Текст книги подготовлен к изданию обществом Catallaxy. Перевод осуществлен с английскогоиздания 1981 г. и сверен с немецким изданием 1982 г. Общество"Catallaxy" выражает признательность Institute for Humane Studies (IHS) и личноТому Палмеру за любезное содействие в получении прав на издание этойкниги
Исследование одного из виднейших представителей австрийской экономическойшколы Людвига фон Мизеса является классикой политической и экономическойлитературы. В 1921 г. Людвиг фон Мизес смог предвидеть и детально описать какхарактерные пороки разных форм реального социализма, так и причины егонеизбежного поражения. Книга, написанная в начале века, сегодня читается какпоразительный комментарий к нашей истории. Может быть рекомендована как учебноепособие для всех, изучающих политэкономию, политическую и социальную историюнашего века. Для экономистов, политологов, социологов, всех читателей,желающих понять мир, в котором мы живем.
Содержание:
От издателей 1
Предисловие 1
Предисловие ко второму английскому изданию 2
Предисловие ко второму немецкому изданию 3
Введение 5
Часть I. Либерализм и социализм 7
Часть II. Экономическая теория социалистического общества 23
Часть III. Предполагаемая неизбежность социализма 61
Часть IV. Социализм как нравственный императив 86
ЧАСТЬ V. ДЕСТРУКЦИОНИЗМ 100
Эпилог 115
От издателей
Предлагаемая вниманию читателей книга впервыевышла в 1922 г. на родном для автора немецком языкепод названием "Общественное хозяйство.Исследования социализма" [1*]. С тех пор этот труд Людвига фонМизеса неоднократно переиздавался сдополнениями автора. С выходом в 1936 г. в Англииперевода с немецкого издания 1932 г., выполненногоДж. Кахане (J. Kahane), книга получила название"Социализм: экономический и социологическийанализ" [2*]. Перевод Дж. Каханеиспользован во всех последующих англоязычныхизданиях, в том числе и в последнем американскомиздании (1981), с которого и сделан настоящийперевод на русский язык [3*].
Перевод с немецкого, осуществленный Дж. Кахане,не буквальный. Поэтому в тех случаях, когда, понашему мнению, в немецком оригинале лучше,отчетливее выражена авторская мысль, русскийтекст отредактирован с ориентацией на немецкийоригинал. Восстановлены и сделанныепереводчиком отдельные купюры.
Источники цитат и ссылок (обозначеные в тексте ссылками со звёздочкой)приводятся в том виде, как они даны Людвигом фонМизесом. Если же данная работа издана на русскомязыке, то издание также указывается (в скобках<>). В таких случаях приводимыеМизесом цитаты даются по опубликованномурусскому переводу первоисточника. Цитаты из К.Маркса и Ф. Энгельса даются по тексту второгоиздания Сочинений, а цитаты из В. И. Ленина -- потексту пятого издания Полного собраниясочинений.
Немногочисленные авторские подстрочныепримечания обозначены тем же знаком, что иисточники.
Встречающиеся в авторском тексте и впредисловии Ф. Хайека ссылки на страницыпубликуемой работы Л. Мизеса приведеныприменительно к настоящему изданию.
Для удобства читателей труд Людвига фон Мизесаснабжен постраничным комментарием, специальноподготовленным для настоящего издания.Комментарий этот -- сугубо фактологический и ненесет никаких оценок излагаемых в авторскомтексте идей и мнений.
Предметный и именной указатели такжеспециально составлены для настоящего издания.
В американском издании 1981 г. текст Мизесапредваряется предисловием, написанным егоучеником, лауреатом Нобелевской премииФридрихом Хайеком. Издатели сочлицелесообразным включить это предисловие врусское издание.
Предисловие
"Социализм", впервые появившись в 1922 г.,произвел сильное впечатление. Эта книгапостепенно изменила существо взглядов многихмолодых идеалистов, которые вернулись к своимуниверситетским занятиям после первой мировойвойны. Я знаю это, потому что был одним из них.
Мы чувствовали, что цивилизация, в которой мывыросли, рухнула. Мы были нацелены настроительство лучшего мира, и именно это желаниепересоздать общество привело многих из нас кизучению экономической теории. Социализм обещалжелаемое -- более рациональный, болеесправедливый мир. А потом появилась эта книга.Она нас обескуражила. Эта книга сообщила нам, чтомы не там искали лучшее будущее.
Ряд моих современников, позднее приобретшихизвестность, но тогда не знавших даже друг друга,прошли сходный путь (Вильгельм Репке в Германии иЛайонел Роббинс в Англии, например). [1] Никто из нас небыл до этого учеником Мизеса. Я познакомился сним, работая во Временном управленииавстрийского правительства, которому былодоверено проведение в жизнь некоторых положенийВерсальского договора. Он был моим начальником,директором департамента.
