Робертсу предстояло выдержать суровый экзамен, доказать всем, что он умеет метко стрелять из лука, добывать любую дичь, выслеживать врага, быть выносливым и терпеливым, слушаться старших и многое другое.
Инициация продолжалась два года, и Робертс запомнил ее на всю жизнь. Ученые рассказывают об инициации в другом племени, живущем в пустыне: "Дети австралийцев окружены всеобщим вниманием, ласками и заботой. Но потом приходит юность. И тогда беззаботная жизнь мальчика неожиданно обрывается. Даже женщины, самые близкие ему: бабушка, мать, сестра - внезапно набрасываются на него и, угрожая пылающими факелами, изгоняют из места общего обитания (стоянки, лагеря). С этого времени и до окончания обряда обрезания, примерно в течение года, к юноше относятся как к отверженному. Спит он теперь в некотором отдалении от стоянки, никогда не приближается к женщинам и не разговаривает с ними. Он не говорит и со стариками, пока они сами не позовут его. Отвечая старикам, юноша обязан говорить только шепотом".
Жизнь изгнанника идет так: днем он находится среди мужчин, а по ночам спит у своего маленького костра за чертой стоянки племени. И вот, наконец, приходит день, когда старики хватают юношу и под причитания женщин, крики и топот мужчин, уже прошедших инициацию, ведут его в укромное место. Ближайшие родственники юноши - взрослые мужчины - вскрывают на своих руках вены и мажут кровью тело юноши. Цель длительного обряда инициации - познакомить молодого австралийца с законами рода и племени и поведать ему о предках, роде, человеке и мире, приучить к повиновению старшим. При этом используется все, что может воспитать юношу: голод и боль для укрепления силы духа, создание атмосферы непостижимой загадочности. Юноша, лежащий лицом вниз, слышит, но не видит, что происходит вокруг него. Только на мгновение позволяют ему поднять голову и в свете колеблющегося пламени костра взглянуть на зрелище, вызывающее экстаз. Удивительные впечатления остаются в памяти на всю жизнь.
Далеко не все юноши в состоянии вынести лишения и пытки, которым их подвергают во время инициации, самые слабые гибнут. Женщинам и детям строжайше запрещено даже приближаться к лагерю посвящаемых, чтобы они не могли видеть тех, кто проходит испытания, слышать их стоны и вопли. Чрезвычайная жестокость обрядов отсеивала немощных телом и, главное, духом и воспитывала в юношах мужество, стойкость, скромность.
В каждом первобытном племени имелись почитаемые люди, но везде они добивались уважения благодаря не родственным связям, а исключительно личным заслугам - выносливости, мастерству в изготовлении орудий, успехам на охоте и т. п. Заслуги перед родом совсем не означают, что человеку давали особенно много пищи или предоставляли лучшее жилище. Напротив, у него было больше обязанностей, чем у других членов общества.
Писаных законов на протяжении свыше 2,5 миллиона лет не было. Однако все хорошо знали, что можно делать и что нельзя. И понимали, что их ждет за отступление от законов племени, особенно за нарушение табу.
Табу - это строжайший запрет, который как бы берет под защиту некоторые наиболее существенные стороны общественной деятельности, быта и личной жизни людей. Табу оберегает важных лиц - вождей, старейшин, шаманов, священников и слабых - детей и женщин от опасности, связанной, например, с прикосновением к трупу или с употреблением отравленной пищи. Под его охраной также роды, посвящение во взрослые, сексуальная жизнь, личная и общественная собственность и т. п. Люди верили, что если они нарушат табу, то умрут.
Вот отрывок из воспоминаний аборигена Робертса:
"Я видел, как у моих сородичей, объятых ужасом, закатывались глаза и на губах выступала пена. Я видел, как они бежали в неистовстве, теряя дар речи. И все потому, что каждое непонятное им явление они немедленно объясняли колдовством.
Я был свидетелем того, как здоровый мужчина за несколько дней терял силы и рассудок и умирал от потрясения, узнав, что колдун нацелил на него кость или "отпел" его. Он верил, что кость вошла в его тело".
