Внезапное решение Б. Ельцина ликвидировать во многом оппозиционно настроенный к нему парламент, сразу же накалило обстановку в Москве. Провинция не почувствовала запаха крови. Трезвомыслящие же москвичи уловили в глазах кремлевского Нерона отблески будущего большого побоища и пожара. Здание парламента опутали по периметру "колючкой" под названием спиралью Бруно.
Омоновские отряды, которых в народе назовут орды, все прибывали и прибывали из других регионов страны. Скоро парламент полностью был в кольце. На такую дикость мог пойти только человек с больной фантазией, жестокий и трусливый, боявшийся ответственности за содеянное предательство в Беловежье.
Итак, в роли оскорбленных оказались народные депутаты и люди, избиравшие их. На Руси издавна общественное мнение на стороне человека, битого властью. Сразу же стихийно возникло движение защитников Парламента и Конституции. Не прекращались митинги у Белого дома. В ответ по требованию Лужкова власть Москвы ввела дополнительные отряды омоновцев. Пространство в районе станций метро "Баррикадная" и "Краснопресненская" покрылось, словно рыбьей чешуей, металлическими щитами стражей порядка. Кольцо окружения парламента теперь не сужалось или сжималось, а расширялось. Скоро образовалось уже два кольца - внутреннее и внешнее. Граждан не стали подпускать близко к стенам Белого дома, но их не пугали дожди, холода, резиновые дубинки и автоматы.
Митинговые очаги тлели практически по всему периметру осажденного Белого дома. Стержневым требованием парламентариев было: предоставить народным депутатам информационное окно на радио и телевидении. Власти его не давали. Продажные теле - и радио репортеры, словно не замечали другого мнения. Около президентские шептуны постепенно усиливали давление на своего кумира, требуя скорейшего разгона парламента. Митинги электризовали толпы, готовые взорваться.
Здание Белого дома охранялось департаментом охраны. Все они были сотрудниками МВД РФ, однако в отличие от своих коллег, стоящих по ту сторону баррикад, выказывали лояльность парламенту. Разве этого не знала исполнительная власть?
Знала!
А если знала, то почему вела общество к нагнетанию обстановки, провоцированию беспорядков и кровавой конфронтации?
Теперь о самом главном - мятеже, путче, восстании - называют по-всякому. Псевдодемократы назвали происшедшее мятежом. На самом деле это было восстание против ельцинского, агрессивного режима. В событиях 3 и 4 октября повинны были обе власти, но в первую очередь пострадали обманутые москвичи.
Слушая передачи телевидения и радио, читая официальную периодику, многие россияне приходили к мысли о полной схожести их содержания с вещанием перестроечного времени, когда хвалебные оды вождю и его политическому курсу являлись обязаловкой. Любая власть платит тем, кто крутит ей музыкальную пластинку. Оппозицию же к ТВ экрану правители не подпускали.
В ответ на политическое хамство последняя вынуждена была создавать свои органы информации, которые, естественно, противостояли властным "говорящим и пишущим головам".
У обывателя всегда существует недоверие к официальным источникам: слишком профессионально они врали, что вызывало у людей протест против неприкрытой лжи. Так было в СССР, так стало и в ельцинской России.
Экономические промахи, астрономические займы и кредиты, популистские обещания, быстро наступившее обнищание народа, опротивевшее всем противоборство ветвей власти, опасная суверенизация по рецептам президента Ельцина - все это заставляло задавать каждому нормальному человеку вопрос: "Куда мы идем? Куда нас тащат?"
Средства политического оболванивания успокаивали людей скорыми подвижками и светом в конце тоннеля. Президент к месту и не к месту хвастался всенародной поддержкой.
Какой?
В выборах принимала участие одна треть населения, а если учесть подтасовки тех, кто считал голоса, то картина "всенародной избранности" сомнительна…
* * *
3 октября зажатые омоновцами с 21 сентября люди решили прорвать кольцо щитов и бронежилетов.