Тогда Мизес был больше известен своей борьбой синфляцией. Он приобрел доверие правительства и,будучи финансовым советником Австрийскойторговой палаты, постоянно подталкивал его натот единственный путь, который обещалпредотвратить полное крушение финансовойсистемы. (За первые восемь месяцев работы под егоруководством мое жалованье увеличилось в 200 раз.)
Многие из нас, студентов начала 20-х годов, зналио Мизесе как о довольно замкнутомуниверситетском преподавателе, который лет задесять до этого опубликовал книгу [4*],в которой положения австрийской школыпредельной полезности были применены к теорииденег. [2]Эту книгу Макс Вебер выделил как наиболеетолковую по данному вопросу. [3]Возможно, нам следовало бы знать и то, что в 1919году Мизес также опубликовал весьма глубокоеисследование в области социальной философии, вкотором рассматривались проблемы нации,государства и хозяйственной жизни [5*]. Эта книга, однако,так и не получила широкой известности, и я открылее для себя, только став его подчиненным вправительственном учреждении в Вене. Как бы то нибыло, первая публикация книги "Социализм"была для меня большим сюрпризом [6*].Насколько я знал, в предыдущие (и чрезвычайнозагруженные) 10 лет у Мизеса едва ли было время дляакадемических занятий, а эта книга представляетсобой солидный трактат о социальной философии,свидетельствующий о независимом и критическомосмыслении автором почти всей существовавшейлитературы.
В первые 12 лет нашего века Мизес, пока его непризвали в армию, изучал экономические исоциальные проблемы. К этим вопросам егопривлекла, как и мое поколение двадцатью годамипозже, всеобщая увлеченность Sozialpolitik [4] -- подобиеманглийского "фабианского" социализма. [5] Его первая книга [7*],опубликованная когда он еще изучал право вВенском университете, была пронизана духомгосподствовавшей немецкой "историческойшколы", сосредоточенной почти исключительнона проблемах "социальной политики". Позднееон даже присоединился к одной из тех организаций,которые побудили немецкий сатирическийеженедельник изобразить экономистов как людей,которые обмеряют жилище рабочего иприговаривают: очень тесное. Но изучая в ходезанятий юриспруденцией политическую экономию,Мизес открыл для себя экономическую теорию КарлаМенгера, который в то время как раз оставилпрофессуру и вышел в отставку. [6] Как говоритМизес в автобиографических заметках [8*],книга Менгера "Основы учения о народномхозяйстве" [9*] сделала его экономистом. Пройдя черезтот же опыт, я знаю, что он имеет в виду.
Первоначально Мизес интересовалсяпреимущественно исторической стороной проблем иприобрел благодаря этому редкую средитеоретиков широту исторической эрудиции. Но, вконце концов, неудовлетворенность тем, какисторики, а особенно историки экономики,истолковывали факты, подтолкнула его к изучениюэкономической теории. Он был вдохновлен ЕвгениемБём-Баверком [7], который вернулсяк профессуре после службы на посту министрафинансов Австрии [8].В предвоенное десятилетие семинар Бём-Баверкабыл главным центром экономических дискуссий. Внем участвовали Мизес, Йозеф Шумпетер ивыдающийся теоретик австрийского марксизма ОттоБауэр, выступления которого в защиту марксизмадлительное время были в центре дискуссий. [9] В этот период идеиБём-Баверка о социализме ушли, видимо, достаточнодалеко за пределы того, что он успел опубликоватьв нескольких работах перед своей ранней смертью.Нет сомнений, что именно здесь сложилисьосновные идеи Мизеса о социализме, хотя сразупосле публикации первой книги "Теория денег икредита" (1912) он утратил возможности длядальнейшей работы, поскольку был призван в армию,где пробыл до самого конца первой мировой войны.
Почти все эти годы Мизес служил офицеромартиллерии на Русском фронте, хотя последниемесяцы войны он провел в экономическомуправлении Министерства обороны. Следуетпредположить, что он начал работать над"Социализмом", только оставив службу вармии. Вероятно, большая часть книги быланаписана между 1919 и 1921 гг.: основной раздел обэкономических вычислениях при социализме былспровоцирован цитируемой им книгой Отто Нейрата,вышедшей в 1919 г. [10]То, что в тогдашних условиях он выкроил время,чтобы сосредоточиться над обширнейшейтеоретической и философской работой, остаетсяистинным чудом для того, кто хотя бы в последниемесяцы этого периода почти ежедневно видел егопогруженным в дела службы.
