Подводя некоторые итоги, хотелось бы обратить внимание на следующее обстоятельство. Выявление и изучение факторов, влиявших на степень генеалогической продолжительности и социально-экономической устойчивости купеческих первогильдейских именитых граждан родов конца XVIII в. (см. Приложение 1), раскрывает одну очевидную тенденцию – как бы аккумуляцию этих явлений вокруг достаточно узкого круга фамилий, отличавшихся повышенной стабильностью, во главе которых стояли именитые граждане с наиболее древним, по купеческим понятиям, происхождением и наиболее мощным социально-экономическим потенциалом. Чем полнее могли купцы использовать самые различные источники накоплений, предоставляемые феодально-крепостнической системой и абсолютистским государством, тем более разрасталось генеалогическое дерево, подкрепленное устойчивым социальным статусом самого высшего уровня в купеческой иерархии.
1* Небезынтересно сравнить данные о продолжительности купеческих первогильдейских родов конца XVIII в. с аналогичными данными по их предшественникам, т. е. московским купцам, состоявшим в 1-й гильдии в период 2-й и 3-й ревизий (1747-1767 гг.). Мы располагаем материалами по 103 фамилиям. Общее число первогильдейцев в этот период было значительно больше – по окладной книге 1748 г. их было 382, а по окладной книге 1766-1767 гг.- 235 фамилий. Так что в количественном отношении мы не имеем необходимой репрезентативности. Но зато указанные 103 фамилии являлись свойственниками изучаемых первогильдейцев и именитых граждан, т. е. состояли с ними в тех или иных семейно-брачных отношениях, сыграв в их судьбе, тогда еще молодых, вновь прибывших в Москву скромных купцов 2-3-й гильдий, существенную роль, отдавая за них замуж своих дочерей и капиталы в приданое, что заложило основу для их последующего возвышения. В данном случае, однако, интересно другое – поразительное сходство в структуре развития купеческих родов разного времени. Из 103 фамилий 47 функционировали на протяжении одного, 39 – двух, 12 – трех и 5 – четырех поколений. Определенное смещение в сторону уменьшения продолжительности купеческих родов 1-й гильдии середины XVIII в. лишний раз подчеркивает их большую неустойчивость по сравнению с купцами 1-й гильдии конца XVIII в. и подтверждает закономерность происшедшей смены одних первогильдейцев другими.
2* Правда, нужно оговориться, что и в физиологическом воспроизводстве можно наблюдать зависимость от социально-экономического положения. Количественное состояние купеческих семей выше у тех из них, которые находились на подъеме или уже достигли первогильдейского уровня, и резко снижается в семьях, клонившихся в социально-экономическом отношении к упадку.
3* Причем ревизские материалы фиксируют только предшествующее состояние и никак не гарантируют его после этого. Например, Новиковы, в 4-ю ревизию 1782-г. проходят по 1-й гильдии, а по капитальной книге 1788 г. они уже купцы 3-й гильдии.
4* При этом важно подчеркнуть, что факты колебаний состояния социального статуса весьма незначительны и наблюдаются у небольшого числа фамилий, отличающихся относительной продолжительностью родов (3 поколения): кроме названных Булатниковых, это Хилковы, Скрепковы, Самгины, Новиковы, Малюшины, Забелины и Рещиковы. Только прибывший в 1763 г. из калужских купцов 2-й гильдии Клим Ефимов сын Горбунов был в 1766 г. положен по 1-й гильдии, к 1782 г. опустился ступенью ниже, к 1795 г. снова поднялся на первогильдейский уровень, а в 1806 г. вышел вместе с сыном в мещанство. Все эти взлеты и падения вполне объяснимы. Выйдя из Калуги с окладом всего в 2 руб. 40 копеек, он удачно женился на дочери крупного московского фабриканта-компанейщика Михаила Еремеева и вознесся на верхушку купеческой иерархии. Со смертью жены и тестя и потерей поддержки последнего положение К- Горбунова пошатнулось, но он поправил его вторым браком с дочерью крупного елатомского купца В. В. Каржавина. Однако, отдав за двумя своими дочерьми в приданое значительные капиталы, сам отошел от деятельности и помог тем самым укреплению будущего именитого гражданина А. А. Кирьякова и первогильдейца А. М. Шапошникова, женившихся на его дочерях. См.: Материалы… М., 1885. Т. 2. Прил. С. 10; М., 1885. Т. 3. С. 24; М., 1886. Т. 4. С. 20, 38. Наиболее же типичной формулой развития подавляющего большинства первогильдейских родов было более или менее постепенное продвижение на уровень, главным образом, 2-й гильдии, потом быстрый взлет на верхнюю ступеньку и затем такое же быстрое падение. Учитывая, что это подавляющее большинство составляли, так сказать, недолговечные роды, ясно, что этот взлет был результатом деятельности представителей одного поколения, а падение – безынициативности наследников.
