Книга "Химера воспитания" Бориса Поломошнова перевернет все ваши представления о воспитании. Во всех формах Воспитания – существовавших, существующих и могущих существовать – автор усматривает одно и то же: целенаправленное волевое воздействие одних людей – воспитующих – на сознание других – воспитуемых. Такое действие противно самой сущности человеческих отношений. Вместо воспитания как системы воздействия автор предлагает действенную, эффективную, жизнеспособную и человечную систему взаимосодействия. В ней отношения иерархии заменяются партнерством, страх – взаимоуважением, диктат – взаимопониманием. Предназначается книга папам и мамам – как уже состоявшимся, так и еще только будущим, а также всем, кто интересуется психологией воспитания и формированием личности.
Содержание:
Вместо предисловия 1
Глава I - "The terrible child" – "Ужасный ребенок" 1
Глава II - "Insufferable child" – "Несносный ребенок" 4
Глава III - "Child-destroyer" – "Ребенок-разрушитель" 7
Глава IV - "Ungrateful child" – "Неблагодарный ребенок" 12
Глава V - "Aggressive and, moreover, a stubborn child" – "Агрессивный и притом упрямый ребенок" 15
К "Химере Воспитания" - Пропущенные главы 17
Глава № N - "Capricious child" – "Капризуля" 17
Глава № NN - "Badfriends" – "Скверные друзья" 19
Послелюдия - к первым главам и прелюдия к последующим 20
Глава VI - "O tempora, o mores!", – "О времена, о нравы!" 20
Глава VII - "Qui prodest?" – "Кому это выгодно?" 23
Глава VIII - "Nec de amissione dolendum" – "Утрата без скорби" 27
Глава IX - "Sancta locus numquam uacua" - - "Cвято место пусто не бывает" 32
Глава X - "Ubi output?" – "Где выход?" 36
Глава XI - "Mundus advenientis" – "Мир входящему" 38
Глава XII - "Relatives Сhimeras Education, which are close to her in the spirit" – "Родственники Химеры Воспитания, близкие ей по духу" 44
Глава XIII - "Other relatives Chimeras of Education" – "Другие родственники Химеры Воспитания" 50
Глава XIV - "The most Ambiguous Kinswoman Chimeras Education" – "Самая неоднозначная родственница Химеры Воспитания" 55
"Somniatis miranox" – "Сон в чýдную ночь" - (вместо послесловия) 61
Борис Поломошнов
ХИМЕРА ВОСПИТАНИЯ
Моему сыну и другу Егору посвящается
Автор выражает свою искреннюю признательность "заказчикам" данного проекта и притом – суровым критикам его предварительного текста – преимущественно своим студентам разных лет: Руслану Баранову; Марии Борисенко; Дарьи Вдовиченко; Александру Герасимчуку; Яне Гордиенко; Натальи Даценко; Евгению Дмитриеву; Марии Егоровой; Вячеславу Жуку; Анне Корнильевой; Станиславу Корнильеву; Игорю Корховому; Ирине Коршуновой; Александру Костюченко; Евгении Крюковой; Ивану Лещенко; Ольге Макухе; Денису Майданнику; Инне Манько; Наталье Маткивской; Екатерине Махлай; Ивану Мацюку; Евгению Минченко; Евгении Мицай; Алле Мовчан; Илье Новикову; Богдану Осьмирко; Владимиру Пасюте; Татьяне Пихоте Инне Полищук; Богдану Половинскому; Марии Поломошновой; Олегу Редьке; Елизавете Романовой; Наталии Рошаловой; Анне Турбинской; Анастасии Филоненко; Виктору Филоненко; Светлане Шостак; Татьяне Шпур; Максиму Цвелодубу; Артему Полищуку, Alyona Gurey, Валентине Буковской, Елене Литвиненко и Анастасии Якуш.
"Детей нет. Есть люди".
Януш Корчак.
Вместо предисловия
Дети – не приручаемые дикие животные, нуждающиеся в дрессировке.
Каждый ребенок – не недочеловек.
Не псевдо/человек.
Не эрзац/человек.
Не будущий когда-нибудь – в более или менее отдаленном грядущем – человек.
Он – уже человек.
Страдающий и радующийся.
Ранúмый и уязвимый, как, может быть, никто другой на Свете.
Остро чувствующий отношение к себе окружающих и искренне относящийся к ним.
Далеко не все знающий, но – узна ю щий.
Далеко не все понимающий, но – стремящийся понимать.
Открытый для сострадания к другому и для сопереживания с другим.
