Кто помешал КПСС начать действовать 20 или 21 августа 1991 года? Действовать самой, не опираясь ни на какой "чик"? КПСС могла бы "цыкнуть", то есть вывести на улицу миллионную армию своих политических сторонников. В принципе, они были. И, честно говоря, с 1988 года было ясно, что рано или поздно надо будет их выводить. Очевидно, что (в детали вникать не хочу) кто-то и готовил их к выходу. Но никто в августе 1991 года не вывел этих людей. Почему?
Хочу ответить на вопрос не с узкопрагматической точки зрения, а собственно политически. Политически их не вывели потому, что партийная элита уже не была "цыком". Она готова была отдаться в руки политической полиции (символом которой для нее была фигура Председателя КГБ СССР В.Крючкова как участника ГКЧП). Но она не готова была брать власть.
Прежде всего, она не знала, как отреагируют ее любимые "органы".
"Цык", не ощущая себя таковым, находился в политической и психологической зависимости от поведения "чика". Мало того, что он хотел подменить "цык" "чиком", а партию органами. Он еще и не доверял органам. Выведешь людей на улицы - а вдруг тут-то органы и выйдут из прострации? Начнут этих людей "мочить", да и тебя заодно?
Но такой оглядкой на органы все не исчерпывалось. Партийная номенклатура уже не могла говорить на митингах. Она не умела и не хотела энергетизировать массы и замыкать на себя энергию толпы. Она понимала, что толпа может начать выдвигать своих лидеров. Может быть, она даже все это не формулировала для себя так, как я сейчас формулирую. Но это и называется "работа бессознательного, приводящая к ступору". В каком-то смысле, "цыкнул", как ни странно, Ельцин. По крайней мере, он полез на танк. И что-то оттуда проревел.
А ГКЧП? Оставим даже в стороне трясущиеся руки Янаева. Стратегический подход важнее подобных частностей, хотя и они существенны. Объявив чрезвычайное положение 19 августа 1991 года, гэкачеписты пустили по телевизору "Лебединое озеро". То есть абсолютно демонстративным образом капитулировали в сфере слова, в сфере идеологии, сфере "цыка".
"Слово к народу"? Чье "слово"? И что за "слово"? Политический манифест? Горбачев был назван изменником Родины? Народ призвали защитить социалистическое Отечество? Политический манифест отличается от документа, который (со сколь угодно благими целями) поддерживает начальство, очень многими вещами. Прежде всего, авторством: "Я, команданте Янаев, беря на себя в трагический момент всю ответственность за судьбу страны, заявляю: изменник Горбачев арестован. Преступники, посягнувшие на социалистический строй и на Советский Союз, понесут заслуженное наказание. Арестованы также (список). С этого часа власть находится в руках (список). Будет осуществлено то-то. Сопротивление антисоциалистических сил бессмысленно". И так далее.
Но это только начало. Дальше - главное. Надо говорить с народом, убеждая его в справедливости принятого решения. ГОВОРИТЬ! А тут… "Лебединое озеро". БАЛЕТ!!! Хотите окончательно ощутить разницу между "цыком" и "чиком"? Спросите самих себя: можно ли представить себе Троцкого или Ленина, которые взяли телецентр и запустили "Лебединое озеро"?
Троцкий и Ленин говорили бы с народом много часов сами, они послали бы на фабрики и в губернии других блестящих ораторов и идеологов. Потому что они знали: главное - выиграть идеологическую и информационную войну. В этом суть революции. А главное оружие революции - пропаганда. Если хотите, психологическая война. В любом случае, война идей, слов, страстей, аргументов.
Отказ от всего этого означал, что нет ЦК как "цыка". А значит, заведомый проигрыш. Еще в 1989 году я предупреждал о неминуемости этого проигрыша.
