Елисей оживляет сына сунамитянки: "И вошёл Елисей в дом, и вот, ребёнок мёртвый лежит на постели его. И вошёл, и запер дверь за собою, и помолился Яхве. И поднялся и лёг над ребёнком, и приложил свои уста к его устам, и свои глаза к его глазам, и свои ладони к его ладоням, и простёрся на нём, и согрелась плоть ребёнка. И встал и прошёл по горнице взад и вперёд; потом опять поднялся и простёрся на нём. И чихнул ребёнок раз семь, и открыл ребёнок глаза свои" (4 Цар. 4, 32–35). Мёртвого оживляют даже кости Елисея: "И умер Елисей, и похоронили его. И полчища моавитян пришли в землю в следующем году. И было, что, когда погребали одного человека, то, увидев это полчище, погребавшие бросили того человека в гроб Елисеев; и он при падении своём коснулся костей Елисея, и ожил (wayəḥi), и встал (wayyaqam) на ноги свои" (4 Цар. 13, 20–21).
Как антиваалистские пророки доказывают, что Яхве - лучший Ваал, чем сам Ваал, низводя его именем с неба огонь и дождь, так же они делают это, оживляя его именем мёртвых. Заметим, что подобное оживление не имеет ничего общего с эсхатологическим воскресением мёртвых в конце времён, представление о котором было заимствовано в иудаизм, христианство и ислам из зороастризма. Воскрешаемые Илией и Елисеем люди воскресают лишь на какой-то определённый дополнительный промежуток времени, чтобы потом снова навсегда умереть.
Выше уже было отмечено, что, приписывая Яхве свойства Ваала, авторы Еврейской Библии зачастую делают это в полемическом духе. Именно в таком духе отражён ими миф о борьбе Ваала с Мотом. Ханаанеяне воспринимали умерщвление Ваала как его проглатывание Мотом. Последний хвастается Анат: "Положил я его, как ягнёнка, в рот мой (b-py), как козлёнка, в глотку мою" (KTU, 1.6.II.22–23). Образ смерти, проглатывающей людей, широко представлен в ЕБ: "Шеол растянула глотку свою (nap̄šah), раскрыла пасть свою (piha) без меры" (Ис. 5, 14); надменный человек "растягивает глотку свою (nap̄šo) как Шеол, и как Мот он ненасытен" (Авв. 2, 5); грешники говорят про своих жертв: "проглотим их (niḇla‘em) как Шеол" (Притч. 1, 12). Последняя цитата свидетельствует о существовании в еврейском библейском языке выражения "Шеол (или Мот) глотает (bl")". Это выражение обыгрывается поздним Апокалипсисом Исайи в пророчестве о том, что "Яхве Воинств… проглотит (billa") Мота (hammawet) навеки" (Ис. 25, 6–8). Если в ханаанейском мифе Мот проглатывает Ваала, то здесь яхвистский пророк обещает, что самого Мота проглотит Яхве (или сообщает об этом как об уже состоявшемся событии, поскольку данное высказывание оформлено "пророческим перфектом").
Образ воскресения из мёртвых как национального возрождения Израиля
Еврейская Библия содержит три отрывка, в которых образ воскресения из мёртвых используется метафорически для предсказания будущего исторического возрождения Израиля, причём в двух из этих трёх отрывков прослеживаются отголоски культа Ваала как воскресающего и воскрешающего бога.
Первый из таких отрывков находится в составе книги израильского пророка Осии (2-я пол. VIII в. до н. э.). Устами Осии Яхве заявляет, что за грехи поразит Израиля, который в ответ должен раскаяться и вернуться к своему богу: "Ибо я как лев для Ефрема и как скимен для дома Иудина; я, я растерзаю (’eṭrop̄), и уйду; унесу, и никто не спасёт. Пойду, возвращусь в моё место, доколе они не признают себя виновными и не взыщут лица моего: … "Пойдём и возвратимся к Яхве! ибо он растерзал (ṭarap̄) - и он исцелит нас (wəyirpa’enu), поразил (yaḵ) - и он перевяжет нас; оживит нас (yəḥayyenu) через два дня, в третий день восставит нас (yəqimenu), и мы будем жить (wəniḥye) перед лицом его. Итак, познаем, будем стремиться познать Яхве; как утренняя заря верно явление его (moṣa’o), и он придёт к нам, как ливень (gešem), как весенний дождь (malqoš) оросит землю"" (Ос. 5, 14–15 - 6, 1–3). Для описания возрождения Израиля в Ос. 6, 2 используются глаголы ḥaya в породе pi‘el и qum в породе hip̄"il, обе из которых имеют каузативное значение. Сочетание глаголов ḥaya и qum здесь, как и в других случаях его использования в ЕБ (Иов. 14, 12, 14; Ис. 26, 14, 19), подразумевает воскресение из мёртвых. Смерть Израиля предполагает и применение к нему глагола "растерзать" (ṭarap̄).
