Конечно же речь идет об ответственных консервативном и либеральном мышлениях и принципах, а не экстремистских выходках с какой-либо из сторон.
ТВ как генератор новой реальности
ТВ как либеральный проект изолирует "человека аудитории" от консервативного уклада патриархального существования, делит общество на локальные сегменты, прозрачно дифференцируемые и идентифицируемые группы, основанные на политических, идеологических и прочих консервативно-либеральных интересах. При этом консервативная часть зрителей с интересом подглядывает за жизнью либералов и наоборот.
Сегодня говорить о потере доверия телеаудитории к массмедиа не очень справедливо. Подобные рассуждения набили оскомину, но главное, они бесперспективны, как и упреки к писателю в том, что он выражает изощренные концепции, не очень симпатичные читателю.
Дело в том, что сама природа ТВ не очень-то расположена к отражению того, что есть. Стоит прислушаться к писателю Т. Бенаквиста, знающему ТВ не понаслышке: "В современном мире, который они нам подсовывают, никогда не бывало ни Фрейда, ни Маркса. Его не расшатывал сюрреализм, и уж во всяком случае, он не повергает нас в этот великий бардак на исходе века". Просто потому, что ТВ работает в соответствии с буквой Бодрийяра: образы реальности, воспроизводимые ТВ, генерируют новую реальность, соответствующую этим образам.
Книга как консервативный документ, открывая перед человеком возможности общаться с буквами и воздействовать на себя, обеспечивала коммуникацию при малых скоростях событийной жизни, в контексте которой ТВ видится защитникам книги этически и эстетически малопригодным типом коммуникации.
ТВ для апологетов книги – неестественная среда, в которой традиционная психика отказывается работать: слишком велики скорости виртуальной жизни, отсюда сбивчивость самопонимания, та-самая-ненавистная-всеми-клиповость сознания, объем немотивированных действий. Изменяется функция речи, она овнешняется, вытесняется визуальными образами, которые и воздействуют на человека.
Важно подчеркнуть различие между умозрительными образами, рожденными книгой, и виртуальными. Книжные образы связаны с перцепцией наличного существования – читатель проецировал, дописывал слово, соотносил с наблюдаемым миром, расширял поле фантазии и мыслил. ТВ сужает поле мысли, визуальный образ не вовлекает зрителя в процессуальные связи с наличным. Он констатирует клиповые фрагменты мира в виде быстрой смены образов. В этом его специфика. Клип – это форма и способ существования ТВ-образа, эстетическая категория, к которой не должно относиться оценочно. В противном случае адепты ТВ имеют полное право ерничать над мимесисом.
Традиционный читатель пытался понять текст, отыскать в его содержании собственную травму. Книга выступала в качестве аналитика, энциклопедии травм, которые читатель соотносит со своим личным опытом, подбирая себе то или иное более доказанное психологическое заболевание. Писатель предлагает больше идей, чем сам в состоянии осмыслить и отрефлектировать, что приводит к тому, что книгу рекомендуется прочитать не единожды, чтобы отыскать в ней все больше и больше потаенных смыслов.
ТВ, как правило, не подразумевает "медленного" просмотра. Что же касается повторных просмотров, они, во-первых, навязываются зрителю по причинам финансово-экономической необходимости заполнять сетку вещания, но, во-вторых, что более важно, повторы обусловлены ориентированностью ТВ поддержать зрителя в режиме досугового времяпрепровождения. ТВ ориентировано на показ несметного богатства культуры досуга, предлагая образцы примеров и товаров для приобретения и копирования. Как тут не вспомнить сетования героя Э. Кэмерона: "ТВ каждый день держит меня в очередях и крутит мне, запертому в этих очередях, рекламные ролики, в которых уверяет меня в том, что оно и его щедрость сделают из меня молодую пару с идеальными зубами и полными задницами в туго обтягивающих джинсах, несущую невесомые ящики с пожитками в наше первое любовное гнездышко из кирпича и деревянных щитов, где нас ждут вечная любовь и аккуратно постриженный газон". Данный упрек традиционен, однако, рекламное предложение мало чем отличается от образа желаемого почти всем человечеством: идеальные зубы здоровых людей, удобное и красивое место обитания плюс любовь. О газоне позже.
Рекламная пауза
Если уж необходимо изучать вопрос о влиянии телевидения, размышляют К. Хани и Д. Манцолэти, "то мы поступим правильнее, если будем обращать внимание на рекламу, благодаря финансовой поддержке которой только и возможен их показ. Главная же цель рекламы заключается в намеренном разжигании у людей духа наживы и соперничества. Она постоянно внушает нам мысль, что ценность человека определяется тем количеством материальных благ, которыми он обладает".
