Теория хаоса на службе демократии
Итак, для того чтобы начать процесс атомизации "закрытого" кланового общества с коллективной субъектностью в основе своего устройства, такое общество необходимо привести в состояние хаоса, что в итоге должно "открыть" его, распечатать. Для этого традиционное социальное устройство – до сих пор существующая в Северной Африке упорядоченная структура кланов и общин – должно быть перемешано, раздроблено, размолото в песок и в конечном итоге превращено в мелкую гражданскую крошку.
Эта стадия реализации американского плана осуществляется в соответствии с теорией управляемого хаоса, одним из авторов которой является американский математик, стратег, дипломат и политолог Стивен Манн. Если оценивать происходящее с точки зрения формальной логики, то внешне складывается впечатление, что ситуация выходит из-под контроля США и начинает во многих регионах развиваться самостоятельно, по непредсказуемому сценарию. Но если взять за основу те новые модели, которые сегодня реализуются со стороны американских стратегов, то станет очевидно, что здесь запущены сценарии, описанные такими понятиями, как "сетевые войны" и "теория управляемого хаоса".
Задачей аналитической группы под руководством Стивена Манна как раз и является разработка модели нелинейного воздействия на процессы. Смысл его в том, что заранее проектируются лишь граничные условия и конечная цель. Сама тактика, сам процесс продвижения к этой цели может развиваться самым непредсказуемым и хаотичным образом. Собственно, это же и придаёт большей убедительности объяснениям со стороны американцев относительно того, что они непричастны к этим процессам. Но в то же время в конечном итоге поставленная цель реализуется и достигается именно в интересах США, несмотря на все промежуточные, абсолютно непредсказуемые явления. Всё это и являет собой теорию управляемого хаоса. Это новейшая для традиционных классических представлений разработка, и она действительно выглядит достаточно инновационно, вызывающе, революционно, но именно она и реализуется в американских интересах на Ближнем Востоке. Внешняя непредсказуемость здесь как раз запрограммирована.
Теория хаоса применяется к динамическим системам с очень большим количеством подвижных компонентов и представляет собой, по сути, новое нелинейное планирование событий в сложных системах. Сам Манн определяет этот подход как настоящую революцию, которая происходит в науке, формируя новые подходы к военной стратегии, а её влияние может изменить как характер войны, так и эталоны стратегического мышления. "Структура и стабильность находятся внутри самой видимой беспорядочности и в нелинейных процессах", – утверждает учёный. И здесь ключевую роль имеют исходные параметры, ибо, по мнению разработчика концепции, "подобные "хаотические" системы показывают тонкую зависимость от начальных условий".
Согласно этому подходу, реализация плана Greater Middle East была запущена в тот момент, когда исходные параметры и их синхронизация достигли оптимального уровня. Старт реализации данного цикла событий позволил отбросить все условности и начать стремительное переформатирование всего большого пространства Ближнего Востока. На долю медиа в этой ситуации выпала задача убедить мировое общественное мнение в том, что всё начало происходить как-то само собой, что в указанных обществах давно копилось недовольство и что Америка, а особенно её элиты, сами в шоке от происходящего и несут огромные издержки и потери. Это должно было завуалировать инструментальность запущенных процессов. В противном случае массы перестали бы верить в опасность происходящего, а значит, лишили бы стратегов легитимации, что в конечном итоге связало бы им руки.
Следует отметить, что социальная напряжённость и неудовлетворённость населения данного региона уровнем своего благосостояния, что многие политологи определяют в качестве основной предпосылки для начала упомянутых процессов, – существовали в этих обществах и много раньше. При этом уровень экономического развития в государствах, охваченных сегодня "цветными" революциями, всегда очень сильно разнился. Социальные предпосылки для революции есть всегда и в любом обществе. Во всех национальных государствах, вне зависимости от того, где они располагаются, люди хотят жить ещё лучше и всегда есть недовольные. В частности, в период острой фазы экономического кризиса социальные протесты возникали во многих государствах Европы, считающихся оплотом демократии, прав человека и экономической стабильности. Не минули социальные бунты даже саму Америку, и в случае наличия заинтересованной стороны их можно было бы продолжить.
