Квасные патриоты "матушки России" за рубежом совершенно не поняли значения этого шага. В нем увидели изуверство, измену отечеству, развал святыни, святотатство в масштабе целой империи. На самом же деле это был правильно продуманный, прогрессивный шаг, ведущий к благу не только "Россию", но и "Великороссию", - шаг, служивший примером для других держав. Прокламирована была свобода для всех народов России, провозглашено их равенство, восстановлено веками попранное право говорить, писать, учиться, общаться на родном языке, создавать, восстанавливать, развивать свою культуру.
Тупые патриоты России с пеной у рта доказывали (и даже теперь доказывают!), что "свету только в русском окошке". Они с трагической миной упрекали других, что те "рязанские", но сами они от мировоззрения "рязанцев" далеко не ушли.
Правда, замечательный шаг раскрепощения народов России в 1918 году не дал тех результатов, которых от него ждали: старая закваска вновь потянула назад, к крепостному праву народов, но главное было сделано. Принцип был провозглашен и в некоторых направлениях твердо проведен в жизнь и проводится до сих пор. Однако такие процессы, что охватывают десятки миллионов людей, не могут происходить мгновенно, прямо и безупречно, - на это надо время.
Русские зарубежные деятели с психологией старосветских помещиков Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны, конечно, ничего не поняли в совершающихся событиях, среди них, к сожалению, оказался и Янушевский.
Они не поняли, что прогресс человечества заключается в обогащении жизни, а не в сведении всего к какому-то единому шаблону. Если борьба за существование в мире растений и животных уничтожает слабых и сохраняет сильных, то в результате мы видим не монотонную, унылую пустыню жизни, а цветущий оазис, полный разнообразия.
Прогресс человечества не заключается в приведении всех народов к одному знаменателю, т. е. к русификации всех, кто только попадется, а в расцвете всего хорошего, что рассыпано среди многих народов. Жизнь человечества нельзя подгонять под русский пятак.
Раскрепощение народов России вовсе не означает провинциализацию, уничтожение русского государства, а скорее планомерное и гармоническое развитие составляющих ее частей. Если культура России высока и ценна, ее не убудет, если Грузия, Украина или Туркменистан будут представлять собой вполне самостоятельные государства, наоборот, вместо одной культуры будет несколько, и они будут обогащать друг друга. Нельзя вопросы культуры совершенно подчинять политике. Если оторвать туркмена от его языка, обычаев, истории, окружения, то он чудесного текинского ковра уже не произведет.
Нельзя забывать, что мы вступаем в эпоху, когда политические споры решают не дракой, а разумным, спокойным обсуждением вопросов представителями различных народов. Русский крестьянин Вологодского края не умрет с голоду, если от России отнимут украинскую пшеницу: не только собственное государство позаботится об его регулярном прокормлении, но и экономисты всего земного шара, планирующие и контролирующие сельскохозяйственную продукцию. В Австралии, например, ограничивают потребление риса на месте, чтобы переслать рис в страны, где он является главной пищей и его не хватает, и т. д.
Нельзя забывать, что предписанное историей соседство, скажем, Грузии и России, предопределяет их извечное влияние друг на друга. Если до сих пор Россия (как многие думают) много давала, то она начнет и много получать. И русский сможет убедиться, что "чурек" или "лаваш", если будет позволено такое сравнение, ничем не хуже русского хлеба, а в некоторых случаях и лучше.
Не следует забывать, что если русская культура так уже ценна и замечательна, то никто не променяет лучшее на худшее. Зато мы избавляемся от опасности попасть в лапы московского купца, который за какую-то дерюгу дерет втридорога только потому, что он монополист. Всяческая монополия ведет к застою и, рано или поздно, бьет по самому монополисту. Этого Янушевский и иже с ним не понимают.
Есть в его мировоззрении, как и у всех наших зарубежных историков, первородный грех - представление, что России предначертан какой-то особый путь, что у нее есть особая миссия, если не в отношении всего мира (этого еще не хватало!), то в отношении славянских народов и т. д.
Всё это - только красивое пустозвонство, историческая маниловщина, нелепый мистицизм, ласкающие довольно дешевым образом национальное чувство, это прокламирование какого-то фатума, рока в отношении русского народа - трагическая глупость, ибо там, где всё предопределено, есть основания вообще ничего не делать, а лежать и скандировать: "Умом Россию не понять, аршином общим не измерить…"
Хочется спросить у пророков "миссии России": что же будет с этой "миссией", если политические обстоятельства сложатся так, что на главнейшие центры России свалится несколько сотен атомных бомб и весь организм России будет надолго парализован? Не лучше ли забыть о всяких "миссиях", а работать в дружной семье народов?
