Нужно ли еще раз повторять, что будет так, как скажут по телевизору? Прилетев в Каракас и включив CNN, я убедился в том, что эти ребята свое дело знают. Процентов 80 эфира было отдано грузино-осетинской теме. И, конечно, преподносилось все как агрессия огромной России против маленькой, но гордой грузинской демократии. Западные СМИ отработали тему с блеском. За пару-тройку дней, пока нам нельзя было воевать на информационном фронте, ими были заняты все важнейшие плацдармы. В головах у миллионов жителей планеты Россия стала твердо ассоциироваться с наглым захватчиком.
Из Венесуэлы трудно комментировать события в Грузии и Южной Осетии. Поэтому руководство канала позволило нам сосредоточиться на подготовке документального фильма, сценарий которого я и предлагаю вам прочесть.
* * *
Телекомпания ТВ-ЦЕНТР и программа "События" представляют.
МАНЬЯНА, ИЛИ КОМУ В ВЕНЕСУЭЛЕ ЖИТЬ ХОРОШО
Люди на улицах Каракаса:
– У нас большинству хорошо, потому что у нас прекрасная страна и у нас есть президент Чавес!
– В Венесуэле очень хорошо жить большей части населения. Сейчас наступило такое время, когда у нас появляется средний класс, в него входят люди из народа, рабочие, которые раньше жили очень плохо. А это правительство делает все, чтобы мы жили лучше и имели меньше проблем.
– Кто хорошо живет в Венесуэле?
– Состоятельные люди. Люди с высоким достатком. Он бывает разный: низкий, средний и высокий. Вот я про тех, у кого высокий
Титр: Богатые
Марко Милья, водитель такси [16] : – Богатых нет в Венесуэле. Это в других странах есть богатые. У нас есть не очень бедные и средний класс. Никто, короче, не голодает
По картинке: богатый район, виды домов, дорогие машины, колючка, указатели, камеры наблюдения, кокосы.
Стенд-ап в "Кантри Клаб": – Мы находимся в самом богатом районе Каракаса, так называемом "Кантри Клаб". На естественный вопрос россиянина о том, кто здесь живет, вероятно, представители нефтяного сектора страны, нам было замечено, что нет. Здесь живут политики. Причем политики не в первом поколении. Новых богатых здесь нет. Скорее всего, именно этим можно объяснить скромность богатства того, что окружает нас.
Владимир Давыдов, директор Института Латинской Америки РАН: – Класс богатых в Латинской Америке – он старше, опытнее и мудрее, чем класс богатых в России. В Латинской Америке, в отличие от современной России, люди способны на серьезный протест. Они способны заставить господствующий класс сменить политику. И это произошло в Венесуэле и во многих латинских странах в последние 10 лет.
Житель Каракаса (явно после пары бутылок пива) [17] : – Я за социальную помощь, но богатые не могут, не умеют помогать бедным. Политики и богатые – они просто так не будут помогать, пока их не заставят.
По картинке: Гольф клуб неподалеку от жилых домов "Кантри Клаба"
Девушка из гольф-клуба: – Не многие могут себе позволить играть. Нужно быть членом клуба, а это достаточно дорого.
Нищий возле пункта бесплатного питания: – Но это капиталистическая страна, и за 10 лет радикально улучшить ситуацию невозможно! Но необходимо продвигаться шаг за шагом и брать все лучшее от разных систем. Мы, венесуэльский народ, поддерживаем Чавеса, и нам нравится социализм!
Священник Кирилл Жолткевич [18] : – Социализм? Все это фантазия. Никакой не социализм. Это настоящий капитализм, и, к сожалению, дикий капитализм.
Титр: Бедные По картинке: Бедняцкие районы [19] .