Он – Уникальная Вселенная, вмещающая в себе всю необъятную Универсальную Вселенную – вот ведь какой парадокс!
И вот на это-то Чудо Мироздания обрушивается – со всей своей когтисто-лапистой и клыкасто-пастистой хищной силой Химера Воспитания – "чудище обло, огромно, стозевно и лайяй".
За что?
Почему?
Для чего?
Для кого?
Разберемся.
Впрочем, а кто сказал, что Воспитание – это какая-то Химера ?
Может быть, это наоборот – Херувим?
С крылышками.
Как у мотылька.
И с венчиком.
Из одуванчиков.
И разносит он исключительно приятности.
Послушным.
По принципу: "Будешь папу с мамой слушать, будешь ты конфеты кушать".
Почему бы, собственно говоря, и нет?
Или, наоборот, строгий, но справедливый, как закон Ома, дядька Черномор.
Вон у него, сколько воспитанников: аж тридцать три, и "все равны, как на подбор".
Чем плохо?
Все у него за всë получают по заслугам: провинился – кнутом, исполнил всë, как велено, – отведай пряника.
Печатного.
Доставленного чартерным волшебным рейсом ковра-самолета прямо из самой Тулы.
Вместе с самоваром.
Чтобы было из чего чаи гонять, да чем пряник печатный запивать.
Красотища!
Казалось бы.
Но есть одна закавыка: уж слишком наш воспитуемый при этом смахивает на пресловутую собаку лауреата Нобелевской премии Ивана Петровича Павлова с ее условными рефлексами: "Дают – бери!", – хоть объедок с барского стола, хоть обносок с барского плеча, и: "Бьют – беги!", – пока насовсем не убили.
Для дрессировки животных – вполне приемлемо.
Для человека же – оскорбительно.
И – унизительно.
Если он – Человек.
Ребенок же и есть Человек.
Хотя и маленький, но – с большой буквы.
Ведь взрослый – это тот же ребенок, только – значительно хуже.
Сомневаетесь, уважаемый Читатель?
Тогда купúте билет на любой спектакль кукольного театра.
Посетúте.
И сравните свою собственную реакцию на происходящее на сцене с реакцией любого ребенка.
Догадались о последствиях?
Догадались.
В худшем случае Вам станет завидно.
В лучшем – стыдно.
За себя.
Куда-то исчезнет Ваше снисходительно-менторское отношение к "братьям и сестрам нашим меньшим", и останется блуждать на Вашем лице лишь растерянная улыбка: и когда это я успел растерять все то чистое, светлое, искреннее и непосредственное восприятие Мира, которое ведь и у меня когда-то было?
И куда это все улетучилось-то?
Господи, и какие же они все… настоящие!
В отличие от нас, взрослых.
Увы, уже давно и далеко не-настоящих.
Тем не менее, их-то, настоящих, воспитывают .
Кто??
Взрослые.
То есть, не-настоящие.
Как же так??!
Надо, надо таки разбираться.
Глава I
"The terrible child" – "Ужасный ребенок"
"Иногда я думаю, что дети – это чудовища, которых дьявол вышвыривает из преисподней, потому что не может совладать с ними".
Рэй Брэдбери. Поиграем в "Отраву".
"Да что там разбираться!", – с праведным гневом, искренним возмущением и бурным негодованием воскликните Вы, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница.
И добавите: "Да откройте свои глаза! Да снимúте свои розовые очки в перламутрово-мутной оправе! Да посмотрите, наконец-то, вокруг не-вооруженным, но пристальным взглядом! Сколько кругóм околачивается не-совершеннолетних, но уже совершенно конченых отморозков, малолетних садистов и полных дебилов, которым хоть кол на голове теши, а они будут только нагло ржать вам в лицо, да и то – в лучшем для вас случае. Да какие там кукольные театры! Им лишь бы где-то "уколоться" или с полиэтиленовым кульком на голове понюхать клею. Сегодня они – просто шпана, а завтра станут закоренелыми преступниками-рецидивистами. Изолировать их надо от общества и проводить с ними в местах изоляции предельно жесткую воспитательную работу. Чтобы другим неповадно было. Как они с нами, нормальными, так и мы с ними, ненормальными. И нечего с ними цацкаться-панькаться-нянькаться".
Вот так-то.
Коротко и ясно.
Сорняки, как говорится, под корень.
Выкорчевывать.
Из нормальных учебных заведений для нормальных детей.
И пусть ими занимается система пенитенциарных учреждений.
Так?
Так именно так уже сделано.
И именно так они и называются: воспитательные колонии.
