Итак, причина психосоматических заболеваний – омраченность, когда человек фанатично стремится к недостижимым целям, когда у него завышенные притязания, когда он не способен адекватно разрешать жгучие для него проблемы и идет напролом, страдая от ран и ушибов, да к тому же бесплодно, зачастую годами подавляя яростный гнев и протест, молча страдая от унижения. В результате он страдает от неудовлетворенности, ущемления инстинктов свободы и достоинства. Итог всего этого – психосоматическое заболевание. Короче говоря, именно в этих случаях мы сталкиваемся с ситуацией, когда человек "не туда и не так идет", "не так живет". Психотерапевт для психосоматического больного – гуру. Он учит адекватному, по силам и обстоятельствам, выбору жизненных целей и притязаний, рациональным способам борьбы за реализацию притязаний, соответствующих натуре, здоровому образу жизни, учит адекватности переживаний неудач, потерь и бед, способам разрешения конфликтов и выхода из неблагоприятных жизненных ситуаций. Он – учитель жизни. Соответственно внушаются установки на сохранение здоровья как сверхценности в жизненной борьбе и в адаптации, на самосовершенствование, исцеление и оптимизм.
Психотерапевт разъясняет пациенту, что его язва желудка – следствие неудовлетворенности своим положением в семье (младший брат "отнял" родителей, их внимание, любовь и ласку; из семьи ушел отец, мать страдает, нервна, конфликтна и придирчива; мать "отнял" отчим и т. д.), в школе и т. п. Психотерапевт девальвирует масштаб беды, масштаб переживаемого ("Братик мал, особое внимание родителей к нему естественно. Но это – временно. Не пройдет и года, как внимание родителей будет одинаково уделяться и брату, и тебе. Тебя любят. На руке пять пальцев, и все дороги"; "Без отца вырастает каждый четвертый ребенок…"; "Мама уделяет много внимания отчиму, но если бы ты был наблюдательнее, ты бы заметил, что больше всего она любит тебя!").
Психотерапевт внушает: "Жизнь интересна, не следует застревать на неприятных переживаниях. Радость не приходит сама, умный творит ее. Займись чем-то интересным, и придет радость достижений. Радость приносят друзья, с ними легче найти и приобрести радость. Что толку стонать и плакать. Оглянись, в своем счастливом возрасте найди радость, она вокруг тебя – это свет, природа, растения, музыка!"
Однако проблема преодоления чувства неудовлетворенности глубже, сложнее. Человек здоров, если живет в согласии со своей натурой. Такое согласие – основа удовлетворенности. Жизнь вопреки собственной натуре – основная причина глубокой, неосознаваемой неудовлетворенности. Обратимся к примерам. Мальчик абсолютно защищен от жизни своими родителями, они выполняют любую его прихоть, он – отличник в школе. Все хорошо, но он живет жизнью девочки, все мальчишеское устранено из его жизни как опасное. Ему "хорошо", но он болеет, его натура противится такой жизни. Другой пример. У кого главенствует инстинкт доминирования, тот и должен быть лидером, совершенствуя свои организаторские способности, приобретая знания. Не родившийся лидером, но из собственного тщеславия или из-за омраченности своих родителей стремящийся к лидерству будет неудачником и будет болеть. У кого-то все получается само собой и получается прекрасно. И этот кто-то делает то, к чему призван от природы. А кто-то другой делает некое дело старательно, натужно, изо всех сил, а получается все плохо. Этот другой занят не своим делом, живет не по призванию. Все согласны, что дальтоник не может быть художником, но не все понимают, что можно прекрасно различать оттенки цветов и тем не менее не иметь дарования живописца, что корень слова "дарование" – дар, дар природы.
Ребенок или подросток холерического темперамента – воин, исследователь, первопроходец по самой своей природе, и его образ жизни должен вытекать из этой его предопределенности. Ему, как юному Суворову, показаны спартанские условия жизни, для него естественны ссадины и шишки, как ни пугает это маму, для него – спорт мужественных, простор, право на яростные увлечения, на активность, риск и натиск. Школа должна дать ему знания, семья – укрепить нравственность, чтобы, будучи сильным, он оставался добрым: ведь его природные мощь и натиск – для людей, для общества.
