На островах появилась римская администрация, там разместились римские легионеры. На их содержание собиралась десятипроцентная подать со всей сельскохозяйственной продукции, произведенной на Сицилии, Корсике и Сардинии. Учитывая плодородие почв и благоприятный климат, доход Рима с новых владений был немалый. Кроме того, установили пятипроцентную пошлину на ввозимые на Сицилию товары и вывозимые оттуда. Всадническое сословие занялось морской торговлей. В общем, римляне были довольны новыми приобретениями.
Аппетит приходит во время еды. У восточной стороны Италийского полуострова плескались волны Адриатического моря. По нему можно добраться до богатой Греции, а дальше – сказочный Восток. Глаза италийских купцов горели алчным огнем, когда они планировали освоение Адриатики. Имелся и чрезвычайно удобный порт на берегу Адриатического моря – Брундизий. Древний город в Калабрии перешел под власть римлян в 266 году до н. э. Римляне скоро оценили его преимущества и в конце 1-й Пунической войны вывели в Брундизий свое поселение.
Казалось, чего проще: есть великолепные гавани, море – осталось нагрузить корабли и плыть, зарабатывать сестерции, денарии; получать удовольствие от созерцания заморских чудес. Но не тут-то было – на Адриатическом море римляне столкнулись с такой проблемой, что разом отпала охота плавать на торговых кораблях.
Пираты освоили морские просторы гораздо раньше римлян. Когда у римлян появился интерес к Адриатическому морю, там творилось что-то невообразимое.
Пиратство не просто существовало, оно было поставлено на промышленную основу. Не очень достойным промыслом жило и кормилось целое государство – Иллирия. А раздробленная, утратившая былое величие Греция дрожала от страха и не имела никакой надежды справиться с этим бедствием.
Иллирия опоясывала восточное побережье Адриатического моря – теперь эту территорию занимают Босния, Черногория, Албания и Далмация. Населяли ее народы фракийского корня. Перенаселенность страны и, как следствие, бедность заставляли жителей Иллирии искать счастья в морских набегах. Особенно искусными мореходами было племя либурнов – отсюда и пошло название быстроходного парусного двухпалубного пиратского судна. Занятию преступным ремеслом способствовала береговая линия, необычайно изрезанная, предоставлявшая хорошие убежища.
Наивысшего расцвета иллирийское пиратство достигло при царе Агроне. Он фактически узаконил морской промысел и значительно усилил морские и сухопутные силы. От грабительских набегов иллирийцы перешли к захвату сопредельных территорий. Македония уже не могла обеспечить безопасность эллинской торговли. Расписавшись в собственной беспомощности, она заключила дружеский договор с Иллирией. Царь Агрон использовал дружбу с македонянами, чтобы грабить их врагов – этолийцев.
Ночью на сотне лодок иллирийцы в числе 5 тысяч высадились около города Медиона и небольшими отрядами двинулись к стану этолийцев. Подданные Агрона, как сообщает Полибий, внезапно напали "на легкие отряды и благодаря своей многочисленности и тяжести боевого строя выбили их из позиции, а сражавшуюся вместе с ними конницу принудили отступить к тяжеловооруженному войску. Вслед за тем они ударили с холма на этолян, стоявших в равнине, и быстро обратили их в бегство, ибо в нападении на этолян участвовали медионяне из города. Много этолян было убито, еще больше взято в плен, все вооружение их и обоз попали в руки иллирян".
Большая победа не принесла счастья царю Агрону, более того, она явилась причиной преждевременной его смерти. Полибий пишет: "Царь Агрон по возвращении лодок выслушал сообщение начальников о битве и чрезвычайно обрадовался победе над этолянами, преисполненными величайшей гордыни. Он предался пьянству и прочим излишествам, заболел плевритом, от которого через несколько дней и умер".
После Агрона остался малолетний сын от первого брака и молодая жена Тевта. Она и утвердилась на троне. Царица оказалась еще более деятельной и кровожадной, чем ее безвременно почивший муж. Она мечтала только о войне и победах. Тевта, по утверждению Полибия, "прежде всего разрешила подданным грабить на море по своему усмотрению всякого встречного". Царица самолично снаряжала флот, отправляла войска в поход, наказывая "начальникам поступать с каждой страной как с неприятельской". Разбойничий пыл иллирийцев не угас со смертью царя, а, наоборот, разгорелся с новой силой. Павсаний подтверждает, что они, "вкусив сладости завоевания и власти и желая большего и большего, выстроили себе корабли и стали грабить всех других, с кем бы им ни пришлось столкнуться".
