- Тяжелый крейсер "Адмирал Шеер" с экипажем в тысяча триста сорок человек, из которых тысяча сорок не прошли крещения, почтительно просит у Его Величества Морского Царя разрешения пройти через его владения.
- С большим удовольствием разрешаем вам это, дорогой Кранке, ответил адмирал Тритон.- В своем подводном царстве мы слышали много хорошего о вас и ваших моряках.
Адмирал Тритон сиял золотыми украшениями и наградами и имел длинную седую бороду, как у адмирала Тирпица. Под всем этим трудно было узнать унтер–офицера Дима, который играл эту роль.
Главная церемония состоялась на следующий день. На палубе корабельный оркестр играл популярные мелодии, заглушаемые криками жертв и гоготом зрителей. К великому ужасу всех собравшихся среди неофитов оказался старший офицер "Шеера" капитан второго ранга Грубер. Все опасались, что Грубер, используя свое высокое служебное положение, найдет способ отвертеться от обязательного крещения, а потому купали его в бассейне дольше других.
Нептуна изображал лейтенант Петерсен, а его жену - Морскую царицу - молодой розовощекий матрос, которого нарядили в женское платье, искусственно создав все нужные выпуклости. Астроном Нептуна вышел вперед и взглянул в свой огромный Секстант.
- Ноль градусов! - громогласно объявил он.
В этот момент "Шеер" пересек экватор, о чем всех стоявших на вахте и участников церемонии оповестила включенная сирена.
А к вечеру представление закончилось. Тысяча сорок человек получили крещение. До темноты люди приводили в порядок себя и корабль.
На следующий день на "Шеере" праздновали еще одно событие, хотя менее шумно. Счетчик оборотов показал, что гребные валы корабля завершили семьдесят пять миллионных циклов работы, что в пересчете на расстояние означало, что "Шеер" уже четыре раза обошел вокруг света.
По этому случаю в машинном отделении ожидали визита командира.
Когда на счетчике появилось число 74 999 999, командир электромеханической боевой части капитан второго ранга Эве остановил машины.
В этот момент в машинное отделение спустился Кранке, где его встретил не Эве, а вахтенный унтер–фицер. Унтер–офицер обратился к командиру с краткой речью, из которой Кранке мало что понял, но, подойдя к тахометру, увидел, как на нем выскочили цифры - 75 000 000.
Это произошло в 16:00, 17 декабря 1940 года.
IX
"Адмирал Шеер", продолжая движение на юг, выходил теперь на торговые пути между Бразилией и Европой и между Бразилией и Африкой.
В этом районе особый интерес представляли британские суда, снабжавшие военно–морские базы англичан в Гибралтаре и Фритауне.
17 декабря Кранке развернул корабль на северо–восток. На этом курсе "Шеер" вскоре снова пересек экватор, но это уже никого не беспокоило - на корабле не осталось ни единой души, не прошедшей "крещения" Нептуном. Мысли экипажа занимали теперь более серьезные вещи. Отремонтированный и прошедший испытания "Арадо" два раза в день - утром и во второй половине дня - вылетал на разведку. 18 декабря, при возвращении из очередного разведывательного полета, лейтенант Питч покачал крыльями своего гидроплана. Это означало, что летчики "Арадо" обнаружили какое–то судно. Поднявшись на мостик, Питч доложил, что обнаружил сухогруз примерно в восемь тысяч тонн с орудием на корме, блиндированным мешками с песком. Судно шло на северо–восток курсом, почти параллельным курсу "Шеера". В 11:36 на горизонте показались мачты британского судна. Чуть позднее появились труба и темно–желтые надстройки. И, наконец, стал виден корпус, глубоко сидящий в воде. Судно шло в полном грузу.
Сигнальщики этого судна также заметили "Шеер", и радиостанция сухогруза немедленно стала передавать сообщение о приближении к ним военного корабля. "Р. Р. Р." - разнеслось в эфире, и, хотя радисты "Шеера" пытались заглушить передачу, этого сделать не удалось,- какая–то британская станция подтвердила получение сигнала бедствия.
