VI
Стратегически начертание границы в 1941 году почти не изменилось по сравнению с 1914 годом. Как и прежде, Восточная Пруссия глубоко охватывала с фланга стратегическую позицию русских войск в Польше. Опыт Первой Мировой войны показал, что продвижение за Вислу при необеспеченном правом фланге невозможно, поэтому, конструируя наступательную кампанию за Советский Союз, придется выделить силы на вспомогательную операцию против Кенигсберга
Главный удар во всех "наступательных" схемах наносится на юге. В. Суворов делает стратегической целью Плоешти: при этом центр тяжести оперативного построения советских войск сдвигается к Днестру. В принципе, советское командование в 1944 году показало, как это делается: мощная танковая группировка сосредотачивается к югу от Тарнополя, на западном берегу Днестра, и наносит удар в южном направлении - на Яссы - Бырлад - Галац. Вспомогательное наступление на Бырлад ведется из района Измаила. Подобная операция приводит к разгрому румынской армии и, вероятно, к политическому кризису в Румынии. Как убедительно показал М. Мельтюхов, весной 1940 года подобные планы действительно прорабатывались и были готовы к исполнению.
Кстати, две маленьких детали. Первая: план войны с Румынией в 1940 году обнаружен и опубликован М. Мельтю–ховым - как выяснилось, его никто не уничтожал и не скрывал в абсолютно тайном спецхране. Точно так же никто не уничтожал плана войны с Финляндией - более того, его существование не скрывалось даже в советское время. А вот план нападения на Германию 6 июля 1941 года как сквозь землю провалился!..
Вторая деталь: и апрельский план 1940 года, и план Яссо-Кишиневской операции 1944 года почти идентичны и предполагают действия против вражеской армии в Бессарабии. Остальную территорию Румынии они захватывают весьма ограниченно и совсем не касаются района Плоешти.
Однако пока Красная Армия занимается разгромом Румынии (в 1944 году на это потребовалось 10 дней, но в 1941 году подвижность РККА гораздо меньше, соответственно, будут ниже темпы операции), вермахту предоставлена полная свобода действий в Польше и Галиции. В результате вермахт - даже в не слишком удачной группировке "Барбароссы" - имеет все шансы разгромить советские войска Западного и правого крыла Юго - Западного фронта и выйти в тыл группировки, наступающей на Галац - Плоешти. Ничего хорошего в таком варианте не проглядывает, поэтому наиболее "продвинутые" авторы "суворовского направления" переносят главный удар на Люблинское направление (при вспомогательном наступлении на Кенигсберг - Гданьск), ограничиваясь на румынском фронте лишь демонстрацией.
Эта стратегическая конструкция выглядит вполне жизнеспособной, поскольку творчески скопирована с российского стратегического плана 1914 года (вариант "А"). Так как "суворовское" наступление на Плоешти приводит к быстрой катастрофе при любых разумных действиях сторон, имеет смысл в дальнейшем рассматривать только "люблинскую" версию активной стратегии за СССР.
В стратегических ролевых играх по Второй Мировой войне я видел, как это происходит на самом деле.
- Скажите, фельдмаршал, что вам, военному руководству, нужно от политического руководства, чтобы наш удар по России был действительно неотразим?
- Превентивный удар со стороны России. Лучше всего - на фронте группы армий "Юг".
- Думаю, это я смогу вам устроить…
(Из предвоенного совещания руководителей "Германии").
В отличие от В. Суворова ролевики знают, что если одной рукой потянуть противника на себя, заставив его "открыться", то удар второй рукой получается ошеломляющим. Во всяком случае, если уж возникла необходимость принять бой с сильным противником, то лучше делать это на своей территории. Особенно если противник уступает в маневренности.
В. Суворов образно и подробно писал о колоссальной боевой силе советских танковых корпусов образца 1941 года. В действительности же они производили впечатление лишь количеством танков - 1024 по штату, который практически никогда не достигался. Это при том, что немцы, имея реальный опыт танковой войны, к 1941 году вдвое сократили число танков в дивизии - в том числе и из–за проблем с управляемостью войск.