Как я уже отметил выше, "Социализм" потряснаше поколение, и усвоение основной идеи этойкниги было для нас делом нелегким и мучительным.Мизес, конечно же, продолжал размышлять над этимипроблемами, и многие из его позднейших идей былиразвиты в ходе "частного семинара", которыйон начал вести примерно в то время, когда былопубликован "Социализм". Я присоединился ксеминару двумя годами позже, после года занятий вдокторантуре в США. Хотя вначале у него былонемного бесспорных последователей, молодые люди,проявлявшие интерес к проблематике, лежащей награнице между философией и теорией общества,воспринимали его восторженно. Зрелыепрофессионалы восприняли книгу с безразличиемлибо враждебно. Я помню всего одну рецензию, вкоторой проявились следы понимания важностикниги, да и ту написал престарелый либеральныйполитик -- реликт XIX века. Тактика оппонентовзаключалась в том, чтобы представить егоэкстремистом, идеи которого никто не разделяет.
Взгляды Мизеса и в следующие два десятилетияразвивались и нашли выражение в первом немецкомиздании (1940) книги, которая стала знаменитой подназванием "Человеческая деятельность" (HumanAction). [10*] Но для первыхпоследователей Мизеса именно "Социализм"навсегда остался его решающим вкладом в науку.Эта книга поставила под вопрос мировоззрениепоколения и мало-помалу изменила мышлениемногих. Члены венского кружка не были ученикамиМизеса. Большинство пришли к нему с ужезаконченным экономическим образованием и лишьпостепенно смогли принять его нешаблонныевзгляды. Возможно, на них не в меньшей степениповлияли его обескураживающе правильныепредвидения дурных последствий текущейэкономической политики, чем убедительность егоаргументов. Мизес вряд ли ожидал, что они примутвсе его воззрения, и дискуссии очень выигрывалиот того, что члены кружка только постепеннорасставались со своими взглядами. "ШколаМизеса" возникла только позже, когда онзавершил развитие своего учения об обществе.Сама открытость системы обогащала его идеи идала возможность некоторым из егопоследователей развить их в несколько иномнаправлении.
Аргументы Мизеса было не так-то легковоспринять. Порой требовались личные контакты иобсуждения, чтобы понять их полностью. При том,что они были изложены обманчиво простым языком,изучающему требовалось еще и пониманиеэкономических процессов -- качество,встречающееся не так уж часто. Эта трудностьособенно ясна в случае с его основным аргументомо невозможности экономических расчетов присоциализме. При чтении оппонентов Мизесавозникает впечатление, что они на самом деле непонимают, зачем же нужны эти расчеты. Онирассматривают проблему экономических расчетов,как если бы все дело было в налаживании учета насоциалистических предприятиях, а не в выборетого, что и как следует производить. Ониудовлетворяются любым набором магических цифр,если он кажется пригодным для контроля заоперациями управляющих -- этих пережитковкапиталистической эпохи. Похоже, им никогда и вголову не приходило, что вопрос не в игре цифр, а вподыскании тех единственных показателей, спомощью которых управляющие производством могутсудить о значении своей деятельности в рамкахвзаимно согласующейся структуры хозяйственнойдеятельности. В результате Мизес пришел косознанию того, что его критиков отличаетсовершенно иной интеллектуальный подход ксоциальным и экономическим проблемам, а непросто иное толкование отдельных фактов. Чтобыпереубедить их, необходимо продемонстрироватьпотребность в совершенно иной методологии. Это истало его основной заботой.
Публикация в 1936 г. английского издания"Социализма" была в основном заслугойпрофессора Лайонела Роббинса (теперь он -- лордРоббинс). Он нашел весьма квалифицированногопереводчика -- бывшего студента Лондонской школыэкономики Жака Кахане (1900--1969), который осталсяактивным членом кружка академических ученыхэтого поколения, хотя сам сменил поледеятельности. После многих лет работы в одной изкрупнейших зерноторговых фирм Кахане завершилкарьеру, работая в Риме в Продовольственной исельскохозяйственной организации ООН и вВашингтоне в Мировом Банке. [11]Последний раз я читал текст "Социализма" вформе машинописного перевода Кахане, а перечиталего только теперь, готовясь к написанию этогопредисловия.
Все это побуждает к тому, чтобы поразмыслить означимости некоторых аргументов Мизеса попрошествии столь долгого времени. Естественно,что значительная часть работы звучит сегодня нетак оригинально или революционно, как в прежниегоды. Во многих отношениях эта книга стала однимиз "классических" сочинений, которуюпринимают как данность и в которой не ищут ничегонового и поучительного. Я должен признать,однако, что сам был поражен не только тем, скольбольшая часть ее все еще актуальна длясегодняшних споров, но и тем, что многиеаргументы, которые некогда я принимал лишьотчасти как односторонние и преувеличенные,оказались поразительно истинными. Я и до сих поркое с чем не согласен, но не думаю, что сам Мизесбыл бы недоволен этим. Уж, конечно, он был не изтех, кто рассчитывает на некритичное восприятиепоследователями своей аргументации и на этойоснове -- на прекращение какого-либоинтеллектуального прогресса. Но в целом яобнаружил, что различие наших взглядов намногоменьше, чем я ожидал.
