Носорог Пезешкиан "Торговец и попугай"
Подмена понятий может касаться какого-либо пункта разногласия, при этом опровергается отдельный элемент, частность, нечто несущественное, даже просто мелочь в позиции собеседника, но это должно производить впечатление опровержения всей позиции в целом. Сюда же можно отнести подмену тезиса спора с переносом внимания на противоречия между словами и поступками оппонента, его высказываниями и чертами характера, перевод вопроса, по которому разворачивается полемика, в плоскость целесообразности, пользы или вреда, выгодности или невыгодности для него лично. Вместо обоснования истинности или ошибочности своей позиции партнер вынужден объяснять, зачем ему нужно настаивать на принятии своей точки зрения, а это совершенно другой вопрос. Необходимо также внимательно следить за тем, чтобы при аргументации вместо бесспорных фактов не использовались оценки, комментарии и мнения, особенно те, которые трудно проверить, требующие самостоятельного обоснования.
Сова приложила ухо к груди Буратино.
- Пациент скорее мертв, чем жив, - прошептала она и отвернула голову на 180 градусов. Жаба долго мяла влажной лапой Буратино...
- Пациент скорее жив, чем мертв. - Народный лекарь Богомол сухими, как травинки, руками начал дотрагиваться до Буратино.
- Одно из двух, - прошелестел Богомол, - или пациент жив, или он умер Если он жив - он останется жив или нет Если он мертв - его можно оживить или нельзя...
Нередко тезис в споре представляет собой сложную конструкцию из множества элементов, каждый из которых может стать самостоятельным предметом спора: "Сейчас молодые люди женятся слишком рано, разводятся слишком легко и вообще, они очень эгоистичны". - "Почему слишком рано? Что означает слишком легко? И почему они очень эгоистичны?"
С. И. Поварнин, называя такую ситуацию бесформенным спором, описывает ее следующим образом: "Бесформенный спор не имеет средоточия. Начался он из-за какого-нибудь одного тезиса. При обмене возражениями схватились за какой-нибудь довод или частную мысль и стали спорить уже из-за нее, позабыв о первом тезисе. Потом перешли к третьей мысли, к четвертой, нигде не завершая спора, а обращая его в ряд отдельных схваток. К концу спора спрашивают: "С чего, собственно, мы начали спор?", - и не всегда могут вспомнить это".
Помимо отступления от тезиса спора, заявленного в самом начале, часто используют такой прием, как подмена спора из-за тезиса спором из-за аргументов. Например, надо доказать, что предлагаемый оппонентом в споре тезис ошибочен. Но вместо критического анализа самого тезиса опровергают доводы, предложенные в его обоснование. А далее следует классическая подмена: вместо утверждения "Ваш тезис не доказан" звучит "Ваш тезис опровергнут".
Вариантом этого приема, также связанным с подменой, является перевод спора на противоречия в доказательствах оппонента. Само по себе это не может опровергнуть его тезис. Но если человек не искушен в логике, он позволяет оппоненту заявить: "Ваши доводы противоречивы, поэтому и тезис ваш ошибочен". Подменить тезис может также его сознательное ослабление или усилие. Например, тезис "Представленные данные недостаточно обоснованы" можно усилить: "Ваши данные принять нельзя, они недостоверны", а можно и ослабить: "Я утверждаю, что эти данные заслуживают доверия, но нуждаются в подтверждении". Или другой пример. Тезис "Представленный проект содержит определенные ошибки и отклонения от предъявляемых требований" можно усилить: "Проект никуда не годится, так как никакой критики не выдерживает" или ослабить: "Проект действительно не на высоте, но мы должны учесть, что..."
Произвольное сужение или расширение тезиса в споре, безусловно, равнозначно его подмене. Допустим, тезис звучит гак: "В работе недостаточно отражены методики исследования по такому-то вопросу". Его можно расширить: "Не отражены методики исследования" (имеется в виду - вообще). Или сузить: "Недостаточно отражены новейшие методики исследования по этому вопросу, описанные в последние годы в нашей стране".
Вариантом этого приема часто служит искажение тезиса за счет введения (или, наоборот, игнорирования) важных ограничивающих условий. Например, можно легко обрушить волну справедливою возмущения на человека, выступающего в защиту смертной казни, если пропустить в его речи слова "при определенных обстоятельствах и условиях".
