ГЛАВА 3.
Чем может помочь специалист, и как его выбрать
Синдром дефицита внимания (и гипо– и гипердинамический его варианты) – это песня, из которой слова не выкинешь. Он может продолжаться в течение многих (иногда, десяти и более) лет. Нельзя сразу взять и вылечить его. Нельзя также перескочить через какой-то этап реабилитации и сразу перейти к следующему. Компенсаторные и восстановительные процессы в нервной системе, увы, протекают медленно. Поэтому после установления диагноза родители должны настраивать себя на долгую позиционную войну с проявлениями синдрома. Причем надо заранее учитывать, что в этой войне, кроме побед, будут и проигранные сражения, и сдача уже завоеванных позиций, и труднозаживающие раны. Самая главная задача родителей – сделать ребенка своим союзником в этой войне. Вы вместе с ребенком воюете против синдрома. И никак иначе. Это надо все время помнить. Если этого не учитывать, то обстоятельства могут сложиться так, что вы начнете воевать против ребенка. И тогда победивших не будет.
Понятно, что чем больше народу воюет на какой-то стороне, тем быстрее и надежнее на эту сторону придет победа. Поэтому следующая задача родителей – поиск союзников. Ими могут стать братья и сестры ребенка с синдромом, бабушка и дедушка, учительница и руководитель кружка, впоследствии – друзья самого ребенка. Наличие этих союзников существенно повышает шансы ребенка на полноценную реабилитацию и компенсацию синдрома.
Однако семье, в которой растет ребенок с синдромом дефицита внимания, необходим и еще один союзник – эксперт по синдрому. Необходимость его присутствия в жизни семьи обосновывается обычно следующими соображениями:
1) Проявления синдрома выглядят по-разному, в зависимости от возраста ребенка, его соматического статуса и индивидуальных психологических особенностей. Иногда только специалист может опознать их и привязать к общей неврологической картине.
2) Родителям очень психологически тяжело годами бороться с синдромом, практически не получая поддержки от окружающего мира (помним, что школа, как правило, принимает наш синдром за невоспитанность или слабоумие). Специалист, знающий ребенка и его семью, всегда готов выслушать родителей и оказать им необходимую поддержку.
3) На протяжении развития и компенсации синдрома иногда следует менять тактику и стратегию поведения близких ребенку людей. Специалист может посоветовать родителям, как сделать это вовремя и психологически грамотно.
4) Во время возникновения кризисных ситуаций в школе, в семье, коллективе сверстников бывает необходимо срочное обращение к специалисту, чтобы смягчить негативные последствия влияния всего вышеперечисленного на нервную систему ребенка. Лучше, если это будет специалист, знающий семью, которому не надо долго объяснять всю предысторию и который сразу начнет действовать "по теме".
5) Из-за низкой самооценки дети с синдромом дефицита внимания с трудом идут на глубокий и доверительный контакт с любым, даже самым опытным специалистом, если он им незнаком. Гиподинамические дети в этой ситуации обычно замыкаются в себе, а гипердинамические – болтают чепуху или попросту врут.
Если ребенок знает врача или психолога много лет, и между ними состоялся контакт, то он будет говорить с ним свободно и доверительно. Понятно, что в таком случае помочь ребенку (и, особенно, подростку) будет гораздо легче.
6) Если родители после установления диагноза наблюдаются у большого числа разных специалистов, то мнения этих специалистов относительно состояния ребенка, прогноза имеющихся нарушений и необходимой ребенку схемы лечения могут разойтись если не на 180, то уж на 150-то градусов точно (помним: синдром дефицита внимания – это не соматическая болезнь, это – состояние, и подход к его преодолению может быть различным. Так что дело здесь вовсе не в низкой квалификации задействованных врачей). И что тогда делать родителям? Кому верить? Что предпринять?
Итак, одним из союзников семьи в борьбе с синдромом дефицита внимания должен быть специалист. Желательно, чтобы один и тот же человек наблюдал семью длительное время. Где же его взять и как же его выбрать?
Компетентными людьми в вопросах синдрома дефицита внимания являются врачи-невропатологи, врачи-психоневрологи, детские и возрастные психологи и психотерапевты. Психиатры тоже осведомлены, но, как правило, в неосложненных случаях синдрома вмешательство психиатра не требуется.
Кого же предпочесть?