Ребенок или подросток сангвинического темперамента стремителен, активен, общителен. Его профессиональное будущее – в бизнесе, в сфере обслуживания. И если "место" холерика – борьба со стихией, горы, лес, пустыня, океан, кабинет ученого, у бушующего огня сталеплавильной печи, то "место" сангвиника – среди людей. Даже если на своем стремительном и бурном пути он ушибается, обманывается, терпит неудачи, все равно это его образ жизни. Его ведет страсть к свободе. Пусть и будет свободен, свободен и нравствен. И его учат нравственности, поскольку природа дала ему крылья на пользу людям и обществу.
Ребенок или подросток флегматического темперамента упорен, терпелив и медлителен. Он пахарь, строитель, созидатель. Его предназначение не борьба со стихией, не пребывание в гуще событий. Он спокойно трудится на своем поле, в своей кузнице или в своем кабинете. Если холерик счастлив и в шалаше, сангвиник может жить и в общежитии, то флегматику необходима отдельная комната в собственном доме. Ему нужны покой, право неспешно делать свое дело, возможность уйти в себя. Если для холерика не существует понятия времени, если сангвиник седлает время, то флегматик нуждается в предоставлении ему достаточного времени. Уединение и неспешность – его образ жизни. А нравствен он от природы. Иными словами, дайте холерику самостоятельность, сангвинику – свободу, флегматику – время, и они перевернут мир.
Важнейший и особый вопрос в психотерапии психосоматических заболеваний – притязания. Естественно желание каждого максимально реализоваться, достичь большого успеха. Естественно врожденное: хочу, имею право на счастье, на лучшее! Но наряду с притязаниями есть и психофизические возможности. И притязания должны соответствовать возможностям. Это как будто банально и общеизвестно, но из фарисейства безногого уверяют, что он может стать олимпийским чемпионом по бегу, "поскольку все люди равны". Однако люди не равны уже от рождения. Рождаются одаренные и лишенные дарований, высокоадаптивные и низкоадаптивные, высокоинтеллектуальные и низкоинтеллектуальные, красивые и не очень красивые, не говоря уже о том, что доступное сангвинику недоступно флегматику. И стайер не соревнуется в спринте. И кесарю – кесарево. Не случайно народная мудрость гласит: "Не в свои сани не садись"; "По Сеньке и шапка"; "Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку".
Психосоматические заболевания чаще всего – результат фанатичных попыток достичь недосягаемого. И тогда даже мужество во вред, поскольку оборачивается самосжиганием, агрессивно-протестной реакцией, бесплодной борьбой, когда голыми руками пробивают туннель, повторяя труд Сизифа. Мужество прекрасно, если разумно; мужество трагично, если бесплодно, продиктовано омраченностью. Волк, яростно грызущий железную цепь капкана, свободолюбив, но это свободолюбие дикого зверя. Человек же спокойно открывает замок капкана, в который попал. Перед автором чередой проходят дети, психосоматические заболевания которых вызваны бесплодной борьбой за недосягаемое. Девочка заболела диабетом оттого, что рисунки ее талантливой подруги были отмечены на международном конкурсе в Индии золотой медалью, а ее старательно выполненные рисунки отвергались отборочной комиссией. Мальчик с низким уровнем интеллекта отчаянно боролся за отличную успеваемость в школе, но конец учебного года ознаменовался не получением страстно желаемой медали, а язвой желудка.
Рассматривая проблему притязаний, психотерапевт выступает в роли философа. Он говорит омраченным родителям ребенка, что несчастен неразумный в своих притязаниях король и счастлив умеренный в притязаниях мудрец. О притязаниях как о философской проблеме беседовали Александр Македонский и Диоген. Один жаждал власти над миром, другой предпочел всему уединенность и теплое летнее солнце.
С другой стороны, когда один из полководцев Александра Македонского сказал царю, что на его месте удовольствовался бы половиной предлагаемого противником царства, Александр ответил: "На твоем месте и я бы согласился на полцарства". Очевидно, что каждому – свое.
Психотерапевт диагностирует психофизические возможности ребенка и подростка, способствуя максимальному развитию их способностей, стимулирует волю к достижению максимальных притязаний и уводит от бесперспективного, недоступного как от беды. Нереализованные притязания порождают неудовлетворенность, и от нее избавляют, компенсируя в доступных, но заманчивых притязаниях, формируя по сути конкурентные установки. Нереализованные притязания порождают зависть к тем, кто реализовал их. Зависть – ржавчина души. Она сокрушает желудок, толстый кишечник и легкие. Она способна привести к раку внутренних органов. И психотерапевт говорит: "Ты завидуешь, следовательно, ты омрачен, болен. Зависть – участь слабых, неудачливых. Она бесплодна как камень и рождает камни в желчном и мочевом пузыре. Зависть, как и страх, порождает гадов в душе. Переступи через зависть, как через змею или гнилую колоду. И помни: однорукий завидует тому, у кого обе руки, но ему, в свою очередь, завидует безрукий. Избавься от зависти, и это уже будет тем, чем ты сможешь гордиться".