5* Примечательны в этом плане данные немногочисленных дел разбора по наследству и духовных завещаний некоторых московских первогильдейцев, являвшихся не только торговцами, но и промышленниками. Из дела Юстиц- коллегии, проведенного в 1755 г. по указу Сената о наследстве крупного шелкового мануфактуриста А. Еврейнова и характерно озаглавленного "О дозволении в продаже на оплату оставших после шелковой мануфактуры содержателя Андрея Еврейнова долгов жене ево вдове Дарье Ивановой дочери з детьми… дому, фабрики и лавок…", явствует, что означенный купец остался должен 13 лицам в общей сложности 24 310 руб., "кроме купцам в Голландию и Гамбург точно показать невозможно", на покрытие каковой суммы и разрешалось "продать из оставшего имения лавки и поллавки, харчевни и шалаши в разных рядах* (ЦГАДА. Ф. 282. On. 1. Ч. 3. Д. 7859. Л. 5-5об.).
По духовному завещанию 1773 г. 1-й гильдии купца И. И. Раткова жена его и сын, кроме тщательно перечисленной домашней утвари, должны были получить: первая – 1 тыс. руб., а второй – остальные деньги, но только "что останутся по расчету с кредиторами" (Там же. Ч. 1. Д. 1544. Л. 1-3). Еще более показательна духовная 1775 г. 1-й гильдии московского купца М. С. Беляева, который завещал сыну нанимаемые им у И. Докучаева палатку и лавку, а также "что имеется на мне по векселям долгу". Из оставшихся после отдачи долгов на погребение причиталось 200 руб., жене – 400 руб., сыну – 400 руб. и "учить доброму жительству", "а более у меня денег и нажитку ни вотчин ни лавок не имеется" (Там же. Д. 1545. Л. 20-21). Вдова же 2-й гильдии купца Я- И. Малыгина, Авдотья Васильевна, завещала в 1772 г. своему племяннику 200 руб. и двум родственникам по 50 руб. "из оставшегося двора и экипажа для того, что я при себе наличных денег не имею" (Там же. Д. 1542. Л. 6-7).
6* Мы говорим "приблизительно", потому что есть, как было показано, определенный разнобой в количественных показателях по генеалогической длительности родов и времени пребывания их на верху купеческой иерархии. Например, сюда был включен ряд фамилий (Дудышкины, Ситниковы, Лихонины, Козновы, Кропины, Уваровы, Хрящевы, Грачевы и др.), длительность которых ограничивалась двумя поколениями, но зато деятельность обоих этих поколений осуществлялась на протяжении нескольких десятков лет на самом высоком социальном и экономическом уровне.
7* Это Бабушкины, Бабкины, Баташевы, Веневцовы, Волоковы, Грачевы, Губины, Гусятниковы, Девятовы, Докучаевы, Дудышкины, – Евреиновы, Емельяновы, Журавлевы, Калинины, Кирьяковы, Козновы, Колосовы, Котельниковы, Кропины, Лихонины, Лукутины, Манатейщиковы, Мещаниновы, Москвины, Насоновы, Перегудовы, Пивоваровы, Рыбинские, Сахаровы, Ситниковы, Скрепковы, Струговщиковы, Суровщиковы, Хилковы, Шапошников, Шорины.
8* А. Я. Уваров поднялся, например, за счет торга в питейных погребах (Материалы… Т. 2. Прил. С. 96), И. Г. Хрящев использовал должность бургомистра Московского магистрата (ЦГАДА. Ф. 291. On. 1. Ч. 4. Д. 16013, 16132), П. А. Сырейщиков был в гильдии помощником старосты (Материалы… М., 1887. Т. 4. Прил. 1. С. 2). Все они вели активную торговлю в московских торговых рядах.
9* ЦГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/30. Л. 25 об,-26.
10* Там же. Л. 113 об.
11* Слесарчук Г. И. Ведомости к московским атласам как источник по истории промышленности Москвы конца XVIII в. //Города феодальной России: Сб. памяти Н. В. Устюгова. М., 1966. С. 504.
12* ЦГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/30. Л. 2боб.-28.
13* Ведомость о предприятиях легкой промышленности, 1778 г.//Хрестоматия по истории СССР, XVIII в. / Составители М. Т. Белявский и Н. И. Павленко. М., 1963. С. 306.
14* ЦГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/25. Л. 5об.; Любомиров П. Г. Очерки истории русской промышленности, XVII, XVIII и начало XIX в. М., 1947. С. 544.
15* ЦГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/15, С. 2; Д. 5276/30. Л. 105об.
16* Там же. Д. 5276/30. Л. 37 об, 117 об.
17* Рубан В. Г. Описание столичного города Москвы. СПб., 1782. С. 145.
18* ЦГАДА: Ф. 397. On. 1. Д. 5276/4. Л. 39.
19* Слесарчук Г. И. Указ. соч. С. 501.
20* ЦГИА СССР. Ф. 17. On. 1. Д. 44. Л. 14.
21* ЦГАДА. Ф. 19. Д. 40. Л. 110.
22* ЦГИА СССР. Ф. 17. On. 1. Д. 44. Л. 7 об.
23* ЦГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/4. Л. 4 об.
24* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 1. Л. Зоб.
25* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 16. Д. 4. Л. 24 об.
26* ЦГИА СССР. Ф. 17. On. 1. Д. 44. Л. 78.
27* Ведомость о мануфактурах в России за 1813 и 1814 гг. СПб, 1816. С. 226.
28* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 1. Л. 4; Ф. 17. On. 1. Д. 44. Л. 98.
29* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 1868. Л. Юоб.
30* Там же. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/30. Л. 11об.
31* Ведомость о предприятиях легкой промышленности, 1778. С. 308.
32* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 1. Л. 3.
33* ЦГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/30. Л. 97об.-98.
34* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 10. Л. 204.
35* ЦГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/30. Л. 114об.-115.
36* Рубан В. Г. Указ. соч. С. 145.
37* Слесарчук Г. И. Указ. соч. С. 504.
38* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 10. Л. 299об.-300.
39* Мы не останавливались здесь на конкретных фактах, поскольку они с исчерпывающей полнотой представлены в главе об именитых гражданах.
40* Павленко Н. И. О некоторых сторонах первоначального накопления в России // Ист. зап. 1954. Т. 54.
41* Известия об этом хранятся: Арх. ЛОИИ. Ф. 36 (Воронцовых). On. 1. Д. 450, 556, 560, 570 и др.; ГПБ. Эрмитажное собрание. 116 в.; ЦГАДА. Ф. 19. Д. 212.
42* ЦГАДА. Ф. 282. On. 1. Ч. 1. Д. 1007.
43* Там же. Л. 158-159.
44* Там же. Л. 32, 105, 130, 147, 227, 234.
45* Там же. Д. 1013.
46* Там же. Д. 1027. Л. 181, 207.
47* Там же. Д. 1007; Д. 1027. Л. 97.
48* Там же. Д. 1027. Л. 238-239.
49* Там же. Л. 233.
50* Там же. Л. 198, 232.
51* Там же. Л. 197, 228-229.
52* Там же. Л. 59, 64-65, 69, 75, 95- 96, 121, 208, 218, 223, 225-226.
53* Там же. Л. 159, 183, 187, 224-225.
54* Там же. Л. 68, 220-221.
55* Там же. Л. 166, 179-180, 216.
56* Там же. Л. 175, 184, 202, 210.
57* Там же. Л. 123, 194.
58* Там же. Л. 185, 186.
59* Там же. Л. 56-57, 70, 119, 172-173.
60* Там же. Л. 142, 158.
61* Там же. Л. 9-10, 51-52, 139, 145.
62* Там же. Л. 138.
63* Там же. Л. 137.
64* Там же. Л. 136.
65* Там же. Л. 133.
66* Там же. Л. 124.
67* Там же. Л. 122.
68* Там же. Л. 100, 118.
69* Там же. Л. 43-44, 97.
70* Там же. Л. 88-89.
71* Там же. Л. 18.
72* Там же. Л. 8-9.
73* Там же. Л. 5, 19.
74* Там же. Л. 14.
75* Там же. Л. 86.
76* Там же. Л. 81.
77* Там же. Л. 40, 57-58.
78* Там же. Л. 48.
79* Там же. Л. 41.
80* Там же. Л. 28.
Заключение
Изучение генеалогии московского купечества XVIII в. приводит нас к выводу о периодической смене составов высших групп третьего сословия. В течение изучаемого времени наблюдается три этапа с ярко выраженной тенденцией обновления составов ведущих разрядов московского купечества. Два из них непосредственно приходятся на XVIII в., третий характеризует начало XIX в. В первой четверти XVIII в. в результате петровских преобразований, искусственно, меркантилистским путем насаждавших новые формы торговли и промышленности, была решена судьба самой могущественной в течение всей предыдущей истории России части торгово-промышленного населения – гостей и гостиной сотни. Ослабленные многочисленными поборами, лишенные привилегий потомки некогда сильных родов оказались не в состоянии вести борьбу со вновь учрежденным в 20-х годах гильдейским купечеством, которое занимает ведущее положение в экономике. Судьбы большинства представителей старинных родов гостей и гостиной сотни можно оценить как неуклонную профессиональную деградацию старого феодального купечества.
Второе обновление произошло в период городских реформ 1775-1785 гг. Оно отражало смену 1-й гильдии петровского образца, характеризуя "естественный отбор" на пути превращения купца в буржуа, соответствующий развитию капиталистических отношений России в последней трети XVIII в. Суть процесса яснее всего выступает при изучении особенностей формирования и развития 1-й гильдии Москвы конца XVIII в. и именитого купечества. Одна из особенностей тесно связана с источниками формирования. Несмотря на все усилия, государство в XVIII в. не в состоянии было оградить купеческую среду (в том числе ее высшие разряды) от проникновения в нее элементов из других городов и низших сословий. Массовые перемещения различных слоев населения России активно воздействовали на состав городского населения , и это служило серьезным фактором становления капиталистических отношений. С одной стороны, таким путем создавался определенный резерв свободной рабочей силы. С другой стороны, для складывания собственно буржуазии это имело то значение, что стимулировало прогрессирующую роль субъективных мотивов, главным образом предпринимательских способностей. Высшие разряды купечества Москвы конца XVIII в. сформировались главным образом за счет приезжих безвестных купцов, разночинцев, крестьян, которые смогли "выбиться в люди" только за счет своих способностей и беспощадной конкурентной борьбы. В этом проявлялось одно из существенных условий развития буржуазных отношений и становления купца капиталистического типа – возможность относительно свободного проявления активной предприимчивости. Не случайно наибольшие успехи в рассмотренных фамилиях "прибылых" первогильдейцев мы наблюдаем в первом поколении, менее всего связанном достатком и самоуспокоенностью достигнутым. Характерен и тот факт, что в начале XIX в., когда происходил значительный упадок 1-й гильдии конца XVIII в., свой статус первогильдейцев сохранили роды наиболее молодые и наиболее деятельные.
Непосредственно вопрос о характере становления буржуазии можно разрешить, изучая превращение купца-торговца в купца- промышленника. Исследование генеалогии родов 1-й гильдии показывает, что эта тенденция твердо обозначилась во второй половине и в особенности к концу XVIII в. В общей сложности среди всех изучаемых первогильдейцев свыше трети были владельцами фабрик и заводов. В свою очередь, однако, почти половину (43%) этого состава представляли роды, чье благополучие в XVIII в. было самым тесным образом связано с абсолютизмом и крепостничеством: они пользовались привилегиями и материальной поддержкой (в виде беспроцентных ссуд) государства, имели в своих руках большие оборотные средства и дополнительные доходы от государственных откупов и подрядов, а главное, основывали производство на принудительном труде приписных и крепостных крестьян (см. Приложение 1). Кроме того, существенную роль в их деятельности играла торговля, объектом которой было не только и не столько то, что производилось на принадлежавших им фабриках, а самый разнообразный круг товаров. Т. е., превращаясь в промышленников, московские купцы выполняли и чисто феодальную, торговую функцию. Исключение составляет небольшая часть промышленников, деятельность которых приходится на последнюю треть XVIII в., и это показывает, что становление среди московского первогильдейского купечества буржуа в узком смысле только началось в это время, хотя темпы этого процесса были довольно высоки.
Наконец, в начале XIX в. наблюдается третье обновление состава высшей группы московского купечества. Оно характеризуется вытеснением тех родов, которые достигли вершины в купеческой иерархии после реформ 1775-1785 гг. Парадоксальным на первый взгляд проявлением этого процесса был упадок промышленных фамилий. На самом деле он обусловлен скачкообразным, а не постепенным характером формирования буржуазии. Об этом говорит тот факт, что многие промышленные фамилии пришли к упадку в результате появления отраслей промышленности, характеризующих новый, более совершенный тип капиталистического производства, выросший из недр мелкотоварного производства (прежде всего хлопчатобумажное и ситцевое производства). Одновременно разрушение многих промышленных фамилий свидетельствует об их слабости как капиталистов-предпринимателей, лишенных в последней трети XVIII в. поддержки абсолютистского государства. Но немалое значение в процессе упадка московской 1-й гильдии конца XVIII в. имели внешнеполитические причины – континентальная блокада и Отечественная война 1812 г., воздействовавшие главным образом на торговую часть первогильдейцев.
На характер развития купечества существенное влияние оказывали и собственно генеалогические факторы. В разрушении гостиной сотни большую роль сыграло слабое внутреннее воспроизводство родов, приведшее к их физическому исчезновению. Даже при беглом знакомстве с генеалогией купечества бросается в глаза меньшая по сравнению с дворянством устойчивость, объясняющая частые смены составов сословных групп. В дворянских фамилиях продолжение рода не зависело от личных качеств отдельных представителей. В купеческих семьях, чей социальный статус зависел от имущественного положения, все определялось способностями того или иного представителя. Поэтому наиболее распространенная продолжительность купеческого рода - 2-3 поколения, т. е. дети или внуки, скажем, 1-й гильдии купца уже вынуждены были перейти в низшее сословие. Как правило, это имело место среди родов, занимавшихся торговой деятельностью, поскольку торговля, строившаяся на оборотных операциях, не оставляла в наследство реальных капиталов. Самыми устойчивыми среди купечества были фамилии, помещавшие капиталы в промышленность. Не случайно в составе 1-й гильдии из числа "природных" московских купцов были только те, кто имел фабрики и заводы. Из гостиной сотни в 1-ю гильдию пробивались одни промышленники.
Степень устойчивости, определяемая образом деятельности, проявлялась не только в продолжительности рода, но и в его демографической представительности, а следовательно, и в характере и объеме семейно-брачных отношений. И то и другое оказывало существенное влияние на развитие и судьбы родов. Браки играли большую роль как средство первоначального накопления, выступая одним из условий возвышения купеческих фамилий. От количества представителей рода, напротив, часто зависело, сможет ли удержаться данная фамилия на должном уровне, так как с каждым новым поколением росло число наследников, распылявших некогда накопленные капиталы. На этой почве сталкивались два противоречивых процесса: экономический рост фамилии приводил к ее расширению, а демографическое увеличение вело к экономическому упадку. Поэтому даже самые могущественные купеческие фамилии XVIII в. лишь на два поколения превышали по продолжительности средние в экономическом отношении роды.