Преследуемая навязчивыми воспоминаниями, Дженни была полна решимости раскрыть тайны прошлого и терпеливо дожидалась, когда вся семья будет в сборе.
Некоторое время спустя такой момент наступил: на свадебном торжестве ее кузена должна была присутствовать вся семья. В потоке навеянных алкоголем воспоминаний ее вопросы были вполне уместными. Во всяком случае, тетка Дженни приподняла завесу над покровом тайны.
Много лет назад ревнивая любовница ее отца ворвалась к ним в дом с ножом для разделки мяса и бросилась в спальню. Мать Дженни, на восьмом месяце беременности, проснулась и увидела подкрадывающегося к ней человека. Злоумышленница бросилась к кровати, изрыгая проклятия и замахиваясь ножом на будущую мать. Мать Дженни боролась отчаянно, защищая себя и свое еще не рожденное дитя. Она отражала наскоки обезумевшей фурии, пока в комнату не ворвался муж. Будучи мужчиной физически сильным, он сумел схватить преступницу сзади и выволочь из спальни. Обессилевшая мать Дженни благодарила Бога, что все обошлось.
История с нападением объясняла те ощущения, которые Дженни испытывала во время гипнотических сеансов, - чувство, будто ее бросает во все стороны, темное замкнутое пространство, окружающее ее, громкие и невнятные голоса, испытанное чувство ужаса и, наконец, полное расслабление.
"Это было поистине чудо, - писала мне Дженни по электронной почте спустя 10 лет после наших совместных сеансов. - Я знаю, что Божественное Провидение создало все эти события - мое беспокойство, гипнотерапию, яркие вспышки памяти и встречу всей семьи. Полученный опыт научил меня тому, что Господь дарует нам не дух, исполненный страха, но ясный разум и сильную, любящую душу, - это стало смыслом моей жизни. Я вернулась в колледж и теперь являюсь дипломированным работником медицинской социальной службы, занимаюсь разработкой программ духовного роста для детей в Соединенных Штатах и за границей. Никогда еще я не была так спокойна и счастлива".
Практикующие врачи и исследователи собрали достаточно свидетельств того, что события, происходящие, когда младенец еще находится внутри утробы матери, могут оставить заметный след. Иными словами, вы могли пережить ваш первый горестный опыт еще до вашего рождения.
Последствия процесса рождения
Процесс появления на свет является для новорожденных стрессовым как в психологическом, так и физиологическом отношении. Самое первое расставание с матерью может вызвать чувство тревоги и страха, которое останется на всю жизнь. Некоторые психологи полагают, что у всех людей сохраняется скрытое стремление вернуться в материнское чрево.
Другие ученые считают, что жизнь начинается с tabula rasa, т. е. с "чистого листа", и что впечатления о жизни и окружающем мире начинают формироваться лишь с момента появления на свет. Соответственно, такие ученые утверждают, что младенцы еще недостаточно развиты для такого сложного переживания, как страх расставания, возникающего во время родов.
Сочетание подобных взаимоисключающих точек зрения создает возможность практического понимания. Вполне разумно предположить, что утрата уютного внутриутробного существования может породить стресс. После месяцев, проведенных в темной, теплой и постоянной окружающей среде ребенок внезапно оказывается в совершенно ином мире. Младенцы пугаются яркого света, громких голосов, больших помещений и холодного воздуха. Их передают из рук в руки, чтобы помыть, похлопать, потискать. Кроме того, сам процесс рождения может быть болезненным, как это произошло с Сайласом, трехлетним внуком Дайяны, о чем он рассказал ее дочери, а потом - и ей самой.
"Мне было так больно"
(История Дайяны)
В родильном отделении столпились человек двадцать медицинского персонала. После девяти месяцев тяжелой беременности и шестнадцати часов родовых схваток пациентку К'Энни подвергли кесареву сечению, и Сайлас наконец появился на свет.
- Три года назад, в этот самый миг, ты родился, - объявила К'Энни Сайласу, показывая на циферблат часов.
- Мне было так больно, - тут же заявил Сайлас, потупясь.
-То есть? - переспросила мать.
- Мне действительно было больно, очень больно. Мне хотелось там остаться, - хмуро говорил он.
Появившись у меня дома, К'Энни (терапевт со вторым, психологическим образованием), потащила меня на кухню и, повторив содержание разговора с сыном, спросила:
- Не может же он в самом деле помнить?
- Не знаю. Звучит это невероятно. Хочешь, я спрошу его об этом?
Когда семья собралась за ужином, я задала Сайласу вопрос: "Ты помнишь день, когда родился?" Он повторил мне то же, что и матери.
Всем нам пришлось покинуть чрево матери и, независимо от того, помним мы об этом или нет, эта первая значительная утрата играет фундаментальную роль в развитии нашей психики.