Невропатолог – это, в первую очередь, все-таки врач. Он ставит диагнозы, лечит, прописывает лекарства и процедуры. Время на прием одного пациента у обычного невропатолога – 10–15 минут. Частный, платный невропатолог, разумеется, уделит вам больше времени, но и его рекомендации будут естественным образом тяготеть к лекарственной терапии. Кроме того, бесполезно ждать от невропатолога каких-нибудь психолого-педагогических советов. "Старайтесь, чтобы он поменьше волновался"; "Если не справляется с программой, подумайте о домашнем обучении"; "Не волнуйтесь, со временем это должно компенсироваться", – вот, пожалуй, и все, на что вы можете рассчитывать. Контакт с невропатологом, безусловно, необходим любой семье с ребенком, имеющим неврологическое заболевание. Но это именно лечебный контакт. А ведь ребенка с синдромом надо не только лечить, но и воспитывать, обучать, в конце концов, просто жить с ним рядом…
Врачи-психоневрологи – довольно экзотические птицы в наших краях. В идеале, они как раз то, что вам нужно. С одной стороны, это врач, который может и поставить диагноз и назначить лечение. С другой стороны – он учтет и психологический фактор. У вас в поликлинике есть психоневролог, к которому в любое время можно попасть на прием? Запишитесь к нему.
Далее – детские или возрастные психологи. Персонажи, которые еще лет десять назад тоже были очень экзотичны, встречались редко, и абсолютное большинство населения путало их с психиатрами. Однако с каждым годом психологов становится все больше и больше. Они есть уже в каждой школе, и даже в большинстве детских садов. Так что найти психолога сейчас – не проблема. Правда, вам нужен не простой психолог, а медицинский. Такие обычно встречаются в поликлиниках, в медико-педагогических центрах, в районных психологических консультациях и тому подобных местах. Психолог не ставит диагнозов, не прописывает таблеток. Но зато у него целый час на прием одного пациента. И именно с ним вы можете сколько угодно говорить как раз о воспитании, а не о лечении вашего ребенка.
И наконец – детский психотерапевт. Задача глубинной психотерапии – изменить человека, сделать его более гармоничным и адекватным. Благородная, светлая задача. Но в нашем случае – не очень выполнимая. Как изменить ребенка? А как быть с синдромом? Нервная-то система поражена – от этого никуда не денешься. Менять характер? На характер-то обычно родители и сами дети не жалуются. Жалуются как раз на проявления синдрома.
Исключением может стать та самая бихевиоральная терапия, о которой говорилось в шестой главе первой части данной книги. Если вам удастся – можете ее попробовать. Зарубежные психотерапевты пишут, что довольно часто помогает. Только вот про отечественных специалистов по бихевиоральной терапии я, к сожалению, не слышала. Может, мне просто не посчастливилось.
Итак, если вам повезло отыскать врача-психоневролога (или у вас много денег, и вы можете регулярно посещать коммерческую клинику, где таковые врачи, несомненно, встречаются) – ваше счастье. Нет, – придется обойтись медицинским или возрастным психологом.
Запишитесь на прием и приходите "просто поговорить". Желательно, чтобы на первый прием явилась вся семья. Сообщите специалисту о том, что вас тревожит. Лучше для начала не показывать карточек и иных медицинских документов (хотя иметь их при себе нужно обязательно). Пусть специалист сам составит представление о вашей семье и ваших проблемах. Если вам сразу пропишут курс из трех сильнодействующих лекарств, курс остеопатии за три тысячи рублей, лечебную гимнастику, электрофорез и томографию головного мозга – задумайтесь. Если посоветуют пить на ночь настойку пиона и не волноваться: все, мол, пройдет, – тоже задумайтесь.
Истина, как обычно, лежит где-то посередине. Поэтому оптимальным будет постоянный контакт со специалистом, который не страдает ни излишним оптимизмом, ни излишним пессимизмом. "Оптимист" вас быстро разочарует, а "пессимист", напротив, будет вас пугать. Жить в напуганном состоянии годами и бесконечно ребенка от чего-то лечить – не всякие родительские нервы это выдержат. Тем более что лекарства-то от наших синдромов, как мы помним, не существует в принципе.
Очень важно в длительных отношениях со специалистом установить с ним психологический контакт и взаимное доверие. Если психолог или врач вас чем-то неосознанно раздражает, или вам все время кажется, что специалист то ли чего-то недоговаривает, то ли и вовсе держит вас за круглую дуру (дурака), не корите себя и не дуйтесь – поищите лучше другого. Помните: несмотря на все рекомендации на свете, психологический, а тем более психотерапевтический контакт – вещь сугубо индивидуальная. Даже при встрече с самым авторитетным, самым модным и самым дорогим специалистом вполне может оказаться, что именно вы – не его клиент. Так что не собирайте чужих мнений, а ищите своего специалиста сами. "Практика – критерий истины". Очень важно, чтобы выбранный вами специалист понравился ребенку. Иначе собственно семейной работы не получится. Обычно гиподинамические дети предпочитают спокойных, медлительных, красиво и внятно разговаривающих психологов или врачей. Гипердинамические – любят эмоциональных, веселых и остроумных. Впрочем, бывает и наоборот.
