ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УЛОВОК
Достаточно строгого определения понятия "уловки в споре" нет. Этим термином обычно обозначают заведомо некорректные приемы ведения спора, своеобразные подножки, "диверсии", попытки достаточно грубого манипулирования партнером в целях максимального удовлетворения собственных интересов, принижения оппонента и нанесения ему определенного психологического ущерба С одной стороны, они помогают отстоять свое суждение, которое партнер должен принять как будто свободно, без ощущения давления на него, с другой - позволяют столь же свободно подвести не искушенного в логике и правилах корректного ведения спора собеседника к отказу от собственной позиции. Очевидно, что уловки часто используются для того, чтобы существенно осложнить сопернику ведение спора. Человек, который применяет уловки в споре, чем-то напоминает игрока, постоянно нарушающего правила игры, однако хорошо знающего не только о существовании этих правил, но и об их содержании.
Психологи Питер Булл и Кейт Мейер из Йоркского университета провели анализ всех крупных теледебатов и интервью Маргарет Тэтчер в ее бытность премьер-министром Великобритании и нашли, что она сумела отразить, а нередко и просто "похоронить", как пишут эти исследователи, около 60% всех обращенных к ней вопросов, применив для этого 31 вариант различных уловок.
Уместно вспомнить образное сравнение, предложенное древнегреческим философом Зеноном. Он противопоставил два вида риторики: риторику "открытой ладони", характеризующуюся стремлением к убеждению оппонента в споре, достижению поставленных целей путем аргументированного взаимоприемлемого обсуждения возникающей проблемы, и риторику "сжатого кулака", ориентированную на достижение цели посредством использования средств принуждения и отличающуюся нетерпимостью к альтернативным вариантам и предложениям при обсуждении вопроса и принятии решения в виде отрицания возможности компромиссов, применения угроз, жестких, а нередко и провокационных приемов в полемике, а также отсутствием логической последовательности и рациональности. Непримиримость, чисто декларативное стремление к взаимодействию, убеждение в невозможности достижения взаимопонимания логическими средствами, неумение поставить себя на место партнера - важнейшие черты риторики "сжатого кулака". Естественно, что ее использование сплошь и рядом рождает ответное появление другого "сжатого кулака".
Я слышу ярость в ваших словах, но не слышу самих слов.
Уильям Шекспир
Упоминания об уловках можно встретить еще в работах Аристотеля. Эристика (от греческого "эрис" - спор) активно развивалась в Древней Греции в связи с расцветом демократических институтов, предполагавших оживленные и даже бурные споры в политической и судебной практике. Первоначально эристика рассматривалась только как способ поиска истины с помощью диалога, включавшего в себя и доброжелательный спор заинтересованных друг в друге собеседников. Она была призвана развивать у людей умение корректно убеждать других в правильности, непротиворечивости и обоснованности высказываемых взглядов, помогающее склонять человека к целесообразному стилю взаимодействия с другими людьми и сотрудничеству с ними. Но постепенно эристика, особенно как практика, стала сводиться к тому, что доминирующей целью в споре стал выигрыш, победа над оппонентом любой ценой, вне зависимости от истины или справедливости.
В 1808 году лорд У. Гамильтон опубликовал "Парламентскую логику", рассматривая ее как своеобразное пособие или наставление в жульничестве. А. Шопенгауэр в предисловии к работе "Эристика, или искусство спорить" отмечал, что такие приемы направлены не на поиск истины или улучшение взаимоотношения с собеседником, а только на достижение победы в споре. Вся "Эристика" построена автором на интеллектуальном "фехтовании", на презумпции нечестности партнера и изначальной дефектности применяемой им аргументации. Шопенгауэр, по существу, призывал отказаться от установок на честное и логически корректное проведение спора, потому что, по его мнению, трудно найти партнера, который разделял бы эти установки и следовал им так же добросовестно, поэтому единственно оправданная и реально достижимая цель в споре, - победа любой ценой. "...Всякому человеку свойственно при совместном мышлении, что стоит ему только узнать, что чьи-то мысли относительно данного предмета разнятся от его собственных, то он, вместо того чтобы прежде всего проверить свою мысль, всегда предпочитает допустить ошибку в чужой мысли. Другими словами, всякий человек уже от природы желает быт правым... Легко соглашусь с тем, что всегда надо стремиться к правде и что не надо быть пристрастным к собственным взглядам, но откуда знать, будет ли другой человек придерживаться того, что и мы".
