К концу двадцать второго года его уже знает Молотов - второй секретарь ЦК. После того как Бажанов отличился в работе над текстом нового устава партии, его замечает и сам генсек - Сталин. Генсеку очень импонируют предложения сообразительного молодого человека, занимающего скромную должность секретаря комиссии по пересмотру устава, о расширении функций партийного аппарата, который может стать сильным оружием в борьбе за власть. У Троцкого - армия. Что можно ему противопоставить? Крепкий, спаянный железной дисциплиной, обладающий громадными властными полномочиями партийный аппарат, охватывающий всю страну и подчиняющийся центру. Ему подотчётны все - правительство, армия, ВЧК. Своего рода государство в государстве.
Сталин благосклонно принимает предложения Молотова и Кагановича о назначении Бажанова секретарём всевозможных комиссий ЦК. Генсек убедился в том, что Бажанов сберегает массу времени. Каганович, живой и умный, быстро схватывает суть вопроса, но литературным языком не владеет. Молотов тоже с большим трудом ищет нужные формулировки: предложений и поправок много, в спорах запутывается суть вопроса, начинается бесконечная возня с редактированием. Бажанов, как секретарь комиссий, находка для всех. Он умеет быстро и точно формулировать - качество, очень ценное для работников такого специфического учреждения, как секретариат органа политического руководства.
В отличие от аналогичного подразделения, которое в государственных структурах называется канцелярией, в ЦК секретариат выполняет несколько иные функции. И хотя это не тот Секретариат, который пишется с прописной буквы и который состоит из избранных на пленуме секретарей ЦК, у секретариата со строчной буквы тоже необъятная власть. И ореол секретности, таинственности.
Зарекомендовав себя с самой лучшей стороны на секретарской работе в различных цековских комиссиях, Бажанов получает доступ ко многим партийным секретам. В аппарате никто не удивляется, когда его назначают секретарём Оргбюро ЦК. Заслужил. Вхож.
В новые функции Бажанова входит секретарствование на заседаниях Оргбюро и Секретариата ЦК, а также на совещаниях заведующих отделами, которые готовят материалы для заседаний Секретариата, и на заседаниях различных комиссий. Кроме того, он руководит секретариатом (со строчной буквы) Оргбюро.
Секретариат Оргбюро состоит из десятка сотрудников, проверенных ВЧК и преданных партии. Они возмущаются, когда их по привычке называют работниками канцелярии. Многочисленные канцелярские служащие трудятся в наркоматах, Советах, исполкомах. Они располагают по вечерам свободным временем и могут иметь личную жизнь. Сотрудники секретариата Оргбюро - мученики, идейные бойцы, приносящие себя в жертву партии. Они не имеют личной жизни: начинают работу в восемь утра, наскоро обедают тут же в кабинетах и заканчивают трудовой день в час ночи. Объём работы колоссальный, а поскольку вся деятельность Оргбюро имеет секретный характер, для того, чтобы эти секреты были известны как можно меньшему числу лиц, штаты минимальны. Отсюда сильная перегруженность.
Но сладостное ощущение причастности к высшим секретам превыше всего. Оно побеждает все остальные человеческие чувства. И - осознание своей значимости. Скажем, вызывает с протоколами ЦКК Молотов. Он второй секретарь ЦК и председательствует на заседаниях Оргбюро, которое утверждает решения ЦКК о партвзысканиях. Работники секретариата обычно готовят проекты постановлений Оргбюро. Молотов смотрит протоколы, читает: "Тов. Иванова из партии исключить". Или: "Запретить т. Петрову в течение трёх лет вести ответственную работу". Если ставит напротив этого решения "птичку", работник секретариата пишет: "По делу т. Сидорова предложить ЦКК пересмотреть её решение от такого-то числа". В ЦКК получают протокол, звонят работнику секретариата: "А какое решение?" И маленький человек с чувством собственного превосходства сообщает, что написал Молотов на их протоколе. Бывало, что маленький человек, пользуясь удобным моментом, влиял на содержание резолюции, которую выносил Молотов.