Для аборигена не существует неразрешимых проблем. Если он не в силах объяснить то или иное событие, особенно из ряда вон выходящее, то ему на помощь приходит вера в сверхъестественное. Он думает: "Здесь что-то есть!"
Аборигены считают, что им все дали тотемы, "сновидения". Иногда тотемов бывает несколько. Робертс рассказывает: "Я принадлежу к тотему кенгуру. Поэтому я верю, что кенгуру дал мне язык, место, где собирается вода, пищу, холмы и долины и многое другое. Мне запрещено есть определенные части кенгуру, например передние и задние ноги. Абориген, принадлежащий к тотему змеи, вообще не употребляет ее в пищу, ибо все части тела змеи так схожи между собой, что он может допустить ошибку.
Однажды я, по сути дела, заслужил лавры мастера охоты, выследив и убив динго - дикую собаку, самое пугливое и хитрое животное леса, но по иронии судьбы никому не мог рассказать об этом подвиге.
Не многим из моих сородичей удавалось убить собаку динго или хотя бы приблизиться к ней на расстояние броска копья. Меня обуревало желание поддеть ее труп и положить его к ногам моего воспитателя Улаганга. Но динго - мое второе "сновидение", мой второй тотем.
Если станет известно, что я убил динго, мне придется возместить ущерб моим двоюродным сестрам и братьям. Таков закон. Что бы они ни потребовали из моего имущества - копья, бумеранги, утварь, одеяла, одежду, - я должен им безропотно отдать за мое второе "сновидение", даже если останусь нищим. Этим законом иногда пользуются, чтобы расквитаться с человеком, который по оплошности оказался неучтивым или обидел соплеменника. Если, например, мне очень хочется курить, а мой друг вытаскивает из полной пачки сигарету и закуривает, не предлагая мне, я могу убить одно из его "сновидений" - может быть, гуану, змею или летающую лисицу - и принести в лагерь. "Пачку сигарет! - потребую я. - Всю целиком! Десять фунтов, что ты выиграл вчера в карты! Твой перочинный нож! Рубашку с тела!"
И он должен выполнить все мои требования, чтобы выкупить свое "сновидение". Ведь я могу потребовать все, что угодно".
Писатель Герман Мелвилл, проживший в 1842 году несколько месяцев среди людоедов племени тайпи на Маркизовых островах, рассказывает: "Нередко, гуляя по рощам, я замечал на каком-нибудь хлебном дереве или на кокосовой пальме особый венок из листьев, обхватывающий ствол. Это был знак табу. Само дерево, его плоды и даже тень, им отбрасываемая, объявляются неприкосновенными. Хитрые необъяснимые запреты - одно из примечательных черт табу. Перечислить их все было бы просто немыслимо. Черные кабаны, младенцы до определенного возраста, женщины в интересном положении, молодые люди во время татуировки их лица, а также некоторые участки долины, пока идет дождь, равно ограждены запретительной силой табу.
Один из подвыпивших капитанов в ответ на предостережения товарищей ответил: "Пошли вы со своим табу!" - и стал стрелять в священных птиц, рвать плоды запретного дерева и т. п. Индейцы с ужасом ждали, когда небо поразит осквернителя смертью, но этого не случилось. Но когда уставший от буйствования капитан попытался напиться в ручье, путь ему был прегражден, не пустили его и под навес, где он намеревался укрыться от солнца".
Бывали случаи, когда чужеземцев, нарушивших табу, просто убивали. Зигмунд Фрейд приводит такой пример. Однажды племенной вождь, обитатель Новой Зеландии, бросил в пути остатки своего обеда. Какой-то голодный парень тут же подобрал их и съел. Увидевший это человек с ужасом сказал ему, что он проглотил табуированный обед вождя. После этих слов здоровый и сильный юноша упал и в мучительных судорогах к вечеру следующего дня умер. Другой пример. Вождь потерял зажигалку, соплеменники нашли и воспользовались ею. Но когда узнали, что на зажигалку было наложено табу, умерли от ужаса. Или: женщина собирала плоды в запрещенном месте. Когда она узнала об этом, то через сутки скончалась.