Владимир Давыдов, директор Института Латинской Америки РАН: – Эта картина… Вы можете ее увидеть и в Мехико, и в Сан-Паулу… В меньшей мере – и в Саньтьягоде-Чили. И, скажем честно, это не продукт того, что произошло за годы правление Чавеса. Это продукт десятилетий, а может быть, даже столетий. Потому что контрасты социальные всегда отличали историю этого региона.
Стенд-ап на фоне горы с лачугами [20] : – А это уже другая Венесуэла. Здесь люди селятся вовсе не из любви к природе, как может показаться, глядя вот на этот великолепный горный пейзаж. Здесь люди селятся просто потому, что денег у них нет поселиться где-то еще. Всякий раз для того чтобы спуститься в город, им приходится пешком преодолевать эту вот огромную гору.
Мануэль Сутерланд, координатор Боливарианской ассоциации экономистов-социалистов, член Латиноамериканской ассоциации экономистов: – Несмотря на прогрессивные меры правительства по борьбе с бедностью, существуют еще бедные венесуэльцы. Потому что не получилось преодолеть настоящий кризис. Кризис системы, в которой возникла прослойка буржуазии, связанная с финансами и не связанная с производством и созданием рабочих мест. Как раз наличие этой прослойки не позволяет гармонично развиваться производительным силам нации.
Стенд-ап: – А это – нечто уникальное. Местный фастфуд. Гамбургер с авокадо [21] . Не знаю, как я буду разевать рот на этот кусок, поэтому предлагаю в кадре этого не показывать.
Тот самый "подогретый" житель бедняцкого района, к которому в процессе разговора подходит подруга:
– Почему в стране столько бедных?
– Понимаете, у нас только недавно появилась возможность учиться, развиваться, улучшать свою жизнь…
– Венесуэла – богатая страна, экспортер нефти. А вы живете в таких домах. Почему?
– Раньше, при других правительствах, не было такой помощи, как сейчас. Сейчас правительство нам помогает. Но надо не только помогать выживать, надо помогать людям развиваться, помогать тем, кто хочет начать свое дело и так далее.
– Что думаешь о политике Чавеса?
– У меня есть аргументы за и аргументы против.
Владимир Давыдов, директор Института Латинской Америки РАН: – Говоря о том, что произошло в Венесуэле, не нужно жалеть о прошлом. Правлению Чавеса предшествовал формально демократический режим, двухпартийный, но это был прогнивший, коррумпированный режим. Я думаю, что картина бедности, которую вы увидели в Каракасе, 10 лет назад, накануне прихода к власти Чавеса, была гораздо более ужасающей.
Житель Каракаса:
– Много ли бедных в Венесуэле? В остальном мире бедных гораздо больше, и в сравнении с другими мы живем неплохо.
– А что вы думаете о правительстве Чавеса?
– Конечно, оно делало отдельные ошибки, но надо понимать, что там работают люди. От ошибок никто не застрахован. Но сейчас оно уделяет гораздо больше внимания внутренней политике.
Титр: Кому в Венесуэле жить хорошо?
Завсегдатаи "блошиного" рынка:
– Всем хорошо! Всем венесуэльцам! Всем, кто верит в президента Чавеса.
– У нас все прекрасно. Нет никакого криминала!
– Мне очень нравится жить в этой стране, потому что бедным предоставляются различные льготы, госпомощь и т. д. Все могут поступить в университет, получить образование. У нас очень заботятся о здоровье людей. Я сама, когда училась в Колумбии, заболела там – так мне все государство оплатило. Большая разница между Колумбией и Венесуэлой. Поэтому у нас так хорошо [22] .
Священник Кирилл Жолткевич: – Простой народ ему верит, к сожалению. Не понимает реальность. Его совершенно не интересует народ. Он только для себя и для своей шайки. И, как военного, его интересует войско. Это типичные военные рассуждения. И он все ищет, с кем бы сцепиться.
