Что касается общесемитского праязыка или, скорее, диалектов другой группы афразийских племен, игравшей в дальнейшем на протяжении тысячелетий выдающуюся роль в древневосточной политической и этнокультурной истории, то его отделение от праафразийского произошло значительно позже праегипетского. Гипотетически прародина семитоязычного населения локализуется в районе Междуречья Тигра и Евфрата (V тысячелетие до н. э.). К этому же времени относится самое раннее разделение семитского праязыка условно на южную и северную ветви. Последняя в IV тысячелетии распадается на (северо)восточную (аккадский — с середины III тысячелетия) и (северо)западную, к которой восходит большинство известных семитских языков.
Процесс разделения праафразийского единства был связан с расселением и миграцией носителей соответствующих диалектов и проходил в конкретном географическом пространстве, которое в то или иное время было заполнено племенами, относящимися к неродственным этнокультурным общностям. Однако для столь раннего периода надежно идентифицировать следы межэтнических контактов довольно затруднительно.
Месопотамия. В VIII–VII тысячелетиях до н. э. Верхняя Месопотамия уже была заселена различными земледельческо-скотоводческими племенами, пришедшими в большинстве своем из горных районов — Загроса и Армянского нагорья. Среди первых, зона расселения которых тяготела к р. Тигр, выделяются культура Джармо (неолит, VII тысячелетие), характеризующаяся переходом к производящему хозяйству, хассунская (неолит-энеолит, VII–VI тысячелетия) — земледельческая культура с племенной организацией общества, и более поздняя самаррская (энеолит, VI–V тысячелетия до н. э.) — оседлое общество с развитой социальной организацией. Именно эта культура иногда связывается с носителями так называемых «прототигридных», или «банановых» языков (см. ниже), генетическая принадлежность которых не установлена. Среди вторых, тяготевших к долине Евфрата, наиболее заметна энеолитическая халафская культура (VI тысячелетие), у которой отмечается сходство с Западной Анатолией (Хаджилар, Чатал-Хеюк), обнаруживаемое в культовой символике, ритуальных изображениях, в частности матери-богини. Западноанатолийские параллели представляют особый интерес, поскольку Чатал-Хеюк связывается с древнейшим слоем индоевропейского этноса.
В VI тысячелетии до н. э. часть носителей самаррской культуры продвигается в Нижнюю Месопотамию и заселяет ее вплоть до Персидского залива. Зарождаются протогорода, развивается металлургия меди. Пришельцы с севера (известные как субареи) создали энеолитическую убейдскую культуру (VI–IV тысячелетия). Они распространились к Средиземному морю через Верхнюю Месопотамию и Сирию, разрушив поселения халафской культуры (конец V тысячелетия), а также в Северо-Восточную Аравию. Вся эта огромная территория была относительно однородна в этнокультурном отношении.
В начале IV тысячелетия до н. э. в Нижней Месопотамии появляется новый народ — шумеры. Вопрос об их прародине до сих пор вызывает споры. Существует шумерский миф о происхождении человечества с о-ва Дильмун (совр. Бахрейн), но не ясно, отражает ли он исторические воспоминания шумеров об их перемещении в Месопотамию. В любом случае, шумерская идеограмма со значением «страна», представляющая собой вершины трех гор, явно свидетельствует о том, что шумеры не были автохтонами в равнинной Нижней Месопотамии.
С приходом шумеров культура Убейд сменилась урукской (IV тысячелетие до н. э.). Шумеры смешивались с местным населением и ассимилировали его, перенимая у него материальную культуру вместе с соответствующими обозначениями. На это указывает нешумерская лексика, например слова, по структуре сходные с banana: zababa, hub aba (теонимы) и тому подобные, которые относят к уже упоминавшемуся «банановому» субстрату. Шумерское общество эпохи Урук — это племенной союз с центром в Ниппуре. Вторая половина IV тысячелетия до н. э. характеризуется внешней экспансией шумеров, созданием колоний (они перестают функционировать в конце IV тысячелетия, в эпоху Джемдет-Наср) и, что особенно важно, возникновением пиктографического письма, которое со временем развивается в словеснослоговое. Раннединастический период шумерской истории завершается в начале III тысячелетия до н. э. разрушительным наводнением — прообразом всемирного потопа, а уже во второй четверти III тысячелетия рядом с шумерами обнаруживаются семитские этносы (восточные семиты — аккадцы). Восточные семиты, которые, как полагают, осели в Междуречье (по крайней мере, в Верхней Месопотамии и на севере Нижней Месопотамии) уже в эпоху неолита, усвоили более высокую шумерскую культуру, и к середине III тысячелетия население Нижней Месопотамии было, вероятно, двуязычным. Его самоназвание — SAĜ.ĜI.GA (букв, «черноголовые»), а этническая идентификация основывалась, как принято считать, на ритуально-языковых признаках (принадлежности к общине шумеро-аккадских божеств).