Следует внимательно относиться к оговоркам в тех утверждениях, в которых этих оговорок не было, хотя они могли, а нередко и должны были подразумеваться в контексте высказывания. Иначе без них утверждение становится абсурдным, например: "Многие лекарства, назначаемые врачами, приносят вред больному". Тут необходимо добавить оговорку: "при неоправданно широком применении и превышении установленной дозы".
Нередким приемом является сознательное нарушение требования об истинности аргументов, которое может приводить к логической ошибке, называемой основным заблуждением. Оно возникает, когда в качестве аргументов используют ссылки на несуществующие факты, искаженные данные или цитаты и т. д. Такое заблуждение называется основным потому, что при этом подрывается важнейший принцип аргументации - доказательство истинности тезиса должно быть основано на достоверных, точно установленных доводах. Подобная уловка может заключаться и в том, что в качестве аргумента используют еще недоказанное положение ("Учение Маркса всесильно, потому что оно верно").
Важно также внимательно следить за тем, чтобы аргументация не подменялась разъяснением или объяснением. Между ними есть существенное различие. Считается, что то, что объясняется, уже изначально принято слушателем, и его истинность не оспаривается, тогда как приемлемость аргумента изначально не является очевидной и становится предметом обсуждения. Для того чтобы убедить слушателя в споре, говорящий может даже представлять свою аргументацию как утверждение и усиление позиции, а вовсе не как ее разъяснение. Высказывая свою точку зрения и затем просто разъясняя ее, человек как будто говорит тем самым, что она не нуждается в подтверждении доводами и, соответственно, ее приемлемость несомненна. Поэтому в споре необходимо видеть четкую границу между аргументацией, высказываемой позиции и ее объяснением.
Одним из очень частых, достаточно простых и, как ни парадоксально, трудно распознаваемых вариантов уловок, связанных с нарушением аргументации, является тавтология, или движение по кругу: "А, поэтому - А".
"Я думаю, что он настоящий меланхолик, потому что легко впадает в уныние и беспокойство о своем здоровье".
"Бог, безусловно, существует, потому что об этом пишется в Библии, а Библия, как известно, есть слово Божие".
Иногда в споре используют логическую уловку, которая называется предвосхищением основания. Когда один из оппонентов ссылается на мнения, предположения, он нередко пытается выдать их за доводы, обосновывающие его собственную позицию или опровергающие точку зрения другого оппонента. Доброкачественность таких доводов лишь предвосхищается, ее еще необходимо подтвердить.
Уловки могут относиться и к нарушению закона достаточного основания, например в ситуации "мнимого следования", когда доказывают только часть утверждения, после чего декларируют вывод о том, что доказана истинность всего утверждения.
Существует множество и других вариантов нарушения правильности обоснования в утверждениях типа "если..., то...".
С ы н: Папа, звонил какой-то мистер Смит.
Отец: Что он хотел? Что-нибудь важное?
С ы н: Он не сказал, но обещал перезвонить на будущий год.
Отец: Тогда это, должно быть, что-то очень важное. Важные вопросы всегда требуют много времени на обдумывание.
Логически неверным является движение от утверждения следствия условного высказывания к утверждению его основания: "Если есть первое, то есть второе; второе есть, следовательно, есть и первое" ("Если у человека повышена температура, он болен; человек действительно болен, следовательно, у него повышена температура").
Возможна такая схема: мысль движется от отрицания основания условного высказывания к отрицанию его следствия: "Если есть первое, то есть и второе; но первого нет, значит, нет и второго". Например: "Если у человека повышена температура, он болен; у него нормальная температура, следовательно, он не болен".
Еще один вариант: "Если первое влечет второе, а второе влечет третье, то первое влечет третье". Например: "Если бы на свете не существовало солнца, то пришлось бы постоянно жечь свечи и керосин. Если бы пришлось постоянно жечь свечи и керосин, то чиновникам не хватало бы их жалования и они брали бы взятки. Следовательно, чиновники не берут взяток потому, что существует солнце".
Единственно возможный способ разрушения этой уловки - потребовать от оппонента аргументы не только необходимые, ной достаточные, и обратить его внимание на то, что из представленных доводов не следует предложенный им вывод, что он предложил логически неправильный способ доказательства своего утверждения.