Можно лишь с ужасом думать о том, что случилось бы, если бы советские мехкорпуса - громоздкие, неуправляемые, перегруженные танками, страдающие от нехватки пехоты и особенно от не развернутых служб снабжения действительно перешли бы в наступление и вырвались в Польшу и Румынию. Тыловые органы застряли бы на советской территории. Наведенные переправы непрерывно атаковались бы с воздуха. Танки оторвались бы от пехоты (которой в корпусах в нужном масштабе просто не было) и остались бы без горючего, смазочных материалов, боеприпасов. Небоевые потери бронетехники превысили бы возможные и невозможные нормативы: вдоль всех обочин Галиции стояли бы брошенные экипажами машины. Собственно, нечто подобное уже происходило с германской армией во время вступления в Австрию в 1938 году - но тогда не было войны, был лишь парадный марш…
А немецкая 1‑я танковая группа в своем естественном наступательном движении в направлении Луцка выходит в глубокий тыл подвижной группы Юго - Западного фронта…
Это был бы разгром советских войск, беспримерный в российской истории.
Впрочем, в Текущей Реальности получилось немногим лучше.
Сюжет второй: первые дни Восточного фронта
Если стратегические аспекты в развертывании "Барбароссы" были отработаны недостаточно (или совсем плохо), то оперативные факторы были учтены гораздо лучше, а тактические моменты были весьма хороши. "Барбаросса" была плохим планом тотальной войны (а другая в сложившейся обстановке была неизбежна) - но превосходным замыслом первого ошеломляющего удара Сдержать этот удар Красная Армия не могла. Весь вопрос состоял в том, смогут ли советские войска и их командиры оправиться от шока
Немцы планировали внезапность и в полной мере достигли ее. Приграничное сражение было выиграно ими в первые же часы.
В рамках развертывания "Барбароссы" гитлеровское командование организовало две совершенно отдельные операции на уничтожение - севернее и южнее реки Припять. Обе эти операции принесли немцам решительный успех. Тем не менее боевые действия на правом и левом флангах стратегического фронта развивались по разным сценариям. Несколько упрощая, можно сказать, что в полосе Юго - Западного фронта произошло грандиозное встречное танковое сражение, не имеющее аналогов в военной истории. Севернее Припяти Красная Армия была разгромлена совсем легко, здесь битвы не было. Была бойня.
I
Развертывание к северу от Припяти содержало некоторый элемент хитрости. Хотя главный удар немцы собирались нанести по войскам Западного фронта, сосредоточенным западнее Белостока (3‑я, 10‑я, 4‑я армии, 11‑й, 6‑й, 13‑й, 14‑й механизированные корпуса), свои лучшие танковые соединения они развернули против Северо - Западного фронта. Здесь против 8‑й и 11‑й армий генерал–полковника Ф. Кузнецова действовали две немецкие полевые армии и две танковые группы. В первые же часы войны 56‑й танковый корпус Э. Манштейна нашел брешь между смежными флангами 8‑й и 11‑й армий и прорвался к Каунасу. Танковая группа Г. Гота вырвалась к Неману и с ходу форсировала его.
Уже было сказано, что вермахт достиг полной внезапности - по крайней мере, на оперативно–тактическом уровне. В результате первые часы войны на направлении главных ударов немецкие войска действовали в абсолютной пустоте. Те советские части и соединения, которые встречались им на пути, не имели боевых приказов и вынуждены были действовать в соответствии с предвоенными планами развертывания из "красных пакетов" - зачастую уже не соответствующими реальности. Сведений о противнике не имелось, обеспечения флангов и поддержки с воздуха - тоже.
С другой стороны, из описания начальных кампаний Первой Мировой войны мы уже могли убедиться, что войска сторон могли несколько первых дней двигаться по вражеской территории, вообще не встречая противника. Более того, ни в Польше в 1939‑м, ни на Западе в 1940‑м не было ожесточенных боев за линию самой границы - если не считать таковыми быстрый захват немцами ряда стратегических мостов в Бельгии и Голландии. На начальном этапе войны борьба везде велась за выигрыш позиции, а не за территорию.