- Дать предупредительный выстрел! - приказал Кранке.
Просвистев в воздухе, снаряд поднял фонтан воды перед носом парохода. Однако вместо того, чтобы остановиться, судно отвернуло в сторону и увеличило скорость, пытаясь уйти. Из радиорубки доложили, что британское судно продолжает посылать сигналы бедствия. Одну из радиограмм подтвердил Фритаун и запросил судно, сколько труб у атакующего корабля: одна или две.
- Второй предупредительный выстрел! - скомандовал Кранке.
150–миллиметровый снаряд взорвался у самого носа парохода, подняв столб воды, обрушившийся на палубу.
- Противник уменьшает ход, - доложили сигнальщики, и орудие "Шеера" замолчало.
Видимо, у капитана судна хватило здравого смысла прекратить сопротивление и избежать бессмысленного кровопролития.
"Шеер" медленно приближался. Пароход стравил пар и остановился. Кранке соблюдал полную осторожность. Вызывали недоумение слишком высокие палубные надстройки парохода, и нельзя было исключать какой–нибудь ловушки. Пароход мог оказаться тяжеловооруженным вспомогательным крейсером, замаскированным под обычное торговое судно.
Лейтенанты Энгельс и Блайе с призовой командой торопливо направились к английскому судну.
- Они что–то выкидывают за борт! - внезапно закричал лейтенант Блайе.- Наверное, секретные документы. Запросите "Шеер", что нам делать в первую очередь: попытаться найти выброшенное или подняться на палубу?
С "Шеера" просигналили: "Поднимайтесь на борт. Поисками займется другая шлюпка".
С парохода сбросили шторм–трап, но он почему–то оказался слишком коротким, чтобы до него можно было дотянуться со шлюпки. Лейтенант Энгельс крикнул об этом англичанам, но некоторое время никакого ответа не было. Лейтенанту пришлось громко крикнуть еще несколько раз, прежде чем чья–то голова свесилась через планширь. Поняв наконец в чем дело, англичанин с улыбкой опустил трап немного ниже. Но Энгельсу пришлось совершить мощный прыжок, когда волна подняла шлюпку вверх, чтобы уцепиться за шторм–трап. Вся команда последовала за ним, поднялась на палубу и немедленно приступила к осмотру парохода.
Английский экипаж, среди которого было много негров, одев спасательные жилеты, построился на верхней палубе. Всех тщательно обыскали и проверили по судовой роли. На лицах англичан не было ни тени беспокойства. Видимо, они не ожидали от плена никакой опасности для себя. Но отдельно стоявшая группа пассажиров явно демонстрировала тревогу и враждебность. Выяснилось, что это французы, которые направлялись в Лондон, чтобы вступить в ряды "Свободной Франции" генерала де Голля. Название судна было "Дюкьеза". Это был рефрижератор водоизмещением девять тысяч тонн с грузом мяса и фруктов, а также девятисот тонн яиц.
- Девятьсот тонн яиц! - удивился один из германских моряков.- Зачем столько яиц?
- Занимайтесь своим делом! - оборвал его лейтенант.- И не задавайте дурацких вопросов!
На камбузе судна был уже готов обед. Лейтенант Энгельс изучил меню. Оно было, как в первоклассном отеле. Несмотря на войну, не чувствовалось никаких недостатков в снабжении моряков довольствием. По крайней мере, на борту "Дюкьезы".
В каюте капитана, прибранной и опрятной, над письменным столом висел приличных размеров цветной плакат, озаглавленный
ВОЕННЫЕ ЦЕЛИ НАЦИСТОВ
Текст на плакате гласил, что изображенная на нем карта основана на секретных документах Вермахта 1937 года.
На карте были изображены страны, которые должны быть захвачены в первую очередь: Австрия, Польша и Чехословакия. Эти страны уже были захвачены. Затем, пророчествовала карта, будут захвачены Балканские страны, а за ними, в 1941 году: Бельгия, Голландия, Франция, Великобритания и Португалия. И, наконец, наступала очередь России. "Политика нацистов - непрерывная агрессия с целью захвата чужих территорий",- суммировал плакат наглядную агитации.