Если речь идет о научной дискуссии и автор высказывания представляет собственные данные, полученные в ходе исследований и обработанные статистическими методами, то важно убедиться, что он использовал репрезентативную выборку, то есть достаточную, чтобы считать эти данные достоверными, так как хорошо известно, что в условиях манипулирования фактами и цифрами статистика часто становится инструментом большой лжи. Кроме того, описывая нарушения логического принципа "достаточного основания" в научных дискуссиях, надо отметить и другие возможные уловки: достаточно ли обоснована методика исследования обсуждаемого вопроса, соответствует ли она целям и задачам исследования; упоминает ли автор свою позицию по данному вопросу, изложенную ранее и оказавшуюся ошибочной; сравнивает ли альтернативы в решении обсуждаемой проблемы, достаточно корректно сопоставляя "за" и "против" или явно (нередко - просто предвзято) отдает чему-то предпочтение? И наконец, следует обращать внимание на возможное существование других условий, ограничивающих вывод из предложенных данных и не позволяющих неоправданно широко переносить его за пределы круга обсуждаемых вопросов.
Уловкой может быть и активная наступательная тактика ведения спора, связанная с переносом "бремени доказывания" на оппонента. Одна из сторон может сослаться, например, на то, что предложенный ею тезис вытекает из общепризнанного положения и поэтому является исходно достаточно обоснованным, поэтому не нуждается в дополнительной аргументации. Тезис оппонента, напротив, окажется исключением из этого положения - ему придется доказывать правомерность такого исключения или искать другие обоснования истинности своей позиции.
Примеры многих научных дискуссий показывают, что обоснование - это не только сложная, но и многоэтапная процедура, сохраняющая вероятный характер достигаемой истины, поскольку не существует путей, ведущих от правдоподобной гипотезы к абсолютной истине. Вероятно, это дало основание Бертрану Расселу считать, что все человеческое знание неточно и недостоверно.
Английский философ К. Поппер отстаивал мысль, что подтверждение предположения или гипотезы вообще нереально. Возможно только их опровержение на основе установления ложности вытекающих из них следствий. То, что мы привыкли считать достоверным знанием, полагал он, является лишь совокупностью предположений, до поры до времени выдерживающих попытки опровергнуть их. Это опять подводит нас к вопросу о границах достаточного обоснования.
Характеризуя различные варианты дефектной аргументации в споре, можно выделить их основную черту: преувеличение степени правдоподобности рассуждения, преднамеренное или неумышленное. Наиболее распространена такая разновидность этого тина, как ложное обобщение (или "ошибка поспешного вывода"). Механизм неправомерного обобщения состоит в том, что на основании утверждений о наличии определенных качеств у отдельных представителей какого-либо класса предметов или явлений делается заключение о наличии этих качеств у всех представителей данного класса. Это известная ситуация с гоголевским героем, считавшим, что если те православные, которых он встречал, едят галушки, то, следовательно, все православные вообще едят галушки, а кто их не ест, тот не православный. К типу дефектов аргументации, состоящих в преувеличении правдоподобия рассуждения, относятся и ошибки причинно-следственной зависимости.
Герой одной из комедий знаменитого римского драматурга Плавта (III в. до н. э.) не мог скрыть своего возмущения появлением в Риме многочисленных часов: "Пусть проклянут боги человека, который первый додумался, как различать время. Пусть проклянут они также того, кто установил солнечные часы. Когда я был мальчиком, только мой желудок служил мне солнечными часами... А теперь, даже если всего вдоволь, ничего нельзя съесть, пока не разрешит Солнце. И вот, из-за того, что город полон солнечных часов, большая часть народа изнемогает от жестокого голода".
Одним из вариантов использования уловки в определении обоснованности выдвинутого положения является частое и неправомерное использование слов, обозначающих вывод в рассуждении. Вывод, логически вытекающий при последовательной и корректной аргументации из исходной посылки, обозначается словами "поэтому" или "следовательно". Однако часто в речи люди используют эти слова вовсе не как показатель обоснованности своей позиции в диалоге. Иногда они служат для заполнения паузы или для связи двух различных высказываний, но нередко - и для создания иллюзии достаточной обоснованности представленной позиции, которая при спокойном анализе не кажется столь убедительно доказанной.