Мануэль Сутерланд, координатор Боливарианской ассоциации экономистов-социалистов, член Латиноамериканской ассоциации экономистов: – Закупка оружия у России, Испании и некоторых других стран при наличии в Венесуэле бедности, является, тем не менее, абсолютно необходимой. Потому что Венесуэла находится под империалистическим давлением со стороны США и наиболее реакционных кругов в Европе. Необходимость защищаться, защищать свои интересы приводит к обращению к союзникам, таким как Россия.
Фернандо Травьерсо, магистр политологии, советник Комитета по энергетике и горнорудной промышленности Национальной Ассамблеи: – Когда мы говорим о сокращении бедности в Венесуэле, мы основываемся на статистике ООН. На исследованиях по качеству жизни. Объединенные Нации признают радикальное сокращение уровня бедности в Венесуэле. Нас не устраивает то количество бедных, которое есть сейчас, но процесс сокращения бедности идет необыкновенно быстрыми темпами, так что мы это видим и независимо от статистических данных ООН. И это следующий триумф, одержанный президентом Чавесом в деле развития Венесуэлы.
Титр: Чавес
Уго Чавес, президент Боливарианской республики Венесуэла. Выступление на митинге: – Дерьмовые янки [23] , убирайтесь к дьяволу! Здесь живем мы – сыновья Боливара, сыновья Гуайкапуро, сыновья Тупака Омару! Мы полны решимости быть свободными! Я возлагаю ответственность за то, что может случиться, на правительство США. Если вы посмеете напасть на Венесуэлу – не будет вам нефти! Ни простым американцам, ни правительству!
Владимир Давыдов, директор Института Латинской Америки РАН: – Совершенно уникальный лидер. Уникален во многих смыслах, потому что он все-таки искренний политик. Ему в жизни не удалось получить систематическое гуманитарное образование. Но он человек с уникальными умственными способностями, способный вести за собой массы.
Уго Чавес, президент Боливарианской республики Венесуэла: – Мы – не Латинская Америка. Это имя нам навязали. Что за Латинская? Латинская – это что-то из Европы! Но мы – Америка Индейская! Индо-Америка – вот кто мы!
Фернандо Травьерсо, магистр политологии, советник Комитета по энергетике и горнорудной промышленности Национальной Ассамблеи:
– Чавес – это надолго?
– Как решит народ. Есть выборы. Следующие выборы состоятся в 202 году. А венесуэльские выборы признают все международные организации, какие только существуют, включая и американские, такие как Организация Картера. То есть президент Чавес занимает свой пост, потому что этого захотел венесуэльский народ. И он уйдет с него, когда решит народ. И, на мой взгляд, у меня есть свое субъективное мнение… Я уверен, что он должен оставаться как можно дольше, пока идет процесс изменений, который он запустил. Вспомните, что было в России в 90-е годы, когда Москва по указке МВФ потеряла контроль над компаниями, разрабатывающими нефтяные месторождения. Похожая ситуация была и в Венесуэле. И сейчас идет возврат венесуэльского народа к суверенитету, к осмыслению того, что такое наша страна, что такое наша культура. То есть, на мой взгляд, президент Чавес должен оставаться на очень-очень долгое время. Это лично мое мнение.
Владимир Давыдов, директор Института Латинской Америки РАН: – Москва. Года два назад. Один из визитов Чавеса. И собирается публика – выходцы разных частей политического спектра России. Прозападники, центристы, деятели Сороса. И Чавес начинает говорить на эту аудиторию. И невольно вся эта аудитория – проамериканская, скажем откровенно, – начинает вдруг говорить, вторя Чавесу. Социализм, справедливость, односторонний диктат на международной арене… Он заражает этим людей, которые два часа назад говорили совершенно другое! И выходят эти люди и с трибуны начинают говорить так, как мы говорили на комсомольских собраниях, но хорошего пошиба.
Титр: Кому в Венесуэле жить хорошо?
– Многие хорошо живут. Есть и те, кто бедствует, но многие живут неплохо.
– Кто хорошо живет? Тот, кто поддерживает Чавеса.
