– Вы отправитесь с моим сыном в поход. Там, в море, вы поможете успокоить людей Олафа.
– А ваш сын?
– Он убьет Олафа. Он достаточно силен для этого. Они вместе с Олафом воспитывались и учились сражаться.
– Вам не жаль сына, если он проиграет?
– У меня есть и другие сыновья, – ответил Магнус.
– Ясно, предусмотрительно, – хитро усмехнулся жрец.
Эта усмешка не понравилась Магнусу, все-таки это был его сын, хотя его было не жалко.
– Что ж, он хороший воин. Если он проиграет битву, вы проводите его душу в Валгаллию.
Жрец молча кивнул головой.
– Когда вы вернетесь, переодетые люди Кнута и мои встретят вас. Даже, если Олаф выживет, мы его прикончим и умертвим на берегу. Он не должен добраться до родного города. Перед прибытием вы в любом случае затейте на судне пир, пусть его люди напьются.
– А вино? – спросил Варг.
– Вина будет у вас вдоволь. Мы погрузим бочки и припасы.
– Да, вас ждут великие дела. Надеюсь, ваш народ полюбит вас так же, как Олафа и будет вам верен. Кнут поддержит вас, но он не любит слабых и тех, кто проигрывает.
Магнус сделал вид, что не услышал этих слов.
Глава 35
Спустя две недели двадцать больших лодок, снабженных провиантом на несколько недель – ровно столько, как считал Олаф, им достаточно будет, чтобы доплыть до новой земли, отплыли в дальний поход. Корабли были украшены по бокам щитами, на носах гордо поднимал голову дракон на длинной шее.
Казалось, что погода благоприятствует походу, ветер надувал паруса, а те выгибали упругие спины, неся лодки по вздымающимся волнам. Лодки то поднимались на гребень волны, то опускались между волн. Холодный морской ветер вместе с брызгами окатывал закаленные тела моряков, склоняя их повернуть обратно. Но упорство великих воинов, прошедших много битв, нельзя было сломить. Их тела страдали от холода, а смелые горячие сердца согревали их души. Они шли за своим предводителем, и готовы были пойти за ним хоть в огонь, хоть на дно океана, в глубину мрака и покоя. Пока они живы им не знаком покой, пока их вера поддерживала, питала их силу, они были способны справиться с любым зловещим монстром, одолеть любого врага, разрушить любую крепость, преодолеть любую гору и пройти через любое безграничное море, оставляя за собой право покинуть мир, отважно сражаясь за него, и с честью воина погибшего, но не покоренного, вступить в прекрасные сады Валгаллии. Отваги и смелости было им не занимать. Моря и огня они не боялись, но шторм… было делом богов. Но и на этот случай воины готовы были к битве с невидимым и грозным соперником. У многих викингов были амулеты, которые защищали их от напасти. Они верили, они жили верой в богов и надеялись на свою земную силу, подаренную им природой и родной землей.
Ветер стих, а небо прояснилось, и отважные воины, ставшие моряками, созерцали бескрайний океан, лазурное небо и блеск морской глади. Легкий морской бриз подгонял тучи, и паруса чуть изогнулись, придавая кораблям тихий ход. Так продолжалось до полудня, когда ветер усилился и нагнал тяжелые серые тучи, сгоняя их в единую массу – серую мглу, нависшую лохмотьями над судами.
Кто-то из моряков сказал об ублажении морского бога, чтобы он помог добраться до берега. И жрец принялся за свою скромную работу. Несмотря на то, что корабли были в пути уже неделю, берега так и не было видно, провиант заканчивался, а поворачивать назад – было не в чести викингов.
