– Где твоя деревня, Бойд? – спросил Олаф.
– Она не на этом острове.
– Тогда, что ты здесь делаешь?
– Я на празднике. Завтра день рождения Росса.
– Кто это, Росс?
– Он вождь клана и пригласил всех на свой день рождения, – был ответ Бойда, с интересом рассматривающего топор Хакона.
На топорище он увидел несколько капель крови и забеспокоился. Его тревожность моментально была замечена викингами.
– Вы прибыли к нам, как враги, – смело предположил парень, собираясь улизнуть.
Он сделал несколько шагов, неуверенных шагов назад, а затем, кинувшись в сторону, остановился, будто что-то забыл. Олаф прочитал неуверенность и страх в глазах парня. Неожиданно Бойд бросился бежать, но тут же был сбит с ног.
– Даже не думай, – грозно прорычал Хакон.
– Где твоя деревня? – спросил Роалд.
– Я с вами говорить не буду, – сказал Бойд твердым, решительным голосом. Он сидел на земле, склонив голову.
– Да, похоже, не будет, – сказал Олаф. – Но мы и не таким, как ты развязывали языки. Ведите его к лодкам.
– Может он ничего и не знает, но зачем возвращаться? – спросил Роалд.
– Чтобы он не убежал, – ответил Олаф. – Возьмите человек тридцать и поднимитесь к озеру.
– Хорошо, – Роалд пнул ногой парня, – поднимайся, пойдешь с нами.
– Здесь тебе будет опасно одному, – сказал Хакон, обращаясь к Олафу.
– Не более чем этому спокойному озеру. Возможно, не все на острове знают о нападении.
– А тот отряд, который на нас набросился? А те беженцы с лодок? – не соглашался Хакон. – Они знали.
Бойд с ужасом прислушивался к разговору викингов.
– Возможно, где-то идет бой, и мы должны вступить в битву, – начал Олаф. – Но ты же сам видишь, что этот парень не ожидал нас здесь увидеть, более того, он не готов был к сражению. Не все знают о нападении. А о нашем появлении на востоке острова тем более не знают. Но это ненадолго. Вы поторопитесь.
Роалд и Хакон повели пленного к берегу. Олаф решил, в ожидании своего отряда, проверить небольшую скалу, за которой, возможно, открывался хороший вид на долину. Он рассчитывал увидеть деревню и сражение. Но, не успев он перейти скалу, как в ее северной стороне он приметил среди камней небольшое плато, на котором виднелась, словно нарисованная буква "V".
Подходя ближе, он заметил, что на плато, кроме сложенной камнями буквы стояли деревянные идолы. Это было святилище, здесь молились богам. Он уже готов был обойти жертвенное место, как вдруг увидел, у одного из идолов, одинокую согнувшуюся фигуру женщины. Ему показалось, что женщина как будто следит за кем-то. Он присмотрелся и увидел в ее руке длинный нож. Женщина поднялась и вышла из-за деревянного идола. Она куда-то пристально смотрела. Впереди, среди расставленных камней и деревянных богов, Олаф увидел другую фигуру, более изящную, более гибкую. Он подкрался ближе и увидел лицо первой женщины, оно было все в морщинах, левый глаз был прикрыт повязкой. Это была старуха. Возможно, она почувствовала Олафа, и поспешила скрыться. Олаф был удивлен, с какой поспешностью и ловкостью эта старая женщина передвигается.
Олаф вышел на ровное утоптанное место и оказался в святилище, расположенным под открытым небом. Меч Олафа находился на поясе, плащ прикрывал спину. На его рыжей бороде еще виднелись пару засохших капель крови, оставшиеся после битвы. Он казался грозным и безжалостным для врагов, суровым и справедливым для своих. По характеру, он был тверд и решителен. Он был воин и король викингов. Таковым его сделали обстоятельства. Он должен был быть таким, иначе бы он не выжил в суровых законах жизни. Он изучил природу – холодную, беспощадную, но родную, и стал в ней властителем среди людей, покоряя народы, завоевывая новые земли. Его уважали и боялись. Он был частью природы, воплощая ее безжалостные законы: право сильного, победителя, хозяина, короля, и был властелином людских судеб.