Что же возбудило автоматно-орудийный огонь по зданию с людьми, большую кровь и сотни смертей ни в чем не повинных граждан России?
Во-первых, многотысячный марш демонстрантов, прорвавших милицейский кордон на Крымском мосту. Автор был свидетелем тех впечатляющих событий.
Во-вторых, провокационная стрельба еринских снайперов из мэрии по парламенту - искра обернулась пламенем. По другой версии стрельбу спровоцировали американские наемники.
Москвичи бросились на цепи омоновцев, блокирующих здания гостиницы "Мир" и мэрии. Началась сшибка. Не надо быть опытным следователем, чтобы по следам пуль на стволах деревьев понять, кто и откуда стрелял по людям. Шквал стихии разрастался, превращаясь в вал мести и жестокости. Вот они, контуры Пушкинского бунта!
Сначала пала мэрия на Калининском проспекте, потом толпа двинулась в сторону телецентра в Останкино. У телестудии собралось много митингующих, просто зевак и любопытных хроникеров "эпохальных" событий. Среди моря негодующих граждан находились и сторонники президента. Толпа защитников Конституции все настойчивее и злее требовала допустить представителей инакомыслия в телестудию. Вскоре прибыли на грузовиках оборонцы Белого дома во главе с генерал-полковником А. Макашовым. В момент народного напора на двери "Останкино" перепуганные "сторожа" телецентра ударили со страха из автоматов и пулеметов. Охранников неожиданно огнем поддержали БТРы. Стремительно летящие трассеры, горящие легковые машины и душераздирающие крики раненых слились в какую-то дикую какофонию столичной бойни, в картину московского апокалипсиса.
Стоны, проклятия и зовы о помощи были слышны везде. Одни люди прятались за деревьями и бордюрными камнями, другие - ползли, третьи - бежали, падая, сраженные пулями. Потом все рассредоточились, оставив на асфальте не один десяток убитых и раненых, просящих пощады у добивающих их людей в форме омоновцев. Прибывшие на БТРах дополнительные силы Ельцина довершили расстрел граждан…
А наутро началось варварское убийство парламента. Судя по тому, как еще с вечера, накануне штурма, американские телерепортеры установили свою съемочную аппаратуру на крыше многоэтажного здания, стоящего напротив Белого дома, было ясно - их заранее предупредили об утреннем столичном огненном шоу.
Американцы кричали - смотрите, русские русских бьют! А потом показали эти страшные картинки и видеофильмы всему миру, опозорив в очередной раз власть в России. Но Ельцину по барабану были позор, кровь и смерть сограждан. Он когтями вцепился во властный трон и страшился его потерять.
А тем временем с Калининского (Ново-Арбатского) моста ухали танковые орудия! Стреляли и болванками и разрывными. Все эти картины довелось видеть автору. Он тогда размышлял так:
"Правду не скроют придворные архивисты! Вот она на развороте. Тем более телевизионщики из побоища устроили кровавое шоу. По людям, в центре столицы России, палят из орудий. Свои по своим. Немцу в войну не позволили стрелять в Москве, а тут в мирное время…"
Рядом с автором стоял кинорежиссер С. Говорухин, который катал желваки и кричал:
- Мерзавцы, что же вы делаете?
Потом известный режиссер напишет:
"4 октября в 10 утра я наблюдал, как расстреливали парламент. Теперь мы знаем, в здании было много женщин и детей. Мы, зеваки, стояли на мосту, видно было, как на ладони. Свидетельствую: ни один защитник Белого дома не мог стрелять в нападавших - прямо за цепью солдат, вплотную к ним, стояли толпы зевак, поэтому и не разгоняли их. А танки, бившие прямой наводкой, стояли за нашими спинами".