Жрец, видя уставшие, измотанные лица викингов, сообщил всем, что нужно принести жертву богу Тору. Он ведь был богом грозы. Тор владел молотом, символизирующим молнию. Под протяжные и жуткие песни Варга, моряки стали молиться Тору, чтобы он послал им хорошую погоду и направил корабли к новым богатым землям. При таких песнопениях и молитвах Олаф держался за нагрудный крест, Роалд и Хакон надеялись на амулеты, схожие с крестом и молотом. Это были небольшие предметы из бронзы, напоминающие с одной стороны молоточек, а с другой – крест. В этих амулетах, которые носились друзьями Олафа на поясе, было вырезано отверстие в форме креста. Таким образом, воины молились двух богам одновременно: Христу и Тору.
В тот момент, когда уставшие голоса воинов стали затихать, кто-то из людей Сурта заметил в море темное пятно, спокойно плывшее среди волн. Увлеченные встречей с морскими обитателями, моряки прильнули к борту, чтобы разглядеть морскую тварь.
– Это кит! – сообщил наблюдатель с носа лодки.
– Тор посылает нам надежду! – завопил жрец. – Надо принести этого кита Тору!
Жертвоприношение у викингов было обычным делом. Своей фразой жрец направил на кита вооруженных людей и сократил жизнь животному, случайно оказавшемся у одной из лодок.
Викинги состязались в меткости метания копья, они всаживали в огромное тело животного острые мечи. Кит несколько раз уходил под воду, пытаясь скрыться от назойливых и разгоряченных людей. Но, всякий раз, когда кит показывался на пенящейся от волн поверхности, в его тело вонзалось остриё копья. Кровавый фонтан поднимался над китом, не знавшим куда деться от буйствующих людей. Ярость охоты затмила усталость воинов, в них пробудился воинский дух.
Один из людей Олафа заметил, что рядом с большим телом кита плавает еще одно маленькое тело. Это был детеныш кита. Он всюду следовал за матерью, по-видимому, ему было чуть больше двух месяцев отроду. Теперь всем ясно было, почему мать не уходит глубоко и томно плывет, стараясь не столкнуться с детенышем, несмотря на многочисленные раны. Детенышу нужен был кислород, он еще не мог подолгу находиться под водой.
Сурт метнул копье с носа лодки. Оно лишь задело самку кита, сделав на ее теле длинный разрез. Тогда честь убить кита и принести его в жертву Тору пала на Олафа. Он прицелился и метнул, угодив в область легких. Копье почти наполовину вошло в тело кита. Брызги кровавого фонтана увеличились. Со стороны копья появилась кровавая струя. Животное замедлило ход и остановилось. На его тело прыгнули несколько человек, размахивая топорами. Участь кита была решена. Варг был доволен таким исходом, а вот Сурту, его промах не давал покоя. Он перебрался на тело кита и, держа копье наготове, уставился в воду, выжидая.
Все следили за ним. Кто-то из людей Олафа крикнул:
– Оставь, пусть уходит!
Детеныш плавал недалеко от тела погибшей матери, делая круги. Иногда небольшой фонтанчик поднимался над водой, указывая местонахождение китенка. Сурт наблюдал внимательно, следил за траекторией движения животного.
– Чего ты медлишь?! – крикнул кто-то из людей Сурта.
Но Сурт, казалось, чего-то ждал. Китенок уже несколько раз приближался к телу матери, не решаясь ее покинуть.
– Спокойно, – ответил Сурт. – Я могу бросить копье с любого расстояния, но я хочу…
Неожиданно он размахнулся, приняв широкую устойчивую позу, опираясь ногами в мертвое тело кита. Он метнул копье со всего размаху. Копье пролетело метров десять и ушло под воду. Все застыли на месте, наблюдая. Спустя некоторое время тело китенка всплыло, он уже не двигался. Копье почти полностью проникло в его тело, пронзив сердце. Восторженные крики приветствовали меткое попадание Сурта. Особого удовольствия не было выражено на лице Олафа и его друзей. Когда Сурт возвращался в лодку, Роалд с сарказмом спросил его:
– Ты мог бросить копье, но чего ты тянул? Ты долго целился?
Сурт прищурил глаз, подобно охотнику, для которого выполнить такое меткое попадание было обычным делом.