Он подошел ближе ко второй женщине, и увидел ее золотистые вьющиеся волосы, скрывавшие лицо. Девушка сидела на коленях, опустив голову. Она была погружена в какую-то глубокую печаль, томящую ее сердце. Девушка не сразу услышала шаги. Она спокойно встала на ноги, поклонившись деревянному идолу, и повернулась к Олафу.
– Это ты, Бойд? – спросила она, глядя перед собой в пространство, словно перед ней кто-то стоял.
Но Олаф был слева от девушки. Ему показалось это странным. Он был от нее в десяти шагах, но она не смотрела на него, словно не замечала. Олаф не мог не увидеть ее нежного, юного, красивого личика, ее изумительно синих глаз. Она была прекрасна, как весенний цветок, раскрывшийся под золотистыми лучами солнца. Ее тело было полно изящных линий. Удивительно сложенная девичья фигура околдовывала, привлекала, а пронизывающий пылающий взгляд ее синих глаз очаровывал. Грудь девушки волнующе приподнималась, но взгляд был спокойным. Этот взгляд обжигал, и сердце Олафа, привыкшее биться сильно в случае опасности, тревожно постукивало. Однако холода, который обычно наполнял сердце воина, в случае опасности, не было, а вместо него сердце согревалось каким-то непонятным чувством, проникшим внутрь мозга, и переворачивающего там все вверх ногами. Бесстрашный и грозный воин, пират, привыкший убивать, сражаться до последних сил, неожиданно замер, словно пораженный невидимым мечом.
– Меня зовут Олаф, – ответил он, не отводя от девушки зачарованного взгляда.
Глава 38
Все внимание Олафа было приковано к юному, невинному созданию, казавшемуся случайно очутившемуся в этих холодных и суровых, но прекрасных островах, омываемых морем.
– Олаф, – повторила Исла так, будто хотела запомнить его навсегда. – Это имя мне не знакомо.
– Я прибыл издалека, – пояснил Олаф.
Олаф впервые в жизни чувствовал себя каким-то незащищенным, слабым и неуверенным. Рассеянность бродила в его мыслях.
– Вы, вероятно, прибыли на наш праздник.
– Можно и так сказать.
Он подошел ближе, чтобы рассмотреть те черты девичьего лица, окаймленного в золотистую прядь волос, которые так повлияли на него, посеяв в нем зерна пылающего жара.
Девушка и впрямь была необычайно красива, юна и свежа, как утренняя заря. И хоть погода была пасмурной и по-осеннему ветрено, Олаф не чувствовал холода, он согревался изнутри – вспыхнувшим жаром сердца.
Исла по-прежнему, смотрела на него, словно, не замечая его присутствия. Это показалось ему странным.
– Вы живете на этом острове? – спросил Олаф.
– Нет, я прибыла с братом на праздник. А живу я на острове Вагар. Это чудесное место. Я могла бы показать вам его, но… – она запнулась.
– Но, – повторил Олаф.
– Я… с некоторых пор… перестала видеть, – сбивчиво пояснила Исла.
– У тебя чудные глаза, Исла, – сказал Олаф. – Я много путешествовал, многое видел на свете, но таких глаз, как у тебя, я не встречал.
Девушке стало неловко, все, что она могла узнать о незнакомце – это его голос. Она не видела его черты, но по голосу, как ей показалось, твердому и решительному, схожему с голосом отца, она рисовала в своем воображении его лицо.
– Почему ты здесь? – спросил Олаф. – Ведь ты не видишь. Кто привел тебя сюда?
И туту он вспомнил о старухе, убежавшей прочь, как только почувствовала опасность.
– Тебя сопровождала старая женщина? – спросил Олаф.
– Нет, – усмехнулась по-детски Исла. Она поднесла к губам руку, чтобы скрыть улыбку. – Бойд не похож на старую женщину. Это парень с нашей деревни. Он скоро придет за мной.