В 9.20 4 октября спецподразделениям ФСК "Альфа" и "Вымпел" Ельцин приказал штурмовать Белый Дом, в том числе с применением оружия. Руководство "Вымпела" отказалось от этой авантюры, а начальство "Альфы" согласилось на штурм, но тоже без "выстрелов". Оно предложило переговорный вариант, он удался. Все равно они потеряли офицера - младшего лейтенанта Геннадия Николаевича Сергеева, застреленного снайпером предательски в спину, когда он наклонился поднять тяжело раненого десантника. Стрелял какой-то чужак, явно не со стороны Белого дома.
Мстительный Ельцин вышвырнул "Вымпел" - одно из лучших спецподразделений госбезопасности из ФСК, и передал его в МВД. Бойцы-профессионалы сразу же написали рапорта об увольнении.
О том, что со стороны защитников Белого дома не открывалась стрельба, подтвердил сразу же после штурма руководитель "Альфы" знакомый автору по оперативной работе генерал-майор Герой Советского Союза Геннадий Зайцев.
Познакомимся с признанием командира взвода танковой роты Кантемировской дивизии лейтенанта, попросившего называть его Олегом Свердловским:
"Всем, кто выполнял задачу у Белого дома, после 93 года, стало неуютно жить в гарнизоне. Многие сослуживцы нас называли "предателями" и "убийцами". Потом появились листовки на заборах, в которых говорилось о, якобы вынесенным нам смертным приговорам. Расклеивались списки участников событий в Москве. Мне не раз угрожали физической расправой. Поджигали квартирную дверь. Били стекла в окнах. Боялся за малолетнего сына и жену. Мы стали просить перевода в другие военные округа, но и там нехорошая молва догоняла нас. Ведь не трудно было догадаться по записи благодарности от Ельцина. А дата у всех одна - октябрьская. Ясно и дураку, за какие "заслуги" она получена…
Несколько наших парней не выдержали кадровой пытки: один повесился или повесили, а второй застрелился. Поощрили нас. Ельцин приказал выделить каждому по 200 рубчиков. Но я от них отказался, - пахли кровью…
Потом написал рапорт и ушел из армии, которую втравили в такую лажу".
Вот она, истинная цена тридцати сребреников, которые раздавал всенародно избранный "Российский Мессия", а лучше "Нерон из Свердловска".
Запомнились тогда автору резкие слова одного ветерана, - участника Великой Отечественной войны, пришедшего защищать Конституцию и приколовшего на старенький, поношенный пиджак все свои награды. Он пояснил, что это настоящее сражение в России добра со злом, а в тяжкий бой идут с наградами. Ветеран вздохнул, утер набежавшую слезу и надтреснутым голосом, потом еще добавил:
"За что такое наказание России? В парламенте мой сын и внук. Да, есть дьяволу, где порезвиться на русском престоле и просторе…"
После этих слов он повернулся и пошел в сторону активной стрельбы, но был грубо остановлен омонавцами. Участник войны, Победитель был разочарован тем, что натворили его нерадивые дети, через потоки крови, рвущиеся к властному трону.
В штурме участвовало 1700 человек, 10 танков и 20 бронетранспортеров.
Какая же цена противостояния? Официальные жертвы: 123 убитых и 389 раненых. И ни один депутат или другой политик не пострадал - политики подставили своих граждан.
По данным же Генпрокуратуры погибло 148 в здании и 101 вокруг (77 гражданских лиц и 24 военнослужащих и сотрудников МВД). Ельцин присвоил звание Героев России двадцати шести штурмовикам парламента (95 % - посмертно).
В опубликованных материалах Сажи Умалатовой - в здании Парламента погибло более 3000 человек. Эту цифру озвучили и американские журналисты, они были осведомлены, наверное, лучше, чем наши "золотые перья".
Один из офицеров МВД, не пожелавший раскрывать свое имя, признался:
"…трупы из здания расстрелянного Белого Дома вывозили грузовики в полиэтиленовых мешках несколько дней. А по ночам причаливались баржи, и самосвалы высыпали такие же мешки в трюмы этих судов, которые куда-то уплывали по Москве-реке".
