Возможно, нашей первой реакцией на эксперимент Андерссона будет мысль: что за глупые птицы! Вы только представьте, самка выбирает будущего отца ее птенцов только по тому, что у него хвост длиннее, чем у других самцов! Но не станем чересчур задаваться, лучше вспомним, что мы выяснили в предыдущей главе по поводу выбора партнеров самим человеком. Являются ли принятые у нас критерии хорошими индикаторами генетических достоинств? Не придают ли некоторые мужчины и женщины непропорционально большого значения размеру определенных частей тела, которые по существу являются всего лишь условными сигналами, влияющими на выбор полового партнера? Почему наша эволюция привела к тому, что мы вообще обращаем какое-то внимание на красоту лица, совершенно бесполезную для его обладателя в борьбе за выживание?
У животных некоторые из черт, различающих расы (подвиды), сформировались под действием полового отбора. Так, например, гривы у львов различаются по длине и цвету. Самцы астрапии, обитающего в Новой Гвинее семейства райских птиц, имеют вычурные хвосты, которыми привлекают самок; при этом у разных популяций хвосты приобрели разные цвета и формы. Если двигаться с запада на восток, то сначала встречаются широкие фиолетовые хвосты, потом короткие и в основном белые, очень длинные и белые, длинные и фиолетовые - и вновь широкие и фиолетовые. Аналогичным образом выделяются две группы белого гуся: птицы голубого цвета более распространены в западной Арктике, а белые - в восточной Арктике. Птицы каждого цвета предпочитают партнеров того же цвета. Возможно, форма женских грудей и цвет кожи также являются результатом половых предпочтений, которые от региона к региону произвольным образом различаются?
Написав 898 страниц, Дарвин уверился, что ответом на этот вопрос будет решительное "да". Он отметил, что при выборе спутников жизни и половых партнеров мы обращаем чрезмерное внимание на груди, волосы, цвет глаз и кожи. Он отметил также, что в разных регионах мира люди определяют красоту груди, волос, глаз и кожи по сходству с тем, что им привычно. Таким образом, фиджийцы, готтентоты и шведы вырастают, усваивая собственные, произвольно сложившиеся стандарты красоты, и популяция поддерживается в соответствии с этими стандартами, поскольку индивидуумам, слишком сильно отклоняющимся отданных представлений о красоте, сложно найти себе пару. Дарвин умер еще до того, как появилась возможность проверить его теорию с помощью точных научных методов, изучающих, как в действительности люди выбирают партнеров. Множество таких исследований проводилось в последние десятилетия, и их результаты обобщенно представлены в пятой главе. Там я показал, что люди склонны вступать в брак с теми, кто похож на них самих во всех возможных деталях, в том числе и по цвету волос, глаз и кожи. Объясняя причины такого нарциссизма с нашей стороны, я говорил, что стандарты красоты вырабатываются у нас путем импринтинга при общении с окружающими в детстве, особенно с родителями и сиблингами, которых мы видим чаще всего. Но наши родители и сиблинги - это еще и люди, на которых мы более всего похожи внешне, поскольку у них с нами общие гены. Таким образом, если вы светлокожий голубоглазый блондин, выросший в семье светлокожих голубоглазых блондинов, то именно такой тип внешности вы будете считать наиболее красивым и такого полового партнера будете искать. В то же время мои темнокожие и темноволосые друзья из Новой Гвинеи выросли среди других новогвинейцев, и научились считать светлокожих голубоглазых блондинок чрезвычайно отталкивающими.
Чтобы проверить теорию о воздействии импринтинга на выбор партнера, можно было бы провести такой эксперимент: отправить нескольких шведских младенцев в приемные семьи в Новую Гвинею, или перманентным способом окрасить некоторых шведских родителей в черный цвет. Потом, подождав двадцать лет, можно наблюдать, предпочтут ли выросшие дети качестве половых партнеров шведов или новогвинейцев. Увы, и в этом случае поиски истины в отношении человека терпят крах при столкновении с проблемами практического характера, но при этом такие опыты строгими научными методами можно провести на животных.
Возьмем в качестве примера белых гусей, у которых выделяются группы с голубым и с белым оперением. Чем вызвано то, что белые гуси в дикой природе предпочитают белых гусей голубым: наследственностью или научением? Канадские биологи помещали гусиные яйца в инкубатор, а потом подсаживали гусят в гнездо к "приемным родителям". Когда гусята вырастали, они выбирали себе партнера того цвета, какого были приемные родители. Если гусят воспитывали в большой смешанной стае, где присутствовали и голубые, и белые птицы, то когда птенцы вырастали, у них не проявлялось предпочтений в отношении цвета возможных партнеров, голубого или белого. Наконец, когда биологи окрасили некоторых гусей в розовый цвет, то у птенцов таких гусей выработалось предпочтение окрашенных в этот цвет гусей. Следовательно, цветовые предпочтения у гусей не наследуются, а возникают в ходе научения, путем импринтинга образа родителей (а также сиблингов и товарищей по играм).