Тевте следовало, прежде чем наживать нового врага, подумать о последствиях. "Иллиряне и раньше, – уточняет Полибий, – постоянно нападали на торговых людей Италии, а во время пребывания в Фенике большая часть иллирян отделилась от флота и не замедлила ограбить множество италийских торговцев, причем одни из ограбленных были убиты, немало других увезено в плен". Последнее было большой ошибкой пиратов. Потерявшие чувство страха, упивавшиеся силой и безнаказанностью, иллирийцы еще не знали, что Рим нанесенных обид не прощает.
Римляне в Иллирии
Государство… защищает обиженных.
Полибий. Всеобщая история
Тевта разбирала сокровища, награбленные в Эпире, когда к ней явились римские послы Гай и Луций Корункании. Недовольна была царица, сурово и надменно держала себя с послами. Когда римляне перечислили все обиды, потребовали вернуть на родину италийских торговцев и возместить убытки, Тевта ответила:
– Я позабочусь о том, дабы римляне не терпели никаких обид от иллирийского народа. Что же касается отдельных лиц, то у царей Иллирии не в обычае мешать кому бы то ни было в приобретении себе добычи на море.
Луций Корунканий, раздраженный речью царицы, позволил себе дерзость. Впоследствии она ему дорого обошлась.
– У римлян, Тевта, – сказал посол, – существует прекраснейший обычай: государство карает за обиды, причиненные частными лицами, и защищает обиженных. Мы с Божьей помощью постараемся вскоре заставить тебя исправить обычаи царей для иллирян.
Слова посла привели царицу в бешенство – ведь она привыкла, что правители соседних государств слезно просят мира и союза с Иллирией. А здесь какой-то римлянин из-за моря вздумал угрожать. Тевта отправила вслед послам воинов, приказав убить дерзкого Корункания. Что и было сделано вопреки общепринятым нормам и правилам. Сведения Полибия подтверждает Аппиан Александрийский, а Флор рисует еще более страшную картину преступления: "Наших послов, на законном основании требовавших возмещения убытков, они убили, и даже не мечом, а топором, словно жертвы, а командиров кораблей сожгли. И самое недостойное – это приказала женщина".
Тевта посчитала, что подобным образом уладила недоразумения с римлянами, и занялась привычными делами. Весной 229 года до н. э. она снарядила две флотилии для грабежа Эллады. Первая вошла в гавань города Эпидамна под предлогом пополнения запасов воды и хлеба. Чтобы окончательно усыпить бдительность горожан, иллирийцы приблизились к Эпидамну безоружными, неся лишь большие сосуды для воды. Оказавшись у ворот, они извлекли мечи из сосудов и перебили привратников. Пиратам удалось овладеть частью стен, но жители Эпидамна на редкость дружно принялись защищать свое имущество и свободу. После продолжительной битвы иллирийцев выбросили из города. "Таким образом, – пишет Полибий, – эпидамняне по своей беспечности едва было не потеряли родину, но благодаря мужеству без всякого ущерба для себя получили урок на будущее".
Побитые иллирийцы присоединились ко второй флотилии, а потом все вместе приблизились к острову Керкира (ныне Корфу). Жители Керкиры успели отправить послов к ахейцам и этолийцам с просьбой о помощи. Эллины послали к острову 10 четырехпалубных кораблей. Произошла морская битва.
Иллирийцы, совершенно не жалея своих судов, сталкивались с кораблями ахейцев, воины перебирались на греческие суда и с боем захватывали их. Смелость принесла немалые плоды: иллирийцы завладели четырьмя четырехпалубными судами, а один корабль потопили вместе с командой. Капитаны остальных эллинских кораблей, не полагаясь на удачу и собственную храбрость, вручили судьбу попутному ветру и умелости гребцов, изо всех сил помогавших ветру гнать корабли подальше от свирепых иллирийцев.
Подданные Тевты беспрепятственно продолжили осаду острова. Впрочем, она была недолгой: жители Керкиры увидели, что помощи ждать более неоткуда, и вступили в переговоры с пиратами. Они согласились признать власть царицы Тевты и допустили в город отряд иллирийцев. Командовал ими Деметрий из Фара (остров у побережья Далмации).
Победа воодушевила пиратов. Они решили вернуться к Эпидамну и попытаться еще раз завладеть им. Непокорный Эпидамн стал проклятьем для пиратов. Как раз в это время римляне вновь напомнили о себе и выбрали для этой цели более действенные меры, чем посольство. Консул Гней Фульвий с флотом в 200 кораблей приблизился к Керкире. Второй консул, Луций Постумий, вел сухопутную армию в составе 20 тысяч легионеров и 2 тысяч конников. Это было первое появление римских легионов на Балканах, и Рим постарался, чтобы оно выглядело как можно более эффектно.