Этот плакат несказанно удивил немецких моряков.
"Россия? Но у нас же заключен пакт о дружбе с Россией!.. Это - ерунда… Гитлер не такой дурак, чтобы повторять ошибки Кайзера и сражаться на два фронта… Это всего лишь неуемная пропаганда и ничего более".
В это время в каюту вошел капитан парохода, чтобы забрать свои личные вещи. Лейтенант Блайе указал ему на плакат и спросил, что за чушь на нем изображена.
-Конечно, вам сейчас в это трудно поверить,- улыбнулся англичанин.- Но, если вы проживете достаточно долго, то убедитесь, что все это правда. Сами увидите.
Между тем "Шеер" и захваченный пароход обменивались сигналами. На линкоре хотели знать: сможет ли призовая команда управлять "Дюкьезой" и отправиться на нем обратно в Европу.
На этот вопрос мог ответить только инженер–лейтенант Клаасен, бывший старший механик торгового флота, который осматривал машинное и котельное отделения захваченного парохода.
Судно было достаточно старым, 1918 года постройки, с угольными котлами и номинальной скоростью четырнадцать узлов, хотя было сомнительно, что оно когда–либо давало подобную скорость. Проверив состояние котлов и угольные бункеры, Клаасен покачал головой:
- Передайте на "Шеер", что это невозможно. Прежде всего, на обратный путь не хватит угля. А где мы возьмем уголь?
На "Нордмарке" есть все, что угодно, кроме угля. А у них расход - восемьдесят пять тонн в сутки. С их запасами они могут добраться только до Фритауна или Гибралтарского пролива.
Но Кранке уже окончательно решил сделать "Дюкьезу" призом. Лейтенант Энгельс был отозван на "Шеер", а командование пароходом принял капитан торгового флота Гойч, входивший в призовую команду карманного линкора.
Британский капитан "Дюкьезы", его старший помощник, начальник радиостанции и два комендора кормового орудия были отправлены на "Шеер", а остальная команда и пассажиры, объявленные пленными, остались на пароходе. С сокращенным до минимума экипажем и кочегарами–неграми - из старой команды "Дюкьеза", подняв над английским орудием германский флаг, получила приказ следовать в место рандеву германских кораблей, действовавших в Атлантике. Это место было известно рейдерам под названием "Андалузия".
Перед уходом парохода Кранке приказал перегрузить с него яйца на "Шеер", чтобы пополнить запасы продовольствия. Пока шла перегрузка яиц, радисты "Шеера" постоянно ловили шифрованные радиопереговоры английских боевых кораблей. Шифр англичан расколоть не удалось, но по количеству радиограмм становилось ясно, что британский флот тщательно прочесывает Атлантику в поисках "Шеера".
- Будьте начеку, Гойч,- напутствовал Кранке нового капитана "Дюкьезы" перед отплытием.- Не забывайте ни на минуту, капитан, что у вас на борту полным–полно англичан, а на что они способны, известно только Господу!
Х
Едва в 07:30 солнце оторвалось от линии горизонта, как с "Шеера" катапультировали гидросамолет "Арадо", отправив лейтенанта Питча в очередной разведывательный полет на поиск судов противника. "Дюкьеза" еще виднелась на горизонте, уходя на юг и передав на "Шеер" девятьсот тонн куриных яиц.
Любители математики на борту "Шеера" вычислили, что девятьсот тонн - это пятнадцать миллионов штук яиц. Значит, в ходе рейда команда "Шеера" в яйцах нужды испытывать не будет наверняка!
В 10:00 неожиданно пришла радиограмма от Питча. Это само по себе вызвало удивление: Питч имел строжайшую инструкцию пользоваться радио только в случае крайней необходимости. В радиограмме говорилось: "Обнаружил тридцать судов противника. Поддерживаю контакт". Прочтя радиограмму, Кранке с сомнением покачал головой - это какая–то ошибка.