Еще в 3:07 командующий Краснознаменным Балтийским флотом адмирал Ф. Октябрьский сообщает в Генштаб о подходе со стороны моря большого количества неизвестных самолетов. В 3:10. Г. Жуков дает разрешение встретить самолеты огнем ПВО. Флот отражает атаку, но военным округам об этом не сообщают, ждут донесений от них. В 3:30 штаб Западного военного округа докладывает о налете немецкой авиации на города Белоруссии, в 3:33 такое же сообщение приходит из Киева, в 3:40 - из Вильнюса. Только после этого Г. Жуков разбудил И. Сталина, который велел немедленно собирать Политбюро. В 4:30 вызванные лица явились в Кремль. К этому времени немецкие войска уже перешли государственную границу на всем протяжении, операция "Барбаросса" преодолела первую "критическую точку" и вступила - уже! - в фазу нарастания. И. Сталин приказывает B. Молотову немедленно связаться с германским посольством. Около 5 часов утра Политбюро узнает, что Германия объявила войну Советскому Союзу.
Только в 5:25 командующий Западным Военным Округом отдает приказ "поднять войска и действовать по боевому", в 6:10. аналогичный приказ передается 8‑й и 11‑й армиям Прибалтийского военного округа, ставшего Северо - Западным фронтом.
В 7:15 в округа передается директива наркома обороны C. Тимошенко. Впрочем, эта директива вряд ли способствовала организации усилий сражающихся на границе войск: "немедленно обрушиться всеми имеющимися в приграничных округах силами на прорвавшиеся части противника и уничтожить их".
К этому времени связь между Москвой и округами еще действовала, но в Западном округе связь с армиями уже была эпизодической, а через некоторое время оказалась потеряна окончательно. К середине дня 22 июня распад связи на Западном фронте приобрел общий характер: фронты не знали. положения в армиях, армии потеряли представление о действиях своих корпусов. Через день–другой корпуса Западного фронта "потеряют" свои дивизии.
Только в 9:45, через пять с лишним часов после начала "сухопутной фазы" войны, командующий Северо - Западным фронтом генерал–полковник Ф. Кузнецов принимает решение силами 3‑го и 12‑го механизированных корпусов атаковать и разгромить каунасскую группировку противника. Г. Готу, наступающему на стыке Северо - Западного и Западного фронта, то есть в наиболее уязвимом для группировки советских войск в Прибалтике и Белоруссии направлении, предоставлялась полная свобода действий.
Директива дошла до войск лишь к вечеру. В течение дня начальники на местах пытались что–то сымпровизировать, в результате чего 12‑й мехкорпус оказался рассредоточенным на площади 50 на 90 км, причем его дивизии поделили между собой стрелковые корпуса. 11‑я армия разваливалась под ударами немецких войск, 8‑я потеряла с ней связь. Между смежными флангами Северо - Западного и Западного фронтов нарастал разрыв.
Быстро ухудшалась обстановка на Западном фронте, где контратакующие (непонятно кого, непонятно в каком направлении) 22‑я и 30‑я танковые дивизии попали под массированные удары немецкой авиации и понесли огромные потери. К 10 утра германская авиация завоевала господство в воздухе. Внезапными ударами по аэродромам Прибалтийского, Западного и Киевского военных округов было уничтожено на земле 728 самолетов (в том числе 528 - в полосе Западного ВО). Всего же за первый день войны потери советской авиации составили 1200 машин.
Оценивая угрозу, которую создают тылам фронта вражеские войска, вырвавшиеся за Неман, Д. Павлов приказывает 21‑му стрелковому корпусу восстановить положение. Но дивизии корпуса рассредоточены, да и находятся в стае лишним километрах от указанного командующим района сосредоточения.
Если на северном фланге Западного фронта нависала катастрофа, то положение на юге штаб фронта оценивал как удовлетворительное. Предполагалось, что 4‑я армия (с которой с утра не было связи) сражается на рубеже Бреста. В действительности 2‑я танковая группа Г. Гудериана, обтекая сражающийся Брест, устремились на восток, намечая глубокий обход южного фланга советских войск в Белоруссии.
К вечеру Генеральный штаб (оставшийся без своего начальника, так как Жуков отбыл на Юго - Западный фронт) счел, что достаточно разбирается в обстановке, чтобы приказать Западному и Северо - Западному фронту разгромить "сувал–кинскую группировку противника", то есть 3‑ю танковую группу, и к исходу 24 июня овладеть городом Сувалки.
