Утром 24 июня 49-я армия при содействии 154-го укрепленного района 33-й армии, 139-й и 330-й стрелковых дивизий 121-го стрелкового корпуса (генерал-майор Д. И. Смирнов) 50-й армии возобновила наступление. Противник после неоднократных контратак силами от роты до батальона при поддержке танков и штурмовых орудий все-таки начал отход на р. Бася. Для того чтобы упредить его в занятии заблаговременно подготовленного оборонительного рубежа, стрелковые соединения первого эшелона выделили подразделения на автотранспорте. Вскоре передовые отряды 42, 199-й и 290-й стрелковых дивизий, преодолев с боями 15–17 км, вышли к реке, с ходу форсировали ее и захватили четыре плацдарма на западном берегу.
Используя их, главные силы 49-й армии и подвижная группа фронта с утра 25 июня продолжили наступление и на отдельных участках преодолели р. Реста. Однако подвижные части продвинулись до вечера только на 6 км и, потеряв 10 танков и до 200 человек, так и не смогли оторваться от стрелковых соединений. Успешнее в тот день действовали дивизии 50-й армии, которые форсировали р. Проня и овладели районным центром Могилевской обл. – г. Чаусы.
В итоге трехдневных боев войска 2-го Белорусского фронта прорвали сильно укрепленную оборону врага, увеличили прорыв в ширину до 75 км и, продвинувшись в глубину на 30 км, вынудили немецкое командование начать отвод своих главных сил к Днепру. Учитывая это, генерал-полковник Г. Ф. Захаров в ночь на 26 июня приказал 33-й армии перейти в наступление на Шкловском направлении, 49-й и 50-й армиям – к исходу дня выйти на восточный берег Днепра, а подвижной группе – с ходу форсировать его.
Наиболее значимым событием в боевых действиях 49-й армии 26 июня явилось форсирование Днепра передовыми отрядами 42,153-й и 199-й стрелковых дивизий и захват ими плацдармов на его западном берегу. Передовой отряд 42-й стрелковой дивизии в составе батальона 455-го стрелкового полка, 1197-го самоходного артиллерийского полка, 4-го истребительного противотанкового артиллерийского полка, дивизиона 472-го артиллерийского полка и саперной роты вышел к Днепру в районе Добрейки в 3 часа ночи. Форсировав реку при поддержке огня САУ, стрелковые подразделения отряда продвинулись в глубину до 3 км и перерезали шоссе Шклов – Могилев. В течение 12 часов они отражали атаки немецких войск, удерживая плацдарм до подхода главных сил дивизии. За умелые действия при форсировании Днепра, проявленные доблесть и мужество весь личный состав передового отряда был награжден орденами и медалями. Его командир майор В. К. Андрющенко, а также командиры 42-й стрелковой дивизии и 69-го стрелкового корпуса А. И. Слиц и Н. Н. Мультан стали Героями Советского Союза.
Передовой отряд 153-й стрелковой дивизии в составе батальона 557-го стрелкового полка, истребительного противотанкового артиллерийского дивизиона и роты саперов к 5 часам утра вышел к Днепру восточнее населенного пункта Защита, форсировал его на подручных средствах и овладел плацдармом глубиной около 700 м и до 1 км в ширину. Действенную помощь в удержании плацдармов 42-й и 153-й дивизиям оказали 230-я и 233-я штурмовые авиационные дивизии, которые в течение нескольких часов, нанося групповые удары, уничтожали вражескую живую силу и технику.
В 13 часов воздушная разведка установила выдвижение к району плацдармов танков и штурмовых орудий противника. В условиях, когда главные силы 42-й и 153-й дивизий вели бои в 8-10 км от Днепра, командир 69-го стрелкового корпуса генерал-майор Н. Н. Мультан приказал выдвинуть к реке 92-й отдельный понтонно-мостовой батальон. Совершив в короткие сроки марш, его подразделения навели два понтонных моста грузоподъемностью 30 и 16 т. Эти мосты стали первыми переправами через Днепр во всей полосе наступления 2-го Белорусского фронта. Они сыграли исключительно важную роль в преодолении крупной водной преграды 49-й армией с ходу. За проявленные доблесть и отвагу командир батальона майор А. И. Канарчик был удостоен звания Героя Советского Союза, а 120 солдат, сержантов и офицеров подразделения награждены орденами и медалями.