Безусловно, реклама направлена на обслуживание здорового социального тела. При этом как-то забывается спорт – одна из главных идеологических констант любого государства, основанная на языческом постулате "в здоровом теле – здоровый дух". Приоритет телесного, спортивного, как это ни странно, в практике жизни не вступает в противоречие с духовным. Достаточно вспомнить патриаршее благословление отечественных спортсменов, отправляющихся на языческие Олимпийские игры.
Реклама ориентирует зрителя на пакет иллюзорных ценностей: ты сможешь стать абсолютно здоровым, сверхсильным, невероятно умным и красивым, благородным и патриархально счастливым, если пьешь сок в окружении отца-матери-тещи-тестя-сына-дочери-кошки-собаки-ромашек-плодовых деревьев.
Бенаквиста, размышляя о пасторальной рекламе на ТВ и культе агрессии, справедливо указывает, что реклама играет роль предостережения: "Атомизация – это изоляция людей друг от друга. Заказ еды на дом, болтовня с подружкой по Интернету, восхваление телевидения. Тихая семейная жизнь возводится в культ, становится главной добродетелью, а любой выход из дому подается как потенциальная опасность".
Литература, может показаться, занималась обслуживанием духа. На самом деле это некорректное утверждение. Книга делала человека стеной, в которую писатель посылал мячи радикальных философских идей. Литература обслуживала эксперименты на духовную выживаемость и предлагает обильные примеры по извлечению не только высокодуховного чувства, но и чувственности.
В пространстве ТВ уживаются кардинально противоположные, но в то же время столь неразделимые в пространстве человеческих потребностей сферы существования потребителя – философия, аналитика, реклама зубных щеток. Трудно представить, чтобы после изысканнейшего описания первого бала Наташи Ростовой читатель столкнулся с рекламой стирального порошка. Литература запрещает рекламу пошлой обыденности, именно поэтому читатель так мало узнает о том, как жили люди, подобные ему, двести, пятьсот, тысячу лет тому назад.
На ТВ реклама – явление очевидное, она стала частью массовой культуры, а не просто инструментом продажи товаров и услуг. Реклама выполняет воспитательную функцию, насаждая в сознании зрителей группу традиционалистских ценностей. Минуя проповедь гигиены и гастрономических фальшивок, следует озвучить список безошибочных рекламных решений ТВ: дети, животные, любовь, сексуальная привлекательность, здоровье. А в последнее время вирусный маркетинг увеличил указанный набор еще на один ингредиент – патриотизм, скрывающийся в рекламе наших пенных напитков , наших пейзажей, наших продуктов.
На этом фоне традиционный список рекламных побуждений книги поражает своей надчеловечностью и бесчеловечностью: под эгидой вечных ценностей книга рекламирует любовь и идеи, в угоду которым можно отвергнуть любовь и жизнь. Вовсе не потому, что писатели ориентированы на любование энтропией. Ответ уже не раз озвученный – диктат эстетической моды, ориентированность на занимательность и провокационность и т. д.
Классический роман был построен на эмоциональном шантаже читателя амбициями, страданиями и рефлексиями автора, он рассказывал о маргиналах жизни и мысли, которые действовали нагло, нахально либо глубоко философски. И те и другие предлагались авторами в качестве образцов для подражания либо отрицания.
ТВ исповедует нарциссический образ существования, здесь главным становится аттракцион подачи материала, даже если речь идет о тех же самых маргиналах.
С книгой связана цепь ассоциаций: пророческий пафос, духовное наставничество, мученичество и т. д. В этом смысле книга претендует на статус весьма патетического явления, связанного с мифологизированной либералами в эпоху перестройки лицемерной историей. На вопрос, как создать элегантный английский газон, садовник эдак ханжески отвечает на чистом оксфордском диалекте, что надо, дескать, подстригать траву регулярно пару веков.
Благородный возраст книги не позволяет ей смириться с юным конкурентом.
ТВ не может и не должно выполнять задачи, которыми обросла философия книги. ТВ – это качественно самостоятельный источник образов, соответствующий специфическим жанрам, не знакомым книге, и адекватный расцвету потребительских ценностей и образов системы их интеллектуальной поддержки – рекламе, видеоклипам и т. д., предполагающим досуговое, безболезненное времяпрепровождение потребителей. Но более ориентированный на молодое поколение, которое в силу того, что родилось уже в эпоху Интернета и цифрового ТВ, отмечено либеральным сознанием. Как тут не вспомнить фразу Черчилля, сводящую полемику между книгой и ТВ к дискуссии между поколениями: "Кто в юности не был либералом, не имеет сердца, а кто в зрелости не становится консерватором, не имеет разума".