ПЕРВАЯ ПРИВЯЗАННОСТЬ, РАЗЛУКА И ГОРЕ
Мы приходим в этот мир полностью зависимыми существами. Мы нуждаемся в еде, тепле, убежище, защите и любви. Чувства привязанности и потери являются первичными и инстинктивными. Привязанность, а затем расставание вызывают неослабевающую боль - как у людей, так и у животных.
Привязанность, разлука и горе у животных
Многие животные, как и люди, страдают от чувства разлуки. Нередко домашние животные после смерти своих хозяев умирают от горя. Даже если разлука временная, животные могут впасть в такое отчаяние, что отказываются поддерживать свою жизнь. Немало ветеранов рассказывали о том, что, когда они уходили на войну, их питомцы отказывались от пищи и воды и умирали от голода.
Некоторые стадные животные (например, слоны) остаются вблизи от погибающего соплеменника, не желая его покинуть. Подобный случай оказал сильное воздействие на жизнь Джо.
"Что я наделал?"
В десять лет Джо получил в подарок от отца ружье. К двенадцати годам мальчик привык в одиночестве бродить по полям и лесам. Когда заняться было нечем, он стрелял во все, что двигалось, без особой цели, просто чтобы поупражняться в меткости, Джо с печалью вспоминает свой последний охотничий опыт.
В тот день не было ничего необычного - пока Джо не подстрелил чайку. Когда красивая белая птица с криком упала в пруд, множество других чаек бросилось ей на помощь. Они кружили над смертельно раненным товарищем, и их плавный полет контрастировал с горестными криками. Вскоре со всех сторон слетелись другие чайки - казалось, их не меньше сотни. Высокие и печальные птичьи голоса разносились вокруг, в них были страдание и протест.
Никогда прежде Джо не посещало такое чувство. Что же я наделал... что я наделал? - повторял он. Невиданное количество птиц несло скорбную вахту подле своей соплеменницы, даже после того, как она окончательно затихла. Джо отвернулся, не в силах больше выносить этот безнадежный и благородный обряд птичьего прощания.
"Я сожалел о содеянном, - объяснял он впоследствии, - и сбежал оттуда в надежде, что все это останется позади. Однако этого не произошло. Та скорбящая стая заставила меня осознать значимость жизни одной маленькой чайки, осознать то, что каждое живое существо обладает правом на жизнь. Я поклялся никогда больше не причинять вреда живому существу".
Хотя время и расстояние в конце концов заглушили назойливые крики чаек, скорбь, свидетелем которой он стал, запечатлелась в памяти Джо. Пережитое в тот день запомнилось на всю жизнь. У него возник интерес к проявлениям привязанности и к проблеме потери. Джо утверждает, что все живые существа (люди и животные - как дикие, так и домашние) страдают от утраты. Испытывать горечь потери так же естественно, как желать утолить голод и жажду.
Первые привязанности и огорчения.
Младенцы очень зависят от своей привязанности, ведь благодаря ей они выживают. Обычно маленькие дети сильно привязаны к матери и горестно плачут, когда их разлучают. Даже если это временная или воображаемая разлука, возникшее чувство может быть поистине опустошительным. Чувство утраты приводит в действие шаблонные модели поведения значительно сильнее, чем какое-либо другое из чувств. Эти модели не исчезают, даже когда детство осталось далеко позади. Вместе со способом поведения и чувствами, которые развиваются с годами, взрослые люди продолжают испытывать те же чувства и вести себя так же, как в первый год своей жизни.
Развитие моделей поведения, вызванных горем
Младенцы недостаточно развиты, чтобы различать свои переживания - это разлука, а это горе. А если бы даже и понимали, то не смогли бы сказать об этом. Как следствие, эти эмоции переходят на следующую стадию развития.
В этот период - на втором или третьем году жизни - дети начинают понимать, что именно они чувствуют, и развивают свои способности к выражению переживаний. В это время реакция на горестные события становится более явной. К несчастью, мало кто понимает, что у детей сохраняется неподдельная потребность в привязанности, что им необходимо выражать свою грусть, рожденную
расставанием. Большинство взрослых отвечают такими словами: "Перестань кричать!", "Большие дети не плачут!", "Нечего плакать!" или "Будешь плакать, я тебе задам!". Приведенные ниже примеры показывают, как развиваются модели поведения, вызванные горем.