Перед маленькими людьми из секретариата Оргбюро заискивали, с ними искали дружбы. Они очень много знали, и от них зависело немало.
Бажанов пришёл туда как раз в тот момент, когда этот орган приобретал новые функции. Первое Оргбюро было создано в марте 1919 года после VIII съезда партии. В него входили Сталин, Белобородов, Серебряков, Стасова и Крестинский. Занималось оно организацией технического аппарата партии и некоторым распределением её сил. С назначением Сталина генеральным секретарём ЦК Оргбюро стало его главным орудием для подбора своих людей и распространения своего влияния на местные партийные организации.
Председательствовал на заседаниях Оргбюро человек Сталина - Молотов. Он выполнял работу колоссальной важности для генсека - подбирал и распределял секретарей и других руководящих работников губернских, областных и краевых партийных организаций. Это чрезвычайно важно, так как именно эти люди будут обеспечивать Сталину большинство на предстоящих съездах партии. Троцкий, Зиновьев и Каменев витали в эмпиреях высокой политики, мудрствовали, теоретизировали, считая ниже своего достоинства погружаться в рутину мелких дел. Их важность они поймут тогда, когда уже будет поздно.
На глазах Бажанова создавалась мощная сила, с помощью которой Сталин приближал сладостный миг своей победы. Самые важные политические вопросы решало Политбюро. Менее важные, повседневные - Секретариат (с прописной буквы). Политбюро, как высшая инстанция, могло изменить или даже отменить решение Секретариата. Однако Сталин сделал так, что уже к 1928 году Секретариат держал всю власть в своих руках.
Это было потрясающе! Ещё в 1918–1919 годах единственным секретарём ЦК, выполняющим чисто технические функции, была Стасова. Непродолжительное время ей помогала жена Свердлова Клавдия Новгородцева. Аппарата как такового не было - резолюции, воззвания сочинялись на кухне Свердлова его супругой. После смерти Свердлова в 1919 году в течение двух лет секретарями ЦК - полутехническими, полуответственными - были Серебряков и Крестинский. В марте 1921 года секретарём ЦК, уже имеющим название "ответственного", стал Молотов. Никакого влияния на жизнь партии эти люди не оказывали. Положение изменилось в апреле 1922 года, когда впервые были избраны сразу три секретаря ЦК: генеральным - Сталин, вторым - Молотов, и третьим - Михайлов, вскоре заменённый Куйбышевым. Тогда и начал регулярно заседать Секретариат, вскоре подмявший под себя Оргбюро и Политбюро, которые стали послушными исполнителями приказаний Сталина.
Он сумел создать силу, которая пронизала всю страну по вертикали и горизонтали. Имя её - партийный аппарат. В результате реальной властью обладал не тот, кто занимал крупнейший пост в иерархии, не нарком или член Политбюро, а тот, кто стоял ближе к Сталину. Его секретарь весил больше, чем руководитель ведомства. Вспомним, как перед Поскрёбышевым тряслись министры и маршалы, учёные и дипломаты.
Недаром в годы горбачёвской гласности объектом номер один для нападок демократической общественности стал партийный аппарат. Заметьте, не государственный, не министерский, а именно аппарат партийных комитетов. В нём либералы видели преемников тех, с чьей помощью Сталин осуществил бескровный переворот и победил в борьбе за власть. Аппарату отомстили в августе 1991 года.
Неужели двадцатитрёхлетний помощник Сталина, назначенный на эту должность 9 августа 1923 года с освобождением от прежних обязанностей секретаря Оргбюро, проработав три года в секретариате генсека, понял, что отмщение неотвратимо и что сила, с помощью которой Сталин фактически захватил власть, исторически обречена?
Если бы Бажанов дожил до роспуска КПСС и краха её аппарата, он, наверное, написал бы, что возмездие зарождается уже в момент совершения несправедливого поступка.