ТВ как конкурент книги, в силу своей молодости, редко высказывает особые претензии в адрес книги. Хотя бы потому, что это идеологически не модно. При этом роль ТВ очевидно актуальна. Книга создавалась гениями эпохи цехового мастерства, принадлежала консервативным формам традиционного мышления. Сегодня в эпоху постиндустриализма, повсеместного насаждения либерального сознания, мультикорпораций и конвейерного производства востребованы соответствующие современной реальности форматы медийной подачи культуры.
...
МЫСЛИ НА ЛЕСТНИЦЕ
КАКАЯ-ТО БУКВА КАКОГО-ТО БОДРИЙЯРА
На рынке полемических идей пучок новых мнений.
ТВ – очевидное зло. Оно работает в соответствии с буквой Бодрийяра: образы реальности, воспроизводимые ТВ, генерируют новую реальность, соответствующую этим образам.
Кто-то очень хорошо сказал: "Телевидение – первая действительно демократическая культура, доступная каждому и полностью управляемая тем, что люди хотят. Наиболее ужасающая вещь – что именно хотят люди".
ТВ – очевидное добро. В бескрайней России ТВ обеспечивает информационную целостность страны.
Здесь не очень понятно, какой аргумент перевешивает другие. Хотя понятно все.
Если однажды зимней ночью путник с Обменными курсами…
Лучше всего известно, как был написан Коран. Между вселенскостью и книгой было по меньшей мере два посредника: Мухаммед внимал слову Аллаха и в свою очередь диктовал его переписчикам. Однажды, как говорится в житиях Пророка, Мухаммед диктовал заветные слова писцу по имени Абдалла. Внезапно он прервался на полуфразе. Писец непроизвольно докончил ее. В рассеянности Пророк согласился. Получилось, что слово Божье было сказано Абдаллой. Возмущенный писец покинул Пророка и разуверился. И совершил ошибку. В конечном счете построением фразы занимался именно он. Именно ему полагалось выверять слог, следить за связностью письменной речи, чтобы привести в нее текучесть мысли, наполняющей любой язык, прежде чем отлиться в слово; и текучесть слова, особенно такого, как слово Пророка. С той минуты как Аллах решил явить себя в письменном тексте, ему понадобилась помощь писца. Мухаммед это знал и предоставил писцу почетное право заканчивать фразы. Но Абдалла так и не уяснил, какой властью его наделили. Он потерял веру в Аллаха, потому что не верил в силу писания, не верил в самого себя, как сотворца писания.
И. Кальвино, Если однажды зимней ночью путник
Писаное слово имеет в разных культурах не только разное значение , что связано со сменой контекста, но и разный вес или статус . В некоторых культурах слова циркулируют свободно, охотно произносятся и довольно легко публикуются, поэтому их рыночный вес низок . В других культурах слова дозируются строже, поэтому, в соответствии с известным экономическим принципом, котируются высоко . В таких культурах текст – опасен, книги – маленькие бомбы. Более того, можно повысить стоимость слов, если перенести их в другую обстановку – скажем, положить в портфель и доставить куда-нибудь на самолете. Значит, ценность слов определяет среда, как видно из того, что происходит сейчас…
М. Бредбери, Обменные курсы
Поставщики реальности
...
РЕЧЬ ДЛЯ ЛИФТА
ТРЕУГОЛЬНЫЕ КРУГИ…
Людям хочется во что-то верить, поколение агностиков устало от агностицизма. А людям очень хочется хоть во что-то верить. Хороший писатель как-то сказал: "Люди не верят в то, во что им предлагают верить, и верят в то, во что им предлагают не верить". Отсутствие веры подменяется мифами. Каждый день мы узнаем из телевизора о том, что очередная ненормальная родила на борту НЛО, что фермер с утречка обнаружил на своем поле треугольные круги, что наконец-то вчера вечером разгадана тайна пирамид, а до обеда выяснилось, кто на самом деле написал "Гамлета", а в Ватутинках давеча отрыли Святой Грааль…
Наши дома благодаря ТВ забиты такого рода информацией.
Почему нам нужны ТВ и мифы? Да хотя бы потому, что мы утратили веру. Живую веру.
Ученые смотрят на всю эту возню с поиском смыслов, наморщив нос. А зря! В глубине души мы все верим в то, что хоть откуда-нибудь вдруг снизойдет на нас правда… Некая невероятная правда.
Из книжки ли. Из телевизора. Всем очень хочется правды…
Кстати, а зачем нам нужна правда?