Причиной смерти Израиля ("Ефрема") является Ваал: "Ефрем… сделался виновным через Ваала и умер (wayye’əšam babba‘al wayyamot)" (Ос. 13, 1). Если в ханаанейской религии Ваал был источником жизни, то Осия называет его источником смерти. Смерть Израиля, как и смерть Ваала, сопровождается засухой: "Иссохнет родник его и иссякнет источник его" (Ос. 13, 15). Израиль умирает через Ваала, но воскресить его Ваал не может - сделать это под силу только Яхве: "От руки Шеол я избавлю их (’ep̄dam), у Мота выкуплю их (’eg’alem)" (Ос. 13, 14). Как и в угаритском мифе, воскресение знаменуется возвращением дождя и росы, но податель их - Яхве, а не Ваал: "Он придёт к нам, как ливень (gešem), как весенний дождь (malqoš) оросит землю" (Ос. 6, 3); "Я буду росою (ṭal) для Израиля" (Ос. 14, 6). Осия полемически играет образами ваалистского мифа, однако имеет при этом в виду отнюдь не коллективное или индивидуальное телесное воскресение, а лишь возрождение еврейского народа по возвращении его из плена: "он (т. е. Израиль) расцветёт, как лилия, и пустит корни свои, как Ливан, расширятся ветви его…, возвратятся сидевшие под тенью его" (Ос. 14, 6–8).
Второй из интересующих нас отрывков присутствует в уже упоминавшемся Апокалипсисе Исайи, возникновение которого большинство исследователей склонны относить ко времени Маккавейской войны (160-е гг. до н. э.). Поскольку в этом отрывке упоминаются рефаимы, уместным будет сказать здесь несколько слов о них. Еврейское слово rəp̄a (") im обычно производят от глагольного корня rp’ "целить" и истолковывают как "целители", однако проблема подобной интерпретации заключается в том, что ни в одном еврейском (или каком-либо ином) тексте рефаимы напрямую не связываются с целительством. В качестве альтернатив предлагается понимать их название как производное от того же корня rp’ со значением "здоровые, крепкие, сильные", как производное от корня rph со значением "слабые" (т. е. бессильные тени загробного мира) или как родственное корню аккадского слова rabā’um ("быть большим, великим") со значением "великие", "вожди".
Рефаимы (угар. rp’um) упоминаются в нескольких текстах из Угарита, вероятно, в качестве древних героев, которые после своего нисхождения в загробный мир стали богами. Наиболее примечательные из подобных упоминаний содержатся в так называемых "Текстах рефаимов" (KTU 1.20, KTU 1.21, KTU 1.22), которые представляют собой обломки трёх табличек, содержащие отрывки, по-видимому, одного и того же повествования. Рефаимы именуются в них также предположительно "богами" (’ilm), "божествами" (’ilnym), "мёртвыми" (mtm), "витязями" (ġzrm), "царями" (mlkm), "князьями" (srnm), "воинами" (mhr) и "войском" (ḥyly). В "день жатвы" (ym qẓ), т. е. во время осеннего сбора урожая, рефаимов приглашает к себе в "дом" (bt) и во "дворец" (hkl) на "пир" (mrz") некто, кем может быть бог Эл или царь Даниил, который здесь, как и в поэме о гибели его сына Акхита, именуется "мужем рефаимским" (mt rp’i) и "витязем" (ġzr). Рефаимы запрягают коней (ṭsmd sswm), поднимаются на свои колесницы (t‘ln lmrkbthm) и отправляются в путь. Прибыв по прошествии трёх дней на "гумно" (grnt) и в "сад" (mṯ‘t), расположенные "в сердце Ливана" (b’irt lbnn), рефаимы едят и пьют (tlḥmn rp’um tštyn) там семь дней. В последней сохранившейся части текста они именуются "рефаимами Ваала, воинами Ваала, воинами Анат" (rp’u b‘l mhr b‘l mhr "nt) и "войском князя, царя древнего" (ḥyly zbl mlk "llmy), а также совершают некое действие (поклонение?) перед "именем Эла" (šm ’il), т. е., по-видимому, тем же самым Ваалом. С этим богом рефаимов может объединять как их воинский характер, так и связь с загробным миром.