Предпосылки к социальному протесту есть в любом государстве. Здесь главным является, когда запустить эти процессы дестабилизации, волнений, беспорядков и что является их конечной целью. Поэтому сказать, что в основе нынешней волны "цветных" революций лежали только социальные предпосылки, будет неверным. В их основе – воля США к мировому доминированию. Мы знаем, что многие государства попали под эту волну, в том числе и довольно благополучные, где люди жили совсем неплохо, где средний ежемесячный доход был очень высок. Поэтому в данном случае говорить о социальных причинах как об основном катализаторе нельзя. Тем не менее известные процессы стартовали там именно в заданный момент, синхронно, как по команде из единого центра, хотя здесь не следует искать линейной последовательности причинно-следственных связей, ибо она относится к механицистским стратегиям прошлого поколения, основанным на устаревшем, позитивистском мировоззрении.
Безусловно, где-то эти процессы прошли в формате "бархатных" революций, более гладко, практически бескровно, где-то – с малой кровью, а где-то, как в Ливии или в Сирии, натолкнулись на сопротивление конституционных режимов, действующей власти, дающей отпор вооружённым мятежникам и выходящим за рамки действующего законодательства действиям оппозиции.
США как единственный центр принятия решений
Сегодня многие задаются вопросом, почему решения Совета Безопасности ООН всё чаще принимаются на основе информационных сюжетов и сообщений информагентств, насколько это соответствует статусу Совета Безопасности? Отвечая на этот вопрос, нужно было бы начать с того, что Совет Безопасности, как и сама Организация Объединённых Наций, ещё с 1999 года, то есть с момента начала бомбардировок Югославии, является декоративной структурой, которая де-факто не решает ничего, потому что основным источником силы и, соответственно, принятия решений сегодня являются США. Только они единолично дают санкции на любые действия, в первую очередь силовые операции – удары по суверенным государствам, ярлыки на свержение режимов, перекройку регионов и прочее. Совет Безопасности теперь служит лишь неким моральным прикрытием для того, чтобы та часть населения планеты, которая всё ещё верит в существование международного права и роль ООН (сюда в первую очередь относятся российские элиты, желающие верить во всё хорошее и отказывающиеся воспринимать "всё плохое"), была на какое-то время немного успокоена. Реально же Совбез ничего не решает. Планы и решения по их окончательной реализации принимаются в Вашингтоне, а Совбез ООН ставится в известность об этих решениях по факту – и то не все его члены, а только те, кто безоговорочно принимает принятые в Вашингтоне решения. Это объясняет и то, что для многих стран череда арабских революций стала неожиданностью. В первую очередь это касается России и некоторых стран Европы, которые узнают о происходящем из СМИ.
Здесь следует вспомнить о том, что именно Франция, оказавшаяся в авангарде авиаударов по Ливии, наиболее резко выступила против американского плана "Великий Ближний Восток" в момент его провозглашения. Но то была Франция Жака Ширака, делавшая ставку на повышение геополитической самостоятельности Евросоюза, выступавшая против иракской авантюры в контексте складывавшейся на тот момент оси Париж – Берлин – Москва. Американцы поработали и в этом направлении, сформировав дополнительную предпосылку в свою пользу в лице ярого атлантиста Николя Саркози, выброшенного после исполнения ливийской миссии на помойку истории как старый, стоптанный, никому не нужный башмак.
Несмотря на хорошую мину при плохой игре, то, что происходит в арабском мире, действительно стало неожиданностью для Евросоюза. Однако ЕС вынужден был принять как данность то, что за него было решено, и то, что стартовало с провокации – самосожжения торговца, так же как в своё время в 1914 году Таврило Принцип осуществил провокацию, давшую старт Первой мировой войне, которая, по сути, всё равно была неизбежной.
То, что реализовала западная коалиция в Ливии, вышло за рамки не только внутреннего ливийского законодательства, но и за рамки международного права, потому что это было не что иное, как вмешательство во внутренние дела суверенного государства, подавлявшего на своей территории антиконституционный вооружённый мятеж. Однако вопреки этому очевидному факту ООН встала на сторону США. Руководство ООН так же, как и многие другие американские структуры, получает указания прямо из СМИ, считывая оттуда модели поведения и реакции. Отсюда такая необычная картина – сначала сюжеты CNN, потом реакция ООН.