Многие исследователи, описывающие технологии спора, в частности Ф. ван Еемерен и Р. Гроотендорст (Аргументация, коммуникация и ошибки. СПб., 1992), используют термин "ошибка, нарушающая правила ведения диалога". Ошибками они считают нарушение любого правила ведения корректного спора или дискуссии. Каждое из них может нарушаться различными способами и сопровождаться разного рода вариантами ошибок. При этом предполагается, что вполне возможен анализ таких нарушений, особенно если учитывать не только их логические, но и коммуникативные характеристики. Это позволяет "теории ошибок" приобрести в споре вполне практическое применение.
Своеобразную классификацию уловок приводит С. И. Поварнин в книге "О теории и практике спора", написанной в 1918 году и до сих пор вызывающей большой интерес. В ней уловки в споре разделены на позволительные, грубые непозволительные и психологические.
В настоящей работе предложена другая их классификация и описаны наиболее часто встречающиеся уловки, связанные прежде всего с нарушением принципов формальной логики в процессе спора. Логические уловки рассмотрены как осознанный, целенаправленный прием ведения полемики и аргументации и отделены здесь от психологических уловок, направленных в большей степени на самого человека, нежели на мнение (например, таких, как "приклеивание ярлыков", огульное несогласие, давление на партнера, обидные обобщения, мелочные придирки и препирательство, поспешное соглашение по принципу "да, но...", высокомерие, лесть, обращение к чувствам соперника, нанесение "ударов ниже пояса" и др.). Такое разделение представляется достаточно условным, поскольку провести четкую грань между ними нередко бывает сложно.
Показателями применения уловок в споре могут быть так называемые маркеры, которые можно условно классифицировать в следующих соотношениях:
1) аргумент и его источник;
2) тезис и его аргументация;
3) истина (действительность) и аргументация;
4) аргумент и правила корректной аргументации.
Соглашаясь в целом с известным изречением Отто Бисмарка: "Если вы любите сосиски и законы, то вам не следует наблюдать, как делается и то и другое", - тем не менее отметим, что "технологию" использования и отражения уловок, часто применяемых в полемике, необходимо хорошо знать.
ЛОГИЧЕСКИЕ УЛОВКИ
Одна из самых частых проблем в споре связана с доказательством и опровержением высказываемых оппонентами точек зрения. Следует иметь в виду, что существует единственный не только эффективный, но и корректный способ "заставить" кого-либо отказаться от своей точки зрения, - доказать обратное, то есть опровергнуть исходную посылку данного спора. Соответственно, это опровержение заключается в успешной защите противоположной точки зрения. Важно только, чтобы позиции, которые определяются точками зрения оппонентов, были одинаковы для них и не изменялись в ходе спора, - аргументация, выдвинутая в защиту определенной точки зрения, должна относиться к тому же самому тезису, который вызвал сомнение. Таким образом, речь в данном случае идет о неизменности дискутируемого тезиса на протяжении всего спора.
Если происходит сдвиг, нередко намеренный, в самой позиции, выражающейся в определенной точке зрения и связанных с нею сомнениях и опровержениях, то это может привести в лучшем случае к ложному решению. То, что одна сторона, как ей кажется, успешно обосновала и защитила, зачастую оказывается не совсем той (или даже совсем не той) точкой зрения, которую опровергала другая сторона.
Достаточно распространенным приемом является доказательство в споре через аксиому, точнее, через выражение (утверждение), которому приписывают аксиоматичность. Это рассчитано на некритичное восприятие многочисленных банальностей из-за их очевидности, что снимает необходимость дополнительно обосновывать предлагаемое мнение.
Нередко в споре одна из сторон пытается создать иллюзию объективности и беспристрастности. При этом могут употребляться выражения, направленные на поддержание у оппонента этого впечатления: "В то же время критики этой позиции считают..." или "Многие наши эксперты, отвергая эти упреки, отмечают, что...".
Внешне это похоже на сопоставление двух сторон, демонстрацию противоположных позиций. Но тут необходимо обратить внимание, что часто оппонент незаметно склоняется в своем сообщении в пользу только одной стороны, подталкивая собеседника к согласию с ним и используя при этом аксиоматизированные, но отнюдь не бесспорные утверждения. Поэтому в подобной ситуации следует добиваться действительно открытого и равноценного, насколько это возможно, представления различных точек зрения на обсуждаемый предмет, стремиться к настоящей альтернативности и объективности.