В полосе 199-й стрелковой дивизии ее передовой отряд в составе батальона 417-го стрелкового полка, 1902-го самоходного артиллерийского полка и роты саперов в 13 часов вышел к Днепру южнее населенного пункта Колесище, с ходу форсировал его и захватил плацдарм глубиной 500–600 м. Через три часа к реке вышли два стрелковых полка, которые при поддержке артиллерии расширили его до 2 км в ширину и до 1,5 км в глубину. Вместе с тем попытки 69, 81-го и 70-го стрелковых корпусов форсировать Днепр в широкой полосе успеха не имели, так как наводившиеся переправы враг уничтожил огнем с противоположного берега. Не выполнила свою задачу по захвату плацдарма на Днепре и подвижная группа фронта. Поэтому генерал-полковник Г. Ф. Захаров передал ее в непосредственное подчинение командующего 49-й армией.
Генерал-лейтенант И. Т. Гришин приказал возглавить группу командиру 23-й гвардейской танковой бригады. Части этой группы, переправившись утром 27 июня через Днепр, обошли Могилев с юго-запада и запада, отрезав пути отхода противнику в направлениях Минска и Бобруйска. Одновременно соединения четырех стрелковых корпусов, полностью переправившись на противоположный берег, начали развивать наступление на запад и блокировали Могилевский гарнизон врага. Советское командование предъявило ему ультиматум, но комендант Могилева не принял его. С 23 часов 27 июня до 10 часов 28 июня немецкие войска предприняли шесть атак силою до полка пехоты с танками и штурмовыми орудиями с целью прорваться из окружения. Наиболее сильный удар на рассвете 28 июня они нанесли вдоль шоссе Могилев – Минск в направлении Казимировки. Здесь действовали части 199-й стрелковой дивизии совместно с 1434-м самоходным артиллерийским полком. В ходе трехчасового боя они уничтожили 5 танков, 6 штурмовых орудий, 45 полевых орудий, 250 автомашин и около 400 человек. 150 немецких солдат и офицеров были взяты в плен.
После отражения попыток противника прорваться из Могилева советские войска начали штурм города. Для этого во всех соединениях были созданы штурмовые группы в составе 50–60 человек, которые усиливались танками, противотанковыми орудиями, самоходными артиллерийскими установками, минометами и саперными подразделениями. В ходе ожесточенных боев 290-я стрелковая дивизия овладела северной окраиной Могилева. Ее 878-й стрелковый полк, захватив парк на северо-восточной окраине города, взял в плен до 500 солдат и 20 офицеров. К 11 часам 855-й стрелковый полк вышел к центру Могилева. Здесь он соединился с подразделениями 238-й стрелковой дивизии. С того времени боевые действия в городе приняли очаговый характер и к 18 часам остатки его гарнизона сложили оружие.
В борьбе за Могилев враг потерял более 6 тыс. солдат и офицеров убитыми и около 3,4 тыс. пленными. В числе пленных оказался и комендант Могилевского укрепленного района генерал-майор Г. Эрдмансдорф с его штабом. Войска фронта уничтожили 70 танков и штурмовых орудий, более 200 орудий и минометов, 316 пулеметов, 840 автомашин. Кроме того, они захватили 15 танков и штурмовых орудий, 160 полевых орудий, 70 минометов, 300 пулеметов, 1200 автомашин, 45 складов.
Плененный командир 12-й пехотной дивизии заявил: "Могилевский гарнизон получил от Гитлера приказ любой ценой удержать город. Стремительный и бурный темп русского наступления опрокинул все наши замыслы и расчеты. Он ошеломил нас. Мы понесли тяжелые потери. Из 8 тысяч солдат в дивизии осталось не более 3 тысяч. Русским достались огромные трофеи, в том числе материальная часть 12-го артиллерийского полка".