Каким же образом, по моему мнению, сложились такие различия у людей, населяющих разные регионы? Наши внутренности оставались недоступными нашему зрению, и их формировал только естественный отбор, в результате чего, например, у африканцев из тропической зоны, а не у шведов, выработался эволюцией гемоглобин серповидных эритроцитов, защищающий от малярии. Многие заметные черты нашей внешности также были сформированы естественным отбором. Но, как и у животных, на формирование внешних черт, по которым мы выбираем наших партнеров, оказывает большое влияние половой отбор.
Для нас, людей, такими чертами в первую очередь являются кожа, глаза, волосы, груди и гениталии. В каждом регионе эти черты менялись в тандеме с нашими эстетическими предпочтениями, приводя к разным результатам, - какими именно они будут, определяется в этом процессе весьма случайным образом. То, у какой именно популяции человека оказывается в результате определенный цвет глаз или волос, может отчасти быть проявлением того, что биологи называют "эффектом основателей". Сущность его в том, что если несколько особей начнут заселять пустую Территорию, а затем их потомки размножатся, заселяя собой эти земли, то гены этих немногочисленных основателей могут и в течении многих последующих поколений доминировать в сложившейся в результате популяции. Точно так же, как у некоторых райских птиц оперение стало желтым, а у некоторых - черным, так и у популяций человека: у одних волосы стали светлыми, а у других - черными, у некоторых глаза имеют голубой цвет, у других - зеленый, соски у некоторых оранжевого оттенка, а у других - коричневые.
Тем самым я не хочу сказать, что климат совершенно не имеет отношения к цвету кожи. Я признаю, что у тропических народов цвет кожи в среднем темнее, чем у народов умеренной полосы, хотя находится и много исключений, и что это, возможно, обусловлено естественным отбором, хотя у нас нет уверенности в отношении того, какие именно механизмы действовали в данном случае. Я хочу только сказать, что половой отбор имеет настолько сильное влияние, что в результате корреляция цвета кожи и интенсивности воздействия солнечных лучей носит весьма неравномерный характер.
Если вы все еще скептически относитесь к тому, что характеристики внешности и эстетические предпочтения могут развиваться вместе, при этом порождая случайным образом заданные и разные для разных регионов конечные результаты, то задумайтесь о наших переменчивых предпочтениях в области моды. Когда я был школьником, в начале 1950-х, женщины считали красивыми мужчин с очень короткой стрижкой и чисто выбритых. С тех пор мы были свидетелями быстро сменяющих одна другую мужских мод, в том числе моды носить бороду, длинные волосы, серьги, красить волосы в фиолетовый цвет, делать прически типа "ирокеза". Если бы какой-нибудь мужчина осмелился появиться в таком виде в 1950-е годы, то у девушек он вызвал бы отвращение, и его успех в поисках спутницы был бы равен нулю. Это не потому, что короткие стрижки лучше были приспособлены к атмосферным условиям последних лет сталинской эпохи, а лиловый "ирокез" обеспечивал лучшую выживаемость в постчернобыльские времена. Нет, внешность мужчин и вкусы женщин менялись в тандеме, и эти перемены происходили намного быстрее, чем эволюционные изменения, поскольку мутации генов не требовалось. Либо женщины стали отдавать предпочтение коротким стрижкам, поскольку их носили хорошие мужчины, либо мужчины стали делать короткие стрижки, поскольку такие нравились хорошим женщинам, либо происходило и то, и другое сразу. То же самое касается внешности женщин и вкусов мужчин.
Для зоолога внешне заметные географические различия, в которые вылился у человека половой отбор, покажутся весьма впечатляющими. В этой главе я приводил доказательства того, что в большой степени это наше разнообразие является побочным результатом одной важной особенности жизненного цикла человека, а именно, разборчивости при выборе супругов и половых партнеров. Я не знаю ни одного вида диких животных, у которого цвет глаз различных популяций мог бы быть зеленым, голубым, серым, коричневым или черным, а цвет кожи географически варьируется от бледного до черного, тогда как волосы могут быть рыжего, соломенного, каштанового или черного цвета, русыми или белыми. Нет пределов, за исключением пределов, установленных сроком эволюции, тому, какими расцветками может украсить нас половой отбор. Если человечество просуществует еще 20 000 лет, я могу предсказать, что будут существовать женщины, имеющие от природы зеленые волосы и красные глаза, - а также мужчины, полагающие, что такие женщины наиболее привлекательны.
