Подразумевая под современной империей государственную систему, объединенную под чьей-либо властью, современный русский журналист В.Винников полагает, что у современной России существует "имперский потенциал", включающий в себя религиозный потенциал православия, русскую историю, язык и сам русский народ, который остается потенциально имперским народом "… способным по исторической памяти и по благодати подвижнически восстановить как свое сословное триединство, включая уничтоженное воинское сословие, так и выдвинуть на вершину государственной власти истинного царя – кесаря – императора, воплощающего в своей сущности принцип "imperium" .
Ныне особенно очевидно, что сам по себе рынок и внешние атрибуты демократии далеко еще не составляют основы правового государства. С другой стороны, сколь бы мощными и многочисленными ни были силовые структуры, все же свои основные силы государственная власть должна черпать не из них, а из поддержки, доверия народа, его лояльности. Для нас сейчас важным является то подчеркиваемое Ильиным обстоятельство, что право, правопорядок держатся не столько внешним принуждением – тогда это просто-напросто полицейский режим – сколько внутренним и свободным принятием граждан, их духом и правосознанием. Иначе государственная жизнь превращается в принятие не исполняемых постановлений и законов, а порядок поддерживается главным образом при помощи внешне-принудительных акций.
Задача воспитания народного правосознания превращается в простой лозунг, если не видеть реальных путей ее осуществления. Правосознание, политическая культура народа могут быть воспитаны не только политическими лозунгами, демонстрациями, теледебатами и т. д., но и живым, конкретным, сознательным и созидательным участием граждан в жизни государства, пониманием ими государственного смысла своей деятельности.
Разумеется, не все в теоретическом наследии Ильина равноценно и значимо. Очень многое предстоит изучить и осмыслить. Далеко не со всем, что излагал Ильин, можно согласиться. В настоящей работе основное внимание сосредоточено на анализе трудов Ильина, посвященных монархии, где мы пытались осмыслить те проблемы, которых касался сам Ильин, не претендуя на осмысление всего круга проблем, связанных с монархией и будущим российского государства. Предложенная вниманию читателей работа не может претендовать на полноту раскрытия взглядов Ильина на монархию и будущее России еще и по той причине, что общее творческое наследие Ильина, написанное на русском и немецком языках, по авторитетному мнению Ю.Т.Лисицы, насчитывает примерно сорок томов. В России пока издано лишь, вероятно, третья часть сочинений Ильина. За пределами исследования остались, например, такие важные вопросы для жизни России, как вопросы патриотизма, национализма, тоталитаризма. На наш взгляд, чрезвычайно свежи и своевременны такие его слова: "Образование без воспитания не формирует человека, а разнуздывает и портит его, технические умения, которыми он, – бездуховный, бессовестный, безверный и бесхарактерный, – и начинает злоупотреблять. Надо раз и навсегда установить и признать, что безграмотный, но добросовестный простолюдин есть лучший человек и лучший гражданин, чем бессовестный грамотей и что формальная "образованность" вне веры, чести и совести создает не национальную культуру, а разврат пошлой цивилизации" .
Как ученый, он пытался исследовать государственные пути России. Не принимая формальной западной демократии и считая, что попытки следовать в фарватере ведущих мировых государств "антинациональны, духовно фальшивы и исторически безнадежны" , он, одновременно, не видел и перспективы для тоталитарной диктатуры.
В концепции тоталитаризма у Ильина наиболее существенным представляется его взгляд на тоталитаризм как симптом политического и духовного кризиса во всем мире. Главным же "лекарством" от тоталитаризма, по Ильину, должна быть не формальная демократия, которая, наоборот, может способствовать возникновению этого феномена, но сильная, авторитетная государственная власть, создание правового государства, опирающегося на правосознание граждан, воспитание которого, вместе с политической свободой, и должна организовать государственная власть.
Ильин убедительно раскрыл значение национализма в формировании духовно-нравственных основ общества, что имеет исключительно важное значение для будущего становления России.
В своих воззрениях на православие, самодержавную народную монархию, самобытные пути развития России Ильин оказался не просто близок славянофилам, а явился продолжателем их идей. Некоторые из его статей и по содержанию, и по стилю напоминают "Выбранные места из переписки с друзьями" Н.В.Гоголя. Можно сказать, что в "Наших задачах" Ильин выступил в качестве пророка и учителя России, продолжая в XX веке дело своего великого предшественника.