Увы, кремлёвский перебежчик скончался задолго до "закрытия" СССР. Последнее прижизненное издание его записок о пережитом вышло в 1980 году в Париже. Полвека, начиная с 1929 года, когда во французских газетах появились его первые статьи о службе в сталинском секретариате, Бажанов дополнял и расширял свои воспоминания. Однако ни в одном издании, включая и самое полное, прямо не говорится о том, что он на ходу соскочил со сталинского поезда, поняв: эту поездную бригаду ожидает незавидная участь. Хотя всем своим описанием кремлёвских нравов подводит именно к этой мысли.
Без понимания скрытой сути шедшей среди кремлёвской верхушки борьбы за власть трудно представить положение помощников этой самой верхушки. Враждуют господа, враждуют и их слуги. Это аксиома, одинаковая для королевского замка, президентского дворца или Политбюро ЦК.
Кто были вождями революции? Безусловно, Ленин и Троцкий. К концу гражданской войны их рейтинг, если бы он тогда проводился, превосходил рейтинг всех остальных большевистских лидеров, вместе взятых. И хотя войной руководил Ленин, рейтинг Троцкого, пожалуй, был даже повыше.
Основная партийная масса и рядовые граждане страны мало что знали о деятельности Ленина. Он всё время сидел в Кремле, на фронты не выезжал, ни разу не посетил даже те территории, где было относительно тихо. Иное дело Троцкий. Он носился на своём знаменитом бронепоезде по всем фронтам гражданской, организовывал наступления, прекращал панику и растерянность. В сознании партии и страны постепенно вызревала склонность приписывать победы главным образом ему - председателю Реввоенсовета, главе Красной Армии.
Это не могло не беспокоить Ленина, у которого с Троцким неровные отношения ещё со времён эмиграции, когда "Иудушка" Троцкий не испытывал священного трепета перед Лениным и вступал с ним в острейшие дискуссии. Растущая популярность давнишнего честолюбивого оппонента, в руках у которого теперь уже было не только перо, но и мощная военная сила, победившая войска царских генералов, заставила Ленина предпринять меры для усиления своего положения в Кремле.
С этой целью он укрепляет позиции в ЦК и в Совнаркоме группы людей из числа своих ближайших сторонников, максимально приблизив их к себе. Только самые осведомлённые в кремлёвских интригах догадываются, по какому критерию идёт подбор лиц, которые должны обеспечить Ленину большинство. Этот критерий - неприязнь к Троцкому.
Первая фамилия в списке группы - Зиновьев. Он поставлен Лениным во главе Коминтерна. Под номером вторым идёт Каменев. Ленин сделал его своим первым и главным заместителем по Совнаркому, поручив руководство народным хозяйством страны через Совет Труда и Обороны. В отсутствие Ленина Каменев заменяет его как председателя Совнаркома и СТО. Кроме того, Каменев председательствовал на заседаниях Политбюро. Третий номер - Сталин, назначенный генеральным секретарём ЦК.
Всех троих объединяет ненависть к Троцкому. Зиновьев стал его врагом после осени 1919 года, когда происходило успешное наступление Юденича на Петроград. Зиновьев пребывал в страшной панике - склонный к теоретизированию, он оказался беспомощным в первой же экстремальной ситуации. Примчавшись на своём поезде в Петроград, Троцкий быстро выправил положение, полностью игнорируя растерявшегося, не умевшего руководить Зиновьева.
Переживший страшное унижение, председатель Петросовета возненавидел решительного наркомвоенмора. Отныне они стали непримиримыми врагами.
Со времён гражданской войны враждовал с Троцким и Сталин. Оба часто нападали друг на друга с обвинениями, и Ленину всё время приходилось быть арбитром.
Менее всех имел личных поводов неприязни к Троцкому Каменев. Но он был тенью Зиновьева и неуклонно следовал за ним, поддерживая в интригах против Троцкого.