Ненавидя идею развала Союза и не имея (ни тогда, ни сейчас) никаких предрассудков по поводу недопустимости силовой защиты от деструкции, я постоянно (публично и непублично) выступал против "чикизации" ЦК, неспособного осуществлять власть с помощью адекватного задействования идеального и всего того, что оно должно порождать. Именно этой "чикизацией" ЦК (нелепой и беспомощной, как любая апелляция к чужой силе) был ГКЧП 1991 года.
Даже если бы все эти мои нынешние суждения являлись только результатом тщательного осмысления горького опыта ГКЧП, я все равно имел бы полное право на то, чтобы их высказать. Но я о том же говорил в преддверии ГКЧП. Например, 17 августа 1991 года по центральному телевидению. Обсуждался вопрос о возможности и эффективности чрезвычайного положения в качестве средства спасения СССР. Отвечая на этот вопрос, я сказал, что в танках сидят не роботы, а солдаты, читающие журнал "Огонек" или, как минимум, смотрящие телевизор. Что силовую машину нельзя привести в действие в условиях проигранной информационной войны. Что сначала надо выиграть идеологическую и информационную войну, а также войну за элиту. Хотя бы за силовую.
В 1991 году это был глас вопиющего в пустыне. А вот в 1996-м, когда активно готовился очередной ГКЧП, удалось на что-то повлиять.
Но кто сказал, что это в прошлом? Почему в 1996 году могли повторить ошибки 1991 года? Потому что бал правит "чиковская" ментальность. Она безотказно срабатывает в среде силовиков. Но ей же подчиняются и политики, не сумевшие выиграть на уровне "цыка" и цепляющиеся за магию "чика".
У меня нет никакой уверенности, что нечто сходное не будет воспроизведено в условиях очередного системного кризиса. То есть что кто-то интеллектуально освоил и трагически пережил уроки 1991 года.
Между тем в 1991 году еще не было одного из главных вызовов, с которым теперь придется столкнуться. Я говорю о вызове, вытекающем из ситуации зрелого неоколониализма. В 1991 году этой ситуации не было. Теперь она налицо. Какова ситуация, таков и вызов.
Вызов № 12 - чужекратия. То есть власть элиты чужих.
Это не имеет ничего общего с засильем американских экспертов при Чубайсе и прочими банальностями такого рода. Чужекратия по крови и генезису чаще всего своя. Унизительные разборки по поводу того, в какой степени на ее чуждость влияют этнические корни, абсолютно бесплодны. Человек может быть этнически абсолютно "своим" ("русским до восьмого колена"). Но если он уже живет за границей, имеет там собственность, любит там отдыхать, принял те ценности, работает в России вахтовым методом, учит своих детей за рубежом, создал за рубежом развернутую инфраструктуру личного успеха и выживания, то почему он будет при такой чужебытийности защищать суверенитет своей страны, теряя мучительно наработанные позиции? Он ведь не дурак, этот человек! И он, когда создавал эти позиции, тратил деньги и силы, понимал, зачем он это делает. А теперь это все надо потерять! А дети что будут делать? Они не только учатся в Оксфорде, они уже семьями соответствующими обзавелись. И бизнесом. Они тоже должны все терять?
Между тем, если начнется серьезное расхождение между интересами квазиметрополии и очумелой от пиара по поводу суверенитета квазиколонии, то все механизмы давления на ситуацию через чужекратию метрополия задействует обязательно. Она припомнит, что деньги у чужекратов воровские. Что нагрешили они как у себя на родине, так и в своем втором и главном отечестве, - немеряно. Мало ли что еще метрополия вспомнит или выдумает, если будут совсем серьезно задеты ее интересы?
Предположим, что такой чужекрат хочет получить экономические позиции на Украине. И в этом смысле становится разновидностью патриота. Он хочет, чтобы на Украине победили пророссийские силы. Потому что одновременно - это еще и силы, которые дадут ему необходимые позиции. Он начинает платить деньги за соответствующие избирательные кампании. Или кампании другого рода (например, против НАТО или в пользу автономизации Крыма). Его деньги и его "административный внутрироссийский ресурс" делают свое дело. Сторонники России на Украине получают экономическую поддержку, информационную поддержку и даже политическую поддержку. Вся оставшаяся еще пророссийская энергия аккумулируется в "машину действий", сооруженную амбициозным чужекратом, возомнившим себя патриотом.