Еврейская Библия употребляет слово "рефаимы" в двух разных смыслах. Во-первых, оно означает легендарный народ воинов-исполинов, населявший Ханаан в древности (Втор. 2, 19–21; 3, 1-11 и др.). Последний раз его представители упоминаются во времена царя Давида (2 Цар. 21, 16–22). Во-вторых, рефаимами ЕБ называет особую разновидность обитателей загробного мира. Именно это второе значение интересует нас сейчас.
В текстах, использующих поэтический параллелизм, слово "рефаимы" может быть синонимом слова "мёртвые": "Разве над мёртвыми ты сотворишь чудо (halammetim ta‘aśe pele’)? Разве рефаимы встанут и будут славить тебя (’im-rəp̄a (") im yaqumu yoduḵa)?" (Пс. 87, 11). Они могут представлять обитателей загробного мира в целом: "Рефаимы трепещут под водами и живущие (или живущими?) в них. Шеол обнажён (здесь м.р.) перед ним, и нет покрывала Аваддону" (Иов. 26, 5–6); "Дом её (т. е. "чужой жены") ведёт к Моту, и стези её - к рефаимам" (Притч. 2, 18); "И он (т. е. скудоумный) не знает, что рефаимы там, и что в глубинах Шеол зазванные ею (т. е. безрассудной женщиной)" (Притч. 9, 18); "Человек, сбившийся с пути разума, упокоится в собрании (qəhal) рефаимов" (Притч. 21, 16). Однако песня пророка Исайи о нисхождении в загробный мир ассирийского царя Саргона II приписывает рефаимам элитный статус, сходный с их статусом в угаритских "Текстах рефаимов": "Шеол снизу устремилась к тебе, чтобы встретить тебя при входе твоём; пробудил (а) для тебя рефаимов, всех вождей земли ("attude ’areṣ); поднял (а) с престолов их всех царей племён (malḵe goyim). Все они ответят и скажут тебе: и ты сделался бессильным (ḥulleta), как мы! и ты стал подобен нам! В Шеол низведена гордость твоя [и] шум гуслей твоих; под тобою подстилается червь, и черви - покров твой" (Ис. 14, 9-11).
Вернёмся к обсуждению Апокалипсиса Исайи. Сначала его автор отрицает способность возвращать к жизни мёртвых и синонимичных им рефаимов за кем-либо кроме Яхве: "Яхве, бог наш! владычествовали над нами господа [другие] кроме тебя (bə‘alunu ’adonim zulateḵa), [но теперь] только в тебе мы поминаем (nazkir) имя твоё. Мёртвые не оживут (bal-yiḥyu), рефаимы не встанут (bal-yaqumu), ибо ты посетил (paqadta) и истребил их (wattašmidem), и уничтожил (wattə’abbed) всякое поминание (zeḵer) о них" (Ис. 26, 13–14). В слове "владычествовали" (bə‘alu) здесь может быть зашифровано имя Ваала (ba‘al - "владыка"), подразумеваемого в числе "других господ", которых Яхве истребил и поминание о которых он уничтожил.
Масоретский текст второго интересующего нас отрывка очевидно неисправен: "Оживут (yiḥyu) мёртвые твои (meteḵa), тело моё (nəḇelati) восстанут (yəqumun)! Пробудитесь (haqiṣu) и ликуйте (wərannenu), обитатели праха (šoḵne "ap̄ar), ибо роса светов - роса твоя, и земля (’ereṣ) извергнет (tappil) рефаимов" (Ис. 26, 19). Вместо "тело моё" (nəḇelati) Таргумы и Пешитта дают вариант "тела их" (niḇlotam), а вместо императивов haqiṣu wərannenu кумранская рукопись 1QIsaa предлагает имперфекты yaqiṣu wirannenu, что подтверждается Септуагинтой и рядом других древних переводов. На этом основании первоначальный текст Ис. 26, 19 можно восстановить следующим образом: "Оживут мёртвые твои, тела их восстанут! Пробудятся и возликуют обитатели праха, ибо роса светов - роса твоя, и земля извергнет рефаимов".
Итак, согласно Апокалипсису Исайи, теперь властью над мёртвыми обладает один лишь Яхве. Однако осуществляет он её при помощи заимствованных у Ваала средств. В угаритском мифе Мот перед тем, как убить Ваала, призывает его забрать с собой, в числе прочего, "pdry, дочь света (bt ’ar), и ṭly, дочь дождя (bt rb)" (KTU, 1.5.V.10–11). Полагают, что речь идёт о двух божествах женского рода, олицетворяющих росу. Слово ṭly родственно евр. ṭal "роса", а имя отца pdry - ’ar - родственно евр. ’orot "светы", т. е. "роса светов" (ṭal ’orot), при помощи которой Яхве оживляет мёртвых в Ис. 26, 19, навеяна образами спутниц Ваала.