Дотошные журналисты и историки со временем раскроют и эту тайну.
Психологическая подготовка самым активнейшим образом велась с обеих сторон. Ельцинисты называли сторонников Парламента - "коммуно-фашистами", "красно-коричневыми", "путчистами", "мятежниками", "сволочами", "чумными патриотами". Парламентарии своих противников величали "предателями", "инородцами, оккупировавшими святую Русь", "кучерявыми" и т. д.
Андрей Дунаев, замминистра МВД РФ, сторонник Верховного Совета, так объяснил противоборство:
"Снайперов направляли из посольства США. Если бы мы хотели, продержались бы в Белом Доме и месяц, и два. Имелись запасы оружия и питания. Но тогда бы грянула гражданская война. Если бы вместо Хасбулатова был русский, возможно, все иначе бы повернулось. Ростовский ОМОН, приехавший в Москву, говорил мне: "Два мудака дерутся за власть. Один - русский, а другой - чеченец. Так лучше русского поддержим".
Другой омоновец заметил:
"Поддержали не закон, а "русского" человека по имени Борис, страдающим "пофигизмом" к судьбе простых граждан. А результат такой поддержки, - набили людей тьма тьмущая. В нормальном государстве такого "гаранта" швырнули бы моментально на нары, а мы ему молимся, и к его каменным изваяниям лбы будем прикладывать. Какой позор!
Политиканы обгадились сами и опозорили Россию".
Как в воду глядели стражи закона!
А вот глас из другого лагеря, - Ельцинского. Писатель Василий Аксенов из-за границы вещал:
"Этих сволочей надо стрелять…Чем больше (то есть убить - авт. Л тем лучше…"
Реакция Ельцина на свободу слова была "правовая". Приказ министра печати и информации РФ Шумейко № 199 от 14 октября 1993 года гласил:
"Руководствуясь Указом Президента РФ № 1400 от 21.9.1993 г., прекращается деятельность газет: "День", "Русское дело", "Русское воскресенье", "Русские ведомости", "Русский пульс", "Русский порядок", "За Русь!", "Наш марш", "Русское слово", "Московский трактир", "Русский союз", так как их содержание прямо направлено на призывы к насильственному изменению конституционного строя (вспомнил о Конституции!!! - авт. Л разжигания национальной розни, что стало одним из факторов, спровоцировавших массовые беспорядки, имевшие место в Москве в сентябре-октябре 1993 г…".
Как говорится, с больной головы на здоровую.
На ТВ по приказанию Ельцина сразу же закрыли передачи: "Парламентский час", "Политбюро" А. Политковского, "Красный квадрат" А. Любимова и другие. А потом прихлопнули и программу А. Невзорова "600 секунд".
* * *
К вечеру Белый дом сделался Черным от копоти пожаров. Выгорело полностью несколько верхних этажей. Сгорела большая библиотека, вся правительственная документация, направляемая на рассмотрение в законодательный орган. Дом стоял мертвый, глядя пустыми глазницами окон на кровавый закат…
Придя домой под впечатлением увиденного и пережитого, автор подготовил статью об этом апокалипсисе. Напечатать нигде в Москве не смог, помог случай. Гостил в столице родственник Олег Пащенко - главный редактор "Красноярской газеты" и друг Александра Проханова. Он и взялся опубликовать статью. Вот она:
Специально для "красноярской газеты"
Октябрьское
Безумие
"…Диктатуры Ельцина я боюсь давно, особенно с августа 91-го года…Люди, находившиеся в "Белом доме", имели свою точку зрения на развитие нашего общества. А за что же безоружные были расстреляны, утоплены в крови?! Это не победа. Это пиррова победа.
Сейчас я уже совсем не включаю телевизор, не читаю газет. Чудовищный поток лжи!"