Глава 7. Почему мы стареем и умираем?
Мы постоянно инвестируем ресурсы в ремонт собственных тел, подобно тому как вкладываем средства в ремонт наших автомобилей. К несчастью для нас и для всех других животных, ресурсы, которые естественный отбор счел нужным заложить в программу нашего самовосстановления, ограниченны. В результате мы когда-то стареем и умираем, правда, хотя бы стареем не так быстро, как наши родственники-обезьяны.
"Мама, почему умер дедушка? А ты когда-нибудь умрешь? А я тоже умру? Почему?"
Смерть и старение составляют тайну, о которой мы часто спрашиваем в детстве, которую отрицаем в юности и неохотно начинаем признавать в зрелые годы. Когда я учился в колледже, то почти не задумывался о старении. Теперь, когда мне пятьдесят три, я решительно нахожу этот вопрос намного более интересным. Ожидаемая продолжительность жизни среди взрослых белой расы в США в данный момент составляет семьдесят восемь лет для мужчин и восемьдесят три года - для женщин. Но мало кто из нас доживет до ста лет. Почему так легко дожить до восьмидесяти, так трудно - до ста и почти невозможно до 120? Почему люди, имея доступ к самой лучшей медицинской помощи, и животные, содержащиеся в клетках, получающие достаточно корма и не сталкивающиеся с хищниками, неизбежно дряхлеют и умирают? Это наиболее очевидный в жизни факт, но его причины вовсе не очевидны.
Само то, что мы стареем и умираем, объединяет нас со всеми остальными животными. Тем не менее, если говорить о деталях, то в течение нашей эволюционной истории мы добились большого прогресса в этой области. Не зафиксировано никаких сведений о том, чтобы особь какого бы то ни было вида обезьян прожила столько, сколько живут белые жители США, и даже до пятидесяти лет обезьяны доживают лишь в исключительных случаях. Таким образом, мы стареем медленнее, чем наши ближайшие родственники. Отчасти это снижение темпов старения могло возникнуть в недавнюю эпоху, примерно во времена "Большого скачка", поскольку среди кроманьонцев довольно многие доживали до шестидесяти, тогда как среди неандертальцев мало кто жил дольше сорока.
Медленное старение имеет решающее значение для образа жизни человека, поскольку последний зависит от передаваемой информации. Когда стал возникать язык, у нас появилась возможность передавать намного больше информации, чем прежде. До изобретения письма старики являлись хранителями этой передаваемой информации и опыта (в современных племенах остаются таковыми и в наши дни). В условиях, в которых жили охотники и собиратели, знания даже одного человека, которому перевалило за семьдесят, могли дать целому клану возможность выжить, а не умереть от голода и не быть уничтоженным. Таким образом, большая продолжительность жизни сыграла важную роль в нашем переходе от животного состояния к человеческому.
Очевидно, что наша способность доживать до пожилого возраста определялась в конечном счете достижениями культуры и технологии. Защититься от льва легче, если есть копье, а не просто камень для метания, и еще легче, имея хорошую винтовку. Тем не менее одного прогресса культуры и технологии было бы недостаточно, если наш организм не перестроился бы тоже таким образом, чтобы прослужить дольше. Ни одна обезьяна в клетке зоопарка, даже при наличии современных технологий, созданных человеком, и ветеринарного ухода, не доживает до восьмидесяти лет. В этой главе мы увидим, что наши биологические особенности модифицировались, приспосабливаясь к большей продолжительности жизни, которую сделали возможной наши культурные достижения. Например, я предполагаю, что использование кроманьонцами инструментов было не единственной причиной большей в среднем продолжительности их жизни по сравнению с неандертальцами. Важно и то, что примерно во времена "Большого скачка" наши биологические особенности явно изменились, в результате чего мы стали стареть медленнее. Возможно даже, что в то же самое время эволюционно возникла менопауза, признак, сопутствующий старению, но парадоксальным образом позволяющий женщинам жить дольше.
Короче говоря, культурные и биологические изменения должны были происходить параллельно, чтобы обеспечить большую продолжительность жизни. Среди этих перемен можно назвать изменения нашей половой анатомии, физиологии, поведения и предпочтений, о которых рассказывалось в главах с третьей по шестую, а замедление старения является последним из тех изменений жизненного цикла, которые сделали возможным большие успехи третьего вида шимпанзе.
