2. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА МАТЕРИАЛА
а) Распределение по полу и возрасту
Обследованные 415 человек распределяются в этом отношении следующим образом.
Таблица 2. Распределение выборки по полу и возрасту
0-10
11-20
21-30
31-40
41-50
51-60
61-70
70- 71- >
Вс
0-17
Муж
23
28
24
28
29
19
16
6
173
44
Жен.
19
36
32
30
45
39
33
8
242
45
Всего
42
44
56
58
74
58
49
14
415
89
Для сравнения с Москвой: население обоих районов в 1970 г. составляло 397,9 тыс. чел., из них 74,9 - детского и подросткового возраста, что хорошо согласуется с пропорциями нашей выборки. Нами был обследован, следовательно, примерно каждый тысячный житель двух районов. Распределение по полу и возрасту также существенно не отличалось от такового в населении, засвидетельствованного в ходе переписи 1970 г. Преобладание женщин в выборке (начиная с определенных возрастных групп - прежде всего как результат недавней войны) соответствовало реальному положению в московском населении того времени.
б) Распределение по социальному положению
По этому признаку обследованные распределялись следующим образом.
Таблица 3. Распределение обследованных по социальному статусу
0-17
18-40
41-60
61- >
Всего
М
Ж
М
Ж
М
Ж
М
Ж
N
%
Не работают и не учатся
10
12
3
1
1
17
15
38
97
23,4
Учатся
32
29
5
17
1
-
-
-
84
20,4
Неквалифицир. рабочие
2
4
8
3
5
23
1
3
49
11,8
Квалифициров. рабочие
-
-
20
11
19
9
2
-
61
14,7
Служащие I
-
-
12
26
8
24
3
-
73
17,6
Служащие II
-
-
11
14
14
11
1
-
51
12,2
Всего
44
45
59
72
48
84
22
41
415
100
Под неквалифицированными рабочими здесь и далее подразумевались разнорабочие и ученики рабочих. Служащие I, в отличие от служащих II, не имели высшего образования и не занимали должности, его требующие.
в) Брачный статус обследованных
Эти данные приведены в табл.4. В этой таблице "фактический брак" означает совместное проживание и ведение общего хозяйства с половым партнером (с юридическим оформлением брака или без оного); "брак распался" предполагает раздельное ведение хозяйства даже при проживании под одной крышей (хотя такое разделение, как и всякое другое в этой щекотливой области, может быть оспорено). Одиночки - лица, не имеющие каких-либо сожителей. Лица, вступившие во второй брак, вдовыми не считались.
Таблица 4. Брачный статус обследованных
18-40
41-60
61- >
Всего
Ж
Ж
М
Ж
М
Ж
В браке
41
43
38
46
21
12
100
77,5
101
50,8
Брак распался
3
7
7
19
1
6
II
8,5
32
16,2
Вдовые
-
-
2
15
-
21
2
1,5
36
18,3
Холостые
15
22
1
4
-
2
16
12,4
28
14,2
Всего
59
72
48
84
22
41
129
99,9
197
99,5
Из них одиночек
2
1
3
8
-
9
5
3,9
18
9,1
Мужчины, особенно в пожилой группе, были, очевидно, лучше устроены в брачном отношении, но их и было меньше: в пожилой группе - почти вдвое. Среди лиц старше 17 в фактическом браке жили 77,5 % всех мужчин и 51,3 % женщин; старше 60–90 % мужчин и около 30 % женщин. Соответственно среди женщин больше одиночек: 9,1 % среди лиц старше 17 против 3,9 среди мужчин. Все эти данные также хорошо согласуются с переписью того времени.
3. МЕТОДИКА ОБСЛЕДОВАНИЯ
Перед началом обследования ставилась задача собрать о каждом обследуемом сведения:
1) с его слов, в ходе личной беседы,
2) со слов живущих с ним родственников,
3) со слов соседей по квартире,
4) из документов психиатрических учреждений,
5) из материалов товарищеских судов.
