание декабристов? А химию сделал? Назови формулу поваренной соли. Наверное, правильно, сама не помню. Все, некогда, собирайся быстро! Все положил в рюкзак? Дай посмотрю. Ну и бардак у тебя! Ничего невозможно найти. Где дневник? А это что такое? Что ты слушаешь? Какой Раммштайн? Какие диски? Об уроках надо думать больше. Как твоя сестра, к примеру. Дай на тебя посмотрю! Брюки мятые, не успела вчера отпарить. Почему эту рубашку надел? Надо бы розовую, она тебе идет. Все! Оденься теплее, на улице прохладно. Шарф не забудь. И валенки. Тьфу, я имела в виду варежки. Совсем закрутилась! Когда придешь? Помнишь, что у тебя сегодня плавание? Во сколько надо выйти из дома? Правильно. Молодец! Уф… Устала. А еще на работу идти!"
Скажите, пожалуйста, где тут вера в ребенка? Где передача ответственности? Где контакт с ребенком и принятие его чувств? Игра по хорошо отлаженному сценарию, где мама играет свою роль "хорошей матери, которая заботится о своем ребенке и знает о нем все", а сын ей подыгрывает. Манипуляции налицо!
Второй подход (наш) – это привитие детям жизненных ценностей, которые составляют основу для возникновения у ребенка саморегуляции и самодисциплины. В этом случае ребенок воспринимается родителем как уникальное, ценное, чувствующее, развивающееся создание, способное о себе позаботиться и знающее, что для него лучше. А если пока и не знает, то сможет научиться постепенно, приобретая собственный жизненный опыт. Естественно, коль скоро я в этой книге руководствуюсь зрелой родительской любовью, которая предполагает постепенную передачу ответственности в противовес подавляющему контролю, то мне безгранично симпатичен именно второй, не манипулятивный подход к воспитанию дисциплины. Воспитание самодисциплины в своей основе имеет процесс передачи ответственности, когда ребенок сам учится принимать решения, что и когда он делает. Это и есть самодисциплина.
При таком подходе дети могут прогнозировать последствия своих действий и отвечать за свои ошибки без ущемления чувства собственного достоинства. В этом случае подросток, заводя себе будильник, встает сам, поскольку это только его ответственность – не опоздать в школу. За свое здоровье тоже отвечает он – и тогда мамины реплики относительно зарядки и чистки зубов просто неуместны. Попытки контролировать выполнение домашнего задания носят в нашем примере чисто формальный характер и скорее нужны маме, чем сыну. "Я хорошая мама – контролирую учебу сына", – говорит ее внутренний голос. Вместо того чтобы просто верить в то, что со своей учебой сын в состоянии разобраться самостоятельно. А если будут трудности – попросит помочь.
Рюкзак – территория ребенка, и никто не вправе нарушать эту территорию. Даже мама. Так же, как и с одеждой. К подростковому возрасту содержать в порядке свою одежду ребенок вполне способен самостоятельно – это его ответственность. Представляете, сколько свободного времени осталось бы у этой мамы для того, чтобы утром позаботиться о себе и быть спокойной, расслабленной, с хорошим настроением пойти на работу, проводив сына со словами: "Я тебя люблю, и я в тебя верю. Хорошего тебе дня!"
Первый подход, назовем его контролирующим, всенепременно предполагает поощрения и наказания. Поступил так, как было сказано, – паинька, возьми с полки пирожок, хороший мальчик. Сделал что-то не так – быстро встань в угол! Но для того чтобы все время взвешивать правильность – неправильность поступков ребенка, нужно непременно осуществлять жесткий контроль, который выматывает и ребенка, и родителя, а также служит причиной частых конфликтов. Таким образом, второй подход, развитие самодисциплины, – это глубокий контакт, вера в ребенка, принятие его чувств и непременно передача ответственности. Потому как если родительский контроль постепенно убирать, то на его месте при благоприятных условиях непременно вырастет самоконтроль. Это и есть самодисциплина.
Когда родители перестают залезать ребенку в рот: "Покажи, как ты почистил зубы", ребенок узнаёт о том, что происходит, если зубы не чистить, и у него нет протестного поведения: "Назло сделаю наоборот". Так как он не находится с родителями в постоянном конфликте, то он будет это делать сам, дисциплинированно. Принимая самостоятельные решения в своей жизни и осознавая последствия. Может быть, и не сразу, не сразу…
Теперь о том, как связана самодисциплина с ценностями. Начнем с того, что формирование ценностей – это процесс. У маленького ребенка одни ценности, у школьника – другие, у молодого человека – третьи. Может происходить как изменение ценностей, так и их наращивание. Например, в детстве могут быть такие ценности: "любовь мамы и папы, игра". В подростковом возрасте – "дружба, успех, любовь, игра, семья", далее "музыка, любовь, учеба, развитие, творчество", затем – "деньги, семья, карьера, здоровье". У всех по-разному…