Олаф вспомнил молодого человека по имени Бойд, но старая женщина не исчезла из его памяти.
– Этого парня я видел, но я видел здесь и старуху.
Исла пожала плечами. Она вспомнила, как накануне вечером говорила с Оливией, и та ей предрекла, в очередной раз, встречу с суженым в дни праздника.
– Скажите, вы верите в гадания жреца? – спросила Исла.
– Я верю в силу своего оружия и верю в Христа.
– А кто это?
– Христос? Это бог, – пояснил Олаф. – В него верят многие люди. Это бог богов.
– Как интересно, бог богов. Вы расскажите мне о нем?
– С удовольствием. Позволь я провожу тебя, – предложил Олаф.
Он подошёл ближе и подал ей руку. Девушка позволила взять себя за руку, и они пошли вместе.
– Мне нужно к озеру. Это недалеко, – робко сказала Исла, ощущая крепкую мужскую руку.
Олафу и раньше не были чужды женщины, но сейчас он чувствовал какую-то скрытую неловкость, какое-то необычное чувство, парализовавшее в нём воина, яростного дикаря, каким он был для врагов.
Вскоре до их слуха долетели звуки, говорящие о приближении большого числа людей.
– Ой, это, наверное, за мной, – сконфуженно сказала Исла. – Это мой отец. Он, верно, ищет меня.
Олаф увидел спешащих ему навстречу его людей. Их было сорок, впереди шли два его друга. Олаф оставил Ислу, сообщив ей, что это не её отец, а его приятели, и подошёл к своему отряду.
– Отправьте эту девушку на остров Вагар, она там живёт.
– Э, нет. Как это, отправьте? – возмутился Хакон. – А как же бой?
– Оставить тебя, и вернуться назад? – удивился Роалд. – Зачем же мы столько…
– Я не могу доверить это другим. Вы мои верные друзья, – пояснил Олаф.
– Я тебя не понимаю, Олаф, что с тобой? – свирепо рычал Хакон.
– Хорошо, проводите её только до лодки и отправьте с этого острова. Я чувствую, здесь будет настоящая битва.
– Это уже лучше, – сказал Роалд.
– Сдалась она тебе, пусть кто-то другой её отведёт к лодке, – сказал Хакон. Он посмотрел в суровый взгляд Олафа и смягчился. – Ну, хорошо, если это так важно для тебя, – он поглядел на девушку, стоящую в стороне. – А она ничего.
Олаф подошёл к Исле.
– Тебя отведут к лодке, и ты вернёшься к себе в деревню, – сказал Олаф.
– Я хочу вернуться к отцу и брату, они здесь на Эйстурой, – пояснила девушка, она улыбнулась, считая, что Олаф её не понял.
– На остров напали, в деревнях идут бои.
– Напали, но кто? – её глаза от волнения забегали. – Нужно сказать о нападении моему отцу. Он вождь, его зовут Логан.
– Ясно. Твой приятель, Бойд, ждёт тебя в лодке. На ней вы вернётесь домой.
– Но, как, же мой брат?…
– Не волнуйся, я разыщу его. Как он выглядит?
– Ему десять лет, его зовут Оливер.
– Хорошо, я разыщу его.
Ислу отправили к лодке, и вместе с пленными посадили на неё, чтобы отправить на другой остров.
Олаф и его люди стояли у подножия горы и наблюдали за деревней.
– Судя, по всему, там идёт бой, – сказал Олаф.
– Стало быть, нам туда, – добавил Роалд.
В то время, как Олаф приближался к деревне с востока, люди Сурта уже ворвались в селение, пробив оборону. Тела лежали повсюду. Жители деревни и остатки отряда Логана ещё сопротивлялись сильному врагу. Они отступали, сдавая дома. Среди обороняющихся появился Бойд. Ему удалось бежать из плена. Видя, что он не мог помочь Исле, он решил отправиться в деревню и предупредить о нападении врага, но… не успел. В деревне уже сражались. Ему удалось проскочить до дома, где он оставил Оливера.