"Мы не хотели, чтобы дети поднимали шум"
У Эмили и двух ее сестер было шестеро детей: все в возрасте от года до четырех. Все три матери договорились разделить между собой обязанности нянь. Чтобы дети не плакали, когда мамы уходят из дома, сестры разработали определенную систему. Например, Эмили не говорила детям, что те должны остаться на несколько часов со своей тетей. Когда они приходили в теткин дом, то собирались в гостиной. Когда же для Эмили наступало время уходить, кто-то из взрослых отвлекал детей играми. Но всякий раз, когда дети Эмили возвращались в комнату, где видели маму в последний раз, они впадали в панику. "Мамочка... мамочка...", - кричали они и плакали, стуча по двери и требуя ее возвращения. Эти ощущения покинутости, предательства и горя пресекались недовольством их тети: "Что с вами такое? Вы же знаете, что она вернется".
Теперь уже вполне взрослые дети Эмили вновь испытывают при каждой утрате те же чувства покинутости, предательства и горя, хотя и научились от них избавляться - как их и учили с самого детства. Правда, одна из племянниц после смерти матери попыталась проникнуть в свое прошлое. "О чем вы все думали тогда?" - спросила она свою тетку. "Да просто не хотели, чтобы вы поднимали шум", - таков был ответ.
Постигнув, как шло развитие ее ощущений, племянница Эмили объяснила нам: "Я готовлю своих детей, я целую их на прощание и напоминаю, что через некоторое время вернусь. Они, наверное, погрустят немного, когда я уйду, но не станут ощущать себя покинутыми и потерянными - так, как это было со мной".
"Опять эта похоронная процессия"
(история Дайяны)
С самого раннего детства, когда мои родители уходили на работу, со мной оставалась бабушка. Когда мне исполнилось пять лет, мы с родителями и старшей сестрой переехали из Хот-Спрингс, штат Арканзас, в Хьюстон, штат Техас, а бабушка осталась на прежнем месте. И, хотя мы часто ее навещали, всякий раз наше прощание перед отъездом домой в Техас заканчивалось одинаково.
Мама и сестра прощались с бабушкой еще в доме и торопились сесть в машину. Тогда-то мы с бабушкой давали волю своим чувствам. В последние прощальные минуты в бабушкином доме я пыталась запомнить аромат свежеиспеченного домашнего пирога, капельки из протекающего крана на кухне, выцветшие цветы на обоях и, конечно же, крепкие бабушкины объятия.
Пока мы прощались, мама терпеливо сидела за рулем, а сестра, откинувшись на подушки сиденья, постукивала наманикюренными ноготками по боковому стеклу. Спустя некоторое время мать заводила мотор, тем самым давая понять, что пришла пора уезжать. Когда из-за скрипучей двери в обнимку и в слезах появлялись мы с бабушкой, сестра начинала громко жаловаться: "О Господи! Опять эта похоронная процессия".
Забравшись на переднее сиденье, я судорожно вертела ручку, чтобы поскорее опустить стекло, отделявшее меня от бабушки. Когда автомобиль устремлялся вперед, я посылала прощальный поцелуй. Бабушка утирала слезы хорошеньким сшитым ею самой передником. Казалось, ее сердце разрывается, но она тоже поднимала свою морщинистую руку к губам, чтобы послать мне ответный поцелуй. Я высовывалась из машины по самые плечи, в надежде подольше видеть обожаемую бабушку. Но вскоре между нами оказывалось множество зданий. "Ох, милая, пожалуйста, перестань плакать. Ты можешь заболеть, оттого что так плачешь", - молила меня мама.
Маленькой девочке не позволяли проявлять свои чувства, но так происходит сбольшинством детей. А мой разум прибавил еще одно слагаемое к материнскому предупреждению. Мой дедушка скончался от неизвестной болезни; поэтому я составила такое уравнение: если я стану плакать, то заболею, если я заболею, то умру.Плач =болезнь = смерть. Слезы становились противоположностью жизни, и бороться с этим можно было лишь одним способом - удержать их, чего бы это ни стоило.
Лет тридцать спустя, после смерти моих родителей, я чувствовала, что сердце мое тонет в слезах. Перед глазами проходили мои первые утраты и то, как я с ними справлялась. Я стала исследовать - что такое плач, как он воздействует на иммунную систему, каковы другие реакции на горестные события. С одной стороны, я понимала, что мать хотела сохранить мое здоровье, и я ей за это благодарна. С другой же стороны - я узнала больше, чем было известно ей. То, что сдерживаемые страдания никому не идут на пользу, то, что слезы выводят из организма токсины. И теперь, вместо одной-единственной неосознанной реакции, я могу сознательно выбирать, как вести себя при расставании.
"Я горевала всю свою жизнь"
28 июня 1922 г. семнадцатилетняя девушка родила в приюте Форт-Уорта (Техас) девочку. Спустя три дня у новорожденной появились двадцатилетние приемные родители, и черноволосая крошка с носиком-пуговкой обрела любящую мать, прекрасный дом и имя Леона.