В течение 28 июня 33, 49-я и 50-я армии, продолжая преследование немецких частей, продвинулись вперед до 25 км и заняли более 500 населенных пунктов, среди которых районный центр Могилевской области – г. Белыничи. В целом поставленную Ставкой Верховного Главнокомандования задачу – разгромить Могилевскую группировку противника и овладеть г. Могилев – они выполнили за шесть дней. Под их ударами остатки понесших серьезные потери соединений немецкой 4-й армии под прикрытием арьергардов начали отход за р. Березина. При этом потери 2-го Белорусского фронта (с 21 по 30 июня) в людях составили 19 875 человек, из них – 4001 человек убитыми.
Разгром бобруйской группировки противника в ходе Белорусской стратегической наступательной операции
М. В. Синицын (Москва)
Бобруйская наступательная операция стала одной из наиболее ярких страниц операции "Багратион", поскольку в ее ходе была окружена и разгромлена немецкая 9-я полевая армия. Но обстоятельства прорыва из окружения части немецких войск, как и вся Бобруйская операция в целом, до сих пор исследованы мало.
Советские источники дают общую численность окруженных в 40 тыс. человек [14, л. 97; 1, с. 412–413], из которых около 5 тыс. сумели прорваться в направлении Осиповичей и впоследствии были пленены [23, с. 52]. По немецким источникам, 29 июня 1944 г. прорвать окружение удалось группировке численностью до 30 тыс. человек [22, с. 210].
В связи с серьезными расхождениями данных в отечественной и немецкой историографии необходимо тщательно разобраться в событиях, завершивших Бобруйскую операцию. В данной статье на основе ранее не опубликованных архивных документов сделана попытка воссоздать общую картину боевых действий в районе Бобруйска в течение последних дней операции 28–30 июня, когда была разгромлена основная группировка 9-й армии и осуществлен прорыв части ее сил из окружения.
Окружение и ликвидация группировки противника в отечественной историографии представляются как действия последовательные и спланированные. Так, в книге "Солдатский долг" бывший командующий 1-м Белорусским фронтом К. К. Рокоссовский писал: "Ценой огромных потерь гитлеровцам удалось местами вклиниться в оборону 356-й дивизии. В прорыв хлынули 5 тысяч солдат, но спастись им не удалось" [8, с. 261–262].
Воспоминания К. К. Рокоссовского совпадают с данными труда П. С. Болдырева "Бобруйская операция", написанного еще в 1945 г. [2]. П. С. Болдырев опирался на отчеты воинских соединений, но не учитывал некоторую субъективность этих документов. Отчеты направлялись в вышестоящие штабы, а потому заслуги командования соединений в них зачастую преувеличивались. Достоверность этой информации остается под вопросом. Почти во всех открытых источниках указывается, что хотя противник и прорвал линию обороны, но был разбит. Об этом вспоминают и П. И. Батов, командующий 65-й армией [1, с. 412–413], и В. Н. Джанджгава, командир 354-й дивизии [4, с. 156].
Однако из архивных документов следует, что противник действительно сумел прорваться и для его ликвидации советскому командованию пришлось временно свернуть наступление подвижных частей на Минск.
Бобруйская группировка противника была окончательно окружена 27 июня, на четвертый день наступления. При этом часть ее была окружена на восточном берегу Березины еще вечером 26 июня, а вторая – в самом Бобруйске вечером 27 июня. Но советский 1-й танковый корпус 27 июня безуспешно пытался ворваться в Бобруйск. В первой половине 28 июня была предпринята еще одна попытка. Потеряв 20 танков, 15-я танковая бригада перешла к обороне.