Жизнь первобытного человека полна страхов. "Я уже десять лет живу среди белых людей, как белый, но я до сих пор не победил в себе врожденного страха и впитанного с молоком матери убеждения, что некоторые старые аборигены наделены сверхъестественной силой", - говорит в своей книге Робертс.
В государствах сформированы специальные органы, призванные сурово наказывать за нарушение законов, но, несмотря на это, никто не соблюдает их так строго, как соблюдали правила табу наши далекие предки.
Итак, к концу древнекаменного века человек создал не только орудия, но и жилища, в подобных которым живет и сейчас в суровых условиях Заполярья. Он научился добывать огонь, готовить на нем пищу, изобрел живопись, скульптуру, придумал свои обряды и неписаные законы (табу), которые позволяли ему сохранять организованность и дисциплину в племени. Все это помогало человеку жить в любых условиях и создать цивилизацию.
РОЖДЕНИЕ И РАСЦВЕТ ЦИВИЛИЗАЦИЙ
Гибель мамонтов
"Всемирный" потоп. Как сказано в первых письменных источниках, боги создали людей для услужения им. Однако вскоре те испортились, стали лгать, обманывать, "взирать благосклонно на места погибели", обижать слабых. Тогда боги задумали уничтожить людей, наслав на Землю потоп. 6 тысяч лет назад об этом было написано так:
Потоп зальет главные святилища,
Дабы уничтожить семя рода человеческого…
Таково решение и постановление собрания богов.
Некоторые боги были недовольны этим "постановлением" и от огорчения даже заплакали. Они решили спасти людей. Инанна явилась во сне одному богобоязненному человеку - Зиусудру, велела ему построить большой корабль и погрузить туда все ценное. Зиусудру так и сделал. Над ним все смеялись: зачем на суше корабль? Но он продолжал грузить на него скот, птиц и всякую утварь. И вот:
Все бури с небывалой силой разбушевались одновременно.
И в тот же миг потоп залил главные святилища.
Семь дней и ночей потоп заливал Землю,
И огромный корабль ветры носили по бурным волнам.
Когда потоп прекратился, Зиусудру причалил к берегу. Животные и люди были спасены, а он получил бессмертие.
Так рассказывали древние обитатели Месопотамии - шумеры - о потопе.
А был ли потоп на самом деле? Да, был. Только не всемирный. Однажды в Месопотамии реки так разлились, что затопили почти все поселки, а жителям показалось, что весь мир. Уцелели лишь те, у кого имелись большие лодки.
Рассказ об одном таком спасении попал в первые письменные источники, затем в другие древние книги и дошел до нас. За 6 тысяч лет его много раз переписывали разные народы и кое-что добавляли от себя. Например, поменяли имена героев. У вавилонян Зиусудру назван Утнапиштиму, а в Библии - Ноем. О потопе рассказывали и другие народы, например древние греки.
Мифы об Атлантиде. Около 2,5 тысячи лет назад египетские жрецы поведали греческому ученому Платону о сказочной стране, погибшей от потопа. Атлантида была невероятно богатой: на ее территории располагались большие города, благоустроенные порты, в которых стояло множество кораблей.
Прошли тысячи лет, но мифы об Атлантиде продолжают жить. Древние греки говорили, что атланты - великаны, которые держат небо на своих плечах. Ученые предполагают, что Атлантида - это остров Фере (сейчас - Санторин) в Средиземном море, погибший от извержения вулканов и грандиозного наводнения в XV веке до н. э. Тогда часть острова была затоплена, а землетрясение разрушило дворцы даже на острове Крит, находящемся на расстоянии 120 км от Фере.
Существовала ли Атлантида в действительности, до сих пор неизвестно, но грандиозное наводнение было. Правда, произошло оно на 9 тысяч лет раньше, когда еще нигде не было городов.