Частным вариантом этого приема является аргументация догмой, особенно идеологической, предполагающая стереотипность мышления, отстаивание своей позиции через незыблемость неких "принципов", отвергаемых реальностью и здравым смыслом. Нередко этот вид уловки проявляется в аргументации по правилу прецедента, когда человек обосновывает свою позицию тем, что "так положено", "так принято", "так необходимо в подобных случаях", что часто ставит оппонента в тупик.
Иногда очень трудно распознать в споре уловку, связанную с аргументацией по аналогии. Сталкиваясь с новой информацией, человек обычно стремится сопоставить ее с тем, что ему уже известно, и выделить в ней наиболее существенное для себя. В аналогии сходство предметов, явлений или ситуаций по их отдельным признакам распространяется и на другие их признаки. Но их полное сходство никогда нельзя утверждать наверняка, а только с определенной вероятностью, потому что, как бы ни были похожи ситуации или явления, они всегда чем-то различаются (вспоминается О. Мандельштам: "Не сравнивай: живущий несравним...").
Вдруг Малышу пришла в голову мысль, которая его встревожила.
- Послушай, мама, - сказал он, - а когда Боссе вырастет большой и умрет, мне нужно будет жениться на его жене?
- Скажи, почему ты так думаешь?
- Ведь когда Боссе вырос, я получил его старый велосипед и его старые лыжи... И коньки, на которых он катался, когда был таким, как я... Я донашиваю его старые пижамы, его ботинки и все остальное...
А. Линдгрен. "Малыш и Карлсон:
Поскольку аналогия часто выступает как средство аргументации в споре, следует иметь в виду, что нередко аналогией называют заведомо логически некорректные умозаключения, в действительности к ней отношения не имеющие. В качестве примера приведем диалог из сказки Льюиса Кэрролла "Алиса в стране чудес".
Алиса, обращаясь к Чеширскому коту
- А откуда вы знаете, что вы не в своем уме?
- Начнем с того, что пес в своем уме Согласна?
- Допустим, - согласилась Алиса
- Дальше, - сказал кот - Пес ворчит, когда сердится, а когда доволен - виляет хвостом Ну, а я ворчу, когда доволен, и виляю хвостом, когда сержусь. Следовательно, я не в своем уме.
Проводимая здесь "аналогия от обратного" (пес, будучи в своем уме, поступает так-то; кот поступает иначе, следовательно, он не в своем уме), очевидно, нарушает элементарные требования формальной логики.
У Козьмы Пруткова есть забавный пример подобной ошибки в рассуждении, связанной с неправильным использованием аналогии, в частности с переносом приемов решения одной задачи на другую.
- Сколько верст от Москвы до Рязани и обратно?
- В один конец могу сказать, но обратно не знаю. Ведь от Рождества до Пасхи столько-то дней, а от Пасхи до Рождества - столько-то, но не столько, сколько от Рождества до Пасхи Следовательно...
При аргументации по аналогии следует иметь в виду следующее:
1) необходимо установить максимум признаков, общих для сравниваемых явлений: чем их больше, тем вероятнее сходство;
2) общие признаки сопоставляемых явлений должны быть однотипными с теми, для которых устанавливают аналогию (желтое можно сопоставить с голубым, но не с горячим). Эти признаки должны быть существенными, а не малозначащими для данного события;
3) перенос по аналогии должен касаться самых разных сторон обсуждаемого явления, а также их взаимосвязи;
4) следует установить не только сходство, но и различие сравниваемых ситуаций или явлений, попытаться найти их специфические черты, которые могут помочь разрушить иллюзию кажущегося полного сходства.
Намеренное расширение индукции в рассуждении по аналогии в качестве уловки одним из участников спора и недостаточное знание правил формальной логики другим участником может привести к тому, что последний будет вынужден согласиться с маловероятным либо даже абсурдным утверждением ("Ты такой непоследовательный. Если ты с таким удовольствием ел картошку в понедельник, во вторник, вереду и т. д., все шесть дней подряд, то совершенно непонятно, почему ты не хочешь есть картошку в воскресенье! Что тебе не нравится?").
Следует иметь в виду, что описанную выше уловку можно использовать и в варианте нигилистического конформизма, когда отвергается любое общепринятое мнение. В этом случае есть четкая ориентация на предлагаемую оппонентом точку зрения, но всегда со знаком "минус", с отрицанием всего, что высказывает другой участник спора, это своеобразный вариант огульного несогласия с ним.
Противоположность истине имеет сотни тысяч отличий и не имеет пределов.