А потом наступает момент истины. Чужекрата вызывают на собеседование. Ему говорят: "Слушай, нам не нужны русские на Украине. Мы понимаем, что у тебя там какие-то интересы. Но, если ты хочешь жить у нас, ты должен проявлять лояльность. А если ты не будешь ее проявлять, мы сделаем то-то и то-то". Чужекрат отпрыгивает. Машина, которую он соорудил, разваливается. Бесценная энергия масс уходит в песок.
Это простейший случай. А если нужно будет, чтобы чужекрат не отпрыгнул, а сделал сознательно неверный, то есть провокационный, ход, в том числе и ход на обострение? А если все это произойдет не в Киеве, а в Москве? Пока есть чужекратия, говорить о суверенитете невозможно.
Так что же делать с этим вызовом?
В принципе ответ имеется. Поскольку не первый раз в истории имеет место нечто подобное. И с Индией так работали. И с Латинской Америкой. А национально-освободительных революций не избежали.
А почему не избежали?
Потому что метрополия не может и не хочет интегрировать в себя всю элиту колонии.
Не хочет потому, что количество мест в элите метрополии ограничено. И если метрополия - да еще не очень большая по численности - начнет давать места в элите всем представителям обеспеченных слоев большой колониальной территории (например, Индии), то для своих ничего не останется. Значит, кого-то впишут, а кого-то нет. И тот, кого не впишут, обидится. Но это - на тему о том, почему метрополия не хочет интегрировать весь актив доминиона. А теперь о том, почему не может.
Не может она потому, что не весь актив готов интегрироваться.
Кто-то (национальная буржуазия) пустил корни на территории доминиона. Оказалось, что тащить из Индии сельскохозяйственное сырье в Великобританию, а потом из Великобритании тащить ткань в Индию, невыгодно. Выгоднее производить ткань прямо в Индии. А если ты произвел, зачем тебе Великобритания? Тебе нужен твой национальный внутренний рынок. А тебе его мешают развивать, и ты становишься патриотом.
Часть актива не готова интегрироваться по этой причине.
Часть - просто ненавидит колонизаторов. Называется это "историческая память". Можно большую часть времени проводить в Лондоне - и при этом ненавидеть.
Часть - это национальная интеллигенция. И там уже начинают закипать особые страсти. Национальной интеллигенции нужна национальная аудитория.
Вот что такое предпосылки для выхода из ситуации чужекратии. Выходить из этой ситуации надо в свое национальное бытие. Туда надо захотеть выйти. Но еще надо, чтобы было куда выйти. И тут начинается новый вызов.
Вызов № 13 - безбытийность.
Признаем с горечью, что полноценная национальная буржуазия - это пока недостижимая мечта. Но это не значит, что некие достаточно мощные группы не захотят спрятаться от метрополии в своем - своеобразно суверенном - отечестве.
Что это за группы? Это те, кого не могут или не хотят интегрировать в свою систему хозяева метрополии.
Такие всегда будут. Предположим, что в час "Ч" метрополия слишком сильно надавит на какую-то неинтегрированную часть тех же наших "силовых олигархов". А они в ответ возьми и дернись!
Почему, озверев от обидных (или несовместимых с жизнью) "наездов" западного сообщества, не огрызнуться и не попробовать выдать это свое шкурное огрызание за национально-освободительную борьбу?
Предположим также, что у этих огрызающихся антизападных "силовых олигархов" руки дрожать не будут. И что, огрызаясь, они применят самый широкий арсенал средств.