Ильин является прямым последователем идей славянофилов, наиболее ярким представителем славянофильства и почвенничества в XX веке. В отличие от ряда отечественных мыслителей XIX века, считавших, что будущее России неразделимо с социализмом, Ильин отвергает классовый подход в жизни общества. Самодержавную монархию в будущей России Ильин мыслил в качестве правового государства, что является принципиально новым по отношению к идеям славянофилов. К тому же, говоря о самодержавной монархии как лучшем государственном устройстве для России, Ильин вовсе не предавался утопическим мечтаниям, он делал целый ряд оговорок: признание невозможности воссоздания самодержавной монархии в России в прежних ее формах; признание необходимости обновления устаревших и избитых политических понятий, в том числе и монархических; видение опасностей монархического строя; признание принципа непредрешения формы государственного устройства в кризисные для государства периоды, когда речь должна идти о выживании народа.
С новых творческих позиций он обосновывает монархию как форму правового государства в современных условиях, по-своему трактует национальную идею, возможность создания монархического государства, в котором церковная обрядность и духовная суть религии не тождественны друг другу.
В работе "О монархии и республике" Ильин, по нашему мнению, вплотную подводит читателей к выводу о возможности создания такого монархического государства, в котором глубокое религиозное чувство не связано с конфессиями. Люди перестают понимать монархию, и это приводит к возникновению демократических государств, в которых господствует разум в ущерб чувствам. С 1917 года в России не стало монархии, но в народе осталось религиозное чувство, которое, на наш взгляд, не поколебали ни гонения на православную церковь, ни широкая атеистическая пропаганда. У людей оставалось религиозное чувство еще и потому, что Ленин, Сталин и другие руководители советского государства в сознании и чувствах людей отождествлялись с монархами, идеократический принцип власти не был нарушен. В советский период нравственный идеал, духовность, как высший принцип жизни народа, был сохранен, народное единомыслие упрочено. Подтверждением тому явились беспрецедентные успехи советского государства, позволившие ему в короткий исторический период стать второй супердержавой в мире, отстоять свои завоевания в войне с фашизмом. Можно вспомнить, что и нормы Морального кодекса строителя коммунизма покоились на христианских заповедях.
Ильин становится невольным, но объективным сторонником советского периода истории российского государства, в котором у людей преобладало и преобладает поныне чувство любви к ближнему своему. Другие познавательные акты души – мысль и воображение – для русских людей имеют гораздо меньшее значение. Приоритет духа у русского народа господствует над материей. Идея служения важна больше, чем религиозно-догматическая приверженность Богу, а понятие духовности гораздо шире и многограннее понятия религиозности. Таким образом, по Ильину, можно сделать очень важный вывод о возможности создания монархического государства вне религиозно-догматических постулатов, однако вопрос о том, что будет являться Делом или Предметом, как объединяющим идеалом, Ильин не описывал и не анализировал. Сам Ильин не делал выводов о возможности создания монархии в атеистическом государстве, но изучение известных нам трудов Ильина позволяет предположить такой вывод. Важно, на наш взгляд, еще раз подчеркнуть, что религиозный человек может не верить в Бога, оставаться вне рамок того или иного вероисповедания, – и тем не мене по отношению к жизни, к окружающим людям быть истинно религиозным. Лучшие люди советской эпохи: безвестные герои Гражданской войны, строители первых пятилеток, солдаты, партизаны, подпольщики, погибшие в Великую Отечественную войну, те, кто восстанавливал народное хозяйство после войны, покорители целины и космоса, передовые представители народного труда в 60-80-е годы – были и есть глубоко религиозными людьми, ибо чувство любви и верности своему народу и стране, совести и правды были развиты у них в высокой степени. Для таких людей, для такого народа, каким является русский народ, будущая неизвестная, но в основе своей единоличная, монархическая форма власти, безусловно, ближе, поскольку в гораздо большей степени, чем демократия, позволяет в жизни заниматься достойными человека делами: воспитанием детей, совершенствованием труда и культуры. Опыт второй половины XX столетия лишь подтверждает наблюдения и заключения Ильина.
Устоявшееся мнение о невозможности создать в атеистической России монархическое государство выгодно лишь для недругов нашей страны. Духовность, как своеобразное религиозное чувство русских людей, за десятилетия советской власти не исчезло. Более того – оно укрепилось. При всей сложности и деликатности этой проблемы выразим уверенность в том, что именно рыночные отношения, насаждаемые в России, представляют настоящую опасность для духовно мыслящих и религиозно воспринимающих жизнь людей.
