Спасение
Хеллингер (обращаясь к участнице): О чем идет речь?
Участница: Речь идет об одном из семилетних близнецов - девочке, которая в возрасте 8 месяцев попала в детскую деревню. Ее мать два года назад умерла от алкоголизма. С отцом нет никакого контакта. Мы очень старались такой контакт установить, но это оказалось невозможным. Есть контакт с сестрой отца.
Хеллингер: А где второй близнец?
Участница: Он тоже живет в детской деревне.
Хеллингер: Со временем я стал полностью полагаться на то, что демонстрируют заместители. Поэтому я не буду больше ничего спрашивать, а поставлю заместительницу этого ребенка. По ее поведению мы увидим, в чем дело. Если это будет необходимо, ты дашь нам дополнительную информацию.
Хеллингер выбирает заместительницу для девочки и ставит ее. Заместительница неспокойна, смотрит сначала вдаль, а потом на пол. Она качается.
Хеллингер (обращаясь к участнице): Этот ребенок потерян. Куда он смотрит?
Участница: На умерших.
Хеллингер: На мать, это совершенно очевидно.
Хеллингер выбирает заместительницу для матери и просит ее лечь на пол, на спину. Через некоторое время ребенок отворачивается от матери и отходит на несколько шагов назад.
Хеллингер (обращаясь к участнице): Ты что-то говорила о сестре отца. Ты ее знаешь?
Участница: Да. И еще есть братья матери, которые после ее смерти установили контакт с детьми.
Ребенок, услышавший это, снова поворачивается. Хеллингер выбирает заместителя для дяди ребенка и ставит его напротив.
Ребенок смотрит на дядю и начинает смеяться.
Хеллингер (обращаясь к участнице): Вот где отношения. Это видно сразу.
Ребенок сначала несмело, а затем быстрее идет к своему дяде и становится рядом с ним. Он счастливо улыбается.
Хеллингер (обращаясь к участнице): Ну, достаточно?
Участница: Да.
Хеллингер: Хорошо, тогда это все.
Обращаясь к заместителям: Спасибо вам всем.
Хеллингер (через некоторое время, обращаясь к участнице): Ты можешь ее отпустить?
Участница: Да. При такой картине - да.
Хеллингер: Ты больше не нужна? Разве это не здорово?
Участница: Да, другим тоже нужна помощь.
Хеллингер (обращаясь к группе): Когда помогаешь, важно, найти самое главное. Когда это сделано, можно остановиться. Если продолжать, что-то теряется. Некоторые помощники думают: "Ах, нужно что-нибудь еще сделать для ребенка. Для ребенка она ничего не сделала". Нам хочется еще чем-нибудь насладиться, так сказать.
Обращаясь к участнице: Такая большая помощь является одновременно и отказом, с одной стороны, но и выигрышем - с другой.
Наибольшая сила всегда идет из собственной семьи. Если детей удается поместить в семью, это хорошо для них, даже если со стороны нам кажется, что эта семья не так уж хороша. Но это только наше представление. Ребенок чувствует себя в своей семье как дома.
Сравни семьи, на которые мы порой смотрим свысока, с совершенными семьями. Где больше силы?
Участница: Где? Это я узнала, находясь здесь, в детской деревне.
Смерть
Хеллингер (обращаясь к другой участнице): О чем идет речь?
Участница: Речь идет о восемнадцатилетней клиентке. На протяжении двух лет она была зависимой от наркотиков и медикаментов, но теперь снова воскресла. Я беспокоюсь, что она не будет жить.
Хеллингер: С кем я буду работать?
Участница: Со мной?
Хеллингер: Точно.
Хеллингер ставит участницу в расстановку.
Хеллингер (обращаясь к участнице): А кого я поставлю напротив?
Участница: Родителей?
Хеллингер выбирает одного заместителя и ставит его напротив.
Хеллингер: Это смерть.
Через некоторое время смерть подходит ближе. Потом заместитель смерти кладет ей свою правую руку на плечо и притягивает к себе. Оба внимательно смотрят друг на друга. Затем она кладет голову на плечо смерти. Смерть гладит ее по голове. В это время Хеллингер ставит в расстановку заместительницу клиентки.
Через некоторое время смерть освобождается от участницы. Они смотрят друг другу в глаза. Затем смерть отходит назад. Участница и клиентка поворачиваются друг к другу.
Хеллингер берет клиентку за руку и проводит между участницей и смертью прочь от них к ее самостоятельности. Когда клиентка приходит туда, она глубоко вздыхает и смеется освобожденная.