– Мне хорошо. У меня хорошее здоровье, хорошая семья, есть работа. А о Чавесе я ничего не думаю, потому что я и голосовать-то не хожу.
Фернандо Травьерсо, магистр политологии, советник Комитета по энергетике и горнорудной промышленности Национальной Ассамблеи: – В Венесуэле только один лидер. Этот лидер – президент Чавес. И так должно быть. В серьезной стране не должно быть двух лидеров с одинаковыми взглядами. Должен быть только один лидер. Ему народ выразил доверие. Единственный лидер, высший лидер, который проводит в жизнь процесс перемен, революционный процесс трансформации социальной жизни Венесуэлы – это президент Уго Чавес Фриас. И революционно настроенные слои в Венесуэле в нем не сомневаются.
Уго Чавес, президент Боливарианской республики Венесуэла: – Революция шагает по Южной Америке. Но эта революция носит мирный характер. И она хочет оставаться мирной. Она носит демократический, народный, моральный и индейский характер.
Владимир Давыдов, директор Института Латинской Америки РАН: – Мистика революции очень сильна. Наши деды латиноамериканцев больше бы поняли. Там больше искренности, непосредственности. Там больше жизни в политике!
Нищий возле пункта бесплатного питания: – То, что происходит у нас, – это революция. Но не такая, как русская – насильственная. У нас это революция мирная, потому что мы хотим двигаться вперед. И мы будем двигаться вперед, несмотря на все препятствия, несмотря на США, несмотря на все те силы, которые нападают на команданте Чавеса и которые хотят покончить с нашей страной!
Мануэль Сутерланд, координатор Боливарианской ассоциации экономистов-социалистов, член Латиноамериканской ассоциации экономистов: – Речь идет о том, чтобы создать систему, которая не была бы ни полностью капиталистической, ни полностью коммунистической, а соединяла бы в себе черты того и другого.
Марко Милья, таксист: – Все думают по-разному, но разительных перемен не видно. Вы сами можете посмотреть, какой у нас социализм. Все видно. Никаких перемен.
Титр: Солнечный город, или Социализм XXI века.
Стенд-ап в "Солнечном городе": Теперь посмотрим на третью Венесуэлу. На окраине Каракаса, где раньше располагалась бедняцкая деревня. В 999 году стихийным бедствием ее смыло, и правительство страны взяло на себя труд и отстроило вот такой поселок [24] . Что-то вроде таун-хаусов. Здесь люди проживают в приличных условиях.
Абдали Коронадо, староста района "Солнечный город":
– Что за люди здесь живут?
– Те, кто жил раньше, но в гораздо худших условиях. Жили в хибарах – 2 квадратный метр на двух этажах. У нас там было две маленьких комнатки по два с половиной метра и семиметровое пространство для кухни, столовой и санузла.
– Эта программа абсолютно бесплатна?
– До настоящего момента абсолютно бесплатна. Мы сейчас платим только за коммуникации, которые есть в каждом доме: свет, вода – те базовые коммуникации, за которые надо платить. Но мы платим по социальным тарифам – они очень невысоки.
– Люди, большинство людей живут сейчас лучше, чем несколько лет назад?
– Да. Я думаю, что если не на 100 процентов, то на 99…
Фернандо Травьерсо, магистр политологии, советник Комитета по энергетике и горнорудной промышленности Национальной Ассамблеи:
– Что такое социализм XXI века?
– Социальное равенство. И суверенитет. Социальное равенство, как вы сами сказали, это когда страна – обладатель наибольших запасов нефти в мире – имеет уровень социального равенства. Когда уменьшается присущий странам Латинской Америки уровень социального неравенства. То есть социализм XXI века – это социальное равенство, свобода и полный суверенитет венесуэльского государства.
Житель Каракаса:
– Вам нравится политика Чавеса?
– Мне? Мне нравится.
– Почему?