Я, в частности, не согласен с утверждениемМизеса, которое изложено в главе 33 (параграф 2)настоящего издания. У меня всегда возникалипроблемы с этим основным философскимутверждением, но только сейчас я в состояниисформулировать природу этих проблем. Мизесутверждает в этом отрывке, что либерализм"рассматривает все виды общественногосотрудничества как эманацию разумно понимаемойпользы, когда всякая власть базируется на общественноммнении, а потому невозможны действия,способные помешать свободному принятию решениймыслящим человеком". Сегодня я полагаю, чтоневерна только первая часть этого утверждения.Крайний рационализм этого утверждения, которогоМизес как истинное дитя своего времени не могизбежать и с которым он, возможно, так и нерасстался, теперь мне представляетсясовершенным заблуждением. Бесспорно, чторыночная экономика стала преобладающей формойне в силу разумного понимания ее выгод. Мнепредставляется, что основное в учении Мизеса --это демонстрация того, что мы приняли свободу непотому, что поняли, какие выгоды она могла быпринести; что мы не изобрели и, конечно же, небыли достаточно умны, чтобы изобрести тот стройжизни, который начали слегка понимать толькоспустя долгое время после того, как увидели егодействие. Человек сделал выбор его только втом смысле, что он научился отдаватьпредпочтение чему-то из уже существовавшего, а помере того, как росло понимание, он смог иусовершенствовать условия своей деятельности.
К большой чести Мизеса, он смог в немалойстепени освободиться от этойрационалистически-конструктивистской исходнойпосылки, но дело все еще не закончено. Более чемкто-нибудь другой Мизес помог нам понять нечто,чего мы не изобретали.
Есть и еще один момент, который требуетосторожности от современного читателя.Полстолетия назад Мизес еще мог говорить олиберализме в смысле, который более или менеепротивоположен тому, что называется сегодня этимименем в США и все чаще в других местах. Он считалсамого себя либералом в классическом смысле, какэто было принято в XIX веке. Но прошло уже почтисорок лет с тех пор, как Йозеф Шумпетер былвынужден заявить, что в Соединенных Штатах врагисвободы "сочли разумным присвоить себе это имякак высший, но совершенно незаслуженныйкомплимент".
В эпилоге, который был написан в СоединенныхШтатах через 25 лет после первой публикации книги,Мизес демонстрирует свое понимание этогообстоятельства, комментируя неправильноеиспользование термина "либерализм".Прошедшие с тех пор тридцать лет толькоподтвердили этот комментарий, так же как ониподтвердили и последнюю часть первоначальноготекста -- "Деструкционизм". Эти главы припервом чтении просто шокировали меня своимнеобычайным пессимизмом. При перечитывании я былпотрясен скорее дальновидностью автора, чем егопессимизмом. На деле большинство современныхчитателей обнаружат, что "Социализм"гораздо актуальнее сейчас, чем в то время, когдавпервые появился на английском языке, т. е. ужеболее сорока лет назад.
Ф. А. Хайек
Август 1978 г.
Предисловие ко второму английскому изданию
Сегодня мир расколот на два враждебных лагеря,сражающихся друг с другом с крайнимнеистовством, -- на коммунистов иантикоммунистов. Мощная риторика обоих лагерейскрывает тот факт, что противники совершенносогласны между собой по вопросу о конечных целяхэкономической и социальной организациичеловечества. Оба стремятся к уничтожениючастного предпринимательства и частнойсобственности на средства производства и кпостроению социализма. Оба хотят на месторыночной экономики поставить всестороннийправительственный контроль. Впредь решенияотдельного человека -- покупать или воздержатьсяот покупок -- не смогут влиять на структурупроизводства, на количество и качествопроизводимого. Все это будет определять единыйправительственный план. "Отеческая" забота"государства благосостояния" низведет всехдо положения крепостных работников, которыеобязаны, не задавая вопросов, повиноватьсяприказам планирующих органов. [12]
Точно так же нет никаких существенных различиймежду намерениями самозваных"прогрессистов", с одной стороны, иитальянских фашистов и германских нацистов -- сдругой. Фашисты и нацисты не меньше стремились квсесторонней регламентации экономическойдеятельности, чем те правительства и партии,которые столь пламенно заявляли о своемантифашизме. Г-н Перон в Аргентине [13]пытается воплотить схему, которая в точностиповторяет Новый курс и Справедливый курс икоторая, если ее вовремя не остановят, приведетсо временем к полному социализму. [14]