Хеллингер (обращаясь к группе): Мы свидетели.
Обращаясь к участнице: Ты тоже это видела.
Участница: Да.
Хеллингер (обращаясь к заместителям): Спасибо вам всем.
Через некоторое время, обращаясь к участнице: Ты знаешь, что сделала клиентка?
Участница: Она ушла от меня.
Хеллингер: Она оставила смерть позади себя.
Хеллингер долго ждет, а участница кивает и думает.
Хеллингер (обращаясь к группе): Ее заботы ведут к смерти.
Участница кивает.
Хеллингер (через некоторое время, обращаясь к участнице): Когда ты подружилась со смертью, она может уйти.
Участница: Хорошо.
Оба кивают друг другу. Затем участница возвращается на свое место.
Хеллингер (обращаясь к группе): Я бы хотел сказать об этом кое-что еще. Сколько помощников становятся на пути клиента к его судьбе. Или становятся на пути у смерти. Они думают, что должны спасти клиента от его судьбы или от смерти. Почему они так думают? Кто боится смерти, кто боится судьбы? Помощники. Своей помощью они пытаются избежать судьбы и избежать смерти и используют с этой целью клиента. Как добры их сердца, как добры!!! Но в результате мы видим, что сердца их жестоки, что сердца их трусливы.
Потерянный сын
Хеллингер (обращаясь к участнице): В чем проблема?
Участница: У меня есть клиентка, отец которой араб, а мать австрийка. Когда ей было 20 лет, отец выгнал ее из дома за то, что она влюбилась в австрийца.
Хеллингер: Отец живет в Австрии?
Участница: Да.
Хеллингер: А почему он, собственно, живет в Австрии?
Участница: Он здесь женился. У него здесь работа.
Клиентка не видела родителей, братьев и сестер 20 лет. Она не поддерживает никакого контакта с семьей, хотя и живет неподалеку.
Хеллингер: Это случилось 20 лет назад?
Участница: Да.
Хеллингер: А в чем сейчас проблема?
Участница: Проблема в том, что она хочет возобновить контакт с семьей.
Хеллингер (обращаясь к группе): Почувствуйте, о чем речь идет на самом деле? О ком? Где сила? С кем мы должны работать? Можете не отвечать, я просто проверяю. Это просто чтобы вы почувствовали.
Обращаясь к участнице: А что ты думаешь?
Участница: С отцом.
Хеллингер: Именно. У кого нет контакта?
Участница: У нее нет контакта с отцом.
Хеллингер: У кого нет контакта?
Когда она медлит, обращается к группе: Это же совершенно очевидно. Вы же сразу это заметили. У него нет контакта с его семьей. А дочь говорит: "Я буду делать это вместо тебя".
Обращаясь к участнице: Ты это чувствуешь?
Участница: Да, я чувствую.
Хеллингер: Но мы, конечно, это проверим.
Участница: Проблема в том (и я об этом писала), что я…
Хеллингер перебивает: Что произойдет, если я позволю ей договорить? Что произойдет с силой?
Обращаясь к участнице: Ты замечаешь?
Участница: Да.
Хеллингер: Итак, выберем заместителя отца. Из какой он страны?
Участница: Из Сирии.
Хеллингер выбирает заместителя для отца и ставит его. Затем он выбирает заместителя для Сирии и ставит его на некотором расстоянии за спиной отца.
Отец разворачивается, пытается сделать шаг вперед, но отходит в сторону. Потом он идет вперед, останавливается и снова делает шаг назад. Сирия приглашающим жестом раскрывает ладони.
Хеллингер выбирает заместительницу клиентки и ставит ее в расстановку.
Отец подходит еще ближе и становится между дочерью и Сирией. Та подходит к Сирии, встает рядом с ней и вытирает с лица слезы. Отец встает перед Сирией, а потом отворачивается. При этом он сжимает кулаки.
Через некоторое время Хеллингер выбирает заместительницу для матери и ставит ее напротив всех остальных.
Отец коротко смотрит на свою жену и снова отворачивается. Мать машет своей дочери, будто говорит: "Будь счастлива!" Потом она поворачивается в сторону своего мужа. Сирия хватает отца сзади за рукав. Тот быстро смотрит назад, а потом снова отворачивается. Сирия снова берет его за рукав. Отец отходит еще дальше. Дочь плачет.
Хеллингер выбирает заместителя для мужа дочери и ставит его в расстановку. Дочь отстраняется от Сирии, начинает двигаться так, будто не знает, куда ей идти. Потом она идет к своей матери. Они обнимаются.