Когда растаял великий ледник. Такое наводнение произошло из-за того, что в XI тысячелетии до н. э. великий ледник, покрывавший большую часть Европы, вдруг начал таять и уровень воды в морях и океанах быстро повысился.
Случись сейчас такое наводнение, Санкт-Петербург и многие города на западе нашей страны оказались бы под водой, а море плескалось бы у самой Москвы…
Итак, климат на Земле изменился. Мамонты, носороги и бизоны, покрытые густой шерстью и привыкшие питаться травой около ледника, уходили на север, но там их ждал океан. Они начали вымирать.
Много сотен тысяч и даже миллионы лет человек охотился на слонов, мамонтов и других крупных животных. Даже на самых первых стоянках человека находят их кости. И вот эти животные исчезли, только на территории южных стран сохранились слоны и носороги. Катастрофа заставила человека приспосабливаться к новым условиям, менять образ жизни и обычаи.
В поисках пищи. На территории Евразии уменьшилось количество поселений, исчезли крупные поселки охотников на мамонта. Европа стала почти необитаемой. В горах климат и растительность меняются в зависимости от высоты. Поэтому при засухе люди и животные поднимались от подножия гор все выше, туда, где было много травы и пищи. Так, меняя место поселений, можно было выжить и при перемене климата. Особенно если в горах есть озера, как, например, на Южном Урале.
Хуже было на равнинах. Степи с некогда обильными травами превратились в пустыню. Люди и животные должны были подальше уходить оттуда, чтобы не погибнуть.
В X–IX тысячелетиях до н. э. на Южном Урале появляется много озерных мезолитических стоянок, где для рыболовства стали использовать неводы до 50 м длиной и новые костяные орудия - гарпуны, с которыми было легко охотиться на крупную рыбу. Зазубрины на острие гарпуна были наклонены в одну сторону, и, когда он вонзался в рыбину, она уже не могла сорваться. Появились точно такие же, как у нас, рыболовные крючки, только делали их из кости. Рыболовство кормило надежно.
На Южный Урал начали приходить люди не только с ближних равнин, но и из далеких областей юга, даже со Среднего Востока, а точнее, с территории современного Ирана. Их привлекали разнообразная растительность, обилие рыбы и дичи и наличие множества пород камня (всех известных на Земле). И ни к чему рыть глубокие шахты для его добычи, как в других местах, - он лежал прямо на поверхности.
А хороший камень был людям особенно нужен. Если на мамонта можно было охотиться только с копьем (загнать в ловушку и добить), то для охоты на лося, оленя, косулю, зайца требовалось другое оружие.
Ножевидные пластины. В мезолите техника изготовления ножевидных пластин достигает совершенства. Для того чтобы сделать чоппер, человеку из Олдувая 2 миллиона лет назад нужно было не только найти подходящий камень, но и ударить по нему в строго определенных местах не менее 25 раз. Для изготовления ашельского бифаса человеку прямоходящему нужно (рыло ударить по камню не менее 65 раз, неандертальцу, чтобы сделать нож, - 111 раз, а для изготовления орудия в мезолите человек должен был ударить по камню 251 раз.
Из 1 кг камня олдуваец получал всего 10–45 см режущего края, человек среднего палеолита - 230 см, а мезолита - 2500 см режущего края, т. е. в 250 раз больше режущих орудий. Теперь кусок камня не оббивали, а отжимали от него тонкие ножевидные пластины, длиной иногда до 0,5 м, а шириной 1,5–2 см. Края их были строго параллельными, толщина такая же, как у наших ножей. Если один конец такой пластины обернуть берестой, то получится кинжал, которым можно резать почти все - дерево, кость, мягкий камень, даже стекло.
На уральских стоянках мезолита найдены сотни тысяч таких ножевидных пластин, иногда шириной 3–5 мм. Ядрышко, с которого их отжимали, называется нуклеус. Чем уже пластина, тем она тоньше, а значит, острее.
