Подобным образом организованное общество, считал он, может быть устойчивым, могущественным и, что особенно характерно, стремящимся к славе.
Не потеряла актуальности в нашем обществе и еще одна ценная мысль Токвиля.
Ему внушала страх власть условностей. Он боялся, как бы материальный комфорт не одержал верх над великой идеей, как бы деньги не стали оценочной шкалой для определения положения человека в обществе. Не меньше этого его пугал и тот факт, что стремление к материальному благосостоянию может ускорить процесс разделения труда, который принесет на жертвенный алтарь массового комфорта возможность для простого гражданина развивать в себе личность, способную взглянуть на жизнь более широко и спокойно, стремящуюся к развитию своих дарований не менее, чем к удовлетворению материальных потребностей.
Токвиль был сторонником демократического государства, основанного на принципах разделения властей, законе, отделении церкви от государства, уважении прав и свобод гражданина, активной деятельности политической власти и институтов гражданского общества.
Токвиль одним из первых показал, как общественный строй влияет на политическую жизнь страны. Обычаи, нравы, традиции гражданского общества, гражданской солидарности и гражданской инициативы создают, по его мнению, социальную основу политической жизни. Равенство и свобода, характерные для различных сфер человеческой жизни, в конце концов обязательно находят свое проявление в политике. "Невозможно представить себе, – писал он, – чтобы люди, равные между собой во многих отношениях, в одной какой-то области оставались навечно неравными, поэтому, естественно, со временем они должны добиться равенства во всем" [90] .
Но он прекрасно понимал разницу между равенством в толпе и равенством в ассоциации свободных граждан. Первая ведет к установлению тирании и рабству, вторая – к демократии.
В условиях формального равенства и отсутствия гражданских организаций, существующих независимо от государства, гражданам сложно защищать свою независимость от давления властей. Поэтому лишь объединяя свои усилия, сообща, люди способны гарантировать себе сохранение свободы. Однако подобное объединение сил достижимо не всегда. Для этого необходимы определенные социально-экономические и политические условия. Демократические политические институты основываются на развитии институтов гражданского общества. Демократические традиции и нормы гражданского общества являются той социальной основой, на которой вырастают современные демократические политические институты. Вот почему проблемы развития гражданского общества в России вышли сегодня на первый план. Укрепление и развитие современной демократии невозможно осуществить без развития институтов гражданского общества, без утверждения в нем норм свободы и равенства, законности и толерантности.
В настоящее время в качестве системообразующих признаков гражданского общества многие исследователи предлагают такие: высокий уровень самоорганизации, особое качественное состояние общественных связей и социальных взаимодействий, свободное и добровольное участие в общественных делах, преобладание горизонтальных связей между людьми, независимость или автономия индивидов как субъектов общественной жизни, наличие реальных гражданских прав и свобод, самореализация человека как гражданина и т. д. Примером интерпретаций такого рода могут служить, например, следующие формулировки П. Андерсона: гражданское общество – это "практическое поле действия очень автономных, негосударственных институтов".
Гражданское общество как система неполитических общественных отношений, которые проявляются через добровольно сформировавшиеся ассоциации и организации граждан, законодательно огражденные от прямого вмешательства со стороны государственной власти, выполняет в социуме важные функции. Оно формирует гражданские добродетели, создает структуры гражданской вовлеченности, гражданской солидарности, доверия и терпимости.
Гражданское общество имеет ряд существенных функций, которые оно способно выполнять при наличии соответствующих политико-правовых и социально-экономических условий.
В качестве таких функций можно указать следующие: саморегуляция (гомеостазис), т. е. сохранение определенного типа динамического равновесия, системных параметров и свойств в заданной среде; социальная интеграция как саморегуляция; саморазвитие социальных субъектов гражданского общества. Следует отметить, что в отличие от традиционного общества, в котором эти функции в основном ложились на государство, а оно выступало как внешняя сила принуждения, в гражданском обществе эти функции легли на плечи общества, а политическая (государственная) власть выступает как гарант сохранения условий существования и стабильности системы.