Система воспитательных учреждений для воспитания трудновоспитуемых создана и функционирует вот уже много лет как.
По всей нашей, богатой на все, а, особенно, на страдания, стране.
Для лиц каждого пола – раздельно.
К услугам дефективных и социально опасных подростков мужского пола предоставлены воспитательные колонии: Ковельская (Волынская область); Перевальская, что в поселке Селезневка Перевальского района Луганской области; Дубенская (Ровенская обл.); Павлоградская (Днепропетровская обл.); Кременчугская (Полтавская обл.); Куряжская, что находится в селе Подворки с ближайшей к нему железнодорожной станцией Куряж (Дергачевский район Харьковской области); Бережанская (Тернопольская обл.); Самборская (Львовская обл.); Прилукская (Черниговская обл.).
Для осýжденных (особый шик пенитенциарного сленга) несовершеннолетних лиц женского пола уготовано пребывание в Мелитопольской (Запорожская обл.) воспитательной колонии для девочек (официальное ее название).
Вы этого хотели?
Получúте.
Спецподарок.
Вам.
От государственной пенитенциарной службы.
Рады, как говорится, стараться.
И благонравные родители своих благопристойных детей – тоже рады: не будут их чада якшаться со всякой швалью.
А дирекции и нормальные члены педагогических коллективов нормальных школ для нормальных детей рады особенно.
Вполне понятно – почему.
А те, кто не рады, те – ненормальные.
И то, что они не рады – это их личные проблемы.
На то они и ненормальные.
И все же…
Расскажу-ка я Вам одну быль, а может – небыль – судите сами.
Про одну ненормальную.
И сами же сделаете вывод о том, насколько она ненормальная.
Не возражаете?
Не возражаете.
В таком случае – то ли быль, а то ли небыль.
Жила-была в городе N учительница младших классов.
Звали ее, говоря почти условно, Екатерина Александровна.
Работала она в школе № NN.
Известна она была всему городу N.
Тем, что в ее класс "сбрасывали" со всего района всех обормотов и оболтусов, конченых малолетних отморозков, садистов и дебилов.
И всех их она в свой класс принимала.
Для детской комнаты милиции она была настоящей находкой.
Для директора же школы № NN – сплошной головной болью, доводящей его до отчаяния, истерики и исступления:
– И этого Вы берете?! Куда??!! У Вас в классе и так уже почти пятьдесят человек!!!
– Пусть ребенок учится.
– Так это же не ребенок! Он – чудовище! Он уже затерроризировал и учеников, и педагогические коллективы всех тех школ, в которых он до этого пребывал, и в которых он непременно оставался на второй год! Он же бил не только учеников, в том числе, и старшеклассников, но и – страшно сказать – учителей! (В общем, не просто "бяка", а "бяка из бяк", практически – "кака", или даже малолетний "бабай").
– У нас такого не будет.
– Вы уверены?
– Более чем.
– Ну, как знаете. В случае чего – пеняйте на себя.
– Будьте покойны.
Надо сказать (по секрету), что именно к этой учительнице не только приводили в класс самых отъявленных хулиганов и беспросветных неучей со всего района, но и привозили из самого центра города дитятей высокопоставленных чиновников, чьи жены уже совсем отчаялись от безнадежности своих попыток хоть как-то влиять на своих неуправляемых чад.
Естественно, их Екатерина Александровна тоже принимала в свой класс.
Заметьте, без какой бы то ни было мзды.
Что по нынешним временам выглядит, по меньшей мере, как-то странновато, но ведь на то она и ненормальная, не так ли?
Зато результаты были ошеломляющими.
Не то, чтобы непослушные становились послушными, нет: ни послушными, ни покорными, ни смиренными, ни подобострастно заискивающими перед старшими они не становились, но Екатериной Александровной это и не вменялось им в обязанность.
Они – всего-лишь-навсего – раскрывались как полноценные личности.
Избавившиеся от всего того, что на языке воспитательной науки называется деструктивной ориентацией и девиантностью поведения.
Если словосочетание "всего лишь" здесь уместно.
Но возвратимся, однако, к нашему "суперхулигану" и "сверхоболтусу".
Звать его, как и известного персонажа многочисленных анекдотов про трудновоспитуемых "тинейджеров", Вова.
Естественно, без сардонически-саркастического "чка".
Какой уж тут сарказм – один Вселенский Ужас!
Фамилия этого ужастика – Ш. – обозначим ее так.
Итак, Вова Ш. в сопровождении молоденькой – только после окончания милицейской академии – сотрудницы детской комнаты милиции – лейтенантки по фамилии…, впрочем, это не важно, явился в первый раз в свой новый – четвертый "Г" класс школы № NN.