Широко распространенными и хорошо известными вариантами являются выводы "после этого - значит, вследствие этого" и логические ошибки, связанные с двусмысленностью или неопределенностью употребляемых в аргументации терминов. Своеобразным показателем логических уловок может служить осознанное внесение оппонентом в спор неопределенных и даже двусмысленных высказываний. Возможны следующие варианты:
1. Снижение ясности и определенности сообщения за счет употребления выражений "есть мнение...", "согласно последним данным..." и т. д. - и все это без конкретных указаний дат, источников и пр. Снижение ясности четко проявляется и в таком примере: вместо "такие-то сотрудники нашего отдела..." звучит "кое-кто из наших сотрудников...", что держит всех в эмоциональном напряжении. "Люди часто несправедливы в своих оценках". Какие люди? В оценках чего? В чем, как именно проявляется их несправедливость?
2. Искажение информации (обобщение) за счет гиперболизации (а нередко и генерализации - сверхобобщения) и внесения из-за этого качественно иного смысла: "Вы постоянно (всегда, никогда)..."
К одному врачу обратился за помощью сапожник. Он был тяжело болен, и казалось, что дни его сочтены. Как ни старался врач, но так и не нашел лекарства, которое могло бы помочь. Испуганный больной спросил:
- Неужели нет ничего, что могло бы меня спасти?
- К сожалению, я не знаю такого средства.
- Если мне уже ничто не поможет, то у меня есть последнее желание. Я хотел бы съесть горшок супа из бобов и уксуса.
Врач пожал плечами и покорно произнес:
- Я не верю в это, но если вы так хотите, можете попробовать.
На следующее утро, к его изумлению, пред ним стоял сапожник, живой и здоровый. Тогда врач сделал об этом запись в своем дневнике.
Вскоре его вызвали к тяжелобольному портному. И в этом случае искусство и опыт врача были бессильны, чтобы помочь. Он честно признался в этом больному. Тот взмолился.
- Неужели вы не знаете какого-нибудь лекарства?
Врач подумал и сказал:
- Нет, но совсем недавно у меня лечился сапожник с болезнью, похожей на вашу Ему помог суп из бобов и уксуса.
- Если нет никакой надежды, я попробую, - ответил портной. Он съел этот суп и на другой день умер. Врач записал в своем дневнике: "Вчера ко мне обратился портной. Ему ничем нельзя было помочь. Он съел суп из бобов и уксуса и умер. Что хорошо для сапожников, плохо для портных".
Носсрат Пезешкиан "Торговец и попугай"
3. Использование оценки без "точки отсчета", без достаточной конкретизации однозначного аналога: "Иванов работает лучше Петрова" - но не указано, чем лучше, насколько, относительно чего, каковы критерии сравнения и т. д. Другой пример: "Н. находится в плохих отношениях с коллегами по работе" - не известно, в чем заключаются эти отношения: между ними происходят потасовки или люди просто не здороваются?
Подобные приемы часто используются в рекламе: "Не секрет, что наша продукция по качеству выше аналогичной продукции зарубежных фирм и, кроме того, она вкуснее". Во-первых, оценим по достоинству вступление в этой фразе ("не секрет" - нужна ли после этого дальнейшая аргументация в пользу того, что и так всем известно?), во-вторых, можно не объяснять, в чем конкретно заключается это более высокое качество и насколько, и, наконец, "вкуснее" - это неотразимый довод.
Поэтому часто используемые в речи так называемые сущностные квантификаторы (все, некоторые, в среднем, большинство, отдельные и др.) создают ситуацию, когда нс ясно, что сомнительная точка зрения доказана. И еще менее очевидно, когда содержащая эти выражения позиция может считаться опровергнутой. Сколько нужно привести примеров и каких, чтобы доказать противоположное? Поэтому в качестве аргументов в споре эти выражения не приемлемы.
Применение подобных приемов может привести к неожиданному и невыгодному для оппонента согласию. Происходит это достаточно просто: на каждый этап полемики он отвечает "да". После нескольких "да" он теряет бдительность, не замечая возрастания неопределенности и двусмысленности вопросов, и далее становится объектом манипуляции своего оппонента, допуская ошибки в ответах.
Условно это можно описать следующим образом:
- 3+2=5?
- Да!
- 7+1=8?
- Да!
- 5+12=17?
- Да!
- 11-3=14?
- Да!
Срабатывает возникший ранее стереотип рассуждений, сформировавшийся в начале диалога, приводящий к явно ошибочному результату и нежелательному исходу спора. Усиливать этот прием может дополнение в виде риторического вопроса ("Разве не очевидно, что...?").