Наместник Тевты на Керкире, Деметрий Фарский, даже не помышлял о сопротивлении: он направил римлянам предложение о передаче города и острова. Жители Керкиры с удовольствием отдались под покровительство римлян. Затем Гней Фульвий направился по следам разбойников к Эпидамну. Его появление заставило иллирийцев вторично отказаться от осады города и в панике бежать. Флот римлян захватил 20 судов с награбленной добычей, а "сухопутный" консул тем временем покорял город за городом. Скоро в руках римлян оказалось почти все побережье, прежде принадлежавшее иллирийцам. Царица Тевта оставила столицу Скодру и укрылась в труднодоступной крепости Ризон. Весной 228 года до н. э. она отправила к римлянам посольство с просьбой о мире.
Условия мира были чрезвычайно суровы для Иллирии. Римляне наложили на пиратское государство огромный налог. Тевту лишили трона, передав его малолетнему сыну Агрона. От обширных владений Иллирии осталась полоска земли: захваченные у греков города вернули прежним хозяевам, часть собственно иллирийских земель передали в управление Деметрию Фарскому под протекторатом Рима. Его же назначили регентом при малолетнем царе. Иллирийцев, превосходных мореходов, лишили самого необходимого – моря. Им запретили плавать южнее определенной точки (Лисса) более как двумя судами, причем на кораблях не должно было находиться никакого оружия. Не забыли римляне рассчитаться за посольство Корунканиев. "Топоры, обрушившиеся на шеи старейшин, умилостивили манны послов" (Флор).
Вся Эллада с восторгом приветствовала победы римского оружия. Уж больно досадили грекам иллирийские пираты. Посольства римлян тепло принимали Афины и прочие города Греции. Коринф допустил римлян к участию в Истмийских состязаниях. Происходили они раз в три года и были весьма престижны в античном мире. Впоследствии даже римские императоры испытывали к ним огромный интерес.
Так римляне получили в свои руки удобные морские базы на берегу Адриатического моря, очистили его от пиратов и обрели благодарность эллинов.
"Привычка – вторая натура", – любили повторять римляне. Видимо, они забыли крылатые слова, назначая бывшего пирата Деметрия, по сути, властителем неспокойной Иллирии.
Снова Иллирия
Это был человек смелый и отважный, но действовавший необдуманно и наугад. Поэтому и конец Деметрия соответствовал всему поведению его при жизни…
Полибий. Всеобщая история
В 225–222 годах до н. э. римляне вели трудную и опасную войну с галлами, обитавшими в Северной Италии. Страх перед северными соседями был столь велик, что римляне совершили даже человеческое жертвоприношение: на площади живыми закопали одного галльского мужчину и одну галльскую женщину. Для защиты страны от галлов набрали более 150 тысяч пехотинцев и около 6 тысяч конников.
В одной из первых битв погиб консул 225 года Гай Атилий Регул. Его голову вручили царю кельтов как самую ценную добычу. Однако второй консул одержал победу и получил триумф. Ценой трехлетних боев территория Рима расширилась до Альп. Казалось, пришла пора закрыть ворота Януса, но тут один союзник забыл силу римского меча.
Лишившись моря, иллирийцы потихоньку разбойничали на суше. Объединившись в небольшое войско, они пошли грабить Македонию. Самое интересное, что иллирийский правитель Деметрий числился союзником царя Македонии Антигона и в тот момент помогал ему разбираться с врагами. Для мятежного народа не существовало ни друзей, ни врагов – были те, у кого можно что-то взять, и те, у кого брать нечего. И теперь на свой страх и риск они отправились в набег.
Македонцы настигли разбойников-соседей и одержали над ними победу, но цена ее была высока. По сообщению Полибия, царь Антигон "во время битвы надрывался в громких криках и воззваниях к войску, получил кровохарканье, заболел и умер".
Не удержался от соблазна и обласканный римлянами Деметрий Фарский. К этому времени у него появился более близкий друг и покровитель – царь Македонии Филипп. (Македонии также не нравилось римское присутствие на Балканах и в Греции.) Деметрий перебил не разделявших его взгляды соотечественников и поставил в городах преданные войска. Особенно укрепил он свой родной Фар – туда было отправлено 6 тысяч храбрейших воинов.