Кроме указанных функций, оно также выполняет и другие функции, а именно:
• социализирующую, которая заключается в создании благоприятной социальной среды для формирования общественно активных и свободных индивидов;
• воспроизводящую, обеспечивающую продуцирование демократических ценностей, норм, представлений, знаний, форм деятельности;
• инструментальную, заключающуюся в коллективном целедостижении общественного блага и благополучия всех членов общества;
• коммуникативную, задача которой – достижение взаимопонимания, консенсуса между противоречивыми и разнонаправленными интересами и устремлениями индивидов, групп, ассоциаций, движений;
• контрэтатистскую, состоящую в оказании давления на государство в соответствии с принципами политической демократии и способности сдерживать чрезмерное усиление государственной власти в ее авторитарной и тоталитарной формах;
• регулятивную, которая регулирует социальное поведение людей и контролирует его посредством системы гражданских ценностей, норм и санкций преимущественно морально-нравственного характера (не имеющих правового характера);
• стабилизирующую, цель которой – сохранение и обеспечение определенных социально-экономических условий, стабилизация различных сфер жизнедеятельности индивидов и групп.
Таким образом, объем и значимость функций гражданского общества, как и утверждал А. де Токвиль, определяют меру его воздействия на политическую жизнь.
8.2. Гражданское общество и политическая власть
Гражданское общество создает важные предпосылки и условия развития демократии. Членство в гражданском обществе требует равных прав и обязанностей для всех, что достигается горизонтальными связями и кооперацией, а не вертикальными связями власти и политического господства. В рамках гражданского общества происходит процесс общей и политической социализации, накапливается опыт самоорганизации граждан, планирования и организации коллективных действий, традиции разрешения конфликтов между общими и корпоративными интересами, передаются от поколения к поколению ценности, нормы, традиции политической культуры, складываются предпосылки гражданской активности и образования политических партий. Весь этот социальный капитал, созданный в недрах гражданского общества, служит основой функционирования и развития демократии. Именно поэтому в рамках политической социологии уделяется столь пристальное внимание к проблемам гражданского общества.
Мера развития гражданского общества, его институтов, норм, традиций во многом определяет принципы организации и формы существования политической власти. В этом плане очень показательным является исследование Р. Патнэма о влиянии институтов гражданского общества на становление и развитие демократии в Италии [91] .
В своем исследовании, основанном на богатейшем социологическом материале, автор доказывает, что институты гражданского общества только тогда эффективно поддерживают демократию, когда они имеют глубокие исторические корни. Нельзя ждать немедленного результата от институтов, насаждаемых сверху, какими бы благими намерениями это ни было продиктовано. Это не значит, что у общества, в котором нет глубоких исторических традиций гражданственности, нет шанса стать демократическим. Но это означает, что институциональные изменения в нем будут происходить медленнее, и не стоит их торопить, поскольку иного пути к укреплению демократии нет.
Формирование гражданского общества невозможно без активного и рационально мыслящего гражданина, обладающего соответствующей культурой и навыками политического участия.
Гражданин должен быть лояльным по отношению к существующей политической системе, иметь способность анализировать политическую информацию и навыки участия в деятельности политических институтов. Иными словами, он должен обладать культурой гражданственности. С точки зрения французского исследователя Ги Эрмэ, гражданственность состоит из трех взаимодополняющих и неразделимых элементов. Она основана на осознании единства прав и обязанностей, которые бесполезны, если остаются невостребованными; она предполагает наличие конкретных гражданских действий – от потребности быть информированным до активного участия в политических и избирательных кампаниях; она опирается на систему ценностей и нравственную убежденность, придающие этой системе смысл и значение. [92]
Гражданин принципиально отличается от подданного, для которого характерно постоянное ожидание от государства какого-либо благодеяния и который связывает все свои надежды, чаяния и стремления не с собственными возможностями и своим трудом, а исключительно с деятельностью государства.
Развитие гражданского общества есть основа нормального функционирования любого демократического режима. Более того, даже некоторые типы авторитарных режимов поддерживали функционирование институтов гражданского общества.