– Я с ним с самого начала, потому что вижу позитивные изменения. Все становится проще. Раньше все было не так просто. Появилась возможность взять кредит. Раньше такого не было, а сейчас любой может взять кредит. Я бы сказал, что сейчас даже не обязательно иметь деньги. В бедных районах есть поликлиники, в которые может обращаться даже тот, кто не работает.
– То есть большинству населения обеспечена медицинская помощь?
– Да. Вот там, например, зубная клиника…
Владимир Давыдов, директор Института Латинской Америки: – Думаю, что правы те, кто говорит, что без этой естественной кладовой Чавесу было бы довольно трудно выдержать столько времени. Но есть еще другое. Дело в том, что в Венесуэле, может быть, не совсем эффективно расходуются нефтедоллары, но они все расходуются на жилищное строительство, на льготное медицинское обслуживание, на образование тех, кто раньше не имел никакого доступа к этим благам.
Мануэль Сутерланд, координатор Боливарианской ассоциации экономистов-социалистов, член Латиноамериканской ассоциации экономистов: – Социальные программы, направленные на образование, на улучшение продовольственного снабжения, на борьбу с неграмотностью, на здравоохранение, привели к тому, что уровень бедности стал снижаться с 65–70 процентов до 30–35 процентов, и в настоящее время уровень бедности составляет 28 процентов. А безработица достигла своего исторического минимума – 7 процентов.
Нищий возле пункта бесплатного питания:
– За последние 10 лет действительно есть изменения. Вот, например, дом продовольствия для нищих. – Они не работают?
– Нет, это очень бедные люди, но государство им помогает.
– Это и есть государственная программа?
– Йес! Йес-ес-ес, сэр!
Титр: Старые машины
Владелец старой машины:
– Почему тут так много старых машин? [25]
– Почему столько? Ну, это зависит от покупательной способности людей.
– Но их очень много.
– Ну да. Кому-то нравится ездить на своей старой машине. Но кто может себе позволить купить новую – покупает. Мне не нужно покупать новую. Я езжу на старой. – А сколько лет вашей машине?
– 83-й год. 83-го года машина. Хорошая машина, прекрасная, мотор хорошо работает – у меня новый мотор.
– Машины здесь дорого стоят?
– Да нет. Все зависит от покупательной способности человека. Если можешь себе позволить – покупаешь новую. Если ты работаешь, у тебя стабильная работа, хорошая профессия…
– Много ли венесуэльцев могут позволить себе купить новую машину?
– Множество. Здесь покупает тот, кто может себе это себе позволить. Есть различные кредитные программы. Это не особенно сложно.
Марко Милья, таксист:
– У государства существует программа для тех, кто хочет купить машину эконом-класса – "Венесуэла-мо́биль". Нужно подать декларацию о доходах, записаться в очередь и через 8–0 месяцев получить машину в базовой комплектации без кондиционера и электропакета.
– Почему много старых машин?
– Есть люди, которые хотят сохранить старые машины. Они мощнее, по горам удобнее ездить.
Стенд-ап на заправке [26] : – Заправка – это очень любопытное место, которое может много рассказать о стране. Вот сейчас в Венесуэле я попробую заправить типичного для страны железного коня, который, как вы понимаете, очень много ест. А в конце посмотрим, сколько мне будет это стоить.
Титр: Нефть
Марко Милья, таксист: – В нашей стране бензин почти ничего не стоит. В зависимости от типа бензина он или ничего не стоит, или очень мало.
Владимир Давыдов, директор Института Латинской Америки РАН: – Дело в том, что страна и Чавес находятся как бы в поиске. У них нет готовых рецептов, лекал. Они могут действовать по лекалам СССР. Но они прекрасно понимают, что эти лекала в свое время не сработали. Они пытаются действовать по кубинским лекалам, но Куба – это все-таки другая реальность, другая страна. У Венесуэлы огромное преимущество перед Кубой – постоянный приток нефтедолларов