О Тохтамыше и Тамерлане
Тохтамыш, первоначально командир отряда в войске Тамерлана, пришел из Заволжья с частью киргизской Синей Орды. После разгрома, который потерпел на Куликовом поле Мамай в 1380 г., он помог татарам избавиться от него. В 1382 г. Тохтамыш разорил Москву. Согласно тогдашним источникам, он являлся справедливым и энергичным правителем; говорят, что он был очень красив (Бартольд), в годы, последовавшие за узурпацией им власти в Золотой Орде и разгромом Москвы, воевал с Тамерланом в Центральной Азии и на Западном Кавказе. В 1395 г. Тамерлан дошел до верховьев Дона; он оказал неоценимую услугу московитам, опустошив лагеря Синей Орды и разрушив Сарай на Волге, старую столицу Золотой Орды. Киргизская Синяя Орда так и не смогла оправиться после этого удара и ушла сначала за Волгу, а потом и за Урал.
Империя Золотой Орды, которую создал хан Берке, просуществовала чуть больше 100 лет. В XV в. после разгрома, которому подверг ее Тамерлан, она разделилась на три части: собственно Золотую Орду (столица - Казань), Крымскую Орду и Ногайскую (столица - Астрахань). Все они подчинялись разным ханам.
Казимир Ягеллон
Этот король терпимо относился к Греческой православной церкви. Часовня Святого Креста в Краковском соборе, где он похоронен, украшена фресками конца XV в., написанными русскими мастерами в русско-византийском стиле. Аналогичные фрески имеются и в Люблине, Сандомире и других католических церквях Польши XV–XVI вв.
Об "открытии" Московии
Впервые Московию "открыли" Риттер Поппель и другие иностранцы, в основном военные, во времена правления Ивана III (1462–1505). До своего приезда в Москву Поппель считал Московию отдаленным владением польских королей.
Самое знаменитое описание России этого периода оставил Сигизмунд фон Герберштейн, дважды посещавший по заданию своего правительства двор Василия III (в 1517 и 1527 гг.). Его книга была опубликована лишь в 1549 г.
Германские страны быстро поняли, какие возможности предоставляет им антагонизм между Москвой и Польшей. В первое десятилетие гогенцоллерновский Великий магистр Тевтонского ордена посылал в Москву войска и военных советников, а поляки на съезде в Вене в 1515 г. требовали от Габсбургов отказаться от поддержки Василия III и вывести свои войска. В 70-х гг. XVI в. переговоры Ивана IV с властями города Данцига заставили польского короля Стефана Батория ввести туда свою армию, а в 1581 г. царь Иван после того, как Баторий одержал в России несколько побед, просил императора и папу о помощи.
О московских царях, "наследниках Августа", и о литовцах как потомках итальянцев
Литовцы, как и Иван IV, стремились найти своих предков в классическом мире. В 1429 г. в Луцке, когда Витовт принимал у себя императора Сигизмунда, литовцы заявили ему, что "поляки прежде были не дворянами, а простолюдинами, которые купили себе гербы у чехов, в то время как литовские аристократы происходят от римской знати, поскольку их предки пришли из Италии". Автор "Быховецкой хроники", цитируемой Лаппо, сообщил нам, что император ответил им так: "Мы знаем, что вы - потомки древних римских аристократов".
О Литовском статуте
Первый Литовский статут был обнародован в 1529 г. В 1566 г. появилась новая версия этого закона, содержавшая многочисленные поправки. Только после этого окончательно утвердили политические и социальные привилегии литовской шляхты. После заключения Люблинской унии потребовалось внести новые поправки, и последняя версия Литовского статута была одобрена Стефаном Баторием и принята в 1588 г. Тексты всех трех вариантов этого статута написаны по-русски.
О "Речи Посполитой" (республике)
Люблинская уния 1569 г. создала из Польского королевства, Великого княжества Литовского и герцогства Восточной Пруссии одно общее государство - Речь Посполитую. Слияние двух разных стран и двух различных национальностей завершилось. На общем собрании Рады (сената) польской и литовской знатью был избран правитель страны, король Польши, одновременно являвшийся великим князем Литовским. Во время своей коронации в Кракове он подтвердил права и привилегии обоих народов - поляков и руссо-литовцев - и поклялся хранить эти права и привилегии. Однако Русско-Литовское государство (за исключением украинских провинций, которые были от него отторгнуты и вошли в состав Польши) сохранило свою администрацию, печать, литовский статус, а также армию и бюджет. "Нельзя не отметить, - писал Лаппо, - коренное противоречие, в основание которого легли две совершенно противоположные идеи - идеи унитарного и федеративного государства. Это было результатом противоположных тенденций и устремлений, принесенных на Люблинский сейм представителями Польши и Русско-Литовского государства".