Такую активность спровоцировала долгая и тяжелая война, которую Рим вел с галлами, – естественно, им было не до Иллирии. Деметрий "стал грабить море, и привлек к этому истров, другое иллирийское племя, и склонил антинтанов к отпадению от римлян" (Аппиан). То есть морские разбойники вплотную приблизились к границам Италии. Но Деметрий не успел утолить свою страсть к морской охоте за сокровищами. Римляне твердо вознамерились убедить иллирийцев поменять род занятий на более мирный. Флот римлян разбил в морском сражении иллирийцев, частью потопил их суда, частью захватил в плен. В следующем году (219 год до н. э.) сухопутное войско под командованием консула Луция Эмилия вторглось на территорию Иллирии. Началась 2-я Иллирийская война.
Хорошо укрепленный город Дималы первым ощутил силу пришельцев. С помощью осадных машин Дималы взяли за семь дней. Событие это повергло иллирийцев в большое уныние. Не полагаясь больше на собственные силы, иллирийские города наперебой начали проситься под римское покровительство. Однако Фар оставался верным Деметрию. Стены поражали неприступным видом. Собираясь вести долгую войну, Деметрий заполнил продовольствием все городские склады. Завершало неудобства осаждавших то обстоятельство, что город находился на острове (на одноименном острове).
Родовое гнездо правителя Иллирии пало на удивление скоро. Защитники города оказались в ловушке, искусно подготовленной римлянами. Глубокой ночью большая часть войска высадилась в лесистой части острова. Наутро 20 кораблей римлян бесцеремонно вошли в гавань Фара. Иллирийцы, возмущенные такой наглостью, напали на врагов. Малочисленность римлян давала хорошие шансы на успех. И действительно, римляне дрогнули. Из города выходили все новые и новые силы – иллирийцы спешили насладиться радостью победы. Когда в городе почти не осталось защитников, вступил в битву скрытый резерв римлян. Они покинули убежище в лесу и молниеносно заняли холм между городом и гаванью – тем отрезали город от его защитников. Иллирийцами овладела полная растерянность.
Деметрий первым начал мыслить разумно. "После увещевания", как пишет Полибий, ему удалось даже построить иллирийцев. О кораблях, конечно же, забыли – нужно думать, как вернуться домой.
Разгорелась ожесточенная битва. Легионеры покинули корабли и ударили с тыла. Иллирийцы запаниковали. Гордое племя морских разбойников рассчитывало только на быстроту своих ног. Обезлюдевший Фар римляне разрушили до самого основания. Затем Луций Эмилий без особого труда покорил остальную Иллирию и получил заслуженный триумф.
Деметрию удалось бежать. (Предусмотрительный пират держал для подобного случая несколько лодок в укромных местах.) Бывший властитель пиратского края благополучно достиг двора македонского царя Филиппа. За кров и хлеб отважный человек рассчитывался тем, чем владел безупречно, – мечом. Спустя четыре года Деметрий погиб в Мессении во время штурма города, которым пытался овладеть по поручению Филиппа. Описания его гибели нет в сочинениях Полибия; историк лишь замечает, что произошло это "легкомысленно и безрассудно". Такой конец ожидал большинство авантюристов. Даже самое большое везение в какой-то момент кончается.
Великий пуниец
Баркиды
Разве может великий человек избежать хулы сплетников!
Корнелий Непот. Гамилькар
Пока римляне разбирались с галлами и пиратами-иллирийцами, их старый враг набрался сил и теперь подкрадывался с другой стороны. После долгой и кровавой войны Карфаген находился в весьма плачевном состоянии: острова отобрал Рим, владения в Африке разорены, некоторые области и вовсе обезлюдели, ежегодные выплаты Риму опустошили казну. Казалось, Карфаген был обречен на жалкое прозябание, но остался Гамилькар Барка, не единожды вытаскивавший родной город из пропасти. Он и нашел путь к возрождению былой мощи и величия Карфагена.
В 237 году до н. э. Гамилькар, не спрашивая разрешения сената, переправился в Испанию и захватил ее юго-западную часть. Он получил в покоренной стране все необходимое: лошадей, людей, оружие и главное богатство Иберии – серебряные рудники. Деньгами военачальник обеспечил не только своих воинов, но, по словам Корнелия Непота, и всю Африку. Гамилькар начал строить планы мести римлянам, однако смерть оборвала их. Последний час великий карфагенянин встретил, как подобает воину: он пал в сражении с горным племенем веттонов, оставив после себя сильное обученное войско.
Гамилькар (Изображение на монете)