Ленин очень высоко поднял эту "тройку", рассматривая её как противовес Троцкому. Зиновьев, Каменев и Сталин своими согласованными действиями оправдывали возложенную на них роль, в результате чего Троцкий для Ленина перестал быть опасным.
Всё изменило неожиданное событие - болезнь Ленина. Между "тройкой" и Троцким началась ожесточённая драка за власть. Ленин умирал, и "тройка" уже не опасалась того, что вождь может передумать и вступить в долговременный блок с Троцким. Кратковременные периоды сближения уже бывали, и тогда, балансируя между "тройкой" и Троцким, Ленин поддерживал предложения последнего, отменяя решения "тройки", которые она принимала во время его болезни. В октябре 1922 года пленум ЦК без Ленина принял решения, ослабившие монополию внешней торговли, а в декабре Ленин на новом пленуме эти октябрьские решения отменил. В угоду Троцкому разнёс идею Сталина о национальной автономии.
Первейшей заботой Зиновьева, Каменева и Сталина стали политическая дискредитация и удаление от власти Троцкого. Пока "тройка" вместе, однако пройдёт время, и она расколется. Сталин победит вчерашних компаньонов - с помощью партийного аппарата. Но это будет позднее. А в двадцать третьем году, в преддверии будущих драк, все вели подспудную работу по расстановке своих людей.
До болезни Ленина на всех заседаниях Политбюро неизменно секретарствовала Мария Игнатьевна Гляссер. Широкой публике имя этой женщины было знакомо менее, нежели Лидии Фотиевой. Фотиева - секретарь Ленина по Совнаркому, и все декреты правительства шли в печать за подписью Ленина и Фотиевой. Её имя знала вся страна. А вот Марию Гляссер знал лишь узкий круг партийных функционеров. Дело в том, что Гляссер была секретарём Ленина по Политбюро, а вся работа Политбюро носила секретный характер.
Очень немногие знали, что, несмотря на следовавшую за Лениным под декретами Совнаркома подпись Фотиевой, главной и основной секретаршей была Гляссер. Поскольку все самые важные решения принимались на Политбюро, Гляссер и вела их запись. Совнарком лишь дублировал постановления Политбюро, и эта практика продолжалась вплоть до 1990 года. Фотиева лишь следила за тем, чтобы декреты Совнаркома точно повторяли решения Политбюро, но не принимала такого участия в их подготовке и формировании, как Гляссер.
Пост секретаря Политбюро очень важен, и когда Ленин вышел из строя, "тройка" решила заменить Гляссер своим человеком. Им стал Борис Бажанов.
В ленинском секретариате - смятение. Кто следующий? Фотиева, чтобы сохранить свой пост, просит Каменева принять её и долго рассказывает о своих выдающихся способностях, не раз отмеченных Владимиром Ильичём. У Каменева должно сложиться впечатление о её незаменимости и, главное, посвящённости в ленинские мелкие секреты. Зачем расширять круг лиц, причастных к кремлёвским тайнам? Каменеву совсем не интересны совнаркомовские канцелярские мелочи, он выше всех этих дрязг, он отмахивается от них, - и, между прочим, напрасно. Сталин, в отличие от него, очень даже интересуется подобными деталями.
Фотиева вздохнула с облегчением, когда узнала, что Каменев не против того, чтобы она продолжала работать с ним. Меньше повезло Саре Флаксерман, которая вместе с Володичевой выполняла обязанности дежурной секретарши при Ленине. Их обычно вызывали к нему, когда он хотел продиктовать письмо, распоряжение или статью. Знаменитое ленинское "завещание", продиктованное Володичевой и ставшее благодаря ей известным Сталину, ещё одно свидетельство всесилия маленьких людей. Володичева получила индульгенцию на пребывание рядом с первыми лицами, а вот Сару Флаксерман перевели в так называемый Малый Совнарком - комиссию, придающую нужную юридическую форму проектам декретов Совнаркома.