Бывший командующий 65-й армией П. И. Батов писал, что приказ Ставки ВГК перебросить 1-й танковый корпус на Минское направление передал ему по телефону К. К. Рокоссовский вечером 28 июня [1, с. 412]. Но комдив 356-й дивизии М. Г. Макаров получил информацию об этом еще утром на командном пункте 1-го танкового корпуса, куда прибыл для согласования действий. Таким образом, приказ Ставки лишал 65-ю армию ее единственного подвижного соединения и, по сути, являлся ошибочным. Тем самым советское командование не только оставило 356-ю дивизию один на один с 40-тысячной группировкой немцев, но и фактически способствовало тому, чтобы они решились на прорыв.
Отход 1-го танкового корпуса начался в 20:00, еще засветло, и противник это заметил. В это время 9-й полевой армией командовал ветеран "корсунь-шевченковского котла" Н. фон Форманн, сменивший 27 июня генерала X. Иордану [5, с. 498]. В связи с отходом советского танкового корпуса в 21:00 в Бобруйске было созвано совещание немецкого командного состава, на котором был зачитан приказ о начале в 23:00 прорыва гарнизона из города.
Численная оценка немецкой группировки в историографии противоречива. У П. И. Батова указана цифра 40 тыс. [1, с. 412–413]. В немецкой историографии говорится о 70 тыс. человек [3, с. 226]. Вероятно, эта цифра включает соединения и в котле на восточном берегу. Дело в том, что советский 9-й танковый корпус перехватил лишь автомобильный мост. Железнодорожный мост, расположенный южнее, оставался в руках противника. Поэтому части Вермахта могли переправиться в Бобруйск. В советской же историографии отмечалось, что группировка немцев на восточном берегу была полностью окружена, и это, как мы видим, не соответствует действительности.
К. К. Рокоссовский и П. С. Болдырев упоминают о группировке более 10 тыс. немецких солдат [8, с. 261]. В отчете 65-й армии численность окруженных в Бобруйске – 15 тыс. [12, л. 10]. На полдень 28 июня, по воспоминаниям коменданта штаба 383-й дивизии фон Борха [7], в городе было около 30 тыс. солдат. Таким образом, оценка группировки в 40–50 тыс. на вечер 28 июня является, по нашему мнению, наиболее объективной.
В результате в ночь на 29 июня под Бобруйском сложилась достаточно тяжелая для советских войск обстановка. С северо-запада город прикрывала лишь 356-я дивизия, которая должна была в одиночку сдерживать всю бобруйскую группировку противника [14, л. 97]. Дивизия к тому моменту располагала тремя стрелковыми полками двухбатальонного состава, численность рот составляла 60–70 человек [17, л. 50 об.]. Согласно приказу штаба 65-й армии, в 1185-м полку был создан штурмовой батальон, в который вошли лучшие бойцы дивизии [18]. 1185-й полк оборонял станцию Мирадино. Севернее оборонялся 1181-й полк, а у Березины находились позиции 1183-го полка. Таким образом, ослабленные полки приняли на себя главный удар.
Комдиву 356-й М. Г. Макарову был обещан огонь реактивных установок по Бобруйску, после чего дивизии следовало наступать на город. Но приказ на открытие огня не был отдан [17, л. 51].
В 01:30 29 июня, после короткого артналета, немцы численностью в 10–15 тыс. человек, при поддержке 42 танков и САУ перешли в наступление [14, л. 98]. В документах 356-й дивизии цифры указаны другие – 15–20 тыс. Штаб же 105-го корпуса докладывал: "Немцы в пьяном виде колоннами, с самоходными орудиями, имея впереди офицеров, шли напролом" [16]. Агитационная литература быстро подхватит из отчетов слова о "поголовно пьяных" немцах, шедших в ту ночь на прорыв.
Первая атака была отбита. В 02:00 противник предпринял вторую атаку и в 2:30 вышел в район огневых позиций артиллерии, которая вела огонь прямой наводкой. В советских частях остро ощущалась нехватка боеприпасов. Вскоре противник прорвался к штабу 356-й дивизии. Штаб отступает на запад, комдив же уйти не успевает и отрезан колонной противника, численностью около тысячи человек [17, л. 52]. Связь с полками потеряна. Поэтому оценить численность прорвавшейся группировки в дивизии не могли.