Глава 3
Речь Посполитая и казацкая Украина (1569–1654)
Украина во времена Люблинской унии: казаки
После заключения Люблинской унии южнорусские земли, которые до этого составляли часть Великого княжества Литовского, попали под власть польской короны. В Речь Посполитую было включено не менее четырех русских земель. Но если Черная Русь (территория, расположенная восточнее реки Неман, с древними городами Гродно и Новогродск) и Белая Русь (минские, витебские, полоцкие земли и часть Смоленской) остались в составе Литвы, то Червонная Русь (Галиция) и Малая Русь (Малороссия), включавшая в себя территорию между рекой Днестр и восточными притоками Днепра), попали под управление непосредственно Варшавы, куда из Кракова перенес столицу Сигизмунд.
Название Малороссия появилось в XIV в. и было впервые использовано в документе Юрия II, последнего князя Галиции. В греческом тексте, составленном около 1370 г., Галиция и Волынь названы Мікра Ршааіа. В этой форме была передана идея "Старой Руси" в противовес "большой", или разросшейся, Руси. Аналогичную концепцию находим в классических наименованиях Малая Азия и Великая Азия, а также в применении названия Большая Греция по отношению к ее колониям в Южной Италии и Западном Средиземноморье. Московские писцы, следуя византийской традиции, использовали греческую форму названия Микра Россия, а Малая Россия - перевод на русский. Это название, по какому-то странному непониманию, почему-то кажется украинским националистическим авторам очень обидным, хотя оно ни в коем случае не уменьшает, а, скорее, увеличивает историческую значимость южнорусских земель.
По отношению к Польше эти земли занимали особое положение: Украина (правильнее говорить "Окраина") - это приграничная земля, расположенная между внутренними частями Польского государства и степями, которые были оккупированы крымскими татарами. Опять же название Украина имеет очень древнее происхождение. В 1187 г. летописец, описывая смерть переяславского князя, отмечал, что "его оплакивала вся Украина". В те времена Переяславская земля располагалась на границе древнего Русского государства. В XV–XVII вв. слово "Украина" использовалось для описания приграничных земель Московии: рязанских, тульских и донских. Это название в том же самом смысле применялось и для обозначения приграничных земель в Белоруссии. Поэтому вряд ли стоит утверждать, что "украинская нация" появилась до того, как в результате особого сочетания исторических условий между 1590 и 1700 гг. возникло сообщество людей на границе Польского государства, которое имело единое хозяйство и общие политические цели. Более того, подавляющее большинство этих людей исповедовало православие и разговаривало на особом диалекте русского языка, подвергавшегося постоянной трансформации, адаптируясь к непрерывным изменениям повседневной социальной и экономической жизни.
В десятилетия, предшествовавшие Люблинской унии, юговосточные земли Русско-Литовского государства были заселены очень слабо. Местность по обоим берегам Днепра к югу от Киева и южная часть Подолии подвергались постоянным набегам крымских татар. В укрепленных городках по Десне и Сейму в Северской земле, отошедших к Московскому государству в начале XVI в., стояли "московитские" гарнизоны. Номинально под властью Литвы находилась территория бывшей Переяславской земли, тянувшаяся вдоль левого берега Днепра, но в реальности никто не знал, что там происходит. К югу от Сейма, в сторону Донца и той территории, по которой протекали левые притоки Днепра - Сула, Псёл и Ворскла, - простиралось так называемое Дикое поле. Здесь бродили, а порой и селились отдельные "храбрецы", добывавшие себе охотой средства для пропитания. Эти люди приходили сюда на свой страх и риск, зная, что в бескрайней степи их никто не отыщет. Над ними не было никакой власти - ни помещика, ни государства. Русско-литовская администрация обращала мало внимания на земли восточнее Днепра, где ее единственным "бастионом" был небольшой древний укрепленный город Переяслав, окруженный валом и рвом. К западу от Днепра самыми населенными районами считались северные киевские земли, граничившие с Волынью и лесами Полесья. Предприимчивые помещики предпочитали селиться здесь, под защитой лесов и болот. Более плодородные, но открытые всем опасностям земли в южных степях их совсем не привлекали.
Хозяйство начала XVI в. сильно отличалось от экономики более поздних времен. Местное население платило своим феодалам дань бобровыми шкурами и шкурами других пушных животных, которые можно было очень дорого продать в Центральной Европе. Рыболовство считалось гораздо более важным делом, чем земледелие. Крестьяне расчищали лесные участки, пахали и засеивали их, а когда почва истощалась, забрасывали эти земли и переходили в другое место. Как писал Антонович: "Ценился не плодородный чернозем, а болотистые и лесные районы".