Если речь идет о бедах и потерях, которые переживаются патопластично, психотерапевт говорит: "Есть поправимое и непоправимое. Поправимое – не беда. Вспомни, что тебя огорчало в этот день год назад. Не можешь вспомнить, а ведь наверняка что-то огорчало. Так и неудачи сегодняшнего дня забудутся через год. Зачем же в таком случае огорчаться сегодня? А если и приходит большая беда, что толку страдать. Кувшин уже разбит, и черепки не склеить. Мужественный и умный не стенает, а преодолевает беду. Умный извлекает опыт из беды, памятуя, что за одного битого двух небитых дают, что не было бы счастья, да несчастье помогло, что неудач не бывает только у того, кто ничего не делает. Постыдно лежать, если еще можешь встать. Удвой усилия, и ты достигнешь желаемого, преодолеешь беду и переживешь неудачу. И если тебя преследует драчун, стань сильным; если над тобой смеются, устрани причину насмешек; если ты неловок, стань ловким, а если ты толст – соблюдай диету".
Жизнь ребенка или подростка, уже страдающего психосоматическим заболеванием, тщательно изучается и корректируется. Взрослый способен изменить тягостную для него жизненную ситуацию – поменять работу, уйти из семьи, защитить себя. Ребенок беспомощен, ему самому не изменить условия своей жизни. В этом ему помогает психотерапевт. Если причина переживаний, приведших к болезни, в семье, это повод для серьезного разговора с родителями ребенка, если в школе – беседуют с родителями и учителями. Но во всех случаях патопластичная ситуация должна быть устранена.
Однако диагностика истинной причины депрессии, патопластичных переживаний ребенка трудна. Психотерапевт, например, может полагать, что причиной таких переживаний являются конфликтные отношения между родителями ребенка. На самом же деле ребенок к ним привык, поскольку конфликтными они были всегда и ребенок считает, что так и должно быть. Истинная же причина патопластичных переживаний может состоять в том, что до пяти лет он был единственным, а новорожденный брат отнял у него привилегии единственности, или в том, что родители обижают его любимую бабушку и он испуган и удручен этим, мечется между бабушкой и родителями, как песик, когда дерутся его хозяева. И ребенок спокойно обсуждает то, что его волнует мало, и начинает нервничать, когда тема становится "горячей".
Ребенок может проводить слишком много часов за приготовлением уроков, и от этого жизнь его скучна, рутинна, безрадостна. Он и не ведает, что может быть другая, веселая и интересная жизнь, но ему скучно и тошно. Проснулся, умылся, школа, приготовление уроков, кружок музыки, иностранный язык, прогулка с мамой, ужин, сон. И так каждый день. Но он ребенок, такая жизнь для него неестественна. И маленький доцент в белоснежной сорочке и в отглаженных брюках уныл, неудовлетворен, болен.
Еще сложнее жизнь подростка. Для него важно занимаемое им место среди сверстников, он ревниво относится к оценке его психофизических данных, к сравнению их с психофизическими данными сверстников, он стремится к независимости, жаждет признания и понимания. Неудовлетворенность присуща подростковому возрасту, как угри на лице. И подросток легко впадает в депрессию. Психосоматические заболевания очень часто начинаются именно в подростковом возрасте. Психотерапевт изучает жизнь пациента-подростка, ищет и помогает устранить причину неудовлетворенности. Психотерапия при психосоматических заболеваниях наиболее трудна, хотя на первый взгляд и представляется легкой: дал совет – и все дела. Психотерапевт призывает "взять себя в руки", он не объясняет слепому, как выйти на дорогу, а берет его за руку и выводит из леса омраченности. Хороший совет полезен сильному, а слабый или омраченный нуждается не только в добром совете, но и в конкретной помощи. И больной нуждается в неотложной психотерапевтической помощи. В слове, но и в деле.