Формы контакта со специалистом могут быть разнообразными. Пожалуй, самым продуктивным может считаться случай, когда специалист знакомится с ребенком и его семьей сразу после установления диагноза, т. е. еще до школы. Понятно, что почти всегда это семьи с гипердинамическими детьми. Гиподинамические дети-дошкольники попадают в поле зрения психолога только в случаях крайних проявлений синдрома. В это время специалист подробно объясняет родителям, в чем состоит суть и особенности состояния их ребенка, рассказывает, с чем им предстоит иметь дело в дальнейшем. Дает по возможности, позитивные установки на самого ребенка и на прогноз его состояния. Для самого ребенка в это время (старший дошкольный возраст) показаны упражнения на развитие концентрации и произвольного внимания. Специалист обучает родителей, как и когда нужно проводить эти упражнения, чтобы не выработать у ребенка стойко-негативного отношения к занятиям. Во время последующих встреч (по необходимости они могут происходить и раз в неделю, и один раз в два месяца) обсуждается семейная стратегия воспитания ребенка, его социальные контакты (ребенка с синдромом недопустимо держать дома, в четырех стенах), вопросы выбора школы и подготовки к ней. Ребенок и родители постепенно привыкают к регулярным посещениям специалиста, приспосабливаются к его манере аргументации, а специалист, в свою очередь, все лучше узнает семью и индивидуальные особенности ребенка. Понятно, что последнее играет немаловажную роль для составления подробных и правдоподобных прогнозов (как поведет себя ребенок, если сменить детский сад; что будет в школе; стоит ли отправлять в санаторий и т. д. и т. п.).
В дальнейшем родители (иногда с ребенком, а иногда и без него) регулярно, по предварительной договоренности, посещают специалиста и рассказывают о своих успехах и неудачах. Подобные встречи для родителей обычно играют роль мягкой психотерапии. Возможность откровенно поговорить о состоянии ребенка, о проблемах, которые с ним возникают, особенно важна в наше время, когда "кухонная психотерапия" друзей, приятелей, соседей постепенно отмирает, а молодые люди все больше перенимают американистскую манеру общения с ее вечной социальной улыбкой (у меня все о’кей!). В этом случае человек стыдится признаться окружающим в своих проблемах, скрывает, что у него и его ребенка все далеко не "о’кей", а напряжение от постоянных стрессов копится внутри, приводя к невротизации родителей. Ни один, даже самый сильный человек, имея гипердинамического ребенка, не сможет вечно сдерживать свои эмоции. Поэтому раздражение со временем выливается на ребенка как на непосредственного виновника всех неудач и проблем. Регулярные встречи со специалистом вполне могут избавить семью от этой опасности. Специалист выслушает, научит, как "спускать пары", отработает вместе с родителем "методику неоскорбительной коммуникации".
Иногда бывают необходимы и незапланированные встречи, на которых обсуждаются какие-то неотложные состояния из жизни ребенка (драка в школе; тяжелая соматическая болезнь; автокатастрофа и т. п.) или что-то из жизни семьи (как лучше сообщить ребенку о скором рождении брата или сестры; о разводе родителей; о смерти бабушки и т. д.).
В начальной школе обычно речь в основном идет о проблемах успеваемости и дисциплины, позже – о выборе увлечений, о контактах со сверстниками. В старшей школе встает в полный рост вопрос профориентации, выбора профессии. В это время подросток иногда посещает специалиста сам, по собственной инициативе, иногда втайне от родителей (естественно, это возможно лишь в том случае, если между ребенком и специалистом спокойные, доверительные отношения). За прошедшие годы ребенок привык к мысли о том, что есть люди, которые могут помочь другим в решении психологических проблем. Сталкиваясь с этими проблемами, он уже знает, куда ему обратиться. Здесь от специалиста требуется невероятный такт, чтобы, с одной стороны, не оттолкнуть доверившегося ему подростка, а с другой стороны – довести до его сознания нехитрую мысль: советы возможны, но решать свои проблемы подросток может только сам, никто и никогда не решит их за него.
Кроме того, иногда очень остро встает вопрос о конфиденциальности. Подросток требует от психолога сохранения своих тайн и вроде бы имеет на это полное право. Но если он рассказывает о том, что попробовал наркотики? Если она, будучи несовершеннолетней, вступила в интимную связь с мужчиной, который старше ее на 20 лет? Должны ли родители узнать об этом? Вроде бы, должны. Но ведь подросток, узнав, что его доверие было обмануто, окончательно перестанет доверять окружающим его взрослым людям, замкнется в себе, и бог знает сколько дров еще наломает… Здесь невозможны никакие общие советы и рекомендации, каждый такой случай рассматривается отдельно, в контексте данной семьи и отношений в ней.