Нет ничего удивительного в том, что в документах 1-й мотострелковой бригады, которая вечером 28 июня устремилась на Минск, отмечалось: "В 03.00 противник силами до двух дивизий численностью до 16 тысяч человек прорвал боевые порядки 356-й дивизии, вышел на шоссе Бобруйск – Минск и овладел Сычково" [20, л. 9]. Здесь бригада и приняла бой.
В 05:30 штабу 356-й дивизии удалось восстановить связь с полками [17, л. 51 об.]. Однако дивизия не могла серьезно противодействовать прорывавшейся немецкой группировке, поскольку, как докладывал командованию штаб 1-й мотострелковой бригады, "части 356-й дивизии, потеряв управление, бродили отдельными группами, не имея определенной задачи и наводя панику в своих рядах" [20, л. 10]. Как следует из работы немецкого историка Р. Хинце, через порядки дивизии прошли три волны прорывавшихся из окружения. При поддержке 20-й танковой дивизии, которая стала ядром прорыва, окруженным "удалось прорваться, сломив слабое сопротивление, в направлении Назаровки" [22, с. 200].
В 8:00, в ходе третьей немецкой атаки, в 1183-м полку 356-й дивизии были убиты командир полка, замполит, командир батальона, начальник оперативного отдела штаба, 5 командиров рот из 6. В 1181-м полку были ранены командир полка и ряд старших офицеров [17, л. 52]. Некоторые разрозненные части продолжали сражаться с противником. Героизм проявили артиллеристы. 2-я батарея 218-го артполка отбила более 10 атак. Когда кончились боеприпасы, артиллеристы заняли круговую оборону. Отмечены случаи, когда танки противника были подбиты в 9 м от орудия. Поэтому в отечественной литературе много упоминаний только о боях на позициях артиллерии.
Фронт обороны дивизии был прорван, ее остатки к утру сосредоточились в районе Мирадино [17, л. 52 об.]. Р. Хинце указывал, что вторая волна покинула город лишь в полдень. Вероятнее всего, эта информация недостоверна и именно вторая волна атаковала позиции дивизии в 8:00.
В отчете 65-й армии не указывается точная численность группировки немцев, которой удалось вырваться из окружения. Там говорится лишь о том, что 29 июня удалось ликвидировать прорвавшиеся группировки противника [14, л. 100]. Но, как следует из других источников, отчет недостоверен: противник сумел прорваться на запад. К 6:00 29 июня противник силою двух полков, преимущественно офицерского состава, при поддержке четырех орудий и минометной батареи овладел перекрестком дорог у д. Сычково. Советская 1-я мотострелковая бригада перешла к обороне западнее этой деревни [20, л. 10].
В 10:00 наши войска штурмом взяли Бобруйск. В городе оставался лишь немецкий арьергард, поэтому штурм был скоротечным. Немецкие войска покинули город и скрылись в лесах у Бобруйска [15, л. 140].
У Щатково, где находились позиции 129-й дивизии, немцам также удалось вклиниться в ее оборону. Фактически, это был уже второй оборонительный рубеж, прорванный немцами днем 29 июня. В 7:30 к переправе через Березину у Щатково приступили части 108-й бригады 9-го танкового корпуса. Отбив атаки, колонны бригады двинулись на Сычково, которое было к тому моменту занято немцами. Отбив деревню, колонны пошли дальше. Вскоре после этого немцы предприняли новые атаки. Оставшийся у переправы танковый батальон будет обороняться еще двое суток, тылы бригады также оказались отрезанными [19]. 3-я армия докладывала, что 129-я дивизия за день 29 июня отбила 23 контратаки, но была потеснена и только с вводом в бой одного полка 169-й дивизии остановила немцев. На север удалось уйти группировке противника численностью до 6 тыс. человек [11, л. 389 об.].