Мировой опыт перехода от авторитаризма к демократии второй половины XX столетия убедительно доказал невозможность выведения какой-либо одной универсальной модели демократического транзита. В то же время было убедительно продемонстрировано, что без формирования и развития институтов гражданского общества успешный переход к консолидированной демократии невозможен. В связи с этим необходимо обратить внимание на следующее. Демократия и либерализм – это два ответа на два совершенно разных государственно-правовых вопроса.
На вопрос "Кто должен осуществлять политическую власть?" демократия отвечает: "Осуществление политической власти возлагается на гражданское общество".
Но вопрос не касается границ этой власти. Речь идет лишь о выборе того, кому предстоит править. Демократия предлагает править каждому из нас. Иначе говоря, все мы властны вмешиваться в общественные дела.
Либерализм отвечает на совершенно иной вопрос: "Каковы должны быть границы политической власти, кому бы она ни принадлежала?" Ответ звучит так: "Политическая власть, осуществляется ли она автократически или всенародно, не должна быть неограниченной, но любое вмешательство государства предупреждается правами, которыми наделена личность; очевидно стремление сдержать натиск государства". Так проясняется разная природа этих двух ответов. Можно быть большим либералом и отнюдь не демократом, и наоборот – истинный демократ далеко не всегда либерал.
Структура гражданского общества не является универсальной для всех стран. Теория и практика его развития знает две соперничающие традиции: либерально-демократическую и социал-демократическую. Первая традиция берет свое начало в трудах Дж. Локка, Дж. Ст. Милля, А. де Токвиля. Вторая традиция восходит к зрелым произведениям Ф. Энгельса, таким, например, как "Происхождение семьи, частной собственности и государства", и находит свое продолжение в трудах А. Грамши.
Либерально-демократическая традиция в подходе к стратегии развития гражданского общества ставит во главу угла свободу. Либеральные демократы определяют свободу как высшую социальную ценность. Свобода индивида есть главная цель гражданского общества и демократии. Она присуща индивиду и в естественном, и в гражданском состоянии. Гражданское общество есть негосударственная общественная реальность, противостоящая государству. Оно представляет собой частную сферу жизни людей, их ассоциаций, отличную от государственной и общественной сфер. Гражданское общество призвано гарантировать свободу индивида посредством создания определенных социальных структур (профессиональные организации, социальные движения, локальные ассоциации и т. д.), расположенных между индивидом и государством. Институты гражданского общества, по мнению либеральных демократов, должны обеспечить условия для реализации свободы индивида действовать, как ему требуется, но не ограничивая при этом свободы других индивидов. Свобода как высшая ценность в либерально-демократической традиции имеет два взаимосвязанных аспекта: негативно-либертарный как свобода от влияния извне и позитивно-либертарный как свобода действовать определенным образом. Государство должно гарантировать свободу функционирования гражданского общества, а гражданское общество должно гарантировать государству отказ от несанкционированного законом вмешательства в его деятельность. Между государством и обществом должны быть установлены четкие нормативные границы, переходить за которые ни гражданские, ни политические институты не имеют права. Субъектом и творцом гражданского общества в различные периоды его развития в либерально-демократическом варианте выступает прежде всего крупная и средняя буржуазия. Сначала она становится гегемоном в обществе, утверждая в нем в борьбе с аристократией свои ценности и нормы, свой определенный образ жизни, а затем закрепляет свое социально-экономическое господство в политике путем завоевания государственной власти и создания либерально-демократической политической системы. На ранних стадиях становления буржуазного общества и государства (XVIII – первая половина XIX в.) либеральная доктрина не исключала трактовку гражданского общества как сферы частного бизнеса, семейно-родственных и иных негосударственных отношений, образующих в своей совокупности социально-экономическую базу государства. При таком понимании гражданское общество для значительной части граждан, не обладающих собственностью, приобретало иное значение. Его граждане вытеснялись из реальной политической жизни, деполитизировались и превращались в придаток могущественного бюрократического государства, призванного поддерживать стабильность и "воспроизводить" буржуазное господство. Однако по-прежнему понятие "гражданское общество" интерпретировалось либеральной теорией с точки зрения концепции "рыночной демократии", рассматриваемой как аналог "общества рыночной демократии". Здесь гражданское общество представляется прежде всего как "экономическое общество", в котором государство ограничено в своих возможностях прямой регуляции экономической жизни и контролируется общественными и политическими объединениями и движениями.