По ряду признаков можно предполагать зависимость автора Апокалипсиса Исайи от Осии - в обоих текстах используется сочетание глаголов ḥaya и qum, образы женщины в муках родов (Ос. 13, 13; Ис. 26, 17–18) и дающей жизнь росы (Ос. 14, 6–8; Ис. 26, 19) и др. И точно так же, как и Осия, автор Апокалипсиса Исайи использует отголоски ваалистского культа для предсказания не телесного воскресения, а лишь возвращения Израиля из изгнания: "Изгоняя её (т. е. Израиль), ты судился с нею (bəšalḥah təriḇennah) … И вы, сыны Израиля, будете собраны один к другому; и будет в тот день: вострубит великая труба, и придут затерявшиеся в Ассирийской земле и изгнанные в землю Египетскую и поклонятся Яхве на святой горе в Иерусалиме" (Ис. 27, 8, 12–13).
Наконец, третий отрывок, использующий образ воскресения из мёртвых для предсказания возрождения Израиля, содержится в Книге пророка Иезекииля, жившего и пророчествовавшего в Вавилонии в 590-570-х гг. до н. э.:
1. Была на мне рука Яхве, и Яхве вывел меня в духе (ruaḥ) и поставил меня посреди долины, и она была полна костей,
2. и обвёл меня вокруг них, и вот, весьма много их на поверхности долины, и вот, они весьма сухи.
3. И сказал мне: Сын человеческий! Оживут (tiḥyena) ли кости сии? Я сказал: господь Яхве! Ты знаешь.
4. И сказал мне: Изреки пророчество на кости сии и скажи им: Кости сухие! слушайте слово Яхве!
5. Так говорит господь Яхве костям сим: Вот, я введу дух (ruaḥ) в вас, и оживёте (ḥəyitem).
6. И обложу вас жилами, и выращу на вас плоть, и покрою вас кожею, и дам вам дух (ruaḥ), и оживёте (ḥəyitem), и узнаете, что я Яхве.
7. Я изрёк пророчество, как повелено было мне; и когда я пророчествовал, произошёл шум, и вот движение, и стали сближаться кости, кость с костью своею.
8. И видел я: и вот, жилы были на них, и плоть выросла, и кожа покрыла их сверху, а духа (ruaḥ) не было в них.
9. Тогда он сказал мне: Изреки пророчество духу (haruaḥ), изреки пророчество, сын человеческий, и скажи духу (haruaḥ): так говорит господь Яхве: От четырёх ветров (ruḥot) приди, дух (haruaḥ), и дохни на этих убитых, и они оживут (yiḥyu).
10. И я изрёк пророчество, как он повелел мне, и вошёл в них дух (haruaḥ), и они ожили (yiḥyu), и стали на ноги свои - весьма, весьма великое полчище.
11. И сказал он мне: Сын человеческий! кости сии - весь дом Израилев. Вот, они говорят: Иссохли кости наши, и погибла надежда наша, мы отсечены!
12. Посему изреки пророчество и скажи им: Так говорит господь Яхве: Вот, я открою гробы ваши и выведу вас, народ мой, из гробов ваших и введу вас в землю Израилеву.
13. И узнаете, что я Яхве, когда открою гробы ваши и выведу вас, народ мой, из гробов ваших,
14. и дам вам дух (ruaḥ) мой, и оживёте (ḥəyitem), и помещу вас на земле вашей, и узнаете, что я, Яхве, сказал это - и сделал, говорит Яхве.
(Иез. 37, 1-14)
Вавилония в эпоху Иезекииля была соседкой и союзницей иранской Мидии, в связи с чем среди её обитателей не могли не распространяться какие-то представления о религиозных традициях и верованиях иранцев. Уже давно было отмечено сходство изображённой иудейским пророком полной костей долины с погребальным сооружением зороастрийцев - дахмой. Подтверждением иранского источника вдохновения Иезекииля может служить отсутствие выражения им какой-либо озабоченности собственной ритуальной чистотой во время пребывания в долине с костями, притом, что вопросы ритуальной чистоты для него были очень важны (Иез. 4, 14), и в другой главе он подробно говорит именно об оскверняющем воздействии костей (Иез. 39, 11–16). В зороастризме же источником скверны являются мёртвые тела, но не сухие кости (Видевдат. 8.33).