Вот это-то антропоморфизирование России налагает тяжелую печать на рассуждения наших историков, которые не только не могут увидеть, куда надо идти, но не могут как следует разобраться, даже post factum, что произошло и почему.
Янушевский прав, что в искажении русской истории есть элементы и сознательного зла. Находились люди разных национальностей, которые рыли яму под русским национальным сознанием, прививали "комплекс неполноценности", толкали с пути здорового национального самосознания. Однако здоровое национальное самосознание не может исходить из звериного шовинизма, при котором всё чужое должно быть уничтожено или, самое малое, ассимилировано. Чтобы по-настоящему понимать и уважать себя, надо понимать и уважать других.
Нельзя также закрывать глаза на то, что творится в остальном мире. Ведущие культурные государства, которые следуют активной политике, как например, Соединенные Штаты или Англия, уже отказались от колониализма. Нет никакого сомнения, что если бы Соединенные Штаты захотели, то Куба или Филиппины были бы их "Рязанью", но этого нет. Англия дала свободу Индии, и Индия осталась в сфере ее политического, экономического и культурного влияния. Индия входит в единый "commonwealth", т. е. согосударство, английский язык является вторым официальным языком в Индии, все научные журналы выходят по-английски и т. д.
Если мы обратимся к другим государствам, которые ведут, так сказать, пассивную политику, вроде Франции, Голландии, Испании и т. д. (то есть таким, которые отказываются от принципа колониализма только под давлением силы), то и здесь мы видим совершенное или совершающееся освобождение отсталых в культурном отношении народов.
Конечно, и в Соединенных Штатах, и в Англии, и всюду есть еще много сторонников колониализма, и многие шаги этих государств являются шаткими, противоречивыми и нелогичными, но общий ход исторического процесса предопределен: колониализм изжит, он мертв.
Но к этому уроку истории наши зарубежные историки, политики и т. д. вообще глухи. Они предпочитают плестись в хвосте культурных наций, быть последними, лишь бы не отстать от своего идеала: городового Николая II с его классическим - "тащить и не пущать"…
Если Янушевский во многом прав, говоря об идеале нации, ее правах и т. д., то он совершенно не прав, прививая нам ложный идеал, мы и всё культурное человечество заинтересованы в развитии и величии России, но основанных на справедливости в отношении других народов, а не на скотской силе. Величие, достигнутое подлостью и разбоем, с настоящим величием несовместимы.
8. Десять выводов профессора П. Ковалевского
В книге своей "Исторический путь России" (синтез русской истории по новейшим данным науки) профессор П. Е. Ковалевский приходит к следующим десяти выводам, рассмотрением которых мы и займемся.
I
Первый вывод Ковалевского гласит:
"Россия, с Владимира Святого, была Восточно-Европейской державой, стоящей на рубеже двух миров и двух миропониманий, которые она синтезировала. Строение России, как чисто-западного или восточного государства, приводило неизменно к уклонению ее от исторического пути".
Прежде всего бросаются в глаза последние слова. Профессор Ковалевский, оказывается, знает, куда идет Россия и каков ее путь!! Не слишком ли много берет на себя профессор Ковалевский? Если когда-то восклицание: "Я гений, Игорь Северянин!" было маленьким литературным хулиганством или почти шуткой, то утверждение Ковалевского говорит, что бывают и другие "более тяжелые случаи".
Никто, господин Ковалевский, исторического пути России не знает и понять не может. А что Вы в этом вопросе не ушли дальше других, видно из того, что в своем синтезе истории России Вы дошли до СССР и… стоп! "СССР, - пишете Вы, - не вошел еще в историю и представляет из себя (правильно по-русски следует сказать: "представляет собой". - С.Л.) незаконченный период русской жизни".
Если 35-летняя эпоха в жизни России, перевернувшая всё вверх дном, для Вас кажется "terra incognita" - это значит, что предыдущей истории России Вы не понимаете. Каждый исторический процесс опирается на прошлое и позволяет понять, откуда он проистекает, если это прошлое известно и верно понято. Прошлое известно, почему же дальше осечка? Что за дикая формула: "СССР не вошел еще в историю"? Сколько же лет надо ждать, чтобы "войти в историю"? Не означает ли это, что историк типа профессора Ковалевского просто импотентен в толковании текущих процессов? Лет этак через 100–150, когда историки наберутся ума, они начнут разбираться в том, что такое СССР и как его нужно понимать. Нелепость такого метода самоочевидна.