Набирал силу секретариат Молотова. С помощниками второго секретаря ЦК считались. Правда, они не сделали такой головокружительной карьеры, как помощники Сталина. Личный секретарь Молотова Герман Тихомирнов получил должность заведующего Центральным партийным архивом при ЦК. Должностишка, прямо скажем, так себе - ведь все важнейшие документы были сосредоточены в сталинском секретариате, и их сбором занимался Товстуха. Другие помощники Молотова - первый секретарь Васильевский, Бородаевский, Белов - в крупные "шишки" тоже не выбились.
Иное дело - сталинский секретариат. Из его недр выйдет Николай Ежов - тот самый наркомвнудел, который будет два года держать страну в "ежовых" рукавицах. Он приглянется Сталину, будучи на малозаметной партийной работе в Казахстане, и сразу же попадёт в ЦК, где станет заведовать сектором кадров в секретариате генсека. Отсюда же взлетит к вершинам власти и Маленков, который после смерти Сталина заменит его на посту Председателя Совета Министров СССР. В середине двадцатых годов он удачно женился на сотруднице аппарата ЦК В. Голубцовой, и та помогла ему устроиться на техническую должность в ЦК. Усидчивый канцелярист, получивший от коллег пренебрежительную кличку "Маланья", вскоре выслужился до чина протокольного секретаря Политбюро. В 1934 году он уже возглавил отдел руководящих партийных кадров ЦК.
По мере того как Сталин прибирал к рукам власть, его секретариат играл всё более важную роль. Вот уже и двадцатичетырёхлетний Бажанов, беря пример с Товстухи, Мехлиса и Каннера, начал покровительственно разъяснять руководителям наркоматов, что вопрос, внесённый ими в Политбюро, недостаточно согласован с другими ведомствами, что надо сначала сделать то-то и то-то. К Бажанову обращаются всё чаще и чаще: руководители ведомств понимают, что секретарь Политбюро в курсе всех дел, у него можно получить сведения, в каком состоянии тот или иной вопрос, каковы по нему мнения и тенденции. Иногда он ловит себя на том, что заходит слишком далеко, что превышает свои полномочия, и делится сомнениями с коллегами. Они успокаивают: институт помощников секретарей ЦК и был создан Лениным, чтобы разгрузить секретарей ЦК от второстепенных дел, чтобы они могли сосредоточить свою работу на главном.
Бажанов покинул сталинский секретариат в 1926 году.
К этому времени положение его шефа в иерархии власти значительно упрочилось. Хотя Троцкий и Зиновьев пока ещё остаются членами, а Каменев - кандидатом в члены Политбюро, но они уже отстранены от своих прежних крупных постов. Троцкий уже не председатель Реввоенсовета и не наркомвоенмор, Зиновьев - не председатель исполкома Коминтерна, Каменев снят с постов председателя Совета Труда и Обороны и заместителя председателя Совнаркома. Состав членов Политбюро расширен за счёт Молотова, Калинина и Ворошилова, кандидатов в члены - за счёт Рудзутака, Дзержинского, Угланова и Петровского. Они все люди Сталина.
Казалось бы, Бажанову следовало выглядеть орлом - так круто взмыл его хозяин. Помощник генсека получал необъятные возможности для служебного продвижения и удовлетворения своих честолюбивых устремлений. А он вдруг оказался в Наркомфине, на посту редактора ведомственной "Финансовой газеты" и одноимённого издательства. Вместо каждодневного общения с вождём, членами Политбюро и наркомами - полтора десятка скучно пишущих на казённые темы полуграмотных журналистов, вечно выходящее из строя типографское оборудование, постоянное добывание дефицитной газетной бумаги. Чем вызвано это очевидное понижение?
По версии Бажанова, многократно повторенной им во французской печати, решение об уходе из сталинского секретариата родилось у него самого. Мотивы следующие.
Во-первых, атмосфера в этом специфическом учреждении крайне нездоровая. Каннер - опаснейшая змея, преступный субъект. Если Сталин почтёт за благо ликвидировать кого-либо, он поручит это Каннеру, а уж он-то найдёт соответствующий способ.