"Я помню, что жизнь была такой прекрасной, - рассказывала Леона о своих ранних годах, - но потом моя мама заболела, ей нужно было делать операцию, но случилось так, что она умерла на операционном столе. И я в трехлетнем возрасте вновь осиротела. В семье мы никогда об этом не говорили, - продолжала Леона со вздохом, - я просто молча горевала, и мое горе лишь накапливалось во мне. Это было ужасно. Я ходила в школу, училась, вышла замуж, рожала детей, стала бабушкой, но грусть оставалась неизменной. Я плакала по ночам, и для этого совсем не нужен был повод. Теперь я понимаю, что всю свою жизнь горевала".
История Леоны показывает, что подавленная грусть может возвращаться и не только в момент тяжелой утраты; любое сильное желание может вызвать изначальную боль.
ЗНАКОМСТВО С ПОНЯТИЕМ СМЕРТИ
Обычно к двум годам дети сталкиваются с понятием смерти. В прежние времена люди не избегали этого - напротив, смерть воспринималась как естественное завершение жизненного пути. С пришествием же новой культуры, сконцентрированной на молодости, тема смерти сделалась запретной, и теперь мы знакомимся со смертью главным образом посредством телевидения. К сожалению, частые сцены насилия ничему хорошему о смерти не учат. Смерть не выглядит настоящей, поэтому никакого сочувствия понесшие утрату не вызывают.
Первые детские впечатления о смерти часто оказываются самыми яркими и остаются такими всю жизнь. Для одних это может быть найденная мертвая птичка, а для
других - смерть любимого домашнего животного или члена семьи. Многие знакомятся с понятием смерти, когда умирают их дедушки или бабушки. Грусть так могущественна, что может передаваться от человека к человеку, о чем и пойдет речь в следующем примере.
Грусть через поколения
(история Дайяны)
Лучи утреннего солнца превращались в радугу, преломляясь в кубке из цветного стекла, подаренного мне одним из пациентов хосписа. Я брала его в руки, лишь когда мне надо было поднять настроение, а в тот день я действительно в этом нуждалась. Моему старому коту Каддлзу было уже двадцать лет, он чувствовал себя плохо. Ветеринар позвонил и сказал, что анализ крови указывает на почечную недостаточность.
Каддлз теребил своими белоснежными лапками край моего платья, когда зазвонил телефон. На сей раз это была моя дочь. "Привет, давай-ка отметим сегодня день рождения! Сайласу исполняется шесть месяцев", - сказала она. Мне было не до праздников, но и не хотелось, чтобы кто-то заметил мою грусть. По некотором размышлении я решила, что выход на люди даст мне передышку и я постараюсь не вспоминать о больном коте. И, как цирковой клоун для выступления, надела самую яркую одежду и придала лицу беспечнейшее выражение.
Когда я ступила на порог их дома, в ответ на мое обычное веселое приветствие раздался радостный вопль внука. Издали он протягивал ко мне свои маленькие ручки, готовый обнять бабушку. Сайлас - обладатель широко распахнутых голубых глаз и улыбки во весь свой беззубый рот - готов был перебраться от мамы ко мне. Но, когда расстояние между нами сократилась до нескольких футов, радостное выражение лица мальчика совершенно изменилось. Оказавшись у меня на руках, он всем своим видом отражал глубочайшую печаль: его сияющие глазенки померкли, а уголки губ опустились. Сайлас просто и мягко приложил ладошки к моему лицу и пристально посмотрел на меня. Потом обнял меня и уткнулся лицом в шею. И, словно этих проявлений грусти было недостаточно, он несколько раз жалобно всхлипнул. "Он понимает... он понимает", - подумала я. Сайлас не ослабил объятий, я отнесла его на диван, где мы оба устроились и сидели в молчании. Наконец я глубоко вздохнула и рассказала Сайласу о смертельной болезни кота.
Многие дети интуитивно ощущают первую потерю, чувствуя скорбь взрослых; эта грусть безмолвно передается от родителей к детям, а затем - к внукам. В случае с Сайласом моя грусть передалась ему, минуя посредников. Этот пример доказывает, что даже самые маленькие дети способны чувствовать и выражать горе. Хотя Сайлас вряд ли вспомнит об этом раннем переживании, но его влияние поможет ему справиться с будущими утратами.
Иногда люди не только помнят свое первое знакомство с понятием смерти, но и остаются под глубочайшим влиянием этого опыта. Рэймонд Моуди мог бы стать не отцом-основателем исследований околосмертных состояний, а отцом нескольких детей, жить где-нибудь по маршруту доставки почты (в детстве он мечтал стать почтальоном), если бы не удивительное знакомство со смертью.
"Бедный малыш Фриски умер"
(история Рэймонда)