Дочь высвобождается из объятий матери и становится перед ней, спиной к ней. Та мягко подталкивает ее вперед. Дочь подходит ближе к отцу. При этом она плачет. Мать тоже подходит ближе.
Сирия переходит в поле зрения отца и зовет его жестами к себе. Отец поворачивается в сторону Сирии, но не реагирует. Дочь отворачивается от отца и идет к своему мужу. Они нежно обнимаются.
Отец коротко смотрит на дочь, потом уходит и хочет вообще покинуть сцену. Потом он разворачивается, сжимая кулаки. Сирия вытягивает вперед правую руку.
Хеллингер подводит отца и Сирию ближе к остальным. Он ставит отца напротив Сирии и говорит ему: "Встань на колени!" После некоторых колебаний отец опускается на колени. Мать также опускается на колени перед Сирией.
Сирия начинает всхлипывать. Отец беспокоен, качает головой, его кулаки все еще сжаты, и он не может склониться. Потом к нему подходит Сирия, гладит его по голове, притягивает к себе. Теперь отец тоже начинает плакать. Сирия наклоняется к нему, он кладет ей голову на спину и громко всхлипывает. Отец тоже всхлипывает.
Через некоторое время Сирия снова распрямляется. Отец, стоя на коленях, отворачивается и всхлипывает. Потом он встает и отходит в сторону. Он беспокоен и продолжает сжимать кулаки. Сирия протягивает к нему руку.
Хеллингер (обращаясь к отцу): Посмотри на Сирию и скажи: "Я больше не достоин называться твоим сыном!"
Отец: Я больше не достоин называться твоим сыном!
Сирия улыбается отцу, вытягивает к нему правую руку, а левую руку она кладет на сердце. Отец отворачивается и смотрит на свою дочь. Та подходит к нему, и они обнимаются. В это время Сирия отворачивается от них.
Хеллингер (обращаясь к участнице): Кого дочь замещает для отца?
Участница: Мать?
Хеллингер: Сирию.
Через некоторое время: Я думаю, мы можем прервать.
Помогать системно
Хеллингер (обращаясь к группе): Мы многому можем научиться на примере этой работы, и я хочу остановиться на наиболее важных деталях.
Обращаясь к участнице: Когда к тебе приходит клиентка, велик соблазн посмотреть на ее случай с точки зрения традиционной психотерапии. Приходит клиентка, и ты вступаешь с ней в некие отношения. Вот в этом состоит первая ошибка. Твоя любовь отдана не тому, кому должна быть отдана, и ты потеряна.
Необходима системная позиция. Тогда ты сможешь увидеть всю систему. Ты открываешься всей системе и тогда знаешь, кому нужно помощь.
Кому принадлежит мое сердце? Будь осторожна, не отвечай сразу. Я тебе сам скажу, не нужно гадать. Мое сердце принадлежит Сирии, конечно.
Участница: Я то же самое хотела сказать.
Они смеются друг другу.
Хеллингер: Я тебя недооценил. Мое сердце действительно принадлежит Сирии. Отец (и это было видно) в чем-то провинился перед Сирией. Он потерянный сын. То, что не решено между ним и Сирией, не решено и между ним и его дочерью. Дочь вынуждена замещать для него Сирию. Может быть, и мать тоже, но мать в связи с Сирией.
Когда ты выяснила, кому должна принадлежать твоя любовь, ты можешь работать. Тогда все находятся в созвучии с тобой. Как долго у тебя эта клиентка?
Участница: Она уже была у меня несколько раз.
Хеллингер: И что ты теперь будешь делать?
Участница: С ней?
Хеллингер: Расскажи ей, что произошло здесь, и сразу отпусти ее. Ей нельзя помочь. Она должна замещать нечто для своего отца. Но если Сирия получит место в ее сердце, она станет увереннее. Ты больше ничего не сможешь для нее сделать. Это ее судьба, потому что она участвует в переплетении.
Если ты отпустишь ее так, как я сказал, она станет от этого сильнее или слабее?
Участница: Она станет сильнее.
Хеллингер: Да. Поэтому это правильный терапевтический ход.
Оба смеются.
Хеллингер: Хорошо?
Участница: Да.
Судьба
Хеллингер (обращаясь к группе): Я бы хотел сказать несколько слов о судьбе. Наша судьба для нас во многом предопределена нашими родителями и нашей родиной. Если мы находимся в созвучии со своей судьбой, с нашими особыми родителями, с нашим происхождением и местом нашего происхождения, если мы готовы занять там свое место - мы сильны.