Ныне мы можем определенно сказать и о полярности политических позиций Ильина с теми, "кто метил в коммунизм, а попал в Россию". Очевидно, что очень многие из них метили именно туда, куда и хотели попасть. Лукавство этих "радетелей за Россию" стало вполне очевидным для многих в последние годы.
Наши либеральные средства массовой информации, почти полностью контролирующие обстановку в стране, насколько для них это сейчас возможно, стараются замалчивать труды Ильина. Это и понятно. Российским либералам Ильин был нужен в конце 80-х – начале 90-х годов, когда речь шла о свержении советской власти. Антисоветизм Ильина использован ими сполна и вычерпан до дна. Но в этом не весь Ильин. И не это главное у Ильина. Главное – пути построения русского государства. И здесь пути расходятся, потому что либеральные СМИ и стоящие за ними нынешние закулисные и явные правители государства, отнюдь не испытывают симпатии к России, а Ильин любил свой народ и страну. Объективно позиция Ильина в современной России смыкается с позицией и действиями левых сил, прежде всего коммунистами. Такова диалектика современной жизни, где сходятся противоположности.
Главная причина "тихого закапывания" Ильина в стратегических расхождениях его положений с социально-экономическим курсом власти в России. Курс Ильина не просто далек от проводимых в последние пятнадцать лет социально-экономических преобразований, он прямо противоположен им. Можно оспорить осторожное высказывание профессора МГУ М.А.Маслина о том, что безусловная экстраполяция предложенных Ильиным идей на нашу сегодняшнюю реальность невозможна и предположить, что в главных чертах именно труды Ильина могли бы послужить основой для выработки нового курса. Масштаб личности и прозорливость в отношении будущего России пока несопоставимы с известностью его трудов, налицо невостребованность идей Ильина. Но значение трудов Ильина со временем несомненно будет возрастать. Ильин остро-современен прежде всего как политический мыслитель и патриот.
Можно отметить и такую тенденцию, что с начала XXI века в отношении Ильина преобладают публикации, рассматривающие богословские аспекты его творчества.
Далеко от России, в унизительном положении эмигранта, задолго до ликвидации Советского Союза Ильин не переставал верить в свою страну и трудиться на ее благо. По исключительной проницательности будущей судьбы России, никто не может сравниться с Ильиным в послевоенное время, некого поставить рядом с ним. Удивительно, но именно в послевоенный период, когда мощь Советского Союза была как никогда высокой, Ильин совершенно убежденно писал о грядущем низвержении советской власти и путях государственного строительства.
Ильин никогда не будет иметь признания на Западе, так как все его философствование проникнуто тем особым видом духовных исканий, которые характерны именно для русского человека.
На Ильина еще не навесили ярлык антисемита, но это непременно произойдет, когда Россия все в большей степени начнет воплощать в практических делах идеи Ильина. Выигрышным моментом для либералов окажется и отношение Ильина к фашизму, которое содержало не только отрицательные оценки.
Замечательный русский патриот Б.Миронов в статье "Жупел "русского фашизма" пишет о неизбывности вражды Запада к России: "Все так же западные специалисты по "русскому вопросу", но уже с огромной армией подручных в самой России пытаются изолгать Россию". Со второй половины 90-х годов отечественные либералы, как о самом страшном для России говорят об изоляции от влияния Запада. По президентскому посланию 1999 года призывы к изоляции и самодостаточности следовало бы квалифицировать как особо тяжкое преступление.
Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Вся история русского народа – это поиск справедливости и борьба с несправедливостью. Спасение русского государства в соблюдении и сохранении своего русского миропонимания.
Наша жизнь всегда строилась любовью, как основной духовно-творческой силы души. Но современный Запад навязывает нам новый мировой порядок. Еще Достоевский говорил об утрате людьми представлений в отличии добра от зла. В нынешнем наступлении глобализма добро и зло меняются местами, и Россия с ее традиционным пониманием мира не вписывается и не может вписаться в концепцию всемирного государства. Суть глобализма в антихристианском, безрелигиозном устроении жизни, в лишении каждого народа его самобытности, национально-культурной почвы. Именно Россия остается главным оплотом борьбы за переустройство мира на основах любви, добра и справедливости.
Когда мы обновим Россию, воссоздадим и укрепим ее на основах духа, нравственности, права – покажет время. Главное на этом пути – осознание прошлого и настоящего страны, переход к конкретным делам по укреплению русского государства с учетом его специфики и самобытности.