Подход ученых к вопросу старения зависит от того, интересует ли их так называемое проксимальное объяснение или же объяснение первоначальных эволюционных причин. Для того, чтобы понять различие этих подходов, рассмотрим вопрос: "Почему скунсы плохо пахнут?" Химик или специалист по молекулярной биологии ответит: "Потому, что они выделяют химические соединения, содержащие определенные молекулярные структуры. В соответствии с принципами квантовой механики эти структуры вызывают появление дурных запахов. Эти химические вещества пахли бы плохо, какой бы ни была биологическая функция этого запаха".
Но ученый, занимающийся эволюционной биологией, посмотрит на этот вопрос иначе: "Потому, что скунсы легко попались бы хищникам, если бы не защищали себя с помощью дурного запаха. Естественный отбор привел к тому, что скунсы стали выделять дурно пахнущие химические вещества; те скунсы, у которых запах был самым ужасным, выжили и смогли произвести на свет больше всего детенышей. Молекулярная структура этих химических веществ - просто случайная деталь; скунсам подошли бы и любые другие дурно пахнущие вещества".
Химик предложил проксимальное объяснение: то есть, раскрыл механизм, непосредственно отвечающий за наблюдаемое явление, которое требовалось объяснить. Специалист же по эволюционной биологии предложил объяснение первоначальных причин: ту функцию, или цепь событий, которая вызвала наличие данного механизма. Химик и специалист по эволюционной биологии отвергли бы друг друга, не признав "настоящего объяснения".
Точно также и исследования, рассматривающие старение, проводятся независимо двумя группами ученых, которые практически не общаются друг с другом. Одна из групп стремится найти проксимальное объяснение, а другая - объяснение первоначальных причин. Специалисты по эволюционной биологии стараются понять, почему вообще естественный отбор допустил такое явление, как старение, и полагают, что на этот вопрос они нашли ответ. Физиологи же задаются вопросом о том, какие клеточные механизмы стоят за старением, и признают, что все еще не знают ответа. Я же полагаю, что мы не сможем понять явление старения, если не будем одновременно искать объяснений обоих типов. В частности, я полагаю, что объяснение эволюционных (первоначальных) причин поможет найти физиологическое (проксимальное) объяснение старения, которое до сих пор не удавалось обнаружить ученым.
Перед тем как продолжить свои рассуждения, я должен предвосхитить возражения моих товарищей-физиологов. Они склонны полагать, что в нашей физиологии присутствует нечто такое, что делает старение неизбежным, и что эволюционные соображения значения не имеют. Так, например, одна из теорий объясняет старение тем, что со временем человеческой иммунной системе становится все труднее и труднее отличать наши собственные клетки от посторонних. Физиологи, придерживающиеся этого мнения, основываются на негласно принятом предположении, что естественный отбор не может создать иммунную систему, не имеющую этого фатального дефекта. Обосновано ли это мнение?
Чтобы оценить правомерность этого возражения, рассмотрим механизмы биологической репарации, так как старение можно представить просто как неустраненные повреждения или износ. С используемым здесь словом "ремонт" в первую очередь ассоциируется тот, который вызывает у нас наибольшее раздражение, - ремонт автомобилей. Наши автомобили стареют и умирают, а мы тратим деньги на то, чтобы отсрочить наступление этих неотвратимых событий. Точно так же мы постоянно, пусть и не осознавая этого, ремонтируем самих себя на всех уровнях, от молекул и до тканей или целых органов. Наши механизмы самовосстановления, как и в случае с требующим таких затрат ремонтом автомобилей, можно разделить на два типа: устранение повреждений и плановая замена.
В примере с автомобилями устранением повреждений будет замена бампера, которая осуществляется только тогда, когда бампер помялся при столкновении; мы не заменяем бампер в плановом порядке, одновременно со сменой масла. Наиболее заметным примером устранения повреждений в нашем теле является заживление ран, с помощью которого мы восстанавливаем поврежденные участки кожи. Многие животные способны продемонстрировать в этом отношении более впечатляющие результаты: у ящериц отрастает оторванный хвост, у морских звезд и крабов - конечности, у голотурий - кишечник, а у немертин - их ядовитое жало. Неразличимо для нашего зрения на молекулярном уровне восстанавливается наш генетический материал, ДНК, и в его отношении применяется исключительно устранение повреждений. У нас есть ферменты, распознающие поврежденные участки в спирали ДНК и восстанавливающие их, не затрагивая при этом неповрежденных участков ДНК.