Реально изменить ход событий могла бы крайне резкая и однозначная позиция России и Китая, которая бы заключалась в ярко выраженном протесте в виде наложенного вето на резолюцию 1973-го. Против такого вето, конечно, было бы сложно возразить, как это и произошло чуть позже с резолюцией по Сирии. Хотя и в этом случае американцы нашли бы лазейку для того, чтобы начать свою операцию, поскольку те информационные потоки, которые якобы ложатся в основу принимаемых решений, являются элементами одной и той же модели. Если не одни государства, так другие – всё равно приняли бы участие в создании западной коалиции, легитимизирующей вероломство США. И если не Совбез ООН, так Лига арабских государств всё равно санкционировала бы эти авиаудары. Была запущена реализация большого плана, разработана тактика, под него же были подогнаны и информационные потоки, и решения Совбеза, и действия европейских союзников американцев.
Хусейн, Мубарак, Каддафи – кто дальше?
Что касается конкретных ситуаций, в частности связанных со свержением Мубарака, которого американцы поддерживали несколько десятилетий, либо с Каддафи, который также активно общался с западными лидерами и был вхож во все международные структуры и коридоры, то взаимодействие с ними на протяжении десятилетий вписывалось в краткосрочные тактические цели стабилизации Ближнего Востока того периода. Эти цели реализовывались на предыдущем этапе, до прихода неоконсерваторов к власти.
Так зачем было менять шило на мыло, менять Мубарака и Каддафи, если с ними и так в принципе научились как-то разговаривать? Разговаривать можно, но этого недостаточно. Диалог необходим лишь для того, чтобы сообщить противоположенной стороне: "We win, you lose, sign here…" А то, что падают в том числе проамериканские режимы, не должно вводить нас в заблуждение. Зачем менять Саакашвили на Патаркацишвили, или на главу парламента Нино Бурджанадзе, или на Иванишвили? Ведь Саакашвили и так был проамериканский. Личность не играет никакой роли. Здесь главным критерием является скорость реализации американского сценария, динамика происходящих процессов. Если американский сценарий буксует, то того, кто в ответе за успех его реализации, меняют на ещё более проамериканскую фигуру. Скорость, с которой реализовывались американские модели на Ближнем Востоке, в том числе и в Египте, Тунисе, не говоря уже о Ливии, в какой-то момент перестала устраивать американцев.
Когда была принята новая стратегия, существовавшие на тот момент лидеры перестали соответствовать американскому видению развития ситуации, они были для этого очень статичны, неповоротливы, нединамичны. Они с неохотой, с нежеланием принимали те новые социальные модели, которые предлагались американцами, и скорее олицетворяли собой политическую статику в регионе.
Для сиюминутной, в историческом масштабе, стабилизации, продлившейся 30 лет, Мубарак подходил. Но по нынешним меркам он был очень архаичным, неповоротливым, недостаточно гибким, недостаточно понимающим современные тенденции, недостаточно готовым идти на быстрые уступки. Он просто устарел, как устаревает очередная модель компьютера. Сейчас все уже пользуются iPad, а это был какой-то 386-й процессор IBM. Мубарак в Египте устраивал США много лет, но он больше не справлялся с возрастающей динамикой требуемых процессов, из-за чего и возникла необходимость установить вместо него более динамичный механизм. Однако в данном регионе любой механизм будет поставлен под контроль логики развития традиционного общества. Отсюда вывод – надо разрушить общество, выведя его из состояния стабильности.
Американцы, как известно, легко расстаются со своими сторонниками и друзьями в силу того, что основным принципом сетевой войны является принцип, который гласит, что сетевая война ведётся постоянно против противников, союзников и нейтральных сил. То есть независимо от симпатий или несимпатий в адрес США любая сила ставится под контроль, и она же может быть пущена в расход, если это соответствует текущему моменту и сиюминутным американским интересам. Никто в этом случае не застрахован от того, чтобы быть размолотым жерновами американской внешней политики. Это касается как лидеров европейских стран, так и представителей российских политических элит. Личные отношения – ничто, американские интересы – всё! Вот главный принцип действий США.