Главы 36 и 37 Книги пророка Иезекииля посвящены возвращению евреев в свою землю, ср.: "А вы, горы Израилевы, распустите ветви ваши и будете приносить плоды ваши народу моему Израилю; ибо они скоро придут… И умножу на вас людей, весь дом Израилев, весь, и заселены будут города и застроены развалины" (Иез. 36, 8, 10) и т. д. "Костями" иудейский пророк образно называет своих живых соплеменников: "Кости сии - весь дом Израилев. Вот, они говорят: "иссохли кости наши, и погибла надежда наша, мы отсечены"" (Иез. 37, 11). Соответственно, в Иез. 37, 1-14, как и в Ос. 6, 2 и Ис. 26, 19, речь идёт лишь о национальном возрождении Израиля, но не о телесном воскресении как таковом.
Воскресение из мёртвых в Книге пророка Даниила
Единственное в Еврейской Библии действительное свидетельство о вере в (частичное) телесное воскресение и последующее личное воздаяние содержится в Книге пророка Даниила, которую научный консенсус датирует 165-м - началом 164-го г. до н. э.: "И встанет (ya‘amod) в то время Михаил, князь великий (śar gadol) … И многие из спящих в прахе земли (wərabbim miyyəšene ’admat-"ap̄ar) пробудятся (yaqiṣu), одни для жизни вечной (ḥayye "olam), другие на вечное поругание и посрамление (laḥarap̄ot lədirə’on "olam). И разумные будут сиять, как сияние тверди, и обратившие многих к праведности - как звёзды, вовеки, навсегда (lə‘olam wa‘ed)" (Дан., 12, 1–3).
Автор Книги пророка Даниила использует здесь образы, заимствованные им из более ранних книг ЕБ. Так, слово "посрамление" (dirə’on) встречается в ЕБ ещё только один раз - в тексте Третье-Исайи (V в. до н. э.): "Тогда из месяца в месяц и из субботы в субботу будет приходить всякая плоть перед лицо моё на поклонение, говорит Яхве. И будут выходить и увидят трупы людей, отступивших от меня, ибо червь их не умрёт, и огонь их не угаснет, и будут они посрамлением (dera’on) для всякой плоти" (Ис. 66, 23–24). Хотя позднее эта сцена и оказала влияние на представление об аде, она описывает отнюдь не загробное воздаяние, а лишь надругательство над трупами нечестивцев, навеянное образами человеческих жертвоприношений в "долине сынов Енномовых" к югу от Иерусалима. В отличие от Третье-Исайи, автор Книги пророка Даниила применяет слово "посрамление" к воскресшим телам грешников.
Этот автор также прибегает к ваалистским образам, используя при описании смерти и воскресения понятия "сна" (šn) и "пробуждения" (qṣ), традиционные для культа Ваала. Более того - в его тексте незаметно присутствует и сам воскресающий ханаанейский бог. Общепризнано, что Ваалом навеян образ "сына человеческого" в 7-й главе Книги пророка Даниила. Но упоминаемый в 10-й и 12-й главах той же книги "один из первых князей" (Дан. 10, 13) и "князь великий" (Дан., 12, 1) Михаил - образ тоже ваалистский. Его имя (mi ḵa ’el - "Кто как Эл") точно соответствует равному или почти равному с Элом положению Ваала в ханаанейском пантеоне.
Откровение Иоанна Богослова приписывает Михаилу победу над семиглавым змеем: "И явилось на небе великое знамение: жена, облечённая в солнце; под ногами её луна, и на главе её венец из двенадцати звезд. Она имела во чреве, и кричала от болей и мук рождения. И другое знамение явилось на небе: вот, большой красный змей с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадим… И произошла на небе война: Михаил и ангелы его воевали против змея, и змей и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе" (Откр. 12, 1–4, 7–8). Ханаанейская мифология считает победителем семиглавого змея Ваала. В поэме о смерти Ваала Мот заявляет ему: "Ты поразил Литану - змею бегущую, убил змею извивающуюся, властителя о семи головах" (ktmẖṣ ltn bṯn brḥ tkly bṯn "qltn šlyṭ d šb‘t r’ašm) (KTU, 1.5.I.1–3). Позднее яхвисты приписали эту победу Яхве: "Боже (’elohim) …, ты расторг силою твоею Море (yam), ты разбил головы Змеев (tanninim) над водой, ты сокрушил головы Левиафана (= Литану)" (Пс. 73, 12–17).