Говоря о будущем, нужно непременно отталкиваться от нашей истории, вглядываться в нее. Только знание и усвоение исторических традиций русского государства позволит верно выбрать будущий путь.
Список использованной литературы
Работы И.А. Ильина
Что такое политическая партия. М., 1906.
Понятие права и силы. М., 1910, 38с.
Идея личности в учении Штирнера // Вопросы философии и психологии. 1911, Кн. 106(1).
Кризис идеи субъекта в наукоучении Фихте-старшего // Вопросы философии и психологии. 1912, Кн. 111(1), 112(2).
Шлеймахер и его "Речи о религии". Русская мысль, 1912, № 23, Кн.2, С. 41–46.
Философия Фихте как религия совести // Вопросы философии и психологии. 1912. Кн. 122(2).
Философия как духовное делание. Русская мысль. 1915, № 36. Кн. 125. С. 112–128.
Общее учение о праве и государстве // Основы законоведения. Пг., 1915. 106 с.
Порядок или беспорядок. М., 1917.
Учение Гегеля о свободе воли // Вопросы философии и психологии. 1917. Кн. 137–138(2–3).
Основные задачи правоведения в России// Русская мысль. 1922. VIII–XII.
Проблемы современного правосознания. Берлин, 1923.
Духовная культура и ее национальные вожди.// Русская мысль. 1923. I–II.
Памяти П.И. Новгородцева // Русская мысль. 1923/24, IX–XII.
Государственный смысл Белой армии // Русская мысль. 1923/24. IX–XII.
Религиозный смысл философии: три речи, 1914–1923. Париж, 1925.
О сопротивлении злу силою. Берлин, 1925.
Очерки внутренней России // Новое время. 1925.
Республика – монархия. Возрождение. Париж. 1926, 341.
Родина и мы. Белград, 1926.
Самобытность или оригинальничанье // Русская мысль. 1927, № 1.
Будущее русского крестьянства // Русский колокол. Берлин, 1928, № 3.
Яд большевизма. Женева, 1931.
О России. Три речи. 1926–1933. София, 1934.
Путь духовного обновления. Белград, 1935.
Основы христианской культуры. Женева, 1937.
Основы борьбы за национальную Россию. Нарва, 1938.
О христолюбивом воинстве // Православная Русь. 1939, № 10.
Россия и мы // Возрождение. Париж, 1949, № 5.
Аксиомы религиозного опыта. Т. 1–2. Париж, 1953. (переиздание М., 1993).
Наши задачи. Статьи 1948–1954 гг. Т. 1–2. Париж, 1956 (переиздание – М., 1992).
О монархе // Известия Высшего Монархического Совета 1955, № 13.
О сущности правосознания. Мюнхен, 1956 (М., 1993).
Путь к очевидности. Мюнхен, 1957 (М., 1993).
Мережковский – художник // Русская литература в эмиграции: Сборник. Питтсбург, 1972. С. 177.
Русские писатели, литература и художество. Нью-Йорк, 1973.
О монархии // Русское возрождение. 1978. № 1. С. 189–228; № 2. С. 186–231; № 3. С. 135–180; № 4. С. 114–171.
О монархии и республике. Нью-Йорк, 1979 (переиздание – Вопросы философии 1991, № 4–5).
Кризис безбожия // Вече. 1986. № 23.
Аксиомы власти // Новое время. 1990. № 10.
О России. М., 1991.
О русском национализме. Что сулит миру расчленение России. Сб. ст. Новороссийск, 1991.
Творческая идея нашего будущего. Об основах духовного характера. Новосибирск, 1991.
За национальную Россию // Слово. 1991. № 4–7.
Идея нации // Голос Родины. 1991. № 5.
Мое мнение о коммунизме // Россия. 1991. № 1.
О путях России // Книжное обозрение. 1991. № 31.
О Российском государстве // Литератор. 1992. № 16.
О правах и обязанностях российских граждан // Литератор. 1992. № 17.
Одинокий художник. Статьи, речи, лекции. М., 1993.
О новом человеке // Слово. 1993. № 1–2.
Архивные находки // Начало. 1993. № 3.
Аксиомы религиозного опыта. М., 1993. 448 с.
Сочинения в 2 т. М., 1994, 574 с.
Родина и мы. Смоленск, 1995. 512 с.
О России. М., 1996.