Как относиться к подобному гипотетическому сценарию? Кто-то (и поверьте, таких немало) отнесется к нему позитивно. Будет сказано, что история умеет использовать зло в благих целях и просветлять низменные мотивы. Что никаких здоровых дееспособных сил в стране нет. Что единственный шанс вырваться из неоколониального гетто состоит в том, чтобы задействовать любые дееспособные силы. Что Камо тоже не был законопослушным гражданином, как и Сталин. Что Красин занимался самыми разными вещами, включая террор. Мало ли что еще будет сказано?
Для того, чтобы проартикулировать разницу между нынешними потенциальными героями и их историческими предтечами (а заодно еще раз доопределить разницу между "чиком" и "цыком"), я предлагаю читателю посмотреть под "чиковско-цыковским" углом зрения на исторический прецедент.
Жил-был этот самый Леонид Борисович Красин. Очень важный активист РСДРП и прекрасный инженер. Он был одним из основных лидеров революции 1905 года. Потом поссорился с Лениным и ушел в политическое небытие. Уйдя же в небытие, он в силу своей одаренности вскоре оказался одним из главных технологов (и даже менеджеров, а отчасти уже и хозяев) знаменитой немецкой фирмы "Сименс и Шуккарт". В любом случае, он уже катался как сыр в масле, имел фантастические перспективы и занимался любимым делом, что тоже, согласитесь, немаловажно. А потом свершилась революция 1917 года, и Ленин, с которым он находился в контрах, позвал его назад. Против были все - жена, дети. Но Красин поехал к Ленину. Почему? Потому что Ленин соблазнил его главным - историческим творчеством. И Красин встал в строй. Умер за границей уже как большевистский дипломат. Перед этим работал на износ, будучи сильно нездоровым человеком.
Что сделал Ленин? Он сумел "цыкнуть", то есть предъявить человеку, который вписался в чужую жизнь, не только шанс на русскую жизнь (для Красина это было далеко не главное), но и шанс на историческое творчество. Он сумел "цыкнуть", то есть осуществить апелляцию к накаленному идеальному. Он же не убийц к Красину посылал… Не "чикал"… При том, что многие убийцы отказались бы ехать - Камо, например, точно бы отказался…
Но это так, историческая реминисценция. Кто-то и поехал бы - и что? Красин был не из пугливых. А даже если бы его связали и приволокли - он же в другом виде был нужен, не так ли? Он для ГОЭЛРО был нужен, вместе со своим другом Кржижановским. Он Ленину для проекта был нужен. И Ленин предложил Красину место в проекте. Не деньги, не должность, не пистолет к виску, а возможность работать на износ и место в проекте.
Вот это называется "цык". Сравните с широко обсуждаемыми сегодня разного рода "чиканьями" и, как говорится, почувствуйте разницу.
У Ленина была возможность задействовать бытийность как аргумент. И этот аргумент перекрывал многое. С формальной точки зрения, Красин был чужекрат. Он пустил глубокие корни на Западе. Ему были там предоставлены большие возможности. Его семья абсолютно не хотела их терять. Но манкость ленинского предложения (создаем новое бытие, реализуем суперпроект) оказалась решающим аргументом в жизненном выборе.
Но этот же аргумент нужен "активу на территории"!
Такой актив надо мобилизовать. А как мобилизуют? Под проект! Под новое бытие! Под идею! А не под соблазн временно погреться под лучами властного солнышка с перспективой скорой Гааги или чего похуже.
Актив на территории не может быть конформистским. Не может быть "прикормленным". Он должен быть бытийственным. Но, чтобы он стал таковым, нужно это самое бытие. А чтобы оно возникло, нужен не "чик", а "цык".
Почему нет соответствующего актива?
Во-первых, потому что "чикающие" не могут предложить активу бытие (то есть "цыкнуть").
Во-вторых, потому что привлеченный "цыком" актив "чикающим" не нужен. Они его боятся. Ведь, построившись под "цык", актив станет неподконтролен "чику". А значит, сами "чикающие" в критический момент его возглавить не смогут. И им придется или "лечь" под него, или оказаться снесенными самовозрастанием "проектно-мобилизационного" движения.