– Я не ждал, – оправдывался Сурт, – и не целился. Я смотрел, куда он пойдет, чтобы его убить наверняка, с одного удара. Что бы ему не куда было бежать.
Сменив выражение лица на надменный взгляд, делающего вызов сопернику, Сурт оттолкнул Роалда плечом и, перебравшись на свою лодку, велел людям разрубить тело китенка и доставить мясо на борт.
К вечеру тучи почернели, появились молнии, волны поднялись выше, управляя лодками, словно дощечками. В бескрайней морской долине послышался раскатистый гром, сильный ветер и наклонные струи дождя ухудшили погоду. Люди, отчаянно борясь со стихией, позабыли об охоте на китов, и принялись налегать на весла, пытаясь удержать корабли от переворачивания. Из-за сгустившихся сумерек и волн лодки разбрелись, и уже не было видно тех, кто был впереди и позади.
Ранним утром, когда шторм стих, грозные тучи сменили свой окрас на бело-серый, волны утихли, и появился густой туман. На горизонте, Сурт подсчитал число оставшихся лодок. Их было восемь. В них не было Олафа. И Сурт в душе начал радоваться. Он строил планы на возвращение. Ведь план отца удался, как нельзя кстати. Но что-то ему не давало покоя. Не мог Олаф – опытный моряк и предводитель, так просто сдаться и утонуть. Как бы там ни было, но Сурт приказал своим людям отдохнуть, ведь идти дальше не куда было – впереди стеной надвигался туман, подкрадываясь к лодкам, словно призрак. Лодки вошли в серую мглу тумана, а спустя час оказались в его центре, где серые клубни, по невидимым законам, расступились, оголяя высокие призрачные, мрачные скалы. Корабли прошли под морской аркой, выдолбленной природой в скале.
– Это земля, – сказал кто-то из людей Сурта. – Мы доплыли до новых земель.
– Эти земли открыл Сурт! – заявил Варг. – Великая слава ему!
Но, несмотря на слова жреца, лица воинов были мрачны. Словно завороженные дети, они смотрели на тихий мрачный залив, открывающий им свои призрачные и зловещие объятия.
Судя по свету, было утро, но солнечные лучи были поглощены нависшими тучами, а окраины земли укрыты нависшим туманом. Лишь длинный фьорд открывал лодкам свои объятия, подобно чудовищному хищнику, распахнувшему огромную пасть. Подгоняемые легким бризом восемь лодок неуверенно, медленно вошли в мрачный залив, где по бокам поднимались высокие темные утесы, не давая возможности морякам ступить на землю. Прием был холодным, но закаленные во многих боях и походах викинги не смутились, они лишь созерцали высочайшие скалы и холодный серый мрак, стоящий за ними. В этом тумане они увидели верхушку горы. Она была расположена далеко, но уже издали сообщала о своем могуществе.
Сурт стоял на носу первой лодки, вытянувшись во весь свой исполинский рост, достойный атлантов, и опираясь одной рукой о деревянную шею морского дракона, грозно глядящего вперед. Сурт размышлял, он представлял себе землю, скрытую в тумане, дорисовывал в воображении ее черты, представляя нрав людей, обитающих на этих холодных и величавых скалах. Горы слишком высоки, чтобы на них взобраться, море кажется бесконечным, чтобы его преодолеть, одиночество и непонятная тоска вселились в сердце Сурта, нагоняя в него леденящий холод.
Пока лодки плыли по извилистому фьорду, кто-то приметил в тумане еще несколько серых шапок. Казалось, что земля, к которой они приплыли, состояла из гор и скал. Неожиданно от одной из скал оторвалась стая птиц, спугнутая лодками. Птицы тревожно совершили несколько кругов над лодками, как бы желая удостовериться в безопасности, и скрылись в неглубоком ущелье скалы. Эхо их беспокойных криков затихло, погружая залив в мрачную, волнующую тишину.