Возвращение самолета–разведчика ожидалось к 11:00 - на большее у него просто не хватило бы горючего. Но к 11:00 самолет не вернулся. Всех на мостике "Шеера" охватило беспокойство. Кранке вызвал на мостик своего старшего офицера капитана второго ранга Грубера.
- Грубер,- приказал командир,- вскройте сейф в каюте Питча. Я хочу знать, не ошибся ли он, взяв с собой не тот шифр. Его последнее сообщение не идет у меня из головы - тридцать кораблей противника! Откуда они могли взяться в этой части мира? Даже если это английское соединение, которое нас разыскивает, оно не может состоять из тридцати кораблей. Это очевидный абсурд. Да и сама радиограмма составлена совсем не так, как положено.
- Может быть, Питч обнаружил конвой, эскортируемый боевыми кораблями? - предположил старший офицер.
- Ерунда,- не согласился командир.- В этой части света? Быть такого не может!
Проверка каюты Питча показала, что он взял с собой шифр, которым всегда работал, поскольку только этот шифр и отсутствовал.
Затем от Питча пришло новое сообщение: "Меня преследуют".
Этот текст вообще всех сбил с толку. Уж не находится ли где–нибудь поблизости английский авианосец? Иначе - кто мог его преследовать?
Но тогда почему Питч не доложил об этом в первой радиограмме? Что–то тут не то! Затем пришло еще одно сообщение: "Иду на вынужденную посадку, прошу пеленг".
И снова тишина.
Кранке вызвал на мостик офицера связи и разведчика Баддэ, приказав им внимательно изучить полученные от Питча радиограммы и постараться найти в них какие–нибудь противоречия, которые могли бы объяснить всю загадочность происходящего. Служба радиоперехвата не обнаружила никаких признаков наличия где–то поблизости большого количества кораблей или самолетов противника.
Радиограммы Питча говорили о том, что у него случились какие–то проблемы с мотором, который нуждается в ремонте. Все соглашались, что в этих радиограммах какая–то ошибка, но какая именно - сказать не мог никто. О чем и доложили на мостик. Кранке решил идти к тому месту, где предположительно должен был сесть на воду Питч, но сделать это после наступления темноты, чтобы не быть обнаруженным загадочным соединением противника из тридцати кораблей. Если оба пилота еще живы, то он их попытается спасти.
Пока "Шеер" шел к указанному месту, в радиорубке в 16:00 приняли слабый сигнал: "SOS ОТН. РИКК". Второй набор букв являлся позывным Питча, а третий - координатами квадрата, где он находится.
Пневматической почтой сообщение немедленно переслали на мостик, и "Шеер" изменил курс в нужном направлении.
- Какого черта? Что он там делает? - удивился Кранке, взглянув на карту.- Как его занесло в этот квадрат?
Через час радисты приняли еще один сигнал "SOS". На этот раз сигнал был сильнее, что дало возможность взять на него пеленг. Все свободные от вахт вышли на верхнюю палубу и пытались обнаружить в бегущих бесконечной чередою волнах маленький гидросамолет Питча "Арадо".
В 18:00 был принят третий сигнал "SOS". Пеленг показал, что цель находилась прямо по курсу. Было уже сумрачно, и, как обычно бывает в тропиках, сумерки внезапно сменились полной темнотой.
В темноте прямо по носу сигнальщики заметили выпущенную в небо ракету. На нее взяли пеленг и успели замерить расстояние, составляющее примерно двадцать одну милю. Все на "Шеере" с облегчением вздохнули.
Корабль полным ходом шел к этому месту.
Как только "Шеер" пришел в предположительное место выпуска ракеты, с него сигнальным фонарем промигали свой позывной, и немедленно, всего в двух тысячах метров, зажглись навигационные огни "Арадо".
Наладили кран, подошли малым ходом к самолету, и вскоре лейтенант Питч уже стоял на мостике перед командиром.