Ф. Кузнецов первоначально игнорировал этот приказ, продолжая пытаться сосредоточить что–либо реальное против 4‑й танковой группы Геппнера Однако к концу дня Г. Гот подошел к Вильнюсу, и дальше делать вид, что угрозы левому флангу фронта не существует, было уже затруднительно. Кузнецов пробует повернуть 3‑й и 12‑й механизированные корпуса против Гота и отдает приказ "не дать противнику уйти за Неман".
Однако третья танковая группа не собирается уходить за Неман. Напротив, Г. Гот продолжает двигаться на восток, постепенно склоняясь к югу. К утру 24 июня разрыв между смежными флангами Кузнецова и Павлова составляет 120 км, причем в этот разрыв втягиваются значительные германские силы.
На южном фланге Западного фронта Гудериан занимает Барановичи.
12‑й механизированный корпус Северо - Западного фронта оказывается втянут во фронтальные бои с пехотой противника за Шауляй. 3‑й корпус раздергивают между каунасской и неманской немецкими группировками (4‑й и 3‑й танковыми группами). В результате, получая противоречивые приказы, корпус стоит на месте, где его никто не трогает. А 6‑й и 11‑й мехкорпуса Западного фронта бросаются в решительную атаку с непонятной целью. Зачем–то они переходят в наступление на Гродно, словно нарочно выбирая наиболее бессмысленное оперативное направление. Под ударами авиации корпуса просто растаяли.
На этом активные действия советских войск в Приграничном сражении севернее Припяти закончились. 8‑я армия отходит к Риге, 11‑я на Свенцяны. 56‑й механизированный корпус Манштейна через 4 дня и 5 часов после начала операции выходит к Западной Двине в районе Даугавпилса (Двинска) и с помощью диверсантов из "Бранденбурга" захватывает мосты. 3‑я танковая группа без особых проблем продвигается по шоссе Вильнюс - Минск. По мере движения на юг она выходит из полосы Северо - Западного фронта, оказываясь в глубоком тылу Западного фронта, при этом оба командующих просто теряют Г. Гота из виду.
27 июня третья танковая группа с севера, а вторая танковая группа с юга подошли к Минскому укрепрайону и перерезали магистраль Минск - Смоленск. На следующий день танки Гота ворвались в горящий Минск, где соединились с дивизиями Гудериана.
Минское сражение закончилось окружением 3‑й, 10‑й, части 13‑й армии, разгромом 4‑й армии и мехкорпусов Западного фронта; 328 898 человек попали в плен, противник захватил 3332 танка и 1809 орудий. Это, разумеется, немецкие данные - но "какая–то доля правды в этом есть". По отечественным данным безвозвратные потери Западного фронта (убитыми и пропавшими без вести) с 22 июня по 9 июля 1941 года составили 341 073 человека, санитарные (ранеными и больными) - 76717 человек.
II
Боевые действия в полосе Юго - Западного фронта носили совершенно иной характер. С самого начала наступление фон Рунштедта не заладилось. Здесь пехотные корпуса не смогли с ходу прорвать оборону советских пограничных войск, а после подхода передовых частей 6‑й и 26‑й армий завязались ожесточенные бои за Раву - Русскую и Пере–мышль. Правда, на направлении главного удара до поры до времени у немцев все шло по плану: уже к 10 часам утра огневые точки 4‑го укрепленного района были блокированы, танки фон Клейста прошли укрепрайон насквозь и вышли на оперативный простор, развивая наступление на Владимир - Волынский, Луцк, Радзехов.
Однако в середине дня части 14‑й танковой дивизии, обошедшей Владимир - Волынский с юга, наткнулись сначала на передовые части 22‑го мехкорпуса, а затем на полнокровную артиллерийскую противотанковую бригаду К. Москаленко, успевшую развернуться в оборонительные порядки. Эффект прямого наступления танков, двигающихся в походных порядках, на позицию противотанковой бригады был потрясающим: немцы оставляют на поле боя 70 горящих машин, теряют темп наступления и оказываются принужденными до конца дня вести бои за Владимир - Волынский. Прорыв на Луцк оказался ликвидированным в самом начале.