Никакая бритва по остроте не может сравниться с ножевидной пластиной мезолита. Каменные (обсидиановые) пластины в 100 раз острее лучших современных хирургических скальпелей. (Не случайно некоторые хирурги самые сложные операции делают сегодня каменными ножевидными пластинами, изготовленными так же, как в мезолите.)
Правда, они были хрупкими, как стекло. Поэтому их вставляли в деревянную, костяную оправу или делали составными. Таким острым, легким и удобным ножом несложно разделать шкуру любого животного. Теперь не нужно было носить с собой много орудий. Имея небольшой каменный "карандашик" - нуклеус, можно было в любое время отжать с него хоть десяток острейших ножевидных пластин. А дерево или кость для оправы найти на стоянке не составляло труда, что было особенно важно при изготовлении стрел для лука.
Лук и стрелы. Больше 10 тысяч лет назад они были главным оружием человека.
Стрела, пущенная из обычного лука, достигает цели на расстоянии 80–90 м, из тяжелого индейского - на 450 м. Скорострельность лука - 20 выстрелов в минуту. Индейцы апачи насквозь пробивали человека стрелой на расстоянии 300 шагов.
Обычно лук делали из вяза высотой до 1 м. При раскопках мезолитических стоянок обнаружены целые луки и стрелы. Наконечники стрел в изобилии находят археологи и в поселениях других периодов. Даже после появления огнестрельного оружия лук и стрелы использовались очень долго. Так, в XIX веке в войне с Наполеоном некоторые русские полки были вооружены в основном луками и стрелами. Эти изобретения мезолитического человека не забыты и сейчас (соревнования по стрельбе из лука).
Бумеранги. Ученые давно находили при раскопках изогнутые, тщательно отполированные предметы, но не могли понять их назначение. Больше 100 лет назад русские путешественники, побывавшие в Австралии, увидели, как ими пользуются аборигены. "Австралиец швырнул свое деревянное плоское орудие, по форме напоминающее серп, величиной около аршина (около 72 см). Бумеранг, крутясь, пролетел высоко по воздуху шагов триста вперед и, описав параболу, стал было спускаться, но не дошел шагов на двадцать до земли, вдруг перевернулся в воздухе и полетел назад. Описав параболу, он наконец упал к ногам туземца", - рассказывал один из очевидцев.
Бумерангом аборигены сбивали на лету уток и других птиц. Если он не попадал в цель, то возвращался к хозяину. Это было очень удобное оружие для охоты, но все же не такое эффективное, как лук.
Вооруженный луком со стрелами, всевозможными ловушками и бумерангом, человек начал широко заселять нашу планету. Он проник в Америку и на другие территории, однако не везде могли помочь эти орудия. Особенно тяжело было в Египте, на Ближнем и Среднем Востоке. Жара, растопившая ледник, вызвала здесь огромную засуху. Человеку пришлось искать другие пути для выживания.
Как жили охотники в мезолите. Вот как рассказывает об этом Робертс: "Мы чаще питались диким ямсом, корнями лилий, гуанами, змеями и мясом кенгуру…
Вечно голодные, вечно рыщущие в поисках пищи, мы немедленно уничтожали свою добычу, ничего не оставляя на завтра и нисколько не заботясь о будущем. В семь лет моим любимым развлечением было ходить с отцом на воскресную прогулку, неслышно подкрадываться к добыче и разить ее игрушечным копьем, которое сделал мне отец… С момента появления на свет у меня не было никакой одежды. Моя мать, как и все мы, ходила босиком по камням, галькам, колючкам, твердой красно-коричневой земле. У нее никогда не было платья, ботинок, чулок, даже простого гребня. Ей не нужны были безделушки, какие, я видел, носят сейчас женщины ее племени. Она слепо подчинялась мужу, моему отцу Барнабасу, была его движимой собственностью, инкубатором его сыновей и послушно выполняла роль, отведенную ей племенем по раз и навсегда заведенному порядку".