Кто отвергает своих родителей - тот отвергает свою судьбу. Он становится слабым. Бывают исключения, когда человек вынужден покинуть свою родину, например как это было в Ирландии во время сильного голода. Тогда половина населения переселилась в Америку. Но это нечто другое.
Кто уклоняется от вызовов своей родины и своего окружения, становится слабым. Вы видели это на примере отца. У него не было сил. Он выглядел как потерянный сын. Поэтому помощник должен принять в свое сердце особых родителей клиента, его особую родину, его особую судьбу. Тогда он сможет помогать в созвучии с этой судьбой.
В первую очередь это значит, что мы должны подвести клиента к его судьбе, к его родителям, его родине, его предкам, к особым обстоятельствам. Когда он там - его наполнит сила.
Решение
Хеллингер (обращаясь к группе): Здесь у нас трое детей. Но я никогда не забочусь о детях, потому что дети всегда хорошие. Я забочусь о том, что важно для семьи. Я представлю вам эти семьи. Вот мать двоих детей. Младший сидит у мамы на коленях, старшему мальчику около пяти. Он сидит рядом с ней. Рядом с ней сидит ее сестра со своим сыном. Ему около 14. Рядом сидит мать обеих сестер и бабушка всех этих детей.
Предварительное замечание
Речь идет о том, что в семье пятилетний и старший часто ведут себя агрессивно и демонстрируют ярость убийцы. Очевидно, что в семьях есть тайны, связанные с национал-социализмом, и существует подозрение, что вспышки агрессии мальчиков обусловлены именно этим. Но с этим работать не будут.
Хеллингер: Я начну с бабушки.
Обращаясь к группе: Я не скажу, о чем идет речь, потому что хочу поберечь детей. Для меня речь идет обо всей системе.
Обращаясь к бабушке: Ты замужем и у тебя сколько детей?
Бабушка: Я замужем, и у меня три дочери. Та, у которой двое детей, младшая. Вторая - старшая.
Хеллингер: А что с твоим мужем?
Бабушка: Его все эти дела не интересуют.
Хеллингер (обращаясь к группе): Почувствуйте, с кого я начну? Мое восприятие говорит мне совершенно ясно, с кого начать.
Хеллингер выбирает заместительницу для бабушки и ставит ее.
Через некоторое время заместительница смотрит на пол. Затем она отходит на несколько шагов назад и отворачивается в сторону. И там она тоже смотрит на пол.
Хеллингер выбирает заместителя и просит его лечь на пол, на спину.
Заместительница бабушки держит руку у рта, она неспокойна. Через некоторое время она поворачивается к умершему мужчине на полу и скрещивает руки на груди. Потом она закрывает руками лицо.
Хеллингер просит старшую дочь лечь на пол рядом с мужчиной. Когда она ложится на пол, то начинает смотреть на умершего мужчину.
Хеллингер (обращаясь к заместительнице бабушки): Как ты теперь себя чувствуешь, лучше или хуже?
Заместительница бабушки: Это опасно.
Хеллингер: Ты чувствуешь себя лучше или хуже?
Заместительница бабушки: Лучше.
Хеллингер (обращаясь к сыну старшей дочери): Ты тоже ляг туда.
Через некоторое время старшему сыну младшей дочери: Ты тоже ляг туда.
Старший и младший сыновья дочери внимательно смотрят друг на друга. Бабушка отошла еще дальше. Через некоторое время она переходит на другую сторону и садится к своим внукам. Потом она ложится.
Хеллингер просит старшую дочь и обоих детей встать. Он ставит их друг напротив друга и вместе с ними младшую дочь и бабушку. Матери держат своих детей за руки.
Заместительница бабушки смотрит на умершего мужчину на полу. Хеллингер подходит к этому мужчине и говорит ему, что он должен посмотреть на бабушку. Они протягивают друг другу руки. Бабушка подвигается ближе, так что они касаются друг друга руками. Хеллингер ставит обоих детей напротив их матерей, которые держат их крепко. Дети смотрят вверх на матерей. Старшая дочь начинает плакать.
Хеллингер ставит отцов детей в расстановку.
Хеллингер (через некоторое время): Я могу прервать.
Обращаясь к заместителям: Спасибо вам всем.
Обращаясь к группе: Я сейчас ничего не хочу говорить о том, что здесь происходило, в том числе, чтобы защитить детей. Я сейчас освободил детей из переплетения. Вот о чем шла речь. Какие милые дети, все трое, не правда ли? Хорошо, на этом закончим (см. также статью "Поход на кладбище с ребенком").