Не менее странным является и вообще вся постановка вопроса. Россия мыслится, как какое-то одушевленное существо, куда-то идущее, осуществляющее свои желания и цели и т. д. Нельзя ли уволить нас от мистицизма? Не следует ли стать на почву фактов и не разводить своего рода масонство в истории? Мы нуждаемся в кратком, толковом, дельном обзоре нашей истории, а не в астрологических соображениях post factum, которые заводят нас в дебри мистицизма, беспочвенного национализма и к кажущейся, мыльно-пузырной глубине.
Поэтому, когда Ковалевский говорит, что в такую-то эпоху Россия уклонялась от ее "исторического пути", это пустая, звонкая фраза, ибо профессор Ковалевский не знает, откуда и каким путем пришла Русь, как она далее шла и почему превратилась в СССР. Профессор Ковалевский не знает, что течение исторических процессов настолько сложно и запутанно, что для понимания их историку так же далеко, как медведю до луны.
Что Россия стояла на рубеже двух миров - с этим можно еще согласиться, но что она синтезировала два миропонимания - это фраза для красного словца. Прежде всего, "миров" было много: китайская, индусская, персидская, арабская и другие культуры вовсе не могут быть противопоставлены европейской, - это та же общечеловеческая культура, как огонь, вспыхивающая ярче то там, то сям согласно создавшимся условиям.
Контакт между восточными и западными культурами осуществлялся вовсе не через Россию, а широтами Средиземноморья. С самого начала Россия была и все время оставалась издревле европейской страной, восточные влияния в ней весьма незначительны. От восточных культур Россию отделяет прежде всего тысячелетняя культура православия, которая ложится пропастью между ней и Китаем, Индией, странами ислама. Далее, самый тип добывания хлеба насущного, земледелия, - это рожь и пшеница, а не рис, сорго и т. д. И здесь разница огромная и огромной длительности.
Высокая степень индустрии в эпоху Киевской Руси, индустрии своей, своеобразной, также резко отличает ее от далекого Востока и роднит только с Западом и Югом.
В языке, законах, нравах, обычаях ничего в России нет и не было, что можно было бы назвать восточными.
Вся болтовня "евразийцев" - только пустые сказки, рассчитанные на "оригинальность", на желание пустить пыль в глаза ("мы - скифы!"), показать себя "глубоким", "новым" и т. д.
Прежде всего, во всей Азии нет и не было ни одного славянского народа, который мог бы оказать сильное влияние из-за общности языка. Далее, никогда не было в прошлом удобных путей, связывающих Русь с Востоком. Торговля происходила по промежуточным этапам, купцы же, например, из Персии, были чрезвычайно редким явлением. Даже почти 300-летнее владычество татар слабо отразилось на Руси. Наоборот, более высокая культура Руси поглотила татар, а далее шагнула в Азию.
Одним словом, говорить о "синтезе двух мировоззрений" (и притом не ссылаясь на факты) может только краснобай, которому все равно, о чем говорить: о "1001 ночи", или о культуре России, - лишь бы его с интересом слушали и он мог подействовать на воображение слушателей. С наукой такие поэтические упражнения не имеют ничего общего. Если это синтез, то синтез исторических кумушек, от которых жизнь давно уже ушла вперед, а они всё еще шамкают о Грандисоне.
II
Второй вывод Ковалевского гласит:
"Россия, которая с первых веков своей государственности была шире идеи единого племени, стала скоро шире идеи Славянства и включила в себя самые различные племена и народности, сливая их в одно гармоническое целое. Когда Россия замыкалась в своем провинциализме или своей национальной обособленности, она уклонялась от своего исторического пути".
И здесь, кроме неточностей и преувеличений, найти ничего нельзя. Прежде всего, никогда Россия не была "шире идеи Славянства" - никогда среднеевропейские и южноевропейские славяне в состав России не входили, Россия объединяла только восточноевропейское славянство, причем поляки, расположенные посредине между западными и южными славянами, определенно тяготения к России не имели, хотя неоднократно имели ее у себя на шее.
Захват Россиею Польши вовсе не был осуществлением идеи всеславянства России. Будь на месте Польши Литва, она была бы поглощена Россиею с теми же результатами.
Когда, далее, Ковалевский говорит, что Россия включила в себя другие племена и народности, сливая их в одно гармоническое целое, невольно ахаешь и вспоминаешь Манилова, ибо такой беспардонной маниловщины на поле истории как-то не ожидаешь.
Ковалевский, сидя в Париже, не понимает и не знает того, что все эти Грузии, Армении, Азербайджаны, Туркменистаны и т. д., даже Украина, признавая огромную культурную роль России, обещая "по гроб жизни" быть за это благодарными, просят только об одном: "нельзя ли вам уйти поскорее, и чем скорее, тем будет гармоничнее".