Очевидно, что в формировании месопотамской цивилизации на ранней стадии принимали участие различные этносы, из которых наиболее значительными были шумеры и восточные семиты (аккадцы). В III тысячелетии семитское (или шумеро-семитское) население занимало всю долину Евфрата вплоть до Сирии. Однако среди личных имен в архивах Эблы (торгового города-государства середины III тысячелетия в Сирии, совр. Телль-Мардих) выявлены не-семитские («протоевфратские»?) имена.
Образцы скульптуры малых форм эпохи верхнего палеолита: женские статуэтки (7–5) и фигурки бизона (6) и лошади (7) из бивня мамонта (7, 3, 5–7) и камня (2, 4). Стоянки: 7 — Брассемпуи (Франция); 2 — Виллендорф (Австрия); 3 — Елисеевичи (Украина); 4 — Костенки-1 (Россия); 5 — Мальта (Россия); 6 — Зарайская (Россия); 7 — Лез Эспелюг (Франция)
Животные в вернепалеолитической живописи: 1,4 — пещера Ляско; 2, 3 — пещера Нио (Франция)
Сцена охоты на наскальном изображении мезолитической эпохи (Испания)
Египтяне (4) и их соседи: ливийцы (1), нубийцы (2), азиаты (2). Фрагмент виньетки к «Книге Врат». Росписи из гробницы Сети I. Долина царей. Новое царство. XIX династия. Копия 1820 г.
Палетка Нармера. Лицевая и оборотная стороны. Гераклеополь. Ок. 3000 г. до н. э. Каир, Египетский музей
Головной убор шумерской царицы. Середина III тысячелетия до н. э.
Шлем Meскаламдуга, царя Ура. Середина III тысячелетия до н. э. Багдад, Иракский музей
Знатный египтянин в кругу семьи. Фрагмент росписи гробницы Ихерха. Деир-эль-Медина. Новое царство. XX династия. XIII в. до н. э.
Фараон Аменхотеп IV (Эхнатон). Фрагмент 4-метрового колосса. Песчаник. Карнак, храм Атона. Новое царство. XVIII династия. XIV в. до н. э. Каир, Египетский музей
Царица Нефертити, супруга Эхнатона. Раскрашенный известняк. XVIII династия. Ахетатон. Берлин, Египетский музей
Музыкантши на пиру. Роспись в гробнице Нахта. Фивы. XVIII династия
Третий сакрофаг фараона Тутанхамона. Золото, инкрустация. XVIII династия. XIV в. до н. э. Каир, Египетский музей
Жители Сирии-Палестины. Фрагмент росписи гробницы вельможи Хнумхотепа III. Бени Хасан. Среднее царство. XII династия
Бог Хор, сын Исиды, уводит царицу Нефертари, супругу Рамсеса II, в загробный мир. Фрагмент росписи гробницы царицы. Фивы. Долина цариц. XIX династия. XIII в. до н. э.
«Царь-жрец». Мохенджо-Даро. Стеатит. Конец III тысячелетия до н. э.
Образец малой пластики эпохи Шан: фигурка из камня
Ритуальный кубок в виде совы. Бронза. Погребение верховной жрицы (?). Сяоминьтунь (р-н Аньяна). Эпоха Шан. Вторая половина II тысячелетия до н. э.
Навершие посоха из царской гробницы. Бронза, серебро. Аладжа-хеюк (Малая Азия). Ок. 2300 г. до н. э. Анкара, Археологический музей
Статуя Идрими, царя Алалаха (Сирия) с клинописной «автобиографией». XV в. до н. э. Лондон, Британский музей
«Игра с быком». Фреска из Кносского дворца. Ок. XVI в. до н. э.