- Чертовски рад вас снова видеть, Питч,- приветствовал Кранке летчика.- Где ваша армада из тридцати кораблей?
Питч непонимающе взглянул на командира:
- Я не сообщал ни о каких кораблях, командир. Я просто заблудился на обратном пути и у меня кончилось горючее. Никаких кораблей я не видел.
- Я это подозревал,- с облегчением кивнул головой командир.- Идите подкрепитесь и согрейтесь. Потом разберемся.
Но спокойно поужинать Питчу не дали радисты, накинувшиеся на него, требуя объяснений. Питч смотрел на них большими глазами, ничего не понимая. Он радировал только "SOS" и больше ничего, пользуясь кодовой таблицей Воздушной разведки. Взглянув на таблицу, командир радио–технической боевой части понял все и побежал на мостик, чтобы доложить капитану первого ранга Кранке о причинах этой загадочной истории. Оказалось, что таблица, которой пользовался Питч, была устаревшей. Она была изъята из обращения 25 ноября, и береговая станция, к которой был формально приписан Питч, была обязана снабдить летчика новой таблицей. Поскольку Питч до этого никогда не пользовался радио, никто не заметил, что новой таблицы у него нет. Группа букв, которая по старой таблице читалась как сигнал "SOS" с самолета, терпящего бедствие, по новой таблице означала обнаружение противника. Кранке вылил все накопившееся за сегодняшний день раздражение на голову далекого начальника береговой радиослужбы, который не позаботился снабдить Питча полным комплектом шифров, видимо, надеясь, что "Шеер" вернется в базу до 25 ноября.
Все это дело могло кончиться гораздо хуже. Скажем, Питч доложил об обнаружении боевых кораблей противника, а на "Шеере" его радиограмму расшифровали как сигнал "SOS", переданный с "Арадо". "Шеер" направился бы искать Питча в указанном месте и внезапно напоролся на боевые корабли англичан. В этом случае не только самолет с двумя пилотами, но весь корабль с экипажем тысяча триста сорок человек могли бы погибнуть из–за листка бумаги, которым береговое начальство забыло снабдить лейтенанта Питча.
Все это произошло главным образом из–за того, что Питч, как летчик, всецело подчинялся командованию Люфтваффе, ибо в сегодняшней Германии "все, что летало" принадлежало Герингу. Военно–морской флот собственной авиаций не имел.
XI
В дополнение ко всем повседневным заботам, дизеля "Шеера", которые без перерыва работали уже в течение почти двух месяцев, нуждались в ремонте. Они продолжали работать, не вызывая пока тревоги, но старший инженер–механик знал, что в планы капитана первого ранга Кранке входит соединение со вспомогательным крейсером "Пингвин" капитана второго ранга Крюдера и совместное нападение на норвежские китобойные флотилии, действующие в Антарктиде. В антарктических водах почти все зависит от бесперебойной работы машин.
Но ремонт дизелей не в доке, а в открытом море при температуре +40 градусов - задача не из легких. При этом корабль ни на минуту не мог лишиться своей способности развить самый полный ход. Для механиков и мотористов наступили не самые лучшие времена. "Шеер" продолжал следовать на юг, входя в зону пассатов. С юга по яркому голубому небу ползли белые облака, пропадая за горизонтом. Море было пустынным, ни одного судна не встретилось на пути, ни один радиосигнал не прозвучал в молчащем эфире.
Как–то ложную тревогу устроили акустики, поймав подводные сигналы, которые могли исходить от кита, а могли - и от подводной лодки. Ко всеобщему облегчению, это оказалась стая молодых касаток, круживших вокруг корабля в надежде, что кто–нибудь вывалится за борт.
По приказу Кранке, все офицеры, которые могли читать по–английски, французски, испански и голландски, просматривали мешки с почтой, захваченные на "Дюкьезе". Кранке надеялся из частных писем узнать что–нибудь новое о местоположении английских боевых кораблей, но ничего выяснить не удалось.