К 1540 г. Киев снова стал большим городом; в нем проживали около 20 тысяч человек и стояли шесть православных храмов. В верхней части Киева высилась каменная крепость; в нижней, тянувшейся по берегу Днепра (Подол), проживало смешанное население, состоявшее из ремесленников и торговцев, включавшее в себя поляков, немцев, евреев и армян. Краковский каноник Матиас Михов в своей книге De Sarmatia Asiana atque Europea описывал "древнюю русскую столицу, которая когда-то была великим и царственным городом, что доказывают ее руины, а также то, что осталось стоять среди руин".
На западном берегу Днепра построили небольшую крепость - Канев, а еще дальше - другую, Черкассы. К югу от них простиралось уже Дикое поле; населенная полоса страны поворачивала на запад, и южная граница Киевской земли и болот Подолии была отмечена небольшими городами Белая Церковь, Брацлав, Винница и Бар. В середине XVI в. во всем юго-восточном приграничном районе Русско-Литовского государства проживало не более 50 тысяч человек. Но с 60-х гг. этого века население стало быстро расти. Так родилась Украина.
Спонтанное и естественное увеличение численности населения Украины во второй половине XVI в. объясняется двумя причинами.
Во-первых, соседние провинции Великого княжества Литовского оказались перенаселенными, поскольку до начала XVI в. сюда из долин Днепра и Подолии бежало множество людей, спасавшихся от постоянных набегов крымских татар и вторжений турок. Волынь в ту пору была довольно густо населена, и в ней проживало не менее 300 тысяч человек. Это больше, чем население современной Пруссии и Померании 1940 г.
В этих густонаселенных районах в течение XV–XVI вв. крестьяне постепенно превращались в безземельных батраков. Казимир IV проводил политику усиления власти помещиков за счет крупных магнатов, и одним из результатов усиления позиций шляхты в Польше стало ухудшение положения крестьянства. В Галиции в XV в. крестьянин все еще имел право уходить от своего помещика к другому, заплатив отступное деньгами и продукцией. Шляхта очень сильно страдала от этой системы, поскольку крупные землевладельцы, чтобы заселить новые земли, привлекали крестьян определенными льготами. В 1435 г. крестьяне лишились права менять хозяина, они могли уйти лишь в один день в году - после Рождества. В 1505 г. отменили и это право, и по всей Галиции и в других частях Польши крестьянин не мог теперь без разрешения уйти от своего хозяина. Законная миграция с одного места на другое прекратилась, и крестьяне обязаны были до самой смерти служить своему хозяину. Вскоре началась "эпидемия" тайных побегов крестьянских семей из Галиции в Волынь. Позже крестьяне бежали уже дальше на восток, поскольку, несмотря на то что в Волыни селян еще окончательно не прикрепили к земле, стало ясно, что русско-литовская шляхта не замедлит последовать примеру своих польских коллег. В 1557 г. были проведены реформы, согласно которым все независимые крестьянские хозяйства уничтожили и ввели полное регулирование крестьянского труда. Крестьянин мог "уйти" только в том случае, если сумел найти себе замену, что было возможно далеко не всегда.
Однако за пределами Волыни лежали днепровские земли, где существовал еще "старый русский порядок": свободный сельскохозяйственный труд и возможность переходить с места на место. Естественно, что все недовольные бежали на днепровские земли, где никто не спрашивал их, законно или незаконно они покинули свои прежние края. В этих приграничных поселках жизнь, конечно, оставалась наиболее опасной, но в начале XVI в. татарские набеги сделались редкими, ибо крестьян стали защищать казаки.
Появление казаков оказалось второй причиной увеличения населения на берегах Днепра. Эта причина была более существенной, поскольку имела двоякое значение: украинские казаки более или менее удачно защищали новых поселенцев от татарских и турецких набегов; кроме того, они привлекали всех отчаявшихся и любителей приключений - словом, тех, кто не боялся в поисках удачи испытывать свою судьбу. Мужчины уходили на Днепр не только для того, чтобы "жить с казаками", но и для того, чтобы самим стать ими. Поэтому число казаков быстро возросло. За очень короткое время - еще до Люблинской унии - они превратились в мощную силу, которая влияла на политику всего Причерноморья.
Появление украинских казаков стало результатом постепенного и едва заметного процесса - потому что он оказался совершенно естественным. Украинское казачество было порождено необходимостью и возникло "само по себе". Казаки рекрутировались из угнетенных классов Русско-Литовского государства без какого-либо распоряжения со стороны правительства или поощрения короны. Таким образом, естественное возникновение является неотъемлемой чертой украинского казачества.