Блюдо со сценой охоты. Золото. Угарит. XIV в. до н. э. Лондон, Британский музей
«Богиня со змеями» из святилища Кносского дворца. Фаянс. Начало XVI в. до н. э. Гераклион, Музей
«Царь-жрец». Мохенджо-Даро. Стеатит. Конец III тысячелетия до н. э.
Образец малой пластики эпохи Шан: фигурка из камня
Ритуальный кубок в виде совы. Бронза. Погребение верховной жрицы (?). Сяоминьтунь (р-н Аньяна). Эпоха Шан. Вторая половина II тысячелетия до н. э.
Навершие посоха из царской гробницы. Бронза, серебро. Аладжа-хеюк (Малая Азия). Ок. 2300 г. до н. э. Анкара, Археологический музей
Статуя Идрими, царя Алалаха (Сирия) с клинописной «автобиографией». XV в. до н. э. Лондон, Британский музей
«Игра с быком». Фреска из Кносского дворца. Ок. XVI в. до н. э.
Блюдо со сценой охоты. Золото. Угарит. XIV в. до н. э. Лондон, Британский музей
«Богиня со змеями» из святилища Кносского дворца. Фаянс. Начало XVI в. до н. э. Гераклион, Музей
Золотая погребальная маска («маска Агамемнона»). Гробница V могильного круга А в Микенах. Вторая половина XVI в. до н. э. Афины, Национальный музей
Тутанхамон, преследующий азиатское войско. Изображение на крышке деревянного ларца. Новое царство. Середина XIV в. до н. э. Каир, Египетский музей
Плененные «враги Египта». Фаянсовые плакетки. Дворец Рамсеса III в Мединет Абу. XX династия. Каир, Египетский музей
Одна из мифологических моделей мироздания. Роспись из гробницы Сети I. Долина царей. Новое царство. XIX династия. XIII в. до н. э.
Суд Осириса. Сцена «взвешивания сердца» усопшего. Виньетка к главе 125 «Книги мертвых». Папирус Хунефера. Новое царство. XIX династия
Мумия кошки. II–I вв. до н. э. Лондон, Британский музей
Фараон Осоркон I. XXI (ливийская) династия. Бронза, золото. X в. до н. э. Бруклинский музей
Ассирийские сановники. Фрески из дворца ассирийского наместника в Тиль-Барсибе. VIII в. до н. э. Халеб, Музей
Крылатый «гений». Рельеф. Алабастр. Новоассирийский период. Санкт-Петербург, Гос. Эрмитаж
Ворота богини Иштар из Вавилона. VI в. до н. э. Берлин. Реконструкция
Лучники Дария I. Фрагмент фриза дворца в Сузах. V в. до н. э. Париж, Лувр
«Дарик» — ахеменидская золотая монета (диаметр 19 мм; увеличено)
Статуя сидящего Будды. Сарнатх. Гуптский период. IV–V вв. н. э. Сарнахт, музей
Ступа в Санчи. Ворота. II–I вв. до н. э.
«Глиняная армия» из гробницы Цинь Ши-хуанди
Император Цинь Ши-хуанди. Средневековый рисунок
Конфуций. Средневековый рисунок
Лю Бан (император Гао-цзу). Средневековый рисунок
Вклад шумеров в материальную и духовную культуру огромен. Ими были изобретены сложные ирригационные системы, сельскохозяйственные орудия, гончарный круг, в области науки заложены основы астрономии, разработаны система метрологии и счетные таблицы, в религии впервые создан структурированный пантеон. К шумерам восходят первые литературные произведения (например, эпос о Гильгамеше), новые архитектурные формы и многое другое. Шумеро-аккадское культурное наследие, которое развивалось и обогащалось в последующие столетия, оказывало разностороннее влияние на цивилизационные процессы древней Анатолии и сопредельных регионов.
Среди менее значимых этнических групп, проникавших в Междуречье к концу III тысячелетия до н. э., были кутии (племена, населявшие западную область Иранского нагорья и захватившие немалую часть Месопотамии в XXII в. до н. э.; предположительно — родственный тохарам индоевропейский этнос: Т.В. Гамкрелидзе, Вяч. Вс. Иванов), луллубеи, обитавшие в горах Загроса, а также различные кочевые и полукочевые западносемитские племена, однако их воздействие на месопотамскую культуру минимально.