Завершая эту главу, обратимся к проблеме кодировки, или, что точнее, – программирования. Поскольку дети, страдающие неврозом, психосоматическим заболеванием, или дети с отклоняющимся поведением кодированы "омраченностью", психотерапевт внушает им целебные, корригирующие контрустановки, освобождая их от гнета таких кодировок. Однако психотерапевт отдает себе отчет в том, что любое программирование – посягательство на чувство достоинства и ограничивает свободу человека. Поэтому для подростка, а тем более для взрослого человека оно в сущности оскорбительно. Истинно свободен лишь тот, кто не позволяет никому посягнуть на свою свободу, не ждет, когда его освободят от чего-то, стесняющего его свободу, а или сам свободен изначально, или освобождает себя, если стеснен. Человек заболевает только в том случае, когда соглашается быть больным. Он даже умирает преждевременно только тогда, когда запутал свою жизнь до такой степени, что выход – только смерть, или тогда, когда неосознаваемо соглашается уйти из жизни. Иными словами: человек всемогущ, и высшее мастерство в психотерапии – подведение человека к самостоятельному освобождению от омрачающих его кодировок. И если ребенку внушаются контрустановки во всех случаях, подростку – при крайней необходимости, то взрослому – никогда. Его лишь подводят к освобождению от "омраченности", к самоусовершенствованию, самооздоровлению, продвигаясь к этому вместе с ним, а не вместо него. Он сам освобождается от гнета омрачающих кодировок. И да помогут ему в этом инстинкты свободы и сохранения достоинства.
Психотерапевт должен помнить, что подавляющее число дисгармоничных людей компенсированы в своей дисгармоничности и волюнтаристское "исправление" может нанести пациенту непоправимый ущерб – вызвать психосоматическую дезорганизацию. И пациент неосознаваемо сопротивляется такому вмешательству. Оно особенно опасно, если пациента стимулируют, активизируют, внушая соответствующие установки.
При шизофрении, если пациент говорит "не хочу", это означает "не могу", и психиатры осторожны в активизации такого пациента. Но подобное состояние, когда "не хочу" означает "не могу", часто встречается и у пациентов, страдающих неврозом или психосоматическими заболеваниями. Пациент может казаться попросту ленивым, но за этим измотанность, растерянность или скрытая депрессия. Он выбит из колеи, и его "лень" психозащитна. Поэтому осторожность как реализация принципа "не навреди" – основное правило для психотерапевта, владеющего методиками внушения. И никогда ни от чего никого "не избавляют", не дав взамен компенсирующие альтернативы. Иными словами, психотерапевт всегда должен знать, куда он ведет пациента, а пациент в таких случаях всегда должен знать, куда его ведут, и принять внушаемое как собственную внутреннюю потребность. Все, что чуждо пациенту во внушаемом, отторгается, подобно тому как отторгается чужое сердце. Механизмы отторжения чужеродного агрессивны. И чуждое порождает у внушаемого только агрессию, и добро трансформируется в зло. Пациент стал агрессивнее – и более ничего. Пациент должен быть подготовлен, он должен воспринять внушаемое с радостью, как жизненно необходимое. И пациент как бы сам выбирает, сам приходит к тому, что внушается. Что же касается внушаемости, то внушаемы все. Если природой предусмотрен инстинкт доминирования, стало быть, предусмотрена и тенденция быть ведомым. Однако для лидера внушающей силой наделен только сверхлидер, "князь" психотерапии.
Спиваковская А. С
ПРИНЦИПЫ, ЗАДАЧИ И ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ КОРРЕКЦИИ КАК ОСОБОГО ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ЭКСПЕРИМЕНТА
1. Психотерапия и психокоррекция неврозов: двуединая задача
Будучи психологическими по своей природе, патогенетические механизмы неврозов детского возраста требуют психологических методов воздействия для их ликвидации. Вполне отдавая себе отчет в условности разделения методов психотерапии и психокоррекции, понимая, что это две взаимосвязанные формы психологического воздействия в целях сохранения здоровья людей, мы считаем все же возможным их разграничение.
Психотерапия как система специально организованных методов лечебного воздействия применяется к лицам, уже заболевшим неврозом. В аспекте интересующей нас проблемы детских неврозов речь идет о применении широкого спектра психотерапевтических методов – групповых, индивидуальных, семейных, рациональных и суггестивных – наряду с медикаментозными и другими лечебными процедурами на этапе уже сформированной отчетливой клинической картины невроза. Когда речь идет о детях "еще не больных, но уже не здоровых", о начинающих складываться формах невротического реагирования и дезадаптированного поведения, т. е. когда речь идет о профилактике неврозов, на первый план выступают методы и приемы психокоррекции.