Виктор Розов
Пишу эти строки, а перед глазами, полными слез от душевного шока из-за происшедшего, стоят картины кошмара после штурмового утра 5 октября 1993 года. Несмотря на погожесть, солнце мне показалось тоже прокопченным, как и Дом Советов, расстрелянный офицерами российской армии из танковых орудий специальными снарядами.
Навсегда, до "соснового сюртука", останется в моей памяти девчушка, лежащая в сквере с простреленной головой. Джинсовая куртка, на груди - коричневая, от запекшейся крови. Второе выходное отверстие - на спине. Рядом парень лежит 18 лет. А у киоска пять молодых людей, головы которых чуть прикрыты белыми полотнищами. Икона Св. Николая на груди одного. В окоченевшую руку другого, воздетую к небу, старушка вставляет свечку, как в подсвечник, и зажигает ее. Свеча горит упрямо, не затухая, ветер не сбивает. Горит, разгорается, как факел по убиенным.
Трупы не успевают вывозить из "Белого дома". Снуют санитарные машины. Спрашиваю у невдалеке стоящего мужчины, догадавшись почему-то по неуловимым почти признакам, что он хорошо знает обстановку:
- Как там было в парламенте?
- Насекли изверги не одну сотню. Я был там всю ночь… Спотыкался о тела на каждом этаже. Сегодня ночью вывозили самосвалами…Ссыпали трупы в трюмы подошедших по реке барж. Вывозят и сейчас, только теперь "санитарками".
- Куда?
- Никто не знает.
- А сам-то, как ушел?
- Удрал я вовремя. Сначала, когда выводили, основательно побили. Били всех. Я воспользовался суматохой у стадиона и сбежал.
Итак, великая провокация удалась темным силам России. Они празднуют победу над растерзанной пулями и осколками снарядов Конституцией, вешают награды - "Героев России" и "За личное мужество", присваивают досрочные воинские звания, выплачивают крутым омоновцам премии за пущенную кровь. Не страна, а дикий Абсурдистан. Разве это не абсурд, что исполнительная власть пошла на преступную "разборку" с применением танков и бронетранспортеров против представительной власти?
Погоду сделали военные. Милиция разбежалась, боясь народного булыжника. Но шок проходит, и многие военные - участники штурма - осознают, что по вине политиков они стали мишенями людского презрения. То ли еще будет. Ведь элитные дивизии - это не вся армия.
Указ президента № 1400 о роспуске парламента и запрете Съезда народных депутатов толкнул страну скорее к расколу, чем к консолидации. Следует заметить, что окружение президента тщательно готовилось к вероятным событиям, подталкивало их, просчитывая конкретные действия и готовя приманки для "беспризорных" вождей "Белого дома", попавших сразу на удочку кремлевских политиканов.
К сожалению, до последнего нардепы верили в добропорядочность вчерашних коллег по августовским событиям 1991 года, с которыми рушили Великую Россию - СССР. Они вместе объявляли суверенитет РСФСР, утверждали и одобряли Беловежский сговор, проигнорировав результаты Всесоюзного референдума 17 марта 1991 года о сохранении Державы, "защищали" Белый дом в августе того же года, которому, по существу, никто серьезно не угрожал. Их "инакомыслие" они посчитали изменой корпоративным идеалам. О государственности мыслей не было.
Дабы быстрее провести спектакль, исполнительная власть пошла на дикость. Даже гэкачеписты не позволили унизить себя отключением воды, тепла, канализации, а тем более блокировать Российский парламент плотным кольцом омоновцев и окружить его колючей проволокой типа "спираль Бруно", использование которой было запрещено сразу после окончания Второй мировой войны международной конвенцией. Запутавшийся в спирали рвал кожу, мягкие ткани, сосуды и истекал кровью.
Когда я стоял у ощетинившегося барьера с безмолвными омоновцами и беседовал с мужественной женщиной Светланой Горячевой, рассказывающей об ужасах белодомовского бытия, как раз накануне штурма, мне казалось, что крючки-зубья спирали "Бруно" обдирают мою душу, и она кровоточит.