Место на "галерке" ему предупредительно было предоставлено.
Как и повышенный интерес к нему со стороны новых одноклассников: ведь слухи о его будущем появлении циркулировали по всей школе уже задолго до самогó его появления.
"И что-то сейчас будет?!", – затаив дыхание, замерли в ожидании все присутствующие.
К глубокому разочарованию всех любителей сенсаций ничего экстраординарного не произошло.
Урок как урок.
Все – как обычно: в меру напряженно; без меры увлекательно.
Ну, представили классу нового ученика.
Ну, девочки обменялись – шепотом и буквально двумя словами – своими впечатлениями по поводу прически и прочего антуража милиционерки-лейтенантки.
Впрочем, очень быстро внимание учеников переключилось и с нее, и с Вовы Ш. на выполнение классных (в обоих смыслах этого слова) заданий.
И продолжалось все именно так практически до сáмого звонка.
А со звонком, собрав тетрадки для проверки выполнения классного задания, Екатерина Александровна ровным голосом, таящим в себе непонятно какой смысл, попросила подойти к своему столу Вову Ш.
Все замерли.
Совершенно буднично Екатерина Александровна предложила Вове Ш. собрать его книжки-тетрадки и сказала, что сейчас он пойдет вместе с ней.
Куда – не сказала.
В общем-то, для Вовы Ш. процедура эта была достаточно привычной:
"С вещами – на выход", – типичная преамбула к его походам в "места, не столь отдаленные".
Например, в кабинет, где, в окружении портретов выдающихся педагогов вообще и воспитателей в частности восседает "Первый после Бога" в школе – ее директор.
Так что в самóй фразе относительно того, что "с вещами", ничего необычного для Вовы Ш. не было: сплошная рутина.
Необычность же ситуации, при которой было сказано сказанное, скажем прямо, озадачила Вову Ш., ведь обычно он знал, если и не точно, то, во всяком случае, в значительном приближении, за что именно его сейчас ожидает то, что его сейчас ожидает.
А тут – "нате Вам, здрасьте", – "еще ничем-ничего", а уже – "с вещами".
За что, спрашивается, ведь ничего же еще не сделал?
Более того, он еще даже не успел подумать: "А чего бы тут такого наделать?", – как уже: "С вещами".
Не страшно, конечно, – и не такое бывало, но – странновато как-то.
Странности продолжались.
Вместо того чтобы подниматься на второй этаж, где непосредственно располагается обитель "Первого после Бога" в школе – ее директора, Екатерина Александровна в сопровождении Вовы Ш. вышла из здания школы.
И – под недоуменным взглядом, неизвестно из какого материала слепленного бюста, установленного в честь одного из светил Воспитания, – пошли они по посыпанной гравием дорожке в направлении из школы.
Помолчали.
Какое-то время.
В конце концов, нервы у Вовы Ш. не выдержали, и он спросил:
– А куда это Вы меня ведете?
– Хочу познакомить тебя с моими внуками.
И тут Вова Ш., выражаясь сленгом обычного его окружения, что называется, "прозрел": "Так у нее же фамилия – точь-в-точь такая же, как у двух местных знаменитостей – чемпионов всего-всего по боксу среди своих сверстников.
Один из них – "в тяже", другой – "в полутяже".
"За что?", – в отчаянии почти вырвалось у Вовочки, то бишь, у Вовы Ш.
"Будут бить", – догадался он.
"Что ж, буду сражаться до конца, каким бы он ни был", – таково было его мужественное решение.
Как у Белого Клыка из книжки, ни названия, ни автора которой ему узнать до сих пор не удавалось, поскольку досталась она ему уже без передней обложки и без первых страниц, но которая ему очень понравилась.
Единственная – изо всех тех, что ему попадали в руки.
Пока Вова Ш. молча и горестно размышлял обо всем этом, оказалось, что они уже пришли.
К месту назначения.
Им оказался ничем не примечательный снаружи дом в, что называется, "частном секторе".
Помните: "Садок вишневий коло хати, хрущі над вишнями гудуть…"?
Вот как раз такой оказалась обитель Екатерины Александровны, проживающей тут вместе со своим семейством.
Довольно многочисленным.
Включая внуков-боксеров юношеского возраста, учащихся с/ш № NNN.
"А почему не в с/ш № NN?", – спрóсите Вы.
А потому что не в обычаях семьи Екатерины Александровны было "разводить семейственность".
Разводила же она в крохотном палисаднике перед своим домом цветы.