В ходе работы выяснилось, что документация товарищеских судов, во-первых, охраняется законом, во-вторых, практически ничего не добавляет к сведениям, полученным от соседей, поскольку черпается из того же источника. Документация психиатрических больниц и диспансеров была ценна, но имелась лишь о небольшом числе обследованных. При этом выяснилось, что не только практически все так называемые "пограничные" случаи, но и очень большая часть лиц, которые по всем существовавшим в ту пору критериям относились к категории душевнобольных или "подозрительных" в этом отношении, никогда прежде психиатрами не обследовались (или больные отрицали такую возможность, а в диспансерах не было данных об их обращениях).
Основная масса сведений получена путем личного опроса обследуемых, их родственников и соседей. Лично осмотрено 393 чел., или 95 % выборки. Сведения из всех трех источников получены о 197 чел. (около 47 %); со слов самих обследуемых и их родственников - относительно 171 лица (41,5 %); обследуемых и их соседей - 24 чел. (5,8 %), только обследуемой - 1 чел.; со слов соседей и родственников (без личной беседы) - о 18 (4,3 %), только родственников - о 3 лицах, наконец, только соседей - об 1 обследуемой.
Из 22 лиц, не обследованных лично, трое лежали в больницах; об одном было известно, что он находился в заключении; пятеро жили большую часть времени у родственников по иному адресу или были в длительной командировке; трое оказались недоступны вследствие отказа их от встречи с врачом или запрета на нее, наложенного их родственниками, наконец, девятерых оказалось невозможным застать дома - в этой группе имелись, по-видимому, замаскированные отказы от сотрудничества.
4. ДОСТУПНОСТЬ ОБСЛЕДОВАННЫХ ПРИ ЛИЧНОЙ ВСТРЕЧЕ
Эти вариации представлены в табл.5. Здесь 0 означает лично не обследован, 1 - доступен, 2 - формален, уклончив, 3 - более или менее быстрый отказ от продолжения встречи. Сведения даны относительно лиц старше 17.
Женщины оказались более доступны психиатрическому обследованию молодым мужчиной: 86 % против 61,2 % мужчин. Всего к первой группе отнесено 76 % обследованных: в трех четвертях случаев мы встречали благожелательное отношение к визиту врача, к его целям и методам обследования. Характерно, что это сотрудничество, как правило, не преследовало каких-либо "корыстных" целей: люди не добивались лечения или обследования в институте, хотя оно предлагалось вначале в качестве своего рода "отступного" за причиняемое беспокойство. Напротив, насколько охотно описывали некоторые лица имеющиеся у них расстройства, настолько же не расположены они были затем обследоваться в клиниках: кажется, им более всего нужно было "выговориться". Это в особенности верно для неврозоподобной симптоматики - у части "невротиков" имелся, впрочем, опыт безуспешного обращения к врачам по поводу своих жалоб.
Таблица 5. Доступность обследованных при личной встрече
18-40
41-60
61- >
Всего М
Всего Ж
Ж
Ж
М
Ж
N
%
N
1
33
60
29
71
17
38
79
61,2
169
85,8
2
14
7
14
9
3
3
31
24,0
19
9,6
3
1
1
2
2
1
-
4
3,1
3
1,5
11
4
3
2
1
-
15
11,6
6
3,0
Всего
59
72
48
84
22
41
129
99,9
197
99,9
Психологически рассказ о своих психических особенностях и нервности был, как ни странно, лестным для обследуемых: как проявление интереса к их личности, часто - как следствие желания "поделиться", рассказать о своем внутреннем мире: эта потребность редко удовлетворяется в нашем житейском обиходе. Обследуемые отмечали, что никогда прежде не участвовали в таких собеседованиях - эта новизна часто помогала расспросу, но она же и создавала иногда специальные трудности: необходимо было доступным и успокоительным образом объяснить цели и задачи исследования.
5. ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ПРИНЯТОГО "ПОДВОРНОГО" ПРИНЦИПА ВЫБОРКИ
Из достоинств данного подхода следует назвать прежде всего то, что каждый член выборки обследовался в своей естественной нише и среде обитания, где легче всего выявлялись его индивидуальные особенности. Это вряд ли возможно в организованных коллективах, где преобладают групповые, социальные стереотипы поведения. Пребывание в семье позволяло врачу непосредственно, in situ, наблюдать такие важные личностные характеристики, как семейная субординация, взаимоотношения родственников, повседневное поведение человека в его естественном окружении. Многое можно было почерпнуть из квартирной обстановки, которая являлась как бы продолжением психического склада ее обитателей, распространением их индивидуальных черт на мир вещей вокруг: казарменная бедность и оголенность жилья или, напротив, "завалы" старого тряпья и хлама у больных с вялотекущей шизофренией; демонстративная экзотика, необычные броские предметы на стенах в квартирах у так называемых истериков; парадная чистота квартир "педантов порядка", "аккуратистов" и пр… Этот отпечаток личности на обстановке жилья известен врачам психиатрических диспансеров, психиатры стационаров знают его меньше - видимо, поэтому его нет в учебниках, которые обычно пишутся больничными специалистами.
Недостатком принятого метода является прежде всего неполнота профессиональных, учебных, служебных и пр. сведений об обследуемых: все они были получены с их собственных слов или со слов их родственников и, следовательно, могли быть и были пристрастны и малоинформативны. Это особенно существенно для лиц молодого возраста, у которых жизнь вне дома преобладает, так сказать, над жизнью семейной. Но мы даже не пытались запрашивать в связи с этим и в какой бы то ни было форме места учебы или работы наших подопечных: единственное, что представлялось нам совершенно невозможным и недопустимым - это та или иная форма сверки домашних данных с учебными или производственными. Насколько обследуемые были доступны в беседе и готовы отвечать на все вопросы, настолько же верно замыкались они в себе, "запирались" при малейшем упоминании о возможности наведения справок по месту работы или учебы кого-либо из членов семейства. Следует еще раз заметить, что наибольшая доверительность наблюдалась при первой встрече с врачом - при втором и последующих визитах люди часто "спохватывались" и делались осторожнее в высказываниях: боялись "вынести сор из избы", сообщить сведения, могущие их скомпрометировать. Даже чересчур долгое пребывание психиатра в доме начинало "действовать на нервы" его обитателям - поэтому мы отказались от осмотра целых подъездов: слишком примелькалась одинокая и, наверно, одиозная фигура обследователя во дворе первого дома.
В целом надо признать, что доступность членов выборки и их сотрудничество с врачом были вполне удовлетворительны и позволили закончить это обследование.
Клинический материал изложен, как мы говорили, в виде психиатрических историй болезни, жизнеописаний и более кратких, "эскизных", портретов и зарисовок; во всех случаях единицей наблюдения является индивидуум. Некоторые виды патологии целесообразней описывать гнездами: семьями в случае наследственной патологии (что мы отчасти и делали) и иными сообществами - при преимущественно социогенной патологии (что не входило в первоочередные задачи нашего исследования). Возможна и более мелкая единица счета, а именно - отдельные болезни и патологические состояния, которых у одного и того же лица может быть (и было) не одно, а несколько, но такое описание вне связи с личностью и биографией пациента в психиатрии вряд ли возможно: приходилось бы всякий раз обращаться заново к предыстории больного или психического "аномала". Поэтому мы неуклонно следовали биографическому принципу в представлении данных: описывали все перенесенные в течение жизни расстройства и, не повторяясь в последующем, при необходимости отсылали читателя к предыдущим разделам книги.
Жизнеописания сделаны как бы в двух вариантах - относительно полном и более кратком: читатель легко разберется в этом, знакомясь с текстом. С одной стороны, это связано с большим или меньшим объемом полученных в том или ином случае сведений, с другой - позволило разнообразить подачу материала и облегчить участь читателя, который вряд ли бы выдержал слишком большой объем всякий раз обстоятельной и подробной информации относительно большого числа лиц выборки. На болезнь полезно бывает смотреть как на микробиологический объект: меняя линзы и увеличения микроскопа, то приближаясь к ней, то от нее удаляясь (хотя мы допускаем, что иногда, в особенно лаконичных "набросках", недалеко ушли от беглых характеристик книги A. Leighton.)