Иначе обстояло дело с западносемитскими амореями, продвижение которых в Месопотамию с запада в конце III тысячелетия до н. э. носило массовый характер. В это время в Нижней Месопотамии происходила этническая трансформация, завершившаяся в старовавилонский период (первые века II тысячелетия до н. э.): шумеры были ассимилированы аккадцами, а шумерский язык стал языком ученых и использовался в ограниченных сферах (в частности в культе). С приходом амореев в городах появляются аморейские династии, из которых самая известная — 1-я вавилонская и ее шестой царь — Хаммурапи (первая половина XVIII в. до н. э.); Южная Месопотамия объединяется в единое государство — Вавилонию. Интересно, что амореи, оказавшись в более высокой по уровню культуры городской среде Месопотамии, сумели сохранить свою этническую идентичность и не были полностью аккадизированы.
Именно через амореев в начале II тысячелетия восточносредиземноморские культурные традиции передавались в Месопотамию. Прослеживается влияние западносемитских правовых норм на месопотамское законодательство: например, упоминавшийся в Библии «талион» до амореев не встречается в правовой практике Междуречья. В целом правление родственных аморейских династий в Восточном Средиземноморье и в Месопотамии в первой половине II тысячелетия до н. э. сблизило эти территории в культурном и экономическом отношениях, включив Восточное Средиземноморье в общий цивилизационный процесс на древнем Ближнем Востоке.
В середине II тысячелетия в Вавилонию с северо-востока вторгаются касситы (горные племена Загроса), хотя отдельные их группы проникают туда уже в конце старовавилонского периода. После похода хеттского царя Мурсилиса I, в первой половине XVI в. до н. э. захватившего и разграбившего Вавилон, к власти в этой части Междуречья на последующие несколько столетий приходят касситские правители. Касситы, в этноязыковом отношении не родственные ни индоевропейцам, ни семитам или каким-либо другим из окрестных народов (насколько можно судить по их языку, от которого сохранились отдельные личные имена, теонимы, технические термины), были изначально враждебны амореям (во второй половине II тысячелетия до н. э. окончательно вытесненным из Месопотамии). В то же время они приняли язык, культуру и религию вавилонян, часто отдавая предпочтение более консервативным формам; так, царские надписи касситского времени архаизированы под конец III тысячелетия до н. э.
В цивилизационных процессах в древней Передней Азии немаловажную роль играли народы, распространившиеся в Сирии и Северной Месопотамии из Закавказья. Это носители энеолитической куро-аракской культуры (V — начало III тысячелетия до н. э.), в создании которой принимали участие различные этносы: предки хурритов и урартов (родственных северо-восточнокавказским народностям), южнокавказские этносы, индоевропейцы. Присутствие последних прослеживается, в частности, в погребальных обрядах, специфике использования колесного транспорта и его средств. О раннем пребывании индоевропейцев в указанном ареале свидетельствуют также древние индоевропейско-египетские, индоевропейско-шумерские и индоевропейско-картвельские лексические связи.
Анатолия. С древнейших времен этот регион отличался крайней пестротой и сложностью этнокультурной истории. Это связано как с благоприятными природными условиями, богатством полезными ископаемыми, так и с географическими особенностями — сложностью рельефа, создававшего большое количество относительно обособленных областей. В VI–V тысячелетиях к востоку, на Армянском нагорье, были расселены носители языков, родственных северо-восточнокавказским, а от Центральной Анатолии к северу — племена, близкие к северо-западнокавказской этноязыковой общности. В III тысячелетии, начиная с его середины, этническая картина выглядит более определенно. Бассейн р. Галис (совр. р. Кызыл-Ирмак) был населен хаттами — народом с северо-западнокавказскими этногенетическими связями, оказавшим существенное влияние на формирование хеттской цивилизации раннего периода в сфере государственных институтов, материальной и духовной культуры (в мифологии, ритуальной практике), следы которого (например, некоторые эпические формулы) обнаруживаются в гомеровском эпосе. Хотя хаттский язык начал выходить из употребления задолго до середины II тысячелетия до н. э., тем не менее население этих областей в древнехеттский период еще включало определенный хаттский компонент.