Социал-демократическая традиция исторически складывается значительно позже, в конце XIX в. В стратегии развития гражданского общества социал-демократия исходит из признания существования фундаментальной связи между государством и гражданским обществом. Она признает за гражданским обществом статус "сердцевины" политики и считает, что демократизация политической жизни коренится в демократизации отношений гражданского общества. Для сторонников концепции "демократического социализма" (В. Брандта, Э. Фрэнкиля и др.) гражданское общество есть совокупность общественно-политических организаций и институтов, которые наряду с демократическим государством образуют основу социальной (экономической, политической и пр.) демократии. Они склонны к частичному отождествлению политических и экономических структур гражданского общества. В отличие от либерально-демократической традиции социал-демократическая не отрывает политику и властные отношения от гражданского общества, а напротив, утверждает, что современная демократия может быть эффективной демократией только тогда, когда она формируется под воздействием институтов и отношений гражданского общества.
"Между экономическим базисом и государством с его законодательством и его принуждением, – писал А. Грамши в "Тюремных тетрадях", – находится гражданское общество" [93] . Но такая "промежуточность" не означает ни пассивности, ни нейтральности. Гражданское общество воспринимает и преобразует "сигналы", посылаемые экономикой, делая их внятными для государства, и одновременно активно опосредует "правила игры", устанавливаемые государством. При этом гражданское общество выполняет эти функции органичней, "деликатней", чем жесткие структуры государства. Кроме этого, в современных условиях концентрации капитала, согласно социал-демократической позиции, государство должно служить своеобразным противовесом для мощных национальных и транснациональных корпораций и обеспечивать функционирование институтов гражданского общества с тем, чтобы ни один из них не смог превратиться в разрушительную силу и узурпировать политическую или информационную власть в обществе.
Идея промежуточного положения гражданского общества нашла свое логическое развитие в современных философско-социологических теориях. В них гражданское общество рассматривается как общественная или общественно-частная сфера, занимающая промежуточное место между личностью и государством и выполняющая функцию сцепления общественных и частных интересов. С этих позиций общество можно представить так же, как коммуникативный процесс между гражданином и государством, приобретающий в современных условиях форму "интерсубъективного дискурса" (Э. Гидденс) или "коммуникативной рациональности" (Ю. Хабермас). Именно такую "смешанную" модель гражданского общества предлагает Ю. Хабермас. Он рассматривал его, во-первых, как сферу интеракции и коммуникации автономных и свободно самоопределяющихся индивидов и, во-вторых, как совокупность негосударственных и внеэкономических (культурных, профессиональных, церковно-религиозных, спортивных и иных) союзов, формирующихся спонтанно и на добровольных началах. Именно в гражданском обществе формируются мнения, идеалы, ценности и ориентации.
В понимании Ю. Хабермаса, гражданское общество охватывает не только общественные объединения (структуры общественности), имеющие неформальный и неофициальный характер существования, но и частную сферу – сферу, "где развертывается необобществленная деятельность индивидов по производству и обмену товаров, куда также включается жизнь отдельной семьи…" [94]
Э. Арато и Дж. Коэн развивают далее идею Ю. Хабермаса о "промежуточном" состоянии гражданского общества и его статусе своеобразного посредника. Они подчеркивают, что на стадии возрождения гражданского общества в бывших социалистических странах формируется "сеть ассоциаций и объединений, которые являются опосредующим звеном между индивидуумом и государством, между частной и общественной сферами" [95] . Примерно такой же точки зрения на данное общество придерживался и Гоулднер, считавший общественные структуры гражданского общества, которые заполняют промежуток между индивидуумом и формальными институтами государства, центральным вопросом социологии. По его мнению, "гражданское общество служит защитой и опорой для индивидуумов, противодействуя атомизации; это такой опосредующий инструмент, который позволяет индивидууму достичь своих целей в повседневной жизни и избежать зависимости от государственной власти".