Если бы "чик" стал "цыком", то он без страха оказаться жертвой инициированного процесса мог бы возглавить мобилизацию актива.
В противном случае он может только опереться на конформистов. Неважно, каких именно. Мало ли как может выглядеть второе издание поздней КПСС. В любом случае, это будет помпезная декорация, которая развалится при первом серьезном вызове.
"Борис Годунов" Пушкина в качестве "рамочного зачина" имеет народный вопль:
Венец за ним! он царь! он согласился!
Борис наш царь! да здравствует Борис!
А в качестве такого же рамочного завершения - тоже народный вопль, но противоположного содержания:
Вязать! топить! Да здравствует Димитрий!
Да гибнет род Бориса Годунова!
Прочитайте подряд два двустишия. И вы поймете, что Пушкин сознательно придал им строго одинаковый ритмический характер. Вот что такое опора на конформизм. А как "чик" может, не став "цыком", создать что-либо, кроме конформистской декорации?
За деньги убивают. Умирают только за идею. Зачем умирать за деньги? Деньги нужны, чтобы жить. Кушать из этой самой "коробки конфет".
Не может быть суверенной гедонистической власти в условиях нынешней общемировой и внутренней ситуации. Не может, и все тут. А пока не будет "цыка", власть будет именно гедонистической. А как иначе?
Вот говорят - "коррупция"… Да что коррупция! "Оборотни"… Да что "оборотни"! Никого не хочу демонизировать или восхвалять. Просто предлагаю одну чисто логическую - если хотите, даже математическую - задачу из теории управления. В основе ее следующий причинно-следственный ход. Дано: "оборотень". Спрашивается: этот "оборотень" начальству "отстегивает" или нет?
Ответов может быть два: либо "отстегивает", либо нет. А теперь рассмотрим оба варианта.
Если "отстегивает", то имеется хотя бы криминальная вертикаль.
А если "не отстегивает", то вертикаль поломана. И мы имеем внизу этакую самоуправляемую криминальную систему, выходящую на другие аналогичные системы (тут без разделения труда и кооперации не обойдешься), а наверху беспомощного начальника.
Если "отстегивает", то управляемость есть. Пусть это и специфическая управляемость. Гейдар Алиев недаром говорил: "В Азербайджане одна мафия - моя". Но даже он ошибался, как показали 90-е годы.
А если "не отстегивает", то управляемости нет.
Кто-то считает мой пример абсолютно абстрактным? Да вся история с распадом СССР на этом построена! Тот же, к примеру, Алиев. Его меняет Везиров. Идет идиотская борьба с коррупцией. Матерые кадры заменяются людьми, которые то ли не успели научиться правильно воровать, то ли не захотели воровать, то ли испугались, то ли не вписались еще в достаточной степени и слишком мелко воруют. В любом случае, "низ" ворует по-прежнему, а "верх" им управлять вообще не может.
Предположим, что Везиров "не берет"… Ах, как хорошо! Да чего хорошего? Раз Везиров "не берет", то он и не управляет "берущими" милиционерами и гэбэшниками. То есть под Везировым находится структура управления, которая криминально самоорганизуется. А он… Он наверху, но чем он управляет? Самим собой? Своим секретарем? Пресс-службой?
Он же не Петр I и не Ленин, он не принес с собой смысловое поле и цементируемый этим полем кадровый резерв. Он чужд криминальному мотиву, но криминальный мотив остается доминирующим в системе управления, для которой он - шут гороховый.
А потом включается внешнее управление. Оно обходит беспомощную верхушку. Простраивает связи внизу. Местное управление полностью перехвачено. И "оранжевый вариант" оказывается, по сути, безальтернативным. Фигуры расставлены так, что мат шахматисту гарантирован - можно и не играть.