Итак, роль специалиста как эксперта по синдрому сводится к трем основным функциям:
1) Предоставление информации.
2) Психологическая поддержка ребенка и членов семьи.
3) Помощь в выработке семейной стратегии и тактики воспитания ребенка.
Медикаментозное лечение неврологических заболеваний (ММД, гипертензионный синдром, пирамидная недостаточность и т. д.), если оно необходимо ребенку, осуществляет врач-невропатолог. Лучше, если ребенка опять же будет длительно наблюдать один и тот же врач. Иначе ваша семья может поневоле стать испытательным полигоном для опробования различных лекарств и иных модных течений в неврологии.
ГЛАВА 4.
Вопросы, которые наиболее часто задают специалисту родители детей с синдромом дефицита внимания
1. Как отличить проявления синдрома от простой избалованности и дурного характера?
Прочитав эту книгу, вы уже неплохо представляете себе, как выглядят проявления вашего синдрома. Если информации недостаточно, проконсультируйтесь со специалистом. Всё, кроме описанного, – это нарушения формирования характера.
Если ребенок не способен сконцентрироваться на игрушке больше пяти минут, это, скорее всего, проявление синдрома. Если каждый день закатывает истерику у ларька, требуя купить новую игрушку – уже нарушение воспитания.
2. Можно ли наказывать гипердинамического ребенка за разбитые чашки, порванные штаны, потерянные вещи и т. д.?
Обязательно выражайте свое недовольство случившимся, говорите о других своих чувствах:
– Я в растерянности. Я просто не представляю, как выкроить деньги на новые кроссовки вместо тех, которые ты потерял…
Прямое наказание вряд ли достигнет своей цели, так как ребенок делает все это вовсе не нарочно. Наоборот, ваше сообщение о чувствах может послужить для него достаточным стимулом, чтобы постараться вести себя аккуратнее. Не забудьте похвалить и поощрить даже за слабые попытки "напрячься".
– За весь этот год ты не потерял ни одних тренировочных штанов. Это очень удачно. В прошлом году было четыре потери. Пожалуй, на "сэкономленные средства" мы вполне можем позволить себе приобрести плеер, который ты хотел. Он все еще тебе нужен?
3. Можно ли подшлепнуть ребенка, если на его проделки уже просто не хватает сил?
Подшлепнуть-то можно (гипердинамические дети легко привыкают к шлепкам, подзатыльникам и прочим физическим наказаниям), только отдавайте себе отчет, что к воспитанию все это не имеет никакого отношения. Шлепая ребенка, вы просто даете выход своим собственным эмоциям. Может быть, есть какой-то другой, более конструктивный способ? Например, сказать о своих чувствах, поболтать по телефону с приятельницей, принять душ, сходить в магазин или в театр, в конце концов, просто разбить чашку (на ребенка это может произвести даже более сильное впечатление).
4. Что делать, если ребенок агрессивен и колотит всех детей в песочнице, в садике и на детской площадке?
Резко и недвусмысленно сообщить ему, что вам, именно вам это не нравится (абсолютно недопустимы заявления типа: это нехорошо, это нельзя, приличные дети так не делают – и т. д.) Далее, в императивной форме говорите ребенку: больше этого не будет. Ребенок, естественно, тут же начнет исследовать свежеполученный запрет, колотя всех подвернувшихся детей чем ни попадя. После каждой попытки попросту физически изымайте ребенка из песочницы, сообщайте ему о своем негодовании и отправляйтесь гулять в скучное, некрасивое, неинтересное место, где других детей нет и не предвидится. Поступайте так вплоть до выработки условного рефлекса: ударил ребенка – ушел домой или в "плохое" место. Кроме того, постарайтесь спровоцировать пару ситуаций, чтобы в ответ на свою агрессию ребенок получил настоящий, достойный отпор (то есть, чтобы его попросту пару раз отделали как следует).
5. Что делать, если ребенка все обижают, все отнимают, а он совершенно не может постоять за себя?
Для начала убедитесь, что ребенок действительно чувствует себя обиженным. Вполне может быть, что ему просто нравится все отдавать. Возможно, это его способ контакта с другими детьми.
Если же ребенок действительно все время плачет и обижается, то поставьте его перед выбором:
– Я очень расстраиваюсь из-за того, что ты постоянно ревешь и обижаешься. Есть два варианта. Либо ты научишься вести себя как-то по-другому и будешь играть с другими детьми, либо мы просто будем гулять где-нибудь отдельно.
Гиподинамические дети часто выбирают второй вариант. Пока они малы, можно пойти у них на поводу. Впоследствии, по мере взросления, надо регулярно предпринимать попытки интеграции ребенка обратно в общую песочницу или на детской площадке свести его с таким же спокойным, флегматичным малышом для развития социальных навыков.