Стадии "цветных" революций: от soft-power к hard-power
Возникает справедливый вопрос: почему разбомбили именно Ливию, но не бомбили, например, Тунис и Египет? Не произошло этого и в Йемене с Бахрейном, а Сирия подверглась террору со стороны спонсируемых западом боевиков? Из теории "цветных" революций мы знаем, что их реализация начинается с мягкой, "бархатной" стадии. Если власть, которая подлежит смене, упирается, включается более жёсткий сценарий, начинаются провокации, серьёзные уличные столкновения, переходящие в массовые беспорядки. Если же и это не помогает, тогда возникают ситуации спровоцированного народного неповиновения, бунтов, переходящих постепенно в вооружённый мятеж, что мы наблюдали в Ливии и Сирии. Если же и это не действует отрезвляюще на существующий режим суверенного государства, тогда в район операции вылетают американские бомбардировщики и доводят начатое до логического конца, что произошло в Ираке и что мы наблюдали в Ливии. Ракетно-бомбовый удар – финальная, довершающая точка сетевой войны.
То есть "цветная" революция – это несколько стадий реализации одного и того же проекта, который имеет начальную мягкую – soft-power – стадию и завершающую, в случае необходимости, hard-power стадию, переходящую в прямую военную интервенцию. В Египте и Тунисе обошлись более мягкими вариантами воздействия, однако в Ливии и Сирии, где руководство страны отказалось покидать свои позиции, был реализован жёсткий сценарий. Если бы ливийский режим продолжал сопротивляться и в этом случае, даже несмотря на активность "повстанцев", то за авианалётами последовало бы неминуемое вторжение на территорию Ливии – сухопутная операция – со стороны НАТО или, в самом крайнем случае, – непосредственно армии США. Эта фаза всегда реализуется американцами в том случае, если бомбардировки не приводят к желаемому результату и режим того или иного государства продолжает сопротивляться. В таком случае всё завершается по афганскому или иракскому сценарию – максимально жёстко. Для начала наземной операции в Ливии на этот случай уже были заготовлены провокационные теракты, якобы осуществлённые от имени ливийского режима на территории Европы, которые должны были стать предлогом. Однако не пригодилось. Всё решилось более удачным для Америки образом, а предназначенные для Ливии домашние заготовки были переадресованы Сирии…
Сирия, Иран, далее – Россия: перспективы "арабской волны"
И всё же одной из основных целей запущенной волны революций является Иран, который лежит на пути нынешней череды "цветных" революций и силового смещения действующих режимов. За которым неминуемо последует… Россия. Именно Россия – главная цель американской, а прежде английской внешней политики двух последних столетий.
Америка послала довольно ясный и недвусмысленный сигнал руководству как Ирана, начавшего испытания своих ракет, так и России. Волна нестабильности, переформатирующая Ближний Восток, неминуемо движется в сторону Ирана. Более мягкие сценарии на территории этого государства, которые не увенчались успехом, будут заменены на более жёсткие. Не исключены такие же вооружённые мятежи, как в Ливии, бесполётная зона, бомбардировки западной коалицией территорий государства Иран, ибо "не мытьём, так катаньем" США намерены менять действующий политический режим Исламской Республики на более лояльный и проамериканский. На это во многом направлен весь цикл событий – от Туниса до Ливии и Сирии. Но и на Иране эта волна не остановится. Она двинется дальше, в сторону Средней Азии и Кавказа – Южного Кавказа и российского Северного Кавказа. В конечном итоге цунами "цветных" революций захлестнёт и Россию, смыв существующий политический режим Российской Федерации. Таков замысел американских стратегов. Как он будет реализовываться и какова будет сила энтропии большого евразийского пространства, которая на сегодня единственно противостоит этим процессам (потому как никакие другие силы этому больше не противостоят), – здесь могут быть варианты. В терминологии Стивена Манна это называется "дивергентными диспропорциями на выходе". Но в том, что всё запланировано именно таким образом, практически не приходится сомневаться. Эта волна будет направлена дальше, в Азию, о чём, в частности, уже проболтался американский сенатор Джон Маккейн, угрожая китайскому руководству, а заодно и лично Владимиру Путину. Сенатор прямо заявил – смотрите, волна идёт, и вы не думайте, что вас она минует, пригрозив распространением протестов на Китай и Россию. Нет сомнений в том, что американцами запущен процесс глобального социального переустройства Евразийского континента.