Первая лодка, на которой был Сурт, на что-то напоролась, ее немного качнуло, ход замедлился, другие лодки почувствовали такие же толчки, всколыхнувшие лодки. Вскоре показался каменистый берег, туман рассеивался. Лодки причалили, а люди вышли, позвякивая оружием. На многих были кожаные жилеты, облаченные мехом животных, некоторые носили кольчугу, скрывавшую тело до пояса. Ноги были укрыты штанами из толстой материи, на ступнях были ботинки из грубой кожи, поднимающейся до колен, закрепленных к голени плетеной веревкой. Тело со спины укрывалось накидкой. На кожаном ремне висел длинный меч и нож. В руках был наготове топор и круглый щит. У некоторых воинов голова была прикрыта шлемом. В глазах виднелось бесстрашие, несмотря на холодный и мрачный прием.
Пошел легкий дождь, все кругом зашуршало, камни покрылись водой и стали скользкими. Викинги поднялись по каменистому склону, преодолевая острые камни, и взобрались на невысокую скалу.
Туман, разлившийся по горизонту, охватывая землю, все еще скрывал ее оконечности, и потому викинги не могли увидеть, куда они пришли: на остров или материк. Земля была им незнакома. Окруженные высоченными горами, скрытыми до вершины туманом, и острыми скалами, воины под слабым дождем и легким ветром, дувшим им в спины, пошли вглубь неизвестной земли. Их ноги перешли с камней на густую и мягкую, податливую траву, укрытую утренним инеем.
Забравшись на зеленый холм, Сурт остановился и опустил на землю свой тяжелый молот. Он пристально всматривался в белеющую даль, наполовину скрытую дымкой.
– Что это за серые пятна, среди травы? – спросил Сурт.
– Камни, – ответил один из его людей.
Варг тоже напряг зрение. Хоть он был и не таким молодым, как воины Сурта, но обладал завидным зрением. Опытным взглядом, сквозь пелену легкого дождя, он увидел и обозначил селение.
– Это деревня, – сказал Варг, – а камни, есть не что иное, как дома.
– Ну, наконец-то, – с нетерпением произнес Сурт. – Позабавимся и отдохнем. Впереди еще мы много деревень встретим. Как мы себя покажем, так и уважать нас станут.
Ранним утром, пока деревня спала, ее атаковали викинги, не щадившие никого. Викинги забегали в мирные дома, в тихие, теплые, спящие чертоги и приносили с собой смерть, порождая разрушения, наводя страх. От селения в двадцать семей осталось в живых не более тридцати человек. Всюду валялись трупы, кровь покрыла лица викингов, и они обрели свой привычный грозный оттенок. Бесстрашные и закаленные в боях викинги легко справились с сонными защитниками деревни.
– Надо узнать, где находятся города или другие деревни, – сказал Сурт.
Из оставшихся в живых мужчин, викинги взяли троих и стали их пытать, прямо во дворе, на виду их уцелевших семей. Но пытка ничем не закончилась, пленники упорно молчали. Тогда Варг предложил свою помощь. Сурт прислушался к жрецу.
– Я не только разузнаю правду от них, но и принесу Тору жертву, – сказал Варг.
По его приказу двух женщин подвесили за ноги к столбам, сооруженным для этой цели. Спустя десять минут женщина постарше задохнулась и умерла. Ее тело так и не сняли со столба, оно висело вниз головой с посиневшим, от прилива крови и удушья, лицом.
Вторая несчастная, приходящаяся молодой женой одного из пленников, изувеченного викингами, находилась в состоянии агонии. Ее тело извивалось, мускулы отчаянно напрягались, но ее уста молчали.
– Она умрет, но не расскажет, – заметил один из викингов. Они не вмешивались в злорадства колдуна, у которого проснулся аппетит наслаждения смертью и страданиями плоти.
– Тем хуже для нее, и лучше для Тора, – ответил Варг. – Он получит ее душу. Он изголодался, и мы ублажим его аппетит.
Пока все занимались пленными женщинами, кто-то заметил, что число пленников убавилось на одного или двух человек.
– Они предупредят остальных, – сказал Варг.