Ковалевский совершенно не понимает, что все захваченные Россией чуждые ей народы настолько поднялись в своем развитии, что могут вполне самостоятельно продолжать свой "исторический путь", что они тоже "синтезировали два мировоззрения" - свое и русское - и так же гармонично могут идти далее сами и без указки России.
Ковалевский (а с ним и прочие русские в рассеянии) не понимают, что колониализм окончательно умер, что к нему возврата нет. Если такой закоренелый душитель народов, как Англия, выпустила из своих рук Индию, то что уж говорить об Армении, Грузии и т. д.
И сейчас государственным языком в Индии является английский (наравне с гинду), но индусы независимы. Что же касается России, ныне СССР, то он так же "гармонично" душит другие народы, входящие в его состав, как и прежде. И уж "синтеза" тут у профессора Ковалевского не хватает, чтобы посмотреть, что делается вокруг на свете.
Всюду в колониях в англичан плюют, их проклинают, бьют и умоляют только об одном: уйдите! Мы признаем, что Шекспир, Ньютон, Дарвин были гениями, но… уйдите.
То же с Россией (СССР): и Грузия, и Армения, и Украина и т. д., все соглашаются, что Пушкин, Толстой, Достоевский и т. д. гении, но они просят русских уйти, потому что они хотят иметь своих Пушкиных, Толстых и т. д. Это Ковалевскому непонятно (ибо он ничегошеньки не понимает, что делается там) и он (что главное) вполне серьезно верит в "гармоническое целое" России.
"Когда Россия замыкалась в своем провинциализме или в своей национальной обособленности, тогда, - думает Ковалевский, - она уклонялась от своего исторического пути". На самом деле она только временно под давлением обстоятельств отказывалась от своих империалистических целей.
Профессор Ковалевский! Если Вы считаете, что исторический путь России состоит в уничтожении или удушении других народов, Вы ошибаетесь, а если не ошибаетесь, то этот путь насилия и грабежа находится в полном противоречии со следующим выводом.
III
Третий вывод Ковалевского гласит:
"Россия была на протяжении веков страной христианской. И народный идеал, и власть были христианскими, основанными на правильном взаимоотношении духовных и мирских сил. Когда Россия принимала чуждые ей византийский, или западно-европейский идеалы власти и отношений Церкви и Государства, нарушалось равновесие сил и страна переживала тяжелые кризисы".
Не вступая здесь в диспут с профессором Ковалевским, можно сказать только одно: именно на протяжении всей своей истории в России господствовал то византийский, то западноевропейский идеал в отношениях светской власти и церкви. Иначе говоря, она находилась, если верить Ковалевскому, всегда в состоянии кризиса - ведь никакого среднего состояния не было и не могло быть.
IV
Четвертый вывод Ковалевского гласит:
"Соборное начало было присуще русской жизни с самых первых веков ее существования. Оно проявилось, как в отношениях государственной власти к народу, в правлении князей "в согласии с землею" и в системе Земских соборов, так и в жизни церковной, пронизанной насквозь этим соборным, объединяющим началом".
Трудно поверить, что рука Ковалевского не дрожала, когда он писал этот вывод, - ведь со времен Ивана III, через Петра I, Николая I и до Николая II и Иосифа I шла полоса дикого азиатского деспотизма, либо фарса вроде "Дум" при Николае II или "съездов партии" при Иосифе I.
Именно отсутствие соборности определяет большую и наиболее важную часть истории России. В лучшем случае управляли если не тираны, то шайка фаворитов.
Что же касается соборности в жизни церковной, то нельзя не вспомнить роли обер-прокурора Святейшего Синода, а также того, что значение мирян было ничтожным, - это были только овцы, "которых пасли", а что касается соборности среди духовенства, то у профессора Ковалевского слишком коротка память.
Он забыл, что даже съезды священников были систематически запрещаемы, запрещаемы даже в отношении решения чисто житейских профессиональных дел. И это называется объективность историка!
Именно церковь была оплотом единодержавия, именно она навязывала Руси принципы антисоборности, именно она внушала "страх Божий" в отношении светской и духовной власти. И внутри и извне церковь была недемократична.
Если мы и видим какую-то "соборность" в послекиевской Руси, то как анахронизм, оправдываемый совершенно исключительными условиями (Смутное время и т. д.).
V
Пятый вывод Ковалевского гласит:
"Россия была стражем Европы против азиатских нашествий и ни разу за свой исторический путь не изменила этой своей миссии. В XIX веке она стала силой мира и равновесия в Европе и Азии".