Мишель Монтень
Часто используют и такой прием, как аргументация ссылкой на авторитет, что само по себе должно заменить логически корректное обоснование. Точка зрения, основанная на такой ссылке, нередко производит впечатление приемлемой и обоснованной, потому что об этом свидетельствует авторитетный источник. В качестве такого "авторитета" может выступать человек известный и популярный, но отнюдь не специалист в обсуждаемом вопросе. Например, журналист берет на себя роль эксперта в вопросах лечения какого-либо заболевания и на страницах газеты отстаивает достоинства определенного метода, одного из нескольких, предложенных наукой, пациенты же в качестве аргумента ссылаются впоследствии на газетную публикацию. Авторитет, к которому апеллируют при такой аргументации, не обязательно является конкретным человеком. Это может быть Библия или какой-нибудь философский труд, но в конечном счете все сводится к авторитету их автора.
Возможны и другие источники, которые будут являться авторитетными для использования в качестве аргумента. Среди них могут оказаться традиция, обычай или социальная норма - в этом случае предполагается, что высказанная в диалоге точка зрения правильна, потому что так считали всегда или так сейчас считают многие, а большое количество людей, думающих одинаково, ошибаться не может. В теории спора этот прием еще называют "ошибкой популизма". Иногда такая аргументация на основе ссылки на авторитет может быть приемлема, если участники спора согласны друг с другом в том, что цитируемый источник является для них действительно авторитетным в основном вопросе спора и что он действительно подтверждает смысл позиции в споре, высказанной одним из его участников. В любом случае следует помнить, что приемлемость такой схемы аргументации, как ссылка на авторитет, требует согласования, уместно и корректно это в данном случае или нет.
Вариантом этого приема является отсутствие, по существу, всякого обоснования предлагаемой позиции:
"Всем хорошо известно, что..."
"Нет сомнения, что..."
"Неопровержимо установлено..."
"Даже ребенку ясно..."
"Ни один здравомыслящий человек не станет отрицать..."
"Естественно, мне даже не стоит долго говорить вам о том, что..."
Нередко это сочетается с "подмазыванием" довода: "Вы, как опытный специалист, не станете отрицать, что...", что близко к приему использования аксиоматизированных высказываний как аргументов в споре. О достаточно высокой эффективности этой уловки при всей ее простоте писал еще Аристотель в "Риторике". Яркой иллюстрацией является стиль аргументации, свойственный И. В. Сталину. Одним из основных признаков этого стиля было частое использование выражений типа "как известно", "неслучайно", "несомненно", "ясно, что..." и т. д. Он применял их вместо доказательства самой спорной, противоречивой мысли, часто - просто абсурда ("Как известно, троцкисты являются фашистскими агентами"). Они служили для того, чтобы идеологически связать события или их оценки, когда по-другому сделать это было невозможно, поскольку никакой реальной связи между ними не было.
Приведенные примеры демонстрируют совершенно очевидную уловку в споре - уклонение от обязанности доказательства своей позиции. Оно достигается за счет того, что высказываемая точка фения представляется таким образом, как будто она и не нуждается в обосновании в силу своей очевидности, поскольку является чем-то, что само собой разумеется. Активно создавая впечатление, что оппонент сам не прав, высказывая сомнения или возражения против того, что кажется бесспорным, одна из спорящих сторон нередко избегает необходимости аргументировать свое убеждение. Это же нередко достигается посредством прямых или скрытых выпадов в адрес оппонента - такие фразы подразумевают, что человек, неспособный увидеть бесспорность предлагаемой ему точки зрения, должен быть либо некомпетентным в предмете спора, либо просто глупым. На самом деле, это "дымовая завеса", призванная скрыть слабость в аргументации высказанной позиции и неуверенность в возможности ее корректно доказать.
В поэтических выступлениях Владимира Маяковского, часто превращавшихся в бурные идеологические баталии с залом, этот прием использовался с неповторимым блеском и остроумием, что, однако, не компенсирует полную несостоятельность такого "аргумента".
В одном из выступлений Маяковский для усиления своей позиции сослался на высказывание Ленина.
- Неправда, Ленин этого не говорил! - воскликнула одна из слушательниц.
- Этого он ВАМ не говорил!
Нечто подобное справедливо и, отношении замечаний, которыми автор излагаемой позиции пытается "мягко" показать, что он ручается за ее справедливость:
"У меня нет никаких сомнений..."
"Могу вас заверить..."
"Я совершенно уверен, что..."
"Не вижу никакого другого объяснения тому, что..."