– Тем хуже для них, – ответил Сурт, – страх уже поселился в их сердцах, открывая нам путь в центр их земли.
Он встал на каменную ограду и грозно произнес:
– Там богатые города! Люди в них уже напуганы, они легко отдадут нам свои богатства. Даже без боя.
Глава 36
Без боя не получилось. Когда туман рассеялся, оголяя небольшую долину и скалы, взору бесстрашных викингов открылась вся земля. Они оказались в замешательстве, ведь они увидели, с высоты одной из скал, что землю, на которую они утром сошли, окружает со всех сторон вода. Они оказались не на материке, а на острове, и идти дальше им было некуда. Но, постояв на вершине и понаблюдав расстроенным взглядом, они увидели, в расступающейся дымке отдаленные скалы и верхушки гор. Рядом с островом находились еще острова, возможно, больше, чем этот.
– Что ж, если нам суждено отыскать золото на тысячи островах, то мы их всех обойдем, – сказал Сурт. – Я уверен, что здесь много селений, а значит, и богатств. Ведь должны же они чем-то жить, обмениваться.
– Может, это один остров, – предположил жрец. – А те вершины, что мы увидели в тумане, есть не что иное, как горы на материке.
– Меня в дрожь бросает от ярости, – заметил Сурт, куда-то глядя.
– Еще не время так распыляться, – сказал Варг, любуясь верхушками дальних гор. – Рано, сперва надо перебраться на материк.
– Это после битвы.
– Какой еще битвы? – удивился Варг.
Сурт молча указал в сторону долины, окаймленной горным массивом. Варг посмотрел в указанном направлении и увидел вдали небольшую группу вооруженных людей, облаченных в клетчатые красные юбки.
– Еще шотландцы, – вздохнул Варг.
– Они жаждут боя, – сказал Сурт, – а мы не можем устоять на месте. Вперед, воины, с яростью набросимся на них!
Шотландцы, привыкшие работать в поле и ходить в море на рыбную ловлю, не обладали такими качествами воинов, как ярость, отвага, боевое умение, которые могли противостоять сильным викингам, привыкшим жить в сражении, на поле боя, пребывая в ярости хищного зверя, вышедшего на охоту. Люди Сурта – сто пятьдесят воинов, легко справились со слабо вооруженными, не обладающими стратегией боя, шотландцев, которых было не более сотни. Холодеющие трупы были усеяны по узкой долине, никто из шотландцев не выжил.
– Здесь должно быть еще селение, – предположил жрец. – Там передохнем.
– Женщин трогать не будем, они еще послужат нам, – сказал один из воинов.
– Да, вряд ли мы там встретим мужское население. Они все полегли здесь, – заметил Сурт.
Деревня ютилась у подножия горы, с восточной стороны острова Калсой, где очутились викинги. Не смывая крови со своих лиц, они томно двинулись к деревне. Но, к своему удивлению, приведшему к разочарованию мужчин, окунувшихся в желание самцов, пробывших в долгом плавании в воздержании, они увидели, что деревня пуста, а все жители куда-то исчезли. Было решено остаться на ночь в деревне.
На следующий день отряды викингов, разогревшиеся вожделением к женскому телу, рыскали по всему острову Калсой в надежде отыскать красивых, юных шотландок. Но, несмотря на все их старания, остров казался пустым, безлюдным. Сурт был в недоумении и разочаровании, пока Варг не предположил, что все оставшиеся островитяне покинули остров на лодках и перебрались на материк в поисках укрытия.
– Вероятно, они уже готовятся к битве против нас, – размышляя, сказал Сурт.
У одной из бухт, на земляном берегу, разведчики заметили несколько глубоких борозд, уходящих в море, предположив, что там были лодки островитян.
– Что ж, тогда в путь, немедля, – сказал Сурт.
Викинги были закалены в походах, им не нужно было долго отдыхать, готовиться. Стоило им лишь взяться за оружие и их сердца, питаясь кровью дикого зверя, наполняли их тела теплом, а души отвагой.