Происхождение казаков
Идея казачества в XVI в. вовсе не являлась новой, а слово "казак" (по-украински "козак") имело долгую и не до конца выясненную историю.
Западноевропейская форма "козак", согласно Бартольду, представляет собой малороссийский и польский вариант турецкого слова "казак", означавшего "разбойник", "нарушитель спокойствия", "искатель приключений". Таким образом, это слово отражает поведенческую характеристику человека, а не его национальность; однако названия многих народов часто происходят от народных описательных слов, часто характеризующих деятельность. "Наличие этого слова в турецком языке, - писал Бартольд, - впервые отмечается в XV в. Во время гражданских беспорядков под руководством Тимуридов, претендентов на престол, в противовес действующим правителям, называли казаками, то есть теми, кто не желает смириться с предназначенной ему судьбой и ведет жизнь искателя приключения во главе своего собственного отряда (приведем, к примеру, такое выражение: казацкие годы (казаклик) султана Хуссейна, позже ставшего правителем Хорасана). Словом "казак" называли также целую группу людей, которые покидали своих правителей и родственников. В "Тарик-и-Рашиди" узбеки, покинувшие своего хана, называются "Озбег-казаками" или просто "казаками"; потомков этих людей до сих пор называют "узбеками". В России слово "казак" впервые появилось примерно в то же самое время, что и в Центральной Азии (во второй половине XV в.), и, вероятно, было заимствовано из турецкого языка. В России оно имеет множество значений. Так, людей, не имеющих ни родни, ни имущества, называли "казаками", даже если они не бродяжничали и не разбойничали, поэтому вначале это слово не имело исключительно военного значения, которое оно приобрело позже".
Бартольд заключает, что "определенного этимологического объяснения слову "казак" еще не найдено", однако вряд ли можно согласиться с его утверждением, что "предположение Н. Марра (Журнал Мин. нар. просв. 1913. Июнь. С. 286) о том, что старое этническое [название] "касог", упоминаемое в русских летописях под 6473 = 965 г., сохранилось в слове "казак", является гипотезой, которую историк вряд ли сможет принять". Черкесы после славян и алтайцев были третьим - и самым древним - национальным фактором истории Причерноморья. В XVIII и первой половине XIX в. они населяли горы Западного Кавказа и территорию, орошаемую притоками Кубани, до самого Азовского моря. В середине XIX в. их фактически уничтожили русские, и остатки этого народа рассеялись по землям Турецкой империи. В XV–XVIII вв. они играли очень важную роль в политической и военной жизни Турции, а в более древние времена составляли основу мамлюкского войска в Египте.
Территория, населенная черкесами, постоянно сокращалась под натиском московских славян, но в XV в. владения черкесов вместе с аланскими доходили до Маныча и Дона, и оба этих народа входили в состав многонационального населения Крыма.
Вопрос этот не исследован еще до конца, однако не может быть сомнений, что в формировании украинских казаков, помимо других народов, принимали участие и черкесы. Их самих в разных источниках называют "казахами", а в русских документах XVI–XVII вв., посвященных украинским казакам, часто встречается турецкое слово "черкасс". Город Черкассы, возможно, был сначала чисто черкесским поселением, а в некоторых украинских названиях, например Псёл (от черкесского слова "псу" - вода), Хопёр и Кременчуг, можно разглядеть черкесские корни.
Корень "кас", "каз" на Кавказе появился в глубокой древности. Возможно, он связан со сванским словом, обозначавшим "коня" ("каз", мн. ч. "каз-ар"), а сванский язык является одним из самых древних в Грузии. Множественное число в грузинском языке - "каз-ев-i" ("казби", "каспи"), в арийско-армянском "каз-х(-і)" ("казак, касог, казах, гаска"). Поэтому вполне справедливо предположить, что от кавказского корня "каз" ("кас") произошли названия нескольких конных народов древнего и средневекового мира: касситы, в XVIII в. до н. э. создавшие чужеземную династию в Вавилоне; гаски - в Хеттском царстве; каспии - их остатки во времена Геродота проживали на южном берегу Каспийского моря. Все это, вероятно, были конные народы, названия которых произошли от характера их деятельности.
Если это предположение допустимо, то название горной цепи Кавказ произошло от слова "Кох" (персидское "гора") и сванско-кавказского корня "каз"; иными словами, Кавказ - это "Конная гора" или "всадник", или, более вероятно, "каска". Название Каспийского моря, имеющее тот же самый корень, несомненно произошло от древнего народа каспиев. Аналогичным образом арабы называли это море "Бахр-ул-Хазар" ("Хазарское море").