Об эффекте объективности книги и ТВ
Рамки любого исследования (книги, многотомника, статьи) слишком ограничены, чтобы можно было ринуться в основательные рассуждения о феномене объективности культуры, то есть ее способности дать человеку некий удовлетворительный образ реальности. Обращение за справкой по вопросу, что есть "удовлетворительный образ мира, предлагаемый культурой", к философии от Платона до Фуко и Дерриды, со всей очевидностью доказывает, что слово объективность следует не единожды закавычить по причине его приблизительного и максимально метафорического характера.
Поэтому удачнее было бы затронуть совсем не феномен объективности, а эффект объективности или иллюзию объективности, представляемые книгой и ТВ.
Любые торжественные отчеты об объективности книги во многом являются результатом как идеологического лукавства, так и искреннего восторженного отношения к классике историков литературы и верных им читателей. Под объективностью (расширим смысловое поле распространенным, но очень неудачным вариантом: "правдивостью") книги принято подразумевать факт ее "убедительности", соответствия ожиданиям читателя, его условным представлениям о мире. Именно здесь и возникает чрезвычайно важная проблема, связанная с предельно искусственными художественными средствами, посредством которых создается иллюзия правдивости.
Обвинение СМИ в манипуляции общественным мнением сегодня повсеместны. Разоблачение СМИ – едва ли не самая популярная тема самих СМИ. Казус заключается в том, что манипуляция сознанием и есть единственное назначение СМИ, которые сегодня являются безусловным владельцами и медиаторами информации. Маршаллу Маклюэну принадлежит афоризм: "The medium is the message" – "Медиум – это послание". Разовьем мысль: массмедиа и владелец информации, и медиум, проводник информации, осуществляющий посредничество, своеобразный спиритический сеанс между аудиторией и эфиром – чем-то метафизическим, но отмеченным предельно плотной субстанциальной реальностью. Массмедиа является обособленной действительностью современного общества, изолированной и открытой системой со своей философией и правилами функционирования.
ТВ – одна из действенных составляющих массмедиа, оно автономно контролирует саму информацию, но и, что более важно, механизмы и принципы ее отбора. ТВ самостоятельно назначает тот или иной факт на роль информации, а другой освобождает от какой-либо значимой вестнической нагрузки. Сегодня мало кто представляет и может объяснить, что такое информация, в каких дозах ее предлагать, если вообще предлагать? Сколь она мне необходима? Какое отношение события на севере Африки имеют к жителю Костромской области? Насколько актуальна для канадца проблема темпов рождаемости в Австралии? Так или иначе, все новостные темы на ТВ принимают гипертрофированно актуальный характер, информация отмечена правом держаться в воздухе и сознании, и зрителю приходится принимать на веру ее несомненную значимость.
Концентрация информационного вещества на ТВ столь высока, временной формат настолько ограничен, что зрителю предлагается много больше материала, нежели он способен осмыслить.
Задача создания рефлексивного пространства не входит в полномочия ТВ, осмысление произошедшего не является его задачей. ТВ-событийность аналитически разговорчива и обладает видимостью. Роль ТВ – навязывать миру визуальную и информационную зависимость под эгидой идеи: "События происходят – мы их только фиксируем".
Об идее "объективности"
Безусловно, идея "объективности" на ТВ списана с литературы и газетной журналистики. Установка ТВ на дарование зрителю всего спектра "информации и ничего более" (известный казуистический лозунг "Без комментариев") имеет неоднозначный философский подтекст.
Грэм Грин в романе "Тихий американец" изложил эволюцию профессиональной репортерский позиции. Поначалу герой занимает нейтралитет по отношению к происходящему: "Я в этом деле не замешан. Не замешан. Меня оно не касается. Если жизнь так устроена, пусть дерутся, пусть любят, пусть убивают – меня это не касается. Моим собратьям по перу нравится называть себя корреспондентами – слово, которое может означать "соответчик", – я же предпочитаю титул репортера. Я описываю то, что вижу, и ни в чем не принимаю участия. Даже своя точка зрения – это тоже своего рода соучастие".
Еще некоторое время герой сопротивляется реальности, отстаивает право сохранить статус объективного свидетеля, противоречащее его профессиональным обязанностям: "Я не хочу становиться на чью-нибудь сторону. Кто бы ни победил, я буду только свидетелем, репортером. Всегда есть обходной путь, да я, впрочем, не заметил, чтобы наши газеты так уж почитали истину".
Постепенно на своем печальном опыте герой постигает истину: профессия репортера не признает наблюдателей, заставляет человека присягнуть в верности той или иной идеологической позиции: "Рано или поздно человеку приходится встать на чью-нибудь сторону. Если он хочет остаться человеком".
Усилим и чуть отредактируем тему Грина: если человек хочет сохранить работу на том или ином канале ТВ.