Вбежав в дом, он увидел, что здесь находился вооружённый враг. В углу сидел Оливер и испуганно глядел на викинга, рыщущего среди вещей. Бойд не растерялся, он схватил топор, лежащий у входа, и набросился на чужака. Он был отброшен сильными ударами викинга, который двигался, как хищный зверь. Бойд тяжело ударился спиной о каменную стену, но не растерялся, и отпрыгнул в сторону. Удар викинга пришёлся мимо, меч скользнул по каменной кладке, создав несколько искр. В этот момент Оливер вскочил на ноги и метнулся к кровати, где лежала его сумка. Викинг посчитал, что мальчик хочет вынуть из кровати какое-то оружие, и вмиг приблизился к нему, нанеся по телу Оливера колющий удар. Меч вонзился в детское тело, словно в спелый арбуз. Мальчик упал замертво. Бойд с яростью набросился на викинга, но споткнувшись о какой-то предмет, валявшийся на полу, упал, и растелился у ног викинга, который молниеносно нанёс ему в голову удар тупым концом топора. Бойд потерял сознание. Оставшись один, викинг подошёл к кровати, но не нашёл там никакого оружия. На кровати лежала лишь сумка. Рука мальчика, застывшая навек, была протянуто к сумке. Викинг с интересом поднял сумку и заглянул в неё, полагая, что в ней найдёт золото. Но никаких драгоценностей в сумке не оказалось, лишь полотно из кожи животного было свёрнуто в рулон. Он развернул полотно и, увидев на нём рисунок девушки, небрежно бросил на кровать.
В это время Олаф со своим отрядом ворвались в деревню, где сражение уже было кончено. Сурт и Олаф встретились, крепко обнявшись, а воины поклонились королю. Сурт рассказал Олафу о своих приключениях, а Олаф поведал Сурту о том, как захватил часть островов.
– Овладеть всеми островами будет не сложно, их главные силы разбиты, – сказал Олаф. – Я отправлюсь к южным островам, что бы их покорить. Возьму пятьдесят твоих воинов.
Слушая рассказ о приключении Олафа, Сурт сделал вывод, – что у него мало людей. Он прикинул в голове и у него вышло, что его силы превосходят отряд Олафа не менее, чем в три раза. Напасть сейчас на короля, и убить его, было вполне реальным, но пойдут ли за ним все воины. Очень уж горячо приветствовали Олафа викинги, они помнят его смелые и дерзкие походы. Сурт был не уверен. Он решил отложить битву, подождать до лучшего момента.
– Бери, Олаф, сколько нужно – сказал Сурт.
– Как твои корабли? – спросил Олаф.
– Их сожгли.
– Да, застряли мы здесь надолго, у меня сохранилось шесть лодок. Но они требуют серьёзного ремонта.
– Я выяснил, деревья есть, но не на всех островах.
– Подойдут ли они для ремонта? Ты узнай это, и займись ремонтом. Мои корабли находятся на острове Стреймой. Два затонули у берега, их надо поднять на сушу.
На следующий день Олаф с сотней людей отправился к восточным островам. Он взял для этого небольшие восьмивёсельные лодки шотландцев. Спустя неделю все Фарерские острова были покорены викингами. Но контролировать все острова они не могли. На некоторых островах ещё оставалось сопротивление, но оно было незначительным. Во всех деревнях присягнули на верность королю Олафу. Все шесть шотландских кланов уступили викингам и подчинились им.
Глава 39
После того, как восьмивёсельные лодки с викингами отплыли к южным островам, жители принялись хоронить умерших. Тело вождя Маккензи Логана и его сына Оливера было отправлено на остров Вагар. Жена Логана убивалась от горя, она склонилась у ног умершего мужа, ее тело содрогалось от рыдания. Исла стояла рядом, её глаза были полны слёз, она поддерживала мать, чтобы та не упала.
В могилу Логана вдова положила личные вещи, которые он при жизни носил с собой. В могилу Оливера Исла опустила амулет чёрного волка, которого он когда-то вырезал и подарил ей. "Амулет так и не мог его защитить, – думала Исла. – И почему он мне его дал?"
Среди ближайших родственников присутствовали: Оливия и Натан. Кроме жителей деревень пришли на похороны пять вождей кланов, чтобы проводить в последний путь вождя.
Тело Логана покрыли плащом, на нём были украшения, а вокруг тала было сложено оружие. Яму закопали несколько человек. Вокруг могилы возвели невысокую каменную ограду в форме круга. Так как Логан был вождём, то на его могиле насыпали курган. На могиле Оливера поставили небольшой надгробный камень.
Почти в тоже время на острове Эйстурой, где поселился Сурт, его жрец принялся объяснять жителям величие нового бога. В связи с этим он собрал жителей деревень острова, чтобы принести жертву богу Тору. Для этого он выбрал одного из пленных. Не смотря на то, что Олаф распорядился отпустить тех пленных, которые не станут воевать, Сурт всё же не выпускал их из заключения. Он посчитал, что такое распоряжение ошибочно. Не доверяя, шотландцам Сурт и Варг устроили на острове Эйстурой и всех северных островах свои законы. Сурт велел всем жителям добровольно сдать драгоценности, кто не подчинялся – того вешали.
Варг, в качестве жертвы богу Тор выбрал молодого парня по имени Бойд – одного из плененных. Его привязали к камню, а после песнопения жреца, которого сразу невзлюбили жители деревень, Сурт огромным молотом сломал Бойду спину. Камень, на котором совершался обряд жертвоприношения, был расположен в священном месте, которое было построено благодаря усилиям Варга. Новый бог Тор для жителей стал жестоким, они хоть и боялись его, но в глубине души презирали. Кроме Бойда жрец принёс в жертву ещё двух мужчин, на которых пал его гнев. Идолы шотландцев и их священные места разрушались Варгом, который стремился заменить старых богов на новых.
Когда Олаф прибыл на остров Эйстурой к Сурту, он был в ярости. Обладающий быстрой вспыльчивостью, Олаф едва сдержался, чтобы не зарубить Варга. Сурт, видя гнев короля, решил уступить и согласился с ним. Пленные шотландцы были отпущены к своим семьям, с крестьян не требовали золота, которого у них не было, священные места шотландцев больше не разрушались. Напротив, то место, где Варг совершил жертвоприношение, окропив кровью землю, было разрушено Олафом лично. Варг, видя бешеную вспыльчивость и суровый нрав короля викингов, затих, пообещав никого не убивать. Сжав зубы, он молчал, когда Олаф предложил ему исповедовать христианство, здесь, на острове. Но потом отказался. Олаф не стал его переубеждать, и позволил мирно существовать на островах двум религиям: языческой и христианской.
Оливия, узнав о новом боге, решила поддержать Олафа и стала первой христианкой на островах. Но верила ли она в Христа? На самом деле у неё были другие планы. Но вера в нового бога помогла ей получить доверие к новому правителю. Теперь Оливия, которую многие жители считали ведьмой, помогала вводить христианство на островах. В её коллекции религиозных предметов добавился ещё один – серебряный крест, которым она пользовалась, переводя жителей селений в иную веру. Олаф сообщил жрице десять заповедей Христа, по которым следовало жить христианам. Многим новая религия, с её всепрощением, показалась приемлемой. В ней не было той языческой суровости, которую порой проявляли прежние боги. Так на островах, наряду со старыми святыми местами, появились новые. Это были небольшие каменные строения, с крошечным помещением, где на столбе было изображение распятого Христа, и все желающие могли зайти в новый Храм, в любое время, и помолиться в произвольной форме – сообщая Христу о своих грехах, что бы он простил их. Люди так же просили нового бога о выполнении желаний, хорошего урожая, удачной рыбной ловле. Простота новой веры приманивала.
Олаф и его люди поселились на острове Вагар. Две затопленные лодки были подняты на сушу, частично отремонтированы и, благодаря